Дело об угашенной луне

К городу они подошли на закате.

Из блестящей воды, красной и рыжей в лучах низкого солнца, поднимались грязно-серые холмы с плоскими верхушками и наклоненными внутрь стенами — слишком ровные и четкие для природных. По стенам черными лентами тянулись резкие, густые вечерние тени от выступающих карнизов, подвесов, деталей окон или просто от неровностей кладки: при таком низком солнце, как сейчас, высвечивалось буквально все.

Над собранием срезанных пирамид в небе маячила черная грубая клякса, и по ней-то путники поняли, где находятся. Скопищем зданий с наклоненными внутрь стенами на Вварденфеле никого не удивить. Но есть лишь один город, над которым навек застыла луна, и это, конечно же, город Вивек.

Двое путников перевалили невысокий холм и двинулись вниз по дороге, к пристаням, чтобы нанять лодку. Без лодки в Вивеке делать нечего. По мосту пускают лишь в Квартал Чужеземцев, а путникам требовалось кое-куда поглубже.

Первый гость казался рослым, насколько можно разглядеть под пыльным дорожным плащом, здоровым и крепким, потому что двигался легко, плавно. Второй путник, ниже на добрых полторы головы, кутался в плащ намного старательнее, из чего внимательный наблюдатель мог бы догадаться, что под плащом скрывается нелюдь. Или кот-человек из хаджитов Эльсвейра, или человек-ящер из Аргонианских болот. Да вон, еще и плащ позади него волнами ходит — наверняка там хвост метет от волнения… Город Вивек велик и славен, большего нету на всем острове Вварденфелл, а все же пришлых — особенно нелюдей! — тут не особенно любят.

Собственно, хозяева Вивека, темнолицые красноглазые данмеры, не любят вовсе никого. Ни своих же родичей-босмеров, ловких невысоких лесовиков; ни статных золотоволосых альтмеров — даже их почитают за чужаков.

Что уж говорить о людях; а что сказать о тех, кто и людьми-то не является!

Поэтому городская стража на пристани ничуть не удивилась, что второй спутник закрывается плащом сколь возможно и молчит, а платит за всех и ведет переговоры первый — который высок ростом, силен, длиннорук, а голосом подобен ветру в горах Молаг Мар.

— С какой целью прибыли вы в славный Вивек?

— С целью поклонения святыням Трибунала, — ответствовал первый странник.

На это стражи возражать не могли. Божества Трибунала суть Альмалексия, Сота Сил и вот этот самый лорд Вивек… Да, именно так называется город, а все потому, что за мешаниной низких серых прямоугольников к небу возносится золотая пирамида повыше: громадный дворец, сам величиной с добрый городок; в пирамиде-то лорд Вивек и обитает, давая название городу.

Странник уплатил небольшие деньги, получил гостевые бирки, которые сразу же повесил поверх плаща себе и молчаливой низкой нелюди — чтобы всякий раз не отвечать городской страже. Потом оба гостя спустились к лодочникам и быстро, привычно — что выдало в них людей бывалых — наняли небольшой челнок, на котором отплыли в сторону квартала Святого Делина.

— Святого Делина, значит… — градоправитель Вивека жестом отпустил стражей. Повернулся к собравшимся в покоях. Потер пальцы друг о друга, спросил:

— Как полагаете, кто?

— И думать нечего, — хмыкнул глава над городскими слухачами и доносчиками. — За стеклом они. За эбонитом, за мускусом квамов… Из-за мора от нас ничего не плавает, гавани закрыты. Но торговлишка-то стоять не должна. А еще, — толстый улыбающийся данмер, несмотря на все свое красноглазие нисколько не внушающий страха, легонько прихлопнул стол пухлой пятерней, — полагаю, что второй, который пониже, вовсе не зверолюд. Человек то. Может, женщина, может — мальчик. Но нарочно так оделся, чтобы все видели в нем скрывающегося зверолюда. Чтобы всякий подумал: вот беглец с плантаций герцога Дрена… И второго взгляда не бросил.

Ординатор, даже на совете не снявший вычурной индорильской брони, качнул гребнем шлема:

— Посмотрим. Посмотрим. Поклонение Вивеку мы обязаны приветствовать. Но ересь — карать.

И более ничего к очевидному не прибавил. Вроде как высказался, а вроде как и не взял на себя никакой лишней работы, на что градоправитель усмехнулся криво и понимающе.

— Они ведь не в трактире остановились и не в гостинице?

