Последний дар. Книга первая

Последний дар.

Книга первая. Принимающий дары.

Пролог

Первое что я помню, это то, как мы падаем. Нас много, даже очень и падение не прекращается слишком долго. Затем, следует болезненный удар. Тело раздавлено, смято, но еще живо. Мы живы. Только опомниться нам не дают. Тяжелый металл накрывает нас сверху, переминает кости, разрывает ткани, но мы не умираем. Крики, вопли, все это сливается в одну звуковую волну. Только это еще не все. Невероятной силы жар обрушивается на меня, на всех, плавит металл, сжигает плоть. Мы горим. Но не сгораем. Умираем, но никак не умрем. Постепенно, раскаленный металл въедается в тело, пропитывает ее. Тогда наступает момент истинного огня. Нас, словно в гигантской печи окутывает плазма, сияющая на подобие солнца. Оно просачивается с дыханием, криками, забирается внутрь наших тел, переполняет и вытесняет то, что там было прежде. Становится нами. Одновременно, чудовищный механизм, к которому я прикипел своей расплавленной кожей, начинает движение. Но я не слышу ни ломаемых костей, ни разорванных тканей — только гул плазмы и металла, кипящих уже внутри. Тело растягивается, приобретая новую форму.

Постепенно, эти ощущения проходят, уступая место иному восприятию. Сначала, я чувствовать движение — собственного тела. Затем, я вижу тьму и алый блеск раскаленного металла вокруг. Потом слышу, осязаю.

Слышу песнь. Мелодия сливается, переливаясь и растягиваясь. Не сразу я понимаю, что это слова. Я встаю, уже понимая, что могу сделать это.

— Избранные, примите дар, достойные, оправдайте его. Жизнь — главная ценность.

Скоро, те, кто стоят недалеко начинают падать. Смятые, раздавленные, покалеченные, их разрывают, рассекают. Уничтожают. Я стою на небольшом возвышении, видя происходящее. Те, с кем мы приняли эти страдания, сами начинают уничтожать других, более слабых. Я не хочу подобного, не хочу убивать.

Но за моей спиной слышны шаги. Раздавленное тело, облеченное в металл нависает, подняв тяжелый камень. Краткое мгновение и он разлетается на куски, я же успеваю уклониться. Под рукой что-то твердое, узкое. Я выставляю это вперед в надежде защитить себя. Тот, кто хотел убить натыкается на длинный стержень. Одно мое движение и враг пронзен, падает. Рассыпается пеплом. Мои же глаза застилает алым. Силы наливают тело, заставляют дрожать. Я укрепил свою жизнь. По средствам чужой.

Они идут ко мне, наступают и я сражаюсь, словно голодный стремлюсь поглотить их и становлюсь все сильнее. Под конец остаются самые выносливые, те кто поверг уже многих. От некоторых я ухожу, понимая, что не выстоять, других забираю, поглощая и насыщаясь.

Когда нас остается мало, мы снова слышим песнь. Она повторяется раз за разом и мы, не имея другого, начинаем ей вторить. Поем слова, закрепляя их в своей плоти, вживляя в измененное тело. Еще нет понимания, но появляются образы — семь пластов, каждый, все крепче и насыщеннее. Седьмой запретен.

Сфера, разделенная на шесть секторов — тех, кто защищает и исполняет, тех кто лечит, восстанавливает, тех кто создает, созидает, кто вычисляет, распределяет, тех кто связывает воедино.

Много, сто сорок четыре дома. Каждый его хозяин велик в своей силе. Их знаки мы видим, но не знаем ни имен, ни способностей, только то, что подчиняемся им.

Затем слова начинают сменять образы. Мы слышим их, понимаем, как произнести, каковы правила и запреты. Затем, следует наш черед говорить. Волна энергии проходит сквозь меня и я кричу. Кричу эти новые слова — "Я есть!" — единственное, что могу сообщить им.

После мир покачнулся, сжался, стал узкой камерой. Я уже не видел других. Только стены, неподвластные моим попыткам разбить их. Я чувствовал боль, не от сожженного тела, а от разрываемого разума. Но потом, я видел, понимал, что кто-то есть рядом. Что меня изменяют. Копье, что я сжимал в руках, начало плавиться, сменяясь, сливаясь со мной, но не растворяясь, сохраняя свою субстанцию внутри моей груди.

Резкая боль и невыносимый свет поражают глаза, я сжимаюсь в агонии, скоро это повторяется, мука столь нестерпима, что я теряю и это восприятие. Но когда все возвращается на место, я снова ощущаю присутствие. Теперь оно не мучает меня.

Затем, я снова слышу песнь. Она обращена ко мне, требует, чтобы я запоминал. Я запоминаю, она ничего не значит, пока не появляются образы — треугольник стоящий на острие одного угла и с загнутыми вверх другими. Исполнитель, мой хозяин и наставник. Патронатариан.

Часть 1. Функции

Мое заточение заканчивается, но свободы мне нет. Я связан, и пут своих не вижу. Только тех, кто их держит. До меня доходят образы.

"Повиновение, послушание", — но я не подчиняюсь — это не мой наставник. В ответ " Страх. Наказание. Уничтожение" — но я кричу "Я есть! Я жив.". Неимоверная сила обрушивается на меня. Сильнейшая агония охватывает тело. Я продолжаю кричать, заявлять о своем существовании, иначе нельзя. Иначе меня сотрут. Тогда приходит более сильное воздействие — не боль, не пытка — властный указ "Подчинись". Я выполняю — передо мной мой наставник. Произношу " Патронатариан". Кто-то менее сильный, но так же покровимый моим повелителем. Я должен повиноваться ему.

Я связан, но не беспомощен, я заключен в подобии камеры, мне приказано ждать.

Передо мной загорается символ — два скрещенных лезвия и щит в центре. Мое основное назначение — "исполнитель", воин. Затем появляется другой — круг с зубцами внутри — "накопитель", хранитель знаний. Следующий — перечеркнутый элипс — "аннигилятор". Затем еще один, две перекрывающие друг друга окружности. Последние два не поясняются. Несколько сильных разрядов проходят сквозь тело и я начинаю обретать силы видеть не алый туман и смесь алых и черных оттенков а четкий и разнообразный мир моего пришествия. Я слышу — не рев металла и гул расплавленного камня, а звучание этого мира. Я начинаю понимать не категории и образы, а слова и понятия, воспринимать так, как должен.

— Выходи. Встань, — существо передо мной слеплено из плоти и механизмов, излучает властность и уверенность. Я выполняю указания, становясь перед ним. Знак из переплетенных стержней над ним говорит, что это лекарь. Сила сияния знака, что он лишь слегка уступает моему покровителю.

— Приветствую вас, лекарь, — слова сами вырываются из моего рта. Это теперь мое безусловное поведение. Равноправное шагу или питанию. Программа поведения.

— Иди за мной, энгах, — говорит не назвавшийся. Я ступаю за ним. Длинный коридор и потолок на такой высоте, что мне не разглядеть, — слушай и запоминай. В этом мире ты слеп и глух, ты беспомощен и уязвим. Ты собственность Высшего и подчинен ему. Но ты и функционал. У тебя нет прав, их нужно заслужить. У тебя есть обязанности, ты должен их исполнять. Делай все, что от тебя будут требовать, энгах и ты получишь право на восхождение.

Лекарь приводит меня в помещение, протягивая механическую руку просит войти.

— Твой альков. Жди здесь, скоро начнется твоя настройка.

Я жду. Неподвижен и нем. Свыкаюсь с тем, что могу ощущать. Память не дает пройти дальше момента обращения. Переполненность не дает осознать больше.

"Выходи. Иди за мной" — снова лишь команды, нет слов. Передо мной некто слабый, но сильнее меня. Его знак светится гораздо слабее — прямая линия. Тот, кто выполняет простые команды. Мой провожатый. Иду следом, оказываясь в большом зале.

