|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
ФИНАЛ ПО КВИДДИЧУ
— Он... он прислал мне это, — сказала Гермиона, протягивая письмо.
Гарри взял его. Пергамент был влажным, и огромные капли слез так сильно размазали чернила в некоторых местах, что было очень трудно читать.
"Дорогая Гермиона,
Мы проиграли. Мне разрешено вернуть его в Хогвартс.
Дата казни будет назначена позднее.
Клювику понравилось в Лондоне.
Я не забуду всю ту помощь, которую ты нам оказал.
Хагрид"
— Они не могут этого сделать, — сказал Гарри. — Они не могут. Клювокрыл не опасен.
— Отец Малфоя запугал Комитет, — сказала Гермиона, вытирая глаза. — Ты же знаешь, какой он. Они — кучка дряхлых старых дураков, и они были напуганы. Апелляция будет подана, впрочем, она всегда есть. Только я не вижу никакой надежды. . . . .Ничего не изменится.
— Да, так и будет, — яростно сказал Рон. — На этот раз тебе не придется делать всю работу в одиночку, Гермиона. Я помогу.
— О, Рон!
Гермиона обвила руками шею Рона и совсем расплакалась. Рон, выглядевший совершенно испуганным, очень неловко погладил ее по макушке. Наконец Гермиона отстранилась.
— Рон, мне очень, очень жаль Паршивца. ... — всхлипнула она.
— Ну... он был старым, — сказал Рон, явно испытывая облегчение от того, что она его отпустила. — И он был немного бесполезен. Кто знает, может, мама с папой подарят мне сову прямо сейчас.
Из-за мер безопасности, введенных против учеников после второго взлома Блэком, Гарри, Рон и Гермиона не могли навещать Хагрида по вечерам. Их единственная возможность поговорить с ним была на уроках по уходу за волшебными существами.
Он, казалось, оцепенел от потрясения, услышав вердикт.
— Это все моя вина. У меня заплетался язык. Они все сидели там в черных мантиях, а я все записывал и забывал все те даты, которые ты искала для меня, Гермиона. И тогда Люциус Малфой встал и сказал свое слово, и Комитет просто сделал в точности то, что он им сказал. ...
— Апелляция все еще остается в силе! — яростно воскликнул Рон. — Не сдавайтесь, мы работаем над этим!
Они возвращались в замок вместе с остальным классом. Впереди они увидели Малфоя, который шел с Крэббом и Гойлом и все время оглядывался назад, насмешливо улыбаясь.
— Ничего хорошего, Рон, — печально сказал Хагрид, когда они подошли к ступеням замка. — Этот комитет у Люциуса Малфоя в кармане. Я просто позабочусь о том, чтобы остаток жизни Клювика был самым счастливым в его жизни. Я перед ним в долгу. ...
Хагрид развернулся и поспешил обратно в свою хижину, уткнувшись лицом в носовой платок.
— Посмотрите, как он рыдает!
Малфой, Крэбб и Гойл стояли в дверях замка и прислушивались.
— Ты когда-нибудь видел что-нибудь более жалкое? — спросил Малфой. — И он должен быть нашим учителем!
Гарри и Рон в ярости бросились на Малфоя, но Гермиона опередила их
— ШЛЕП!
Она ударила Малфоя по лицу со всей силы, на которую была способна. Малфой пошатнулся. Гарри, Рон, Крэбб и Гойл застыли в изумлении, когда Гермиона снова подняла руку.
— Не смей называть Хагрида жалким, ты мерзкий... ты злой...
— Гермиона! — слабым голосом позвал Рон и попытался схватить ее за руку, но она отмахнулась.
— Отстань, Рон!
Гермиона вытащила свою палочку. Малфой отступил назад. Крэбб и Гойл в полном замешательстве посмотрели на него, ожидая указаний.
— Пошли, — пробормотал Малфой, и через мгновение все трое исчезли в коридоре, ведущем в подземелья.
— Гермиона! — Повторил Рон, его голос звучал одновременно ошеломленно и впечатленно.
— Гарри, тебе лучше победить его в финале по квиддичу! — Пронзительно воскликнула Гермиона. — Лучше бы тебе это сделать, потому что я не вынесу, если Слизерин выиграет!
— У нас будет урок заклинаний, — сказал Рон, все еще вытаращив глаза на Гермиону. — Нам лучше уйти.
Они поспешили вверх по мраморной лестнице к кабинету профессора Флитвика.
— Вы опоздали, мальчики! — с упреком произнес профессор Флитвик, когда Гарри открыл дверь класса. — Давайте, быстрее, доставайте палочки, сегодня мы экспериментируем с подбадривающими чарами, мы уже разделились на пары...
Гарри и Рон поспешили к задней парте и открыли свои сумки. Рон оглянулся.
— Куда ушла Гермиона?
Гарри тоже огляделся. Гермионы не было в классе, но Гарри знал, что она была рядом с ним, когда он открыл дверь.
— Это странно, — сказал Гарри, уставившись на Рона. — Может быть... может быть, она пошла в туалет или что-то в этом роде?
Но Гермиона не появлялась весь урок.
— Ей бы тоже не помешало надеть ободряющие чары, — сказал Рон, когда класс, широко улыбаясь, отправился на обед — Ободряющие чары оставили у них чувство глубокого удовлетворения.
Гермионы тоже не было на обеде. К тому времени, как они доели яблочный пирог, действие Подбадривающих чар прошло, и Гарри с Роном начали немного беспокоиться.
— Ты не думаешь, что Малфой что-то с ней сделал? — С тревогой спросил Рон, когда они поспешили наверх, в Гриффиндорскую башню.
Они миновали троллей-охранников, назвали Толстой даме пароль ("Флибертиджиббет") и пролезли через отверстие в портрете в общую комнату.
Гермиона сидела за столом и крепко спала, уронив голову на раскрытый учебник по арифмантике. Они подошли и сели по обе стороны от нее. Гарри разбудил ее.
— Ч-что? — спросила Гермиона, резко проснувшись и дико озираясь по сторонам. — Не пора ли идти? К-какой у нас сейчас урок?
— Прорицание, но оно начнется только через двадцать минут, — спросил Гарри. — Гермиона, почему ты не пришла на Чары?
— Что? О, нет! — пискнула Гермиона. — Я забыла сходить на урок заклинаний!
— Но как ты могла забыть? — воскликнул Гарри. — Ты была с нами, пока мы не вышли из класса!
— Я не могу в это поверить! — Взвыла Гермиона. — Профессор Флитвик был зол? О, это был Малфой, я думала о нем и потеряла нить разговора!
— Знаешь что, Гермиона? — сказал Рон, глядя на огромный учебник по арифмантике, который Гермиона использовала в качестве подушки. — Я думаю, ты сходишь с ума. Ты пытаешься сделать слишком много.
— Нет, это не так! — сказала Гермиона, убирая волосы с глаз и безнадежно оглядываясь в поисках своей сумки. — Я просто совершила ошибку, вот и все! Мне лучше пойти к профессору Флитвику и попросить прощения. ...Увидимся на Прорицании!
Гермиона присоединилась к ним у подножия лестницы, ведущей в класс профессора Трелони, двадцать минут спустя, и выглядела крайне обеспокоенной.
— Не могу поверить, что пропустила "Ободряющие заклинания"! И я уверена, что они пригодятся на наших экзаменах; профессор Флитвик намекнул, что они могут пригодиться!
Вместе они поднялись по лестнице в темную, душную комнату в башне. На каждом столике сиял хрустальный шар, наполненный жемчужно-белым туманом. Гарри, Рон и Гермиона сели за один шаткий столик.
— Я думал, мы начнем изучать хрустальные шары только в следующем семестре, — пробормотал Рон, настороженно оглядываясь в поисках профессора Трелони, на случай, если она прячется поблизости.
— Не жалуйся, это значит, что мы закончили с хиромантией, — пробормотал Гарри в ответ. — Меня уже тошнило от того, что она вздрагивала каждый раз, когда смотрела на мои руки.
— Добрый день! — произнес знакомый приглушенный голос, и профессор Трелони, как обычно, эффектно появилась из тени. Парвати и Лаванда дрожали от возбуждения, их лица освещал молочный свет хрустального шара.