Главный над слухачами икнул, утер лицо роскошным желто-лиловым платком, сунул его в кармашек — чтобы уголок выделялся, оттеняя черный жилет — и подтвердил:

— Лодочник донес: чужаки сняли комнату в нижнем ярусе, у хаджитки Моранир. У нее имеется калитка прямо в канал, челноки под нее причаливают. А потайной выход на уровень выше, но куда в точности, мы пока не узнавали, потому что Моранир ни в чем особом не замечена. Ни скупки краденого, ни торговли скуумой… Так, стирка и гадание по лунной тени, да вот еще комнаты сдает.

По жесту градоправителя молчаливые слуги сменили свечи, открыли витраж; в комнату потянуло влагой Узкого Моря и самую малость — дымом, выдохом большого города, солью и дегтем порта, резкими запахами благовоний от громадных курильниц исполинского Храма… Только с луны над городом ничего не долетало; Ординатор посмотрел на свое гнездилище — Министерство Правды именно на луне и помещалось — повернулся гребнистым шлемом к градоначальнику:

— Так почему же вы собрали нас тут? Из-за пары контрабандистов? Не полагаете ли вы, что из этих контрабандистов один… Является… Э…

— Нереварином, — усмехнулся градоначальник. — Назовем все своими именами. Нереварином со спутником… Причем Нереварин, скорее всего, тот, второй, который пониже. Молчит, на люди не показывается.

— Что ему тут надо? — казалось, ординатор удивился. — Зачем Нереварину в город Храма? Неужели надеется остаться незамеченным? Да еще и с такой топорной скрытностью? Явись он с открытым лицом, вызвал бы стократ меньше подозрений.

Глава доносчиков помахал рукой пренебрежительно:

— Нереварин — легенда. За столько лет… Более тысячи, нет? Уверен, это обычные торговцы. И ничего страшнее контрабанды они не замышляют. Выросли в глухомани, вот им и кажется, что для скрытности как раз надо плотнее завернуться в плащ.

— Позвольте, — ординатор снял шлем, открыв узкое худое лицо, на котором вспыхнули красные глаза проклятого Азурой народа. — Бог наш Вивек отнюдь не легенда. Вон, любой может видеть: над нами висит луна, брошенная в нас проклятым Шеогоратом. Вивек остановил ее. Это явлено нам вживе. Всякий может лично коснуться рукой и убедиться: так и есть. Что, если Нереварин явился мстить Вивеку за прошлое? Что, если Вивек исчезнет? Что будет с луной?

— Э… Она упадет и разрушит город? Но это детские сказ…

Конец фразы потонул в лязге шлема, что ординатор пристраивал обратно.

— Да будь это бредом трижды пьяного хаджита, — он развернулся к выходу. — Если поблизости хотя бы запахло пеплом с Красной Горы, долг Храма и мой лично — устроить всеобщую помывку. Мало ли. Вдруг что!

Шагнул к двери и бросил уже впол-оборота:

— Я прикажу их проверить. Пошлю туда несколько стражей.

Несколько стражей стерегли дверь, а дознаватель Храма — высокий, стройный данмер в дорогом синем одеянии с золотой вышивкой по подолу, обшлагам, рукавам, вороту и вообще везде, где можно представить — вошел в небольшое жилье Моранир.

Хаджитка из племени сутай-рат оказалась дома; судя по горам тряпок слева и справа от себя, она как раз работала: стирала в большом корыте, сплескивая воду от стирки прямо в желоб, а дальше по сырому каменному полу под полотно двери и просто в канал.

— Раален, Храм, — сказал дознаватель. — Где твои гости, Моранир?

Прачка разогнулась, оперлась на валек в правой руке.

— Гости как гости, — пожала плечами. — Мужчина пошел смотреть на бои в Арене. Он здоровенный, как северянин, и такой же беловолосый. Девчонка побежала по лавкам.

— Девчонка?

— Ну да. Лицом она похожа на имперку, волосы белые, как снег. Уши и хвост не кошачьи, скорее — волчьи.

Дознаватель хмыкнул:

— Никогда и никто не слышал о таких существах.

— Может, помесь кого-то из ратов и людей. Милость богов неисчерпаема.

На узкой террасе послышался шум. Выглянув, дознаватель увидел тех самых гостей и после описания Моранир сразу обоих узнал. Мужчина высокий, сильный, беловолосый — но одет в зеленое и черное, и его одежды скроены на манер имперского Киродиила. Ни единой синей татуировки, обычной для северян с Солтсхейма, на мужчине вовсе нет. Спутница его, видимо, очень торопилась, так что не запахнула плащ, под которым, впрочем, оказалось обычное зеленое с золотой росшивью платье состоятельной горожанки. Судя по крою и рисунку шитья — тоже из сердца Империи. Дознаватель видел: Моранир не соврала. Девчонка в самом деле очень красива, и волосы ее белее снега, и да — уши, хвост, но вот на кошколюдей-хаджитов девчонка не похожа нисколько!

