Изделие

Планета — Тапузилла.

Страна — Роуандоссия.

Столица сверхдержавы.

Министерство обороны.

Генерал-лейтенант Ирван Тимурович Шаварин с утра был не в духе. И устроил для начала беспричинную выволочку своему водителю за то, что тот из-за пробок опоздал всего лишь каких-то пять минут. В выражениях не стеснялся. Знал, вышколенный водитель дорожит элитной должностью. И Вытерпит всё лишь бы иметь такую непыльную, престижную и прибыльную работу на службе. И начальник маты не экономил. Закончил своим коротким и фирменным: 'Снимаю к черту с машины, если повторится!'

Но легче лампасоносному Властителю интендантов не стало.

Контролёры на входе в штаб тут же получили выволочку за небрежный внешний вид, грязную обувь, недостаточную строевую выправку и попытку глянуть в глаза— в упор и показать взглядом куда и как далеко они его посылают в мыслях.

И поэтому в коридоре корпуса здания управления тыла министерства обороны роуандоссийской федерации было пустынно. Кличку "Фотограф', данную меткими балагурами-полковниками зигзагопогонный правитель тыла оправдывал на все двести процентов. Стоило чему-то не понравиться, как он орал 'Снимаю!' или 'Снять с должности' — и отправлял подчиненного в пример другим — доживать до пенсии то в 'Забудь Вернуться Обратно', то на Кармчатку или Сахарлин. Чтоб служба медом не казалась.

Предупрежденный предусмотрительным водителем, о душевном состоянии шефа, адьютант распорядителя всех снабженцев армии — и он же секретарь уже ждал в приёмной с придурковато-преданным выражением лица, готовый к любому развитию событий вплоть до могучего и лампасного: "Снимаю! На Сахарлин разъелбая!"

Сам же Ирван Тимурович недовольный тем, что жена с утра снова заподозрила его в измене с любовницей, которой он лично выбил трехкомнатную квартиру в Морскве и пристроил в продовольственной службе, нервничал о том, что его секрет Полишенелля мог выйти наружу и разрастись до вселенского скандала.

А тут ещё какой-то идиот-журналюга разнюхал информацию о его поместье в Краснодрарском крае в ста метрах от моря с личным пляжем, строящейся даче под Морсквой размером с Кремлебад и автомобильном парке семьи, что превышал по стоимости танковую дивизию в развернутом для войны составе со средствами усиления приданными для захвата небольшого государства в Европпе.

Как назло, по дороге к рабочему кабинету никто из подчинённых капитанов, майоров, подполковников и предгенералов — не попался. Выместить на ком-то своё недовольство ситуацией до захода в рабочее пространство пока никак не получалось.

Как последняя надежда излить свой гнев на кого-то и получить облегчение оставался адьютант и оперативный дежурный по ведомству. Но этот адьютант и он же — скользкий как вьюн старлей знал так много и о стольком ещё большем догадывался, что мешать его с грязью, снимать с должности и гнать на Сахарлин или Кармчатку было себе дороже.

Тут на глаза Ирвану Тимуровичу попалась ковровая дорожка под его неуставными итальянскими туфлями, которая нагло, без разрешения и спроса тянулась по коридору штаба тыла.

Выскочивший из своей будки с окном дежурный едва успел доложить.

— Товарищ генерал-лейтенант, за время моего дежурства происшествий не произошло. Служба тыла работает по ранее утверждённого распорядку. Дежурный по управлению — полковник Калюжный.

Полкан замер, преданно поедая начальство глазами, сцепив пятки, упрятав живот и вытянувшись руками как мог по швам в пьяных брюках.

Разнос назревал, но откуда и куда подует боярская немилость пока было не ясно. Лицо начальства насупилось, брови нахмурились, рот радетеля Отчизны опустил уголки, губы сузились, не предвещая ничего хорошего. По всему было видно, что Помазанник на всё военное снабжение сердился.