"Оружие" — следует команда, как только я останавливаюсь в центре. Я застываю, не понимая, что следует сделать. Провожатый подходит, прикладывая мою руку к моей же груди — "Активация"

Ладонь проваливается в плоть, тут же ощущая твердый стержень копья. От неожиданности я смыкаю на нем пальцы вытягивая стержень наружу. Не рассчитав силу, раню себя и заставляю провожатого отшатнуться. Но копье высвобождается, застывая в длинный стержень.

"Обучение" — слышится команда. Мои руки наливаются тяжестью, затем, я теряю над ними контроль. Копье в моих руках сначала отходит назад, затем делает выпад вперед, перетекает, вращаясь в другую руку, описав круг, приходит в исходное положение. Контроль возвращается к рукам. "Повтори" — следует команда. Я слаб, и скорость и реакция едва дают мне повторить хотя бы половину. Но меня корректируют, направляют, поддерживают. Скоро, я уже опережаю данные мне в пример скоростные параметры. Следующий пример сложнее. Теперь мое тело полностью захвачено контролем. Выпад, нога опущена на колено, переворот, атака снизу, разворот, оглушение, выпад. Повторить это мне оказывается даже проще. Движения льются одно за другим, переходят друг в друга, сами диктуют следующее. Я не замечаю, как управление моим телом полностью исчезает. "Завершение" — слышится команда. Не задумываясь, я прикладываю древко к своей груди и оно растворяется в моем теле. Меня проводят обратно в альков. "Отдых" — провожатый указывает на плоское ложе из того же темного камня, что и все вокруг. Я опускаюсь на него. Тело странным образом расслабляется. Ново обретенный мною мир меркнет.

Часть 2. Наставник

Пробуждение происходит так же быстро. Я теперь не ведом, сам иду знакомой дорогой. Снова обучение. Снова копье невероятным образом извлечено из тела. Снова большая скорость и сложные комбинации, которые вливаются в мой разум. Сколько раз я приходил в этот зал, обучаясь я могу восстановить только специально выстроив иерархию памяти. Но скоро, активация внутреннего копья не требуется. Мне дают и другие предметы — плоские и вытянутые, режущие и разбивающие плоть. Приемам владения ими меня так же обучают.

Придя в зал обучения, я застаю своего наставника, тут же склоняясь перед ним в почтении.

— Встань, энгах, — слышу его голос и слова, а не категории, как прежде.

Я поднимаюсь, впервые взглянув на своего наставника и повелителя. Темный доспех скрывает сильное тело, из плазмы и черного металла. Лицо скрыто под треугольной маской с загнутыми двумя верхними углами. Прорези глаз слегка отливают белым.

— Я твой Куратор и Хозяин. Я продолжу твое обучение, а ты примешь все знания от меня.

Я подтверждаю, снова склоняясь перед ним.

— Бери оружие, — снова слышу приказ, выполняю, взяв свое копье. Когда снова поднимаю взгляд на Патронатариана, понимаю, что его тело изменилось. Перешло в активную форму. Более пластичные конечности и тело, более защищенное металлом доспеха. В его руках я вижу широкое лезвие секиры, — наступай первым.

Я не сразу решаюсь выполнить приказ, и, когда моя нерешительность становится слишком явной, Наставник повторяет указание. Я делаю простой выпад, целя в торс, но тут же оказываюсь сбит сильным ударом так, что едва удерживаюсь на ногах. Следующий удар снова за мной. Я теперь более решителен и успеваю выполнить два приема, прежде чем снова оказываюсь сбит. Третьей попыткой ускоряюсь и выдерживаю дольше, сумев уйти от нескольких рубящих ударов. Четвертая попытка длится значительно больше, но потеряв равновесие, я падаю, лишенный сил.

— Восстанови ресурсы, мы продолжим позже, — Наставник возвращается к своей первоначальной форме, а я убираю копье в свое тело.

Такое обучение проводится еще четырежды с разным оружием. Я настраиваюсь на темп и силу моего Наставника, перенимаю его приемы. Но не все из них мне по силам. Тогда, приходится выбирать более подходящие — уклонение, избегание, приемы-имитации.