— Пропустите нас! — мужчина положил руки на пояс. — Мы тут живем. Что случилось? Почему и зачем тут стража?

— Потому что вы показались нам похожими на разыскиваемых преступников, — дознаватель Храма выступил из двери, подвинув по узкой террасе всю компанию шагов на десять. — Вы так старательно кутались в плащи, что мы решили проверить. Я Раален, дознаватель Министерства Правды, а кто вы?

— Мы паломники. Мы здесь, дабы воздать положенное алтарям Благородства, Отваги и Учтивости. Мое имя Эйлуд, имя моей жены — Мия.

Дознаватель Храма поклонился:

— Путь Альмсиви не закрыт и для просвещенных чужеземцев. Но народ, к которому принадлежит ваша жена, я вижу воистину впервые. Она не из редгардов, орсимеров, никто из кимеров, или хаджитов, или аргониан. Где вы живете? На землях Акавири?

Эйлуд помотал головой. Сегодня солнце стояло высоко в чистом небе, и дознаватель не мог понять, отчего при столь простом движении здоровяка-человека ему помстились космы пепла и рев моровой бури.

— Мы живем очень далеко, — сказал Эйлуд. — Не думаю, что вы поверите нашим клятвам, а потому и не стану уверять, что мы не замышляем ничего противозаконного в вашем славном городе. Как мы могли бы убедить вас в нашей безвредности?

По узкому каналу между громадой Святого Делина и такой же громадой квартала Редоран прошла невысокая волна. Качнула пару лодок, вызвав неразборчивую брань в устах перевозчиков и перевозимых. Пахнуло солью, смоленым деревом, гнилыми водорослями.

Дознаватель задумался. Пусть они в самом деле контрабандисты; отказать в посещении алтарей нельзя. Контрабандистов надо выслеживать, чтобы потом ловить на горячем, но следить уж точно не забота стражей. Пусть-ка толстый начальник слухачей сам теперь пошевелится…

И дознаватель велел:

— Покажите мне ваши вещи. Думаю, в них нет ничего запретного. Но так я смогу честно сказать начальнику, что опросил и обыскал вас, и ничего плохого не обнаружил.

Гости переглянулись; дознаватель не уловил в них ни малейшего беспокойства, и поэтому Раален понял: обыск ничего не даст. У них там есть какие-то тайны; может, флягу запретного питья протащили или передали-таки Моранир от родичей лунный сахар. Ведь почему-то поселились они именно у нее!

Но никаких великих секретов, на что намекали в управе, дознаватель тут не вскроет. А значит, не видать ему и награды.

Тем не менее, дознаватель прошел в отведенную гостям комнатушку и там быстро осмотрел вещи путников. Тючки с запасной одеждой, небольшую шкатулку с деньгами, заплечный мешок, чтобы все это складывать, а еще добавлять еду, питье, походный навес и тому подобное. Книга, разумеется, где перечислены все деяния Вивека и места поклонения: они же паломники, нет?

Если контрабандисты, то очень хитрые. Здесь они только договорятся, осмотрят образцы и заключат предварительную сделку. А окончательно ударят по рукам в какой-нибудь неприметной пещере на любом из тысячи Аскадианских Островов, где будут переваливать основной груз.

Так ничего и не отыскав, дознаватель обернулся к Эйлуду:

— Господин, я подтверждаю ваши гостевые грамоты. Дайте бирки… — проставил на обе печать Храма. — Надеюсь, вы преуспеете в поклонении.

— Могу я спросить?

— Спрашивай.

— Господин дознаватель, я сегодня на Арене слыхал, будто в тюрьме Министерства Правды оказались моровые больные, и потому заключенных из тюрьмы будут переводить в город. Не опасно ли это?

Вмешалась Мия:

— Я на торговых рядах слышала то же самое, но говорили, что никого никуда переводить не будут, а подождут, пока “вопрос не разрешится естественным путем”. Луна высоко в небе, мор оттуда вряд ли вырвется. Господин Раален, правда ли это вообще?

Дознаватель выдохнул. Стражи, переминавшиеся все это время за дверью, на узенькой террасе, заворочали гребнистыми шлемами. Если об этом болтает весь город… Почему они вчера ничего не слышали? Потому что слух появился только что?

Раален из Министерства Правды пожал расшитыми золотом плечами:

— Могу поклясться, что еще вчера я ничего не слышал о подобном. Как вы понимаете, слухи есть слухи. Что до меня лично, я верю в могущество Вивека, да и как иначе: я ординатор Храма. Вивек смог остановить луну и смыть в океан захватчиков акавири. Уж с мором он как-нибудь справится.

После чего дознаватель вышел и поспешил с докладом к пославшим его ординаторам Храма. Стражи утянулись по следам; уходящий последним обернулся: