Ярость. Зима 1237-38-го. Глава 13 (продолжение 6)

Наступающий татарский строй уплотнился, воины подняли и сомкнул щиты над головами, замедлил шаг. Змея из татарских панцирников укоротилась, но неумолимо продолжала приближаться. Ратьша оценил количество наступающих примерно в тысячу человек. Обстрел, похоже, не наносил им особого вреда. И не мудрено: татары были в хороших бронях, с крепкими медными щитами, а у большей части русских, сыплющих стрелы, имелись только не слишком мощные охотничьи луки. Скорее всего, и стрелы у многих были с костяными наконечниками.

Позади пешего татарского строя появились конные стрелки из монголов, которые густо повалили из-за речного поворота. Они пристраивались в хвост панцирной змеи, но пока не стреляли, видно считая, что расстояние до русских пока великовато. Совсем скоро первые ряды татарских пешцов приблизились почти вплотную к завалу. Сила-Медведь подал знак и его воины, ждущие у основания завала, мгновенно поднялись к его гребню и изготовились к бою. Имеющие луки, продолжали пускать стрелы в татар уже прицельно, а не навесом, как они это делали до сих пор. Эти воины имели хорошие боевые луки и теперь их стрельба с каких-то пары десятков сажен, да еще и сверху-вниз, стала куда как убойнее. То один, то другой татарин, получив стрелу в лицо, или шею, вскрикнув, валился под ноги своим соратникам. Ратислав тоже перекинул щит со спины на грудь и обнажил меч. То же самое проделали Сила и меченоша Ратьши Воеслав.

Ратьша пожалел, что оставил лук и тул со стрелами, притороченными к седлу Буяна. Жалел, правда, не долго. Опять раздался гром барабанов, сопровождаемый на этот раз хриплым ревом труб. Остановившиеся было татары взревели и, мгновенно преодолев оставшееся до завала расстояние, кинулись вверх по поваленным лесинам. "Как тогда на рязанских валах!" — успела мелькнуть у Ратьши мысль. А в следующее мгновение первый татарин, добравшись до гребня завала, появился перед Ратиславом. Увидев перед собой русского, татарин, распялив рот, заорал что-то воинственное и попытался ткнуть его коротким копьем. Ратьша легко уклонился и без затей сильно ударил врага щитом в голову. Тот, завопил еще пронзительнее и, опрокинувшись навзничь, покатился вниз, увлекая с собой своих сородичей, карабкающихся следом. Ратьша встал в полный рост, утвердившись поудобнее на самой верхней лесине, взмахнул мечом вправо-влево, разминая кисть. Справа, привычно прикрывая его бок, встал Воеслав, слева поднялся во весь свой богатырский рост Сила. В левой руке великан держал ростовой щит, в правой боевой топор. Дальше по гребню завала тоже поднялись в рост его защитники, готовясь встретить незваных гостей.

Гости не заставили себя ждать, поперли густо, прикрыв головы своими медными щитами и выставив перед собой острия копий и сабель. На гребне завала закипел бой. Бить татар сверху-вниз было сподручно. Их щиты и шлемы не спасали от ударов тяжелых боевых топоров, коими оказались вооружено большинство русских. Но и Ратислав со своим мечом вполне успешно управлялся с лезущими на него врагами. Первую волну наступающих отбили быстро и без больших потерь со стороны защитников. Татары откатились саженей на пятьдесят, сбились в плотную кучу и прикрылись щитами от продолжавших лететь в них с берегов речки стрел. Словно в ожидании чего-то.

Скоро стало ясно, чего они ждали. Из-за поворота начали выезжать всадники — конные стрелки. Сами монголы, или очень похожие на них. Всадники подъезжали к хвосту змеящегося по льду строя пехоты и останавливались там. В их сторону полетело несколько стрел, но расстояние оказалось великовато для слабеньких охотничьих луков, и видимого вреда стрелы не причинили. Опять взревели трубы. По темной толпе конных вражеских воинов словно прошла волна, а потом даже отсюда — с гребня завала Ратьша услышал скрип сгибающихся луков.

— Стрелы! Бойся! — крикнул он и спрыгнул на нижнее бревно, одновременно приседая и прикрываясь щитом.

В следующий миг на завал посыпался дождь стрел. Кто-то не успел укрыться за лесинами, или щитами. Послышались вопли раненых, кто-то закувыркался по бревнам вниз, с не по живому мотающимися конечностями. Несколько стрел воткнулись в бревно, за которым укрывался Ратислав совсем рядом с его головой. Штуки три ударились в щит.