Антимедицина

"Некоторые лекарства опаснее самих болезней"

Гиппократ.

* * *

— Тс-с-с!.. Слышишь?

Никон прислушался. Звуки леса, такие привычные для его уха, сейчас казались шёпотом тёмных сил; где-то вдалеке хрустнула ветка. Тревожно закричала лесная птаха.

— Давай поторопимся... Нельзя здесь оставаться.

Кастор медленно потянулся к винтовке, висящей на заплечном ремне. Никон молча согласился со своим боевым товарищем. Внешность Кастора, отталкивающая и даже слегка уродливая, внушала простому человеку уважение. Никон знал, что эти страшные шрамы, "украшающие" остатки лица ветерана, голову и часть шеи, он получил в схватке с боевыми машинами пришельцев, и смог выйти из неё победителем.

Не прислушиваться к его словам — верх глупости.

Никон решил не испытывать судьбу, и приготовил своё оружие. Пока его руки тянулись к автомату, глаза судорожно осматривали окружающее пространство. Это было непросто — свет медленно угасал, едва-едва пробиваясь сквозь густые кроны деревьев. Тени, сгущающиеся в лесу, при желании могли бы скрыть от человеческих глаз всё что угодно.

— Кажется... это там.

Кастор ткнул стволом винтовки куда-то влево, и поджал кривые губы. Не дай Бог наткнуться на дроны Альтимаку...

Сейчас нигде не безопасно.

Мужчины замерли, стараясь дышать как можно тише. Никон отчётливо слышал, как сильно забилось его сердце. Ему казалось, что этот стук слышат все лесные обитатели, и от этого он нервничал ещё сильнее.

"Успокойся..."

— Ты думаешь, это они? — шёпотом спросил Никон у своего товарища. Кастор пожал плечами — он не мог сказать наверняка.

Оба мужчины были прекрасно осведомлены о слухах, что окутывали этот трижды забытый Господом лес. Люди, бежавшие из этих мест от "оккупантов", говорили спасшим их солдатам, что здесь шныряют настоящие монстры, порождения злой воли пришельцев... или даже самого Рогатого.

Слухи слухами, конечно, но сейчас, находясь в этом лесу, Никон поверил бы и в существование Дьявола. Потусторонние звуки начали наполнять пространство, они скребли в его сознании, словно обезумевшие кошки...

"Успокойся!"

Это всего-навсего воображение... Вдох... Выдох... Никон зажмурился и выровнял дыхание. Кажется, шорох и скрежет начал отступать — неужели, это и вправду его воображение?..

— Враг! — заорал у него под ухом Кастор, заставив Никона подпрыгнуть от неожиданности. Противник? Здесь? О, Боже правый...

Они выскочили будто бы из-под земли, издавая приглушённые, булькающие звуки и собачье рычание. Их было шестеро, устрашающих одним своим внешним видом — лишь завидев их, Никон и Кастор почувствовали, как их кровь леденеет в жилах.

Кастор и Никон увидели киберзомбированных людей. Людей, искажённых настолько, что и людьми-то их было уже не назвать. Три комка плоти с торчащими из них руками и уродливыми головами были усажены в ржавые моторизованные экзоскелеты с тоненькими паучьими лапками. Кожа некоторых тварей была прозрачной, как желе, и сквозь неё просвечивались странные на вид внутренние органы. У одного из почти круглого туловища росли сразу две головы, словно у сиамских близнецов. Выражение их лиц говорило о крайней степени тугодумия. За паукообразными монстрами волочилась, судя по телосложению, женщина с до неузнаваемости искажённой головой и механизированными коровьими копытами заместо ног. Левая рука у неё оканчивалась пучком извивающихся, как дождевые черви, щупалец.

— Господи Боже... — голос Никона задрожал, и не мудрено — он ещё никогда не видел ничего настолько более уродливого. Кастор громко выругался, изготовившись к стрельбе.

— Не дай им нас окружить!

Шестеро кибернетических мутантов сфокусировали на них свои тупые взгляды, и, замычав, медленно поползли в сторону людей. Механические паучьи лапы и протезы тихо скрежетали деталями, с них сыпалась ржавчина. Крошечные поршни, что приводили их в движение, скрипели и подвывали в голос тем, кого они несли.