— ПАААА-ЧЕМУ дорожка грязная?! — защитник веры армии и народа в честный и могучий тыл был в ярости, крик разнесся под высокими потолками помещения управления и улетел грозной звуковой волной на второй и третий этажи штаба по мраморным лестницам ещё сталинской постройки, пугая, напрягая и давая повод задуматься подчиненным о смысле жизни и бития. Вопль продолжился далее, нарастая в громкости. Потом пошла едкая хула на подневольного вассала и илота в виде бурного монолога.

— Ваам что, полковник, лень свой зад оторвать от компьютера и пройтись по коридору? Для этого целый генерал-лейтенант нужен? Паачееему у контролёров на входе обувь не начищена, как следует? Мы что тут к Пугачевой в деревню Грязи переместились за ночь? Вам что, гаспадин старший офицер, погоны на плечах жмут? Что вы глаза свои подло-поросячьи выкатили и покраснели как красна девица? Где этот бездельник? Где Командир батальона охраны и обеспечения? Ко мне его в кабинет, лично хочу его морду с рожей увидеть и отлюбить с нежностью! Зажрались дармоеды! Я вас научу Родиной дорожить, крысы тыловые! Превратили штаб в бордель и притон! Ис-пол-няааать! — взревел на все три этажа царь бог и тыловой начальник так, что полковник вздрогнул, повернулся кругом и отрубил два строевых шага, поднимая носок выше бедра, как часовой роты почётного караула. Лампасоносному Господу это раболепие не понравилось и он добавил прыти подчиненному, — БЕГООМ, плять!!!

Оперативный дежурный так рванул с места подальше от неминуемой фотосессии, что едва не потерял фуражку со своей головы и красную повязку дежурного с предплечья.

Генерал забыл про него сразу, как только почуял долгожданное облегчение после выволочки своего смерда, как рыба доселе бывшая на воздухе и наконец-то попавшая в родную стихию воды и главенства званий, верховенства должностей и чинопочитания.

— Ух. Аж хорошо стало. — пронеслась счастливая мысль под околышем по петушиному размалёванной золотом фуражки. — Торреадор смелее в бой! Торреадор, торреадор! — пропел себе под нос довольный Ирван Тимурович, следуя далее по пустынному коридору министерства. Жизнь удалась. Дочка училась в Париже, сын в Лондоне, племянник осел в США и поступил в Гарвард. Можно было подумать и о себе.

Адьютант услышавший разнос оперативного дежурного в коридоре ведомства сообразил, гроза прошла стороной и отголоски выпадут на командира батальона охраны и обеспечения. Старлей выдохнул, вдохнул и вытянулся, встречая начальника.

— Здравия желаю, товарищ генерал-лейтенант! — отчеканил как на плацу младший офицер, ожидая реакции благодетеля всех тыловых служб.

Ирван Тимурович мысленно подумал, что гусь-генерал, свинорылому старлею давно не товарисч, но мудрую, лизоблюдную, предупредительную и осторожную позу помощника оценил по достоинству.

— Да, здоровье нам не помешает! — посетовал на пузо с одышкой начальник и начал рабочий день, — Что у нас там по плану, Семён? — фамильярно обратился он к подчиненному, небрежно скидывая на ходу демисезонную куртку на стол "секретаря" и оставаясь в фирменном кителе на молнии с погонами, нашивками и попугайно яркими, не ношенными шевронами павлиньего вида .

Семён не ударил в грязь лицом и начал подготовленную и даже прорепетированную прежде и заранее речь.

— С девяти утра — начальник автомобильной службы по вопросу списания машин разных типов и утверждения на проведения тендера на продажу актированной техники с баз хранения.

" О, да это не иссякаемая золотая жила, — вспомнил о недавнем разговоре начтыла, — никак автоуправа откат принести хочет за мою визу на приказе по министерству. Хорошо, лишними денежки не помешают. Интересно, во сколько миллионов мне это станет, а сколько ему достанется? Надо будет проверить счёт жены куда он деньги перечислит. И пока грошики не придут, то хрен ему, а не подпись. Мне ещё бассейн надо крытый с подогревом, как у Машки Захаровой в особняке строить, тир, подвал, винный погреб, озеро с японскими карпами выкопать. Дааааа. Ещё Работать и работать на благо Родины!" — секретарь продолжил.

— Начальник вещевой службы, по вопросу подписания контракта на нужды министерства и согласования условий для достижения минимальной цены. На девять пятьдесят пять.

"Пожалуй на бассейн теперь хватит, — считал в уме вероятный доход генерал-лейтенант, — Хорошо день задался, так и прёт со всех сторон!" — Что там дальше? — вслух поинтересовался хозяин всего подвоза необъятной армии Роуандосской державы. Секретарь учуял улучшение хорошего настроения барина и воспользовался, чтоб укоротить доклад "по-семейному".

— Начальник медицинской службы Морсковского военного округа, о поставках медикаментов в войска, в зону СВО, и комплектации складов государственного резерва на случай времени "Ч". В Одиннадцать часов дня.

" Хм, на подвал и подземный гараж, как раз, — довольно улыбнулся информации хозяин высокого кабинета".

— Что ещё? — помощник неожиданно замялся.

— Тут такое дело, не знаю, как и сказать? Неожиданный визит. От большого брата. — затупил секретарь не решаясь озвучить информацию по списку.

— Какого ещё брата? Не тяни резину, Семён, — тонкая пелена недовольства пробежала по лицу босса тыловой службы. Старлей как нырнул головой в омут. Вдохнул и выдал без остановки.

— Начальник девятого, вновь образованного отдела физической защиты, контроля и безопасности военной контрразведки ФСБ для ознакомления с приказом Верховного Главнокомандующего Роуандоссии Вадима Вадимовича Тутина по наведению порядка и усилению дисциплины в свете ведения Странной Военной Операции и участившихся случаев бездействия и противодействия отдельных должностных лиц мерам по достижению целей СВО на территории Укроганды и, и дальнейшему прогрессу и росту Роуандоссийской государственности,— пока секретарь читал описание того вопроса по которому прибудет представитель управы по ловле шпионов, предателей и вредителей, то лицо генерала неспешно, но верно переходило из вида первичной любознательности, к полному недоумению, затем волнению, потом к тревоге и окончательной озабоченности граничащей с животным страхом от надвигающихся по времени гостей. Вероятный Кошмар и Ужас вырисовывался реально и наяву.

— В час дня, — припечатал конец доклада старлей и радостно и мечтательно выдохнул, — В два часа обед. Остальное по обстоятельствам после четырнадцати тридцати. Всё, какие будут указания товарищ генерал-лейтенант? Порядок работы подтверждаете? — такие посетители просто так не заходят, деньги не приносят, и не просят, а требуют и дают указания, от которых невозможно отказаться, откосить и свалить.

Крыша у Ирвана Тимуровича была замечательная, он с такой кровлей никого не боялся и мог послать на хрен любого чрезмерно любопытного проверяльщика. Но эти долбанные чекисты могли иметь прикрытие и повыше, чем Кожугет Оленьевич Эмчээсный и проблемы они решали не в пример круче, жёстче и опаснее для жизни доброго, старого и покладистого, но самую чуточку вороватого чуть-чуть и самую малость чиновничества в стране.

Возмущение игнорированием своим собственным подданным важности прибытия Конторы на личную хазу-малину нахлынуло волной цунами и не выбирало обходительных, корректных и тактичных слов в извилинах падишаха всего снабжения могучей и необъятной роуандоссийской армии.

— Семён, — имбецил, ты что ж сука ряженная и глаженная сразу про них не сказал? — Прохрипел хозяин тыла армии державы и покраснел лицом, как прежде оперативный дежурный в преддверии съёмки на Кармчатку или Сахарлин по выбору. — Ты что совсем недоумок,— шлепок майонезный? Ты понимаешь кто это, дубина? — адъютант побелел лицом, чуть в обморок не упал и попробовал оправдаться.

— Так по порядку, я думал они вам сообщили, и вы в курсе, товарищ генерал-полковник? — неожиданно повысил начальника в звании на одну ступень испугавшийся хозяйского гнева секретарь. Шеф на ошибку не обратил внимания и ругал бестолкового, криворукого и бездарного, но своего почти раба далее.

— Дебил! Думал он, отменяй всех этих мудаков с утра нах! У меня в кабинете что-нибудь этакое есть? — как-то сверхконспиративно потребовал Ирван Тимурович. Помощник оказался не очень сообразительным и переспросил.

— Какое — этакое? — генерал рассвирипел от необходимости пояснять очевидное. Показал руками в воздухе жест, потирая большой палец правой руки об указательный и средний.

"Деньги, идиот! Доллары! Конверты! Приказы с визами!"— Но Вслух сказал другое.

— Вот это, понял? Ну? — взревел Фотограф, нависая над столом и подталкивая мышление зависимой от него особи мужского пола к скоростным подвижкам суждений в сером веществе под прилизанной и винтажной прической из столичного парикмахерского салона.

— Так точно тащ генерал, — снизил с испуга на две ступени звание начальника подчинённый, и уточнил, — Всё убрал и вынес в сейф дежурного по управлению и оформил как добровольный благотвортельный фонд помощи участников СВО и их семей. Опечатал и сдал по описи, — Шаварин от прозрения такого беснодействия, быстродвижения и инициативы подчинённого даже офигел, охренел и офонарел на секунду. И поднял в одобрительном удивлении брови на восхищенном лице. Однако осторожность и опыт брали своё.

— Всё? Точно ВСЁ? Ммолодец. Знач так! Иди-ка проверь у себя ещё раз все нычки и сиди там как мышь серая, только попробуй чего ляпнуть лишнего. Пойдёшь со мной прицепом. Уяснил? — тут и без пояснения понятно куда только недавно целый генерал армии и заместитель по строительству сел отдохнуть от непосильного труда.

— Так точно товарищ генерал-лейтенант, — снова вернул присвоенное главкомом звание своему начальнику адьютант по совместительству секретарь, помощник и в некоторых роде подельник.

Всё утро до обеда генерал его верный слуга Семён переворачивали вверх дном помещения, где обитались. Старлею было проще в приёмной.

А вот Ирвану Тимуровичу достались кроме всего: комната отдыха с холодильником и кухней, угловым , раскладным диваном три на три метра, обитым кожей оленя и накрытым одеялом из меха соболя, ванная с джакузи-вставками, душем и парилкой, личный клозет с мраморным унитазом, биде, писсуаром и умывальником из уральского малахита. Пришлось попотеть в интимных местах собственных апартаментов, выгребая алкоголь, презервативы и завалявшиеся по углам документы, и оброненные купюры. К двенадцати часам дня усталые, но довольные военнослужащие службы тыла сидели на диванах, каждый в своём помещении и мысленно показывали фигу в маникюре, тату, золотых и платиновых кольцах с бриллиантами всему ФСБ и службе президентской охраны вместе взятыми, от мыса Дережнева до пока еще не взятого вооруженными силами Роуандоссиской Федерации — Ужзагорода.

Эфэсбэшники появились в приёмной начтыла ровно без одной минуты до назначенного времени. Об их появлении вначале доложили контролеры со входа, затем оперативный дежурный, выставивший после разноса фишку в коридоре и наконец верный и преданный Семён из приемной.

Чекистов оказалось много — тринадцать человек. По дороге они мимоходом оставили двоих. Одного на входе стеречь любопытных контролеров на стреме и их мобильники. Второго — в комнате оперативного дежурного с вежливой просьбой отключить мобильные телефоны, а лучше отдать на время проведения спецоперации в руки представителей плаща и кинжала. Следующие два оперативника закрыли и заблокировали собой вход в приемную Шаварина.