Но скоро, мне сообщают, что я должен быть готов к иному обучению. Моя функция накопителя так же должна быть подготовлена и развита. Меня направляют в другое место — зал, но затянутый изоляционным полем. В центре небольшой купол нависает над креплениями для тела. Туда я помещен и обездвижен. Когда звук его активации становится максимальным, я теряю связь с восприятием — тело здесь настраивается без моего вмешательства. Эту процедуру проделывают не один раз, и при последней из них присутствует мой Хозяин.

После я возвращаю контроль над собой уже в своем алькове.

Две другие функции не нуждаются в немедленной активации и тренировке. По крайней мере пока.

— Твое тело, сома, субстрат хранимой информации. Тебе нужно знать, где локализованные ее накопители, — тот же лекарь, кого я видел первым в месте, называемом Капищем, наставляет меня после внедрения первой информации хозяина, — Береги торс, его повреждения могут оказаться летальными и вызовут утечку информации. Если же повреждений не удается избежать, перемещай накопления в голову или ту часть телу, которую ты в силах сохранить.

Я действительно начинаю ощущать в своем теле инородные структуры — соединения тканей, несущие в себе код-информацию. Перемещать, значит напрягать ткани так, чтобы эти сгустки перешли в нужное направление. Это я выполняю под контролем того же лекаря, упражняясь в способности перенастройки.

— Иди, твой Куратор ожидает тебя, — сообщает этот сильный функционал, как только я восстанавливаю силы после процедуры.

Я иду в указанном направлении, приходя а зал, прежде в котором не бывал. На возвышении стоит ложе, отмеченное знаком Высшего. "Встань рядом" — следует указание с образом места, где я должен присутствовать. Я занимаю нужное положение, встав у подножия ложа. Скоро в помещение входят несколько сильных носителей функции — исполнителей. Позже всех входит Патронатариан.

Стоящие образуют круг, над которым слегка возвышается место Высшего. Он ведут беседу, но я не в силах их услышать. Несколько раз Куратор кладет руку на мою голову, тогда сознание не на долго меркнет — идет отдача и прием информации. Лишь когда это собрание окончено, мне позволено уйти.

— Ваш энгах вполне готов, — отчетливо слышу на очередном подобном собрании, — вам следует привлечь его к работе в нейтральном пласте, — говорит довольно сильный созидатель, отмеченный завернутой в спираль линии, — хранитель вашей параллели настоял на инициации вашего помощника.

Вероятно, речь специально настроена на мое понимание. Куратор, мой наставник, дает слово ценить эту просьбу.

Часть 3. Нейтральный уровень.

— Ты должен пройти инициацию нейтральным уровнем, энгах, — обращается ко мне лекарь, посетивший меня в алькове, — твое присутствие будет энергетическим, а назначение — наблюдением.

Я подтверждаю свое понимание.

— Следуй за мной, — как и в первый раз, я иду за этим сильным функционалом, которому так доверяет мой покровитель, — зал перехода, — мы приходим к небольшому помещению с высокой аркой в центре его, — пока ты будешь пользоваться только им. Сейчас я даю тебе немного времени, чтобы пройти адаптацию, настроить изоляцию и блокировку. Возвращайся сразу, как почувствуешь минимальные разрушения сомы.

После этих разъяснений, я шагнул в арку. Среда, окружающая меня переменилась. Покров тела сжался, болезненно реагируя на понижение температуры. Плазма и металл заскрипели. Сома стала реагировать, выстраивая вокруг себя защитное поле — испаряя часть газов, создавала тепловой барьер, но он быстро истощался. Я же за был о неприятии, оценив место, где оказался.

Полуразрушенное каменное строение. Высокий купол с прорехами являет голубое небо. Под ногами провал, где видны части обрушенных лестниц и растения. Ноги неподвластные мой воли направляются по широкому выступу, опоясывающему стены святилища. Я иду к единственному достаточно широкому проему, что должен выходить наружу. Но, прежде чем я достигаю его, чувствуя, что покров тела рушится, опадая прахом, понимаю — я не один здесь. Слабое нечто проявляет себя, поворачиваясь в моем направлении. Меня видят — оседает в голове холодное понимание. Я возвращаюсь обратно.