— Зачем ты строишь этот мост?
— Я хочу уйти отсюда. Навсегда...
Иногда даже самые мерзкие вещи оказываются вполне логичными и оправданными. Казалось бы, по всем моральным нормам тот или иной поступок безнравственен и жесток. Цель оправдывает средства. С этим утверждением можно бесконечно спорить или соглашаться, но истины это не меняет. Мораль такая занятная вещь, которой можно крутить в разные стороны, подводя под удобную для тебя базу. Наверное, так психологически проще.
Добро во имя зла.
Зло во имя добра.
Разницы никакой. Убил ты, чтобы спасти, или спас, чтобы убить. Всегда ничья. Без победителей и проигравших...
Сорок островов. Те же самые сорок островов, как и тогда. Только другое расположение. Те же три моста от одного к другому. И тридцать девять из них — под контролем "государства" в лице какого-то Максима. Все покоренные острова вычищены от лишних людей. И тех, что были, и прибывающих. Никаких угроз, никаких предложений, никаких договоров. Тотальный геноцид. Железная дисциплина для всех граждан государства. Любой проступок или неисполнение приказа карается немедленной смертью. Приговор приводят в исполнение сам Максим и его гвардия — четыре парня без имен. По крайней мере, их никто не знает. Помилование — только к девушкам. Но, судя по словам моего нового "друга" — смерть куда гуманнее. Потому что они сами обычно умирают спустя пару недель издевательств.
— Как часто происходят обходы островов?
— Обычно — раз в два-три дня. Это по уставу. Но не все так делают. Многим лень просто. Делятся на группы, иногда вообще по одному человеку. Если кого-то находят — говорят, что утром приведут к друзьям. А ночью...
Тут Виталик замялся...
— Не боитесь, что из-за лени можете лишиться жизни?
— Так Максим же всё равно не узнает!
— Понятно. И как тебе эта работка, нравится?
— Я вообще первый раз!!! Я никого никогда не убивал! Меня заставили с ними пойти!
— И девочек тебя тоже заставили насиловать, так?
Он замолчал, пряча глаза. Я подождал пару секунд. Ответ и сам знаю, вот только хватит ли у паренька смелости.
— Отвечай.
Тишина. Моралист какой, надо же.
Я ударил резко и сильно, давая выход накопившемуся напряжению и злости. Прямо в челюсть. Виталик вскрикнул и упал со стулом на пол. Из разбитой губы потекла кровь. С трудом сдержавшись, чтобы не добавить ещё и ногой, поднял его вместе со стулом и присел рядом на корточки. Надеюсь, хоть что-то в его глупой голове прояснилось.
— Ты не ответил. Понравилось, малыш?
— Я не хотел, вообще! Ребята сказали, что так все делают! А я что, особенный, что ли?
— Видишь, вон там два трупа. Я убил ВСЕХ, кроме тебя. Ты всё ещё хочешь быть, как все?
— Они даже не кричали потом! Может, им даже нравиться начало! Даже плакать переставали...
Кретин...
Этот удар был гораздо сильнее. По крайней мере, я вложил всю силу. Парень, может, и не заслуживал такого — малолетний дурак всего лишь. Но у ублюдков не бывает возраста.
— Мразь.... Вы все тут мрази....
Я сел на ступеньки и обхватил голову руками. Хотелось плакать и кричать, но я продолжал тупо сжимать кулаки и зубы.
Неужели всегда так? Почему даже на самом страшном человеческом несчастье люди готовы построить свою жизнь, наплевав на остальных? Ещё и корят тех, кто не хочет жить по их правилам....
— Что будет, если какой-то отряд не вернется в срок с докладом?
Виталик не реагировал, продолжая попытки вырваться из веревок. Извивался на полу, рыдая и сплевывая кровь. Пришлось взять его за волосы и приблизить своё лицо к своему вплотную.
— Ты не представляешь, как мне сейчас хочется перерезать тебе горло. Но будь уверен, с гораздо большим удовольствием я тебе отрежу сначала пальцы, по одному, а затем остальные лишние части тела. А потом у тебя будет отличный шанс испытать то, что чувствовали девочки, которых ты насиловал. Догадываешься, каким способом? Будешь отвечать — есть шанс остаться в живых и целым. Так что переставай бесить меня и соберись.
Виталик поднял голову, прекратив попытки освободиться. И плюнул в меня. Благо, что хоть не попал. Иначе моя расшатанная за последние сутки нервная система могла бы и не выдержать.
Я вытащил меч, прижал ногой его кисть к полу и воткнул меч. Резко и глубоко, пробив руку насквозь.
Кричал он очень страшно. Срывая голос и дергаясь, делая самому себе ещё больнее.
— Заткнись. Я тебя предупреждал. Если хочешь дальше нормального общения — кивни. А то оружия у меня ещё много, а времени ещё больше. Так что скучно тебе не будет. Решать тебе.
Парень быстро закивал, захлебываясь слезами.
— Сейчас терпи. Будет больно.
Это только в фильмах так просто вытаскивать сталь из живого тела. Виталик орал так, как будто его резали (что было не так уж далеко от истины), но не особо сильно дергался. Рука вряд в ближайшее время будет в рабочем состоянии, даже с учетом того, что раны на островах, если они не смертельны, заживают во много раз быстрее тех, земных. Пришлось перевязывать несколько раз какими-то тряпками, пока кровь не остановилась полностью. Зато на сопротивление Виталик был уже не способен. Что, собственно, и требовалось.
— Итак, страдалец, продолжаем разговор. Почему из сорока островов захвачены только тридцать девять, каким образом этот Максим взял такую власть в свои руки, сколько у него человек, как вооружены. Пока хотя бы на эти вопросы ответь. Затем будут ещё.
— На сороковом острове взорваны два моста из трех. А третий превращен в опорный пункт. Там круглые сутки дежурят ребята с арбалетами. Мы пробовали захватить несколько раз мост, но больше самоубийц не находится. Даже под угрозой смерти.
— Много их там?
— Человек десять. И все опытные бойцы. Причем они пришли с разных островов и каким-то образом сумели за пару недель сплотиться.
— Откуда знаешь?
— Рассказывали. Про них вообще много слухов разных ходит.
— Дальше, по Максиму.
— Он странный. Пришел в наш замок и объявил себя главным. У нас тогда Олег был за старшего. Максим убил его молча, без причины. Затем тех, кто возмущался. Насколько я знаю — так же и на остальных островах. Его охрана вообще жутковата. Они всё делают, не обсуждая и по первому слову Макса. Наказание за проступки — немедленная смерть. Причем Максим сам обычно убивает. Без эмоций. Совсем. Награда за выполненную работу — право первой ночи, лучшее оружие или право голоса в спорных вопросах. В зависимости от задания.
— Право первой ночи?
Виталик отвел глаза. Ну да, глупый вопрос, мог бы и сам догадаться, что под этим подразумевалось.
— Дальше.
— Если брать все патрули — то человек 30-40. Может, больше.
— И всех устраивает такое ведение дел?
— Кого-то устраивает, кто-то боится. Но протестовать уже давно не пробуют. Научены горьким опытом.
— А тебя?
Парень опять опустил глаза. Открыл было рот, собираясь что-то сказать, но снова замолчал. Может, он не так уж безнадежен.
— Я не знаю, правда. Я не хочу, чтобы кого-то убивали или издевались. Но Макс сказал, что мы все вернемся домой, если завоюем все сорок островов. Дима, это ведь правда?
— А почему ты спрашиваешь у меня?
Улыбаться не хотелось, но получилось как-то само собой.
— Ты похож на человека, который не первый раз тут.
— Верно. Но я не завоевывал сорок островов.
— ?
— Долго рассказывать. Последний вопрос: что будет, если патруль не вернулся с докладом. Я у тебя уже спрашивал, но ты не ответил.
— Не знаю.... Могут решить, что передрались между собой, или сунулись на сороковой остров.
— А были случаи?
— Да, и не раз.
— Я про передрались.
— Я тоже.
— Уверен, что не пришлют никого проверить ваш маршрут?
— Пришлют. В порядке общей очереди. Так что тебе всё равно не удастся скрыться. Найдут.
— А ты думаешь, что я буду прятаться?
— Но ведь...
— Знаешь, не хочется жить, как крыса, по углам. Так что гостей встретим соответственно. Если ты мне поможешь.
— Предлагаешь с тобой против всех после того, что ты сделал с моей рукой?
— Думаю, тебя происходящее тоже не особо устраивает.
— Ты просто псих. Ты это знаешь?
— Более, чем.
Виталика я развязал часа через два, поняв, что он абсолютно не опасен. Навредить мне он не сможет, бежать ему некуда. Потому что свои же, толком не разбираясь, убьют, если вернется один. Острова таких никогда не жалели. Выживали или сильнейшие, или наиболее сообразительные. Мой новый друг вряд ли относился хоть к одной из этих категорий.
В эту ночь я твердо решил выспаться. В конце концов, почти сутки нервотрепки и беготни — это перебор для любого организма. Но сон не шел. Упорно. Я просто лежал с открытыми глазами, глядя то в стену, то в потолок. Рядом на полу мирно посапывал Вит, как я сокращенно его называл. Вот же чистая совесть у человека: сам чудом выжил, на его глазах двоих людей убили, сам чуть не отправился следом за ними, руку едва не потерял.... А умудряется спать, как младенец. А я даже просто заснуть не могу. Слишком много разных мыслей в голове. И вроде бы ничего конкретного, но всё-таки. Главное — радовало наличие своеобразной оппозиции существующему строю. Значит, не всем по душе такое милое мироустройство, пусть и в пределах одного архипелага. Собственно, цель вырисовывалась вполне явственно — надо было каким-то путем попасть на этот остров...