Никон унял дрожь в руках, поймал одно существо на мушку и нажал на спуск — его М-16 громыхнула очередью раскалённого свинца, и органическая туша кибер-мутанта разлетелась на куски. Экзоскелет, потеряв управление, рухнул на землю, его лапки конвульсивно задёргались и поджались в предсмертной агонии.

Кастор выстрелил в искажённую женщину, и её тело рухнуло, как подкошенное. Щупальца ещё извивались какое-то время, повинуясь остаточным командам мозга. Оставшиеся выродки завопили, и продолжили наступление. Никон выстрелил во второй раз, и разворотил желеобразного киборга. Брызги крови и слизи запачкали всё вокруг.

Кастор, что уже собирался поддержать товарища огнём, замер, и опустил оружие. Его смутило то, как двигались эти чудища...

— Подожди, Ник... Посмотри, они же плетутся, как муравьи!

Никон пригляделся — и правда. Мутанты на своих каркасных ногах еле плелись, больше шатаясь из стороны в сторону и издавая нечленораздельные звуки.

— Кажется... их ноги не могут нормально их нести. — заметил Никон, опуская винтовку. Кастор кивнул.

— Поблизости больше никого нет? — уточнил Ник. Он не хотел, чтобы на них напали исподтишка.

Кастор прислушался, и помотал головой.

— Вроде нет, но лучше не задерживаться... Давай убьём их, и будем двигаться дальше.

Никон согласился. Оставлять этих уродов в живых он не стал бы ни в коем случае — само их существование оскверняло священные земли Эллады.

В отличие от многих стран Европейского Союза, Эллада практически не пострадала от карающих небесных ударов в первый день Конца Света. Земли эллинов от атомной бомбардировки спасло отсутствие у них мощной армии и слабо развитая инфраструктура — Альтимаку попросту пожалела ракеты на эту страну. Люди благодарили своих античных богов за это лже-спасение.

Благодарили до того момента, пока с орбиты не спустились первые десантные корабли...

— Давай поспешим, Ник. Не стоит оставаться в лесу на ночь. — сказал Кастор, как только они расправились с нелепыми мутантами. Уродливые твари почти не сопротивлялись. И это бойцы Оккупационной Армии?

Хотя, если бы только они... Сейчас для двоих солдат опасность представляли не только монстры Империи Альтима, но и весь этот лес. Никон зло сплюнул. Да, это звучало бы смешно, если бы не было так страшно — во время той ожесточённой битвы враг перебил всех их товарищей, и чудом уцелевшим Никону с Кастором пришлось под покровом ночи бежать, куда глаза глядят, а глаза их в тот момент глядели в чащу леса — туда, где их будет труднее всего отыскать. Бежать к своим они не могли — меж ними стеной встали части Оккупационной Армии. Так и получилось, что им пришлось бежать не на юг на соединение со своими, а на запад — в лес.

То ли они в темноте где-то свернули не туда, то ли их чёрт увёл, непонятно. Но факт оставался фактом — они заблудились.

Причём, на вражеской территории...

— Эти выродки какие-то странные... — задумчиво протянул Кастор. Никон истерично расхохотался.

— Странные? Да они страшные, как сам Рогатый!

— Я имею в виду, что таких ещё не видел. Они слишком... — Кастор задумался, подбирая нужное слово. — Никчёмные.

Никон кивнул, и посмотрел на останки монстров. Уродливые, нечеловечески изменённые куски мяса. Даже так, истекая кровью, они пробуждали в его душе какой-то трепет...

— Не будем больше задерживаться здесь, — поторопил его Кастор. — Нам нужно где-нибудь укрыться и переждать ночь.

Никон вздохнул, вешая винтовку за спину. Да, медлить нельзя — войска пришельцев, скорее всего, уже захватили их брошенные позиции и теперь наступают вглубь страны. По хорошему им следует немедленно соединиться со своими товарищами в окрестностях Эдоса, и перегруппироваться там для нового сражения, но усталость вносит свои коррективы — им необходим отдых.