— Я решила представить хрустальный шар немного раньше, чем планировала, — сказала профессор Трелони, сидя спиной к огню и оглядываясь по сторонам. — Судьба сообщила мне, что твой экзамен в июне будет касаться Сферы, и я очень хочу дать вам достаточно практики.
Гермиона фыркнула.
— Ну, честно говоря. ..."судьба подсказала ей". ...кто назначает экзамен? Она назначает! Какое потрясающее предсказание! — сказала она, даже не потрудившись понизить голос. Гарри и Рон подавили смех.
Трудно было сказать, слышала ли их профессор Трелони, так как ее лицо было скрыто в тени. Однако она продолжала, как будто ничего не слышала.
— Созерцание кристаллов — это особенно утонченное искусство, — мечтательно произнесла она. — Я не ожидаю, что кто-то из вас что-то увидит, когда впервые заглянет в бесконечные глубины Шара. Мы начнем с практики расслабления сознания и внешнего зрения, — Рон начал неудержимо хихикать, и ему пришлось засунуть кулак в рот, чтобы заглушить этот звук, — чтобы очистить Внутреннее зрение и сверхсознание. Возможно, если нам повезет, кто-то из вас увидит это до конца урока.
И так они начали. Гарри, по крайней мере, чувствовал себя крайне глупо, тупо уставившись на хрустальный шар и пытаясь не думать о том, что в голове у него постоянно мелькали мысли типа "Это глупо". Не помогло и то, что Рон продолжал беззвучно хихикать, а Гермиона продолжала ворчать.
— Уже что-нибудь увидели? — Спросил Гарри после четверти часа молчаливого созерцания кристалла.
— Да, на этом столе ожог, — сказал Рон, указывая пальцем. — Кто-то пролил свою свечу.
— Это пустая трата времени, — прошипела Гермиона. — Я мог бы заняться чем-нибудь полезным. Я мог бы заняться подбадривающими чарами...
Профессор Трелони прошуршала мимо.
— Кто-нибудь хочет, чтобы я помогла ему истолковать таинственные знамения в его Сфере? — пробормотала она, позвякивая браслетами.
— Мне не нужна помощь, — прошептал Рон. — Очевидно, что это значит. Сегодня ночью будет сильный туман.
Гарри и Гермиона расхохотались.
— Вот это да! — воскликнула профессор Трелони, когда все головы повернулись в их сторону. Парвати и Лаванда выглядели шокированными. — Вы нарушаете вибрации ясновидения! — Она подошла к их столу и заглянула в хрустальный шар. Гарри почувствовал, как у него упало сердце. Он был уверен, что знает, что сейчас произойдет
— Здесь что-то есть! — Прошептала профессор Трелони, наклоняясь к шару так, что он дважды отразился в ее огромных очках. — Что-то движется. но что это?
Гарри был готов поспорить на все, что у него было, включая "Молнию", что это не были хорошие новости, какими бы они ни были. И, конечно же, это были плохие новости.
— Мой дорогой. — выдохнула профессор Трелони, глядя на Гарри снизу вверх. — Оно здесь, и оно еще яснее, чем когда-либо прежде. ...моя дорогая, приближается к тебе, становясь все ближе. ...Гр...
— О, ради бога! — громко воскликнула Гермиона. — Только не это нелепое Грим!
Профессор Трелони подняла свои огромные глаза на Гермиону. Парвати что-то прошептала Лаванде, и они обе тоже уставились на Гермиону. Профессор Трелони встала, глядя на Гермиону с нескрываемым гневом.
— С сожалением должна сказать, что с того момента, как ты пришла в этот класс, моя дорогая, стало очевидно, что ты не обладаешь тем, что требуется благородному искусству предсказания. Действительно, я не помню, чтобы когда-либо встречал студента, чей ум был бы настолько безнадежно приземленным.
На мгновение воцарилась тишина. Затем —
— Отлично! — внезапно сказала Гермиона, вставая и запихивая "Размораживающее будущее" обратно в сумку. — Отлично! — повторила она, перекидывая сумку через плечо и чуть не сбивая Рона со стула. — Я сдаюсь! Я ухожу!
И, к изумлению всего класса, Гермиона подошла к люку, открыла его ногой и спустилась по лестнице, скрывшись из виду.
Потребовалось несколько минут, чтобы класс снова успокоился. Профессор Трелони, казалось, совсем забыла о Гриме. Она резко отвернулась от столика Гарри и Рона, тяжело дыша и плотнее запахивая свою тонкую шаль.
— О-о-о! — внезапно воскликнула Лаванда, заставив всех вздрогнуть. — О-о-о, профессор Трелони, я только что вспомнила! Вы видели, как она уходила, не так ли? Не так ли, профессор? "На Пасху одна из нас покинет нас навсегда!" Вы сказали это давным-давно, профессор!
Профессор Трелони одарила ее лучезарной улыбкой.
— Да, моя дорогая, я действительно знала, что мисс Грейнджер покинет нас. Однако можно надеяться, что кто-то ошибся в Знаках. ...Внутренний взор, знаете ли, может быть обузой. . . .
Лаванда и Парвати выглядели глубоко впечатленными и подвинулись, чтобы профессор Трелони могла присоединиться к их столу.
"У Гермионы сегодня будет праздник, а?" — Пробормотал Рон Гарри с благоговейным видом.
"Да. ..."
Гарри заглянул в хрустальный шар, но не увидел ничего, кроме клубящегося белого тумана. Действительно ли профессор Трелони снова увидела Грима? Увидит ли он? Последнее, что ему было нужно, — это еще один несчастный случай со смертельным исходом, когда финал по квиддичу становился все ближе.
Пасхальные каникулы нельзя было назвать расслабляющими. У третьекурсников никогда не было столько домашних заданий. Невилл Лонгботтом, казалось, был близок к нервному срыву, и не у него одного.
— Считайте это праздником! — Однажды днем Симус Финниган ревел в общей комнате. — До экзаменов еще целая вечность, во что они играют?
Но ни у кого не было столько дел, как у Гермионы. Даже без прорицаний она изучала больше предметов, чем кто-либо другой. Обычно она последней покидала гостиную по вечерам, а на следующее утро приходила в библиотеку первой; под глазами у нее были такие же тени, как у Люпина, и, казалось, она постоянно готова расплакаться.
Рон взял на себя ответственность за апелляцию Клювокрыла. Когда он не занимался своей собственной работой, он корпел над невероятно толстыми томами с такими названиями, как "Руководство по психологии гиппогрифа" и "Птица или нет?" Исследование жестокости гиппогрифов. Он был так поглощен своим занятием, что даже забыл быть ужасным с Косолапом.
Гарри, тем временем, приходилось каждый день выполнять домашнее задание и тренироваться по квиддичу, не говоря уже о бесконечных обсуждениях тактики с Вудом. Матч Гриффиндор-Слизерин должен был состояться в первую субботу после пасхальных каникул. Слизерин лидировал в турнире ровно на двести очков. Это означало (о чем Вуд постоянно напоминал своей команде), что для завоевания Кубка им нужно было выиграть матч с более чем таким преимуществом. Это также означало, что бремя победы в значительной степени легло на Гарри, потому что захват снитча стоил сто пятьдесят очков.
— Так что ты должен выиграть, только если у нас будет преимущество более чем в пятьдесят очков, — постоянно повторял Вуд Гарри. — Только если у нас будет преимущество более чем в пятьдесят очков, Гарри, или если мы выиграем матч, но потеряем Кубок. Ты ведь понял это, не так ли? Ты должен поймать снитч, только если мы...
— Я ЗНАЮ, ОЛИВЕР! — Закричал Гарри.
Весь Гриффиндор был поглощен предстоящим матчем. Гриффиндор не выигрывал Кубок по квиддичу с тех пор, как легендарный Чарли Уизли (второй по старшинству брат Рона) был Ловцом. Но Гарри сомневался, что кто-то из них, даже Вуд, хотел победить так сильно, как он. Вражда между Гарри и Малфоем достигла своего апогея. Малфой все еще переживал из-за инцидента с обливанием грязью в Хогсмиде и был в еще большей ярости из-за того, что Гарри каким-то образом удалось избежать наказания. Гарри не забыл попытку Малфоя помешать ему в матче против Равенкло, но именно из-за Клювокрыла он был полон решимости победить Малфоя на глазах у всей школы.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