А лучше — выход из чащи...

Им нужно было двигаться на юг, и, сориентировавшись на местности, двое бедолаг так и поступили. Шли они уже больше пятнадцати часов, и день подходил к концу. Оба мужчины страшно устали, хотели есть и пить. Если бы эти не пойми откуда взявшиеся мутанты напали ночью, то, скорее всего, на этом история Кастора и Никона подошла бы к концу...

— Тогда решено, — Кастор кивнул. — Найдём какое-нибудь укромное место и переночуем там. Может, нам посчастливится найти овраг или берлогу медведя...

Никон усмехнулся. Спать в овраге... Да хоть прямо здесь, на тропе! Он так страшно вымотался, что был готов рухнуть без сил... Но нельзя — сначала они спрячутся от посторонних глаз.

С тревогой поглядывая на вечернее небо и вслушиваясь в окружающие звуки, Кастор и Никон двинулись дальше, в, как им казалось, правильном направлении...

* * *

— Гляди, — Никон ткнул стволом автомата, раздвигая сухой кустарник. — Может, здесь заночуем?

Кастор с подозрением взглянул на массивное трёхэтажное строение с прилегающей территорией и потрёпанный забором. Большое, вытянутое Т-образное здание казалось, пострадало от многочисленных обстрелов из крупнокалиберного вооружения — некоторые стены зияли выбоинами, штукатурка обвалилась полностью, оконные рамы в большинстве своём были вырваны, а стёкла — выбиты.

— Сдаётся мне, жаркая тут была битва... — пробормотал Никон, вглядываясь в сумрак. Было очень тихо, никаких признаков альтимарианцев или их боевых машин. И никаких тел...

— Может, тут тоже наши оборону держали? — предположил Кастор, внимательно осматривая оконные проёмы здания. — А когда подошли враги, они отступили...

Никон просто пожал плечами. Следы битвы были старыми, может быть даже недельной давности, да и тел нигде нет...

— Подозрительное место, — наконец произнёс Никон. Кастор искоса посмотрел на товарища.

— А не ты ли предложил заночевать здесь?

— Чем дольше я смотрю на это здание, тем меньше мне хочется туда идти... — признался мужчина. Кастор перевёл взгляд обратно на постройку. Да, выглядела она зловеще...

— Ладно, не будем маяться дурью, — Никон приготовил автомат. — Найдём какую-нибудь комнату, забаррикадируемся там, а утром сразу-же свалим. Как тебе план?

— Пойдёт.— согласился Кастор. — Думаю, лесные твари нас там не достанут...

Они шли крадучись, постоянно оглядываясь и готовясь рвануть назад, в заросли, но ничего не происходило. Вот солдаты дошли до обвалившегося забора из сетки Рабица, и ступили на потрескавшиеся бетонные плиты, которые при ближайшем рассмотрении оказались усыпаны гильзами.

Кастор подобрал одну, и поднёс к глазам. Небольшая латунная гильза слегка потемнела от ненастной погоды, но на её капсюле всё ещё можно было различить маркировку.

— Вражеская, — прошептал он, обращаясь к напарнику. — Значит точно "оккупанты" здание штурмовали.

— Вот только где они сейчас? — задумчиво пробормотал Никон. — Не дай Бог, пырятся на нас из окон, смотрят как мы тут на карачках ползаем, и ржут...

Кастор хмыкнул. Он ещё ни разу не видел, чтобы боевики Альтимаку проявляли какие-то иные эмоции, кроме ненависти.

— Они бы не стали сидеть и ждать не пойми чего, — успокоил его Кастор. — Они бы нас сразу пристрелили.

Никон поджал губы и кивнул. Хитрить и заманивать двух слабых, голодных солдат в ловушку альтимарианцы бы не стали. Смысла в этом для них никакого не было, а ничего бессмысленного, как понял Никон, они не делали.

Во дворе комплекса, практически перед самым входом бетонные плиты были выкорчеваны из земли, а грунт под ними выглядел так, словно его перекопал целый стройбат. Кастор решил, что сюда что-то знатно прилетело. Может, авиабомба? В другом конце двора стояли два трёхосных армейских грузовика с простреленным колёсами, и старая на вид машина "скорой помощи".

— Это что, больница? — вопросительно протянул Никон. — Так далеко от города?

Кастор ткнул его в бок, привлекая внимание.

— Не больница. Хуже...

Его палец указал на сломанную, покосившуюся надпись над главным входом в комплекс.

"Дом для упокоения душевнобольных им. Святой Девы Марии. 1904 — 20...."

Никон выдохнул.

— Вот же... Никогда не любил такие места...

Кастор наклонил голову, силясь вспомнить хоть что-то об этом месте. Кажется, недельку-другую назад Эвдор, его покойный сослуживец, говорил ему что где-то в этих местах рота эллинских солдат пыталась уничтожить какую-то особо опасную боевую машину альтимаринцев и спасти пленных горожан, но в итоге попали в засаду и смогли вырваться из окружения лишь с огромными потерями. Задание своё они провалили — по утверждениям выживших бойцов, они смогли лишь повредить свою цель...

Уж не здесь ли всё это происходило?

Кастора пробил озноб. Он не хотел знать ответа на свой вопрос...

Осмотревшись, солдаты решили лезть внутрь, но не через главный вход — это было бы чистым идиотизмом. Нет, они обогнули здание и полезли через разбитое окно.

Аккуратно, стараясь не изрезаться об остатки стёкол, они помогли друг другу взобраться на оконную раму, и проникнуть в здание. Комната, в которой они оказались, ранее была какими-то кабинетом, но сейчас вся мебель была переломана, а некогда ценные документы лежали на полу, слипшиеся от сырости. Где-то в коридоре через выбитую дверь слышался неприятный гул сквозняка. Никон поморщился.

— Ох, не нравится мне это место...

— Но других нет, — пожал плечами Кастор. — Мне тоже не по душе больницы... и особенно "психушки". Ты же видел дату основания над входом?

Никон кивнул. Тысяча девятьсот четвёртый... Выходит, этому зданию больше ста лет.

— Да, старое... Но я не о том. — Кастор медленно двинулся к коридору, выставив вперёд ствол автомата. — Это же "психушка"... А в те времена психов за людей не считали... И, если можно так сказать, добрые доктора "лечили" их при помощи...

— Лоботомии... — прошептал Никон. Его товарищ угрюмо кивнул.

— Да... И эта больничка наверняка не исключение...

Никон тихонько хмыкнул. Лоботомия... Страшный, античеловеческий вид хирургического вмешательства, при котором одна из долей мозга иссекалась или разъединялась с другими посредством специальных игл. Надо ли говорить, что ни от какой шизофрении или клинической депрессии она не спасала?

Никон предпочёл не думать о том, что в момент операции испытывали те несчастные, обманутые самодовольными учёными и алчными докторами. Нобелевская премия за изобретение лоботомии? "Устоявшаяся наука"? Мужчина вздохнул. Расстрелять бы того придурка, который её придумал...

— На первом этаже вроде никого...

— Ага. — согласился Кастор. Коридор, по которому они шли, был пуст за исключением вездесущих документов, справок и прочих нечитабельный бумаг, что усеивали собой грязный пол, подобно ковру. — Но нужно осмотреть все этажи и подвал, если он здесь имеется. Так будет безопаснее.

Никон мысленно согласился с товарищем. Будет нехорошо, если им ударят в спину, или, что ещё хуже, убьют во сне. Нужно разведать место, в котором они собрались переночевать.

Первым делом они отыскали дверь в подвал. Она нашлась на улице, и представляла из себя небольшое кирпичное строение со скошенной крышей и металлической дверью, но та, как назло, оказалась заперта. Массивная преграда не желала поддаваться наглым вторженцам, словно бы запертая, и те плюнув на это дело, отправились дальше. Второй и третий этажи выглядели практически также, как и первый, вот только следов битвы здесь было больше. Сотни и сотни стреляных гильз и засохшие, присыпанные пылью пятна крови говорили о том, что некогда здесь бушевала настоящая война.