Этот мост ты должен перейти сам, чтобы стать сильным
Это действительно был Крис. Непривычно хмурый, уставший, но такой знакомый.
— Дим, это правда я. Глаза можешь не тереть. Уверен, у тебя много вопросов. Поверь, у меня не меньше. Сколько времени прошло, года два, наверное, или больше даже? Ты повзрослел, я постарел. Забавные изменения, не находишь? Идем, попьем горячего кофе. Конечно, до натурального ему далеко, но обходимся тем, что есть. Всё время забываю подкинуть пришельцам идею заменить гранулированный на растворимый. Хотя, один черт там наверняка синтезаторы стоят. Вкус премерзкий, но это и правда кофе, как ни странно. Иногда жалею, что нам не присылают алкоголь. Знаешь, порой так хочется напиться до беспамятства...
Он развернулся и неторопливо зашагал в сторону двери.
— Стой. Ты не хочешь ничего объяснить мне?
— Димка... ну вот откуда у тебя такие пробелы в воспитании? Ты мой гость, а законы гостеприимства никто не отменял. Может, в этой вашей дикой России и иначе, а у нас именно так. Сначала ужин, а уж затем дела.
— С каких это пор гостей приводят связанными по рукам и под конвоем? Если это ваше хваленое гостеприимство, то я выбираю дикую Россию.
Крис рассмеялся и одобрительно кивнул головой.
— Немного терпения, мой юный друг. Всё узнаешь в своё время.
Крис провел меня по лестнице вверх. Я окончательно убедился, что все замки были построены по одной и той же планировке. Может, пригодится. Открыв дверь, жестом пригласил войти.
Комната была маленькой и обставлена в английском стиле, насколько я мог судить, исходя из своих скудных знаний о британской культуре. Это был своеобразный баланс между богатством и сдержанностью. Практически вся мебель была выполнена из дерева в старинном стиле, с декоративной резьбой. Наверное, на островах, где из строительных материалов присутствовало исключительно дерево, было наивно ожидать чего-то другого, но тем не менее. Книжный шкаф впечатлял. В несколько ярусов вдоль двух стен, от пола и до самого потолка. Похоже, Крис собирал по всем сорока островам всё, что хотя бы отдаленно напоминало книжные издания. Излишне, наверное, говорить, что всё оказалось аккуратно расставлено и подписано. Ну и, само собой, огромный камин. С трудом могу себе представить, как, с учетом здешних возможностей, можно было его воссоздать.
— Подкинь пару поленьев, будь добр. Прохладно тут, осень, как-никак. Не могу привыкнуть к климату, представляешь? Вроде бы и родился в самой дождливой стране, а здесь чужой совсем.
Крис чиркнул спичкой, и в камине заплясал маленький огонек. Сел на край кровати, кивком указал на стул явно местного производства: простой, но прочный и устойчивый.
— Присаживайся. Давай, наверное, сначала я задам пару вопросов, потом настанет твоя очередь.
Я кивнул.
— Знаешь, когда мне сообщили, что ты будешь с девушкой, я был уверен, что имеется в виду Инга. Теперь представь себе моё удивление, когда вас приводят, а я знаю только тебя. Собственно сам вопрос: кто это и где Инга?
— Начну со второго. Где Инга — я не знаю. Мы расстались в нашем мире и поддерживали всё это время просто дружеские отношения, не более того. Так что в какой-то мере твой прогноз не сбылся. И я даже рад, что её здесь нет. Меня закинуло сюда ровно так же, как и прошлый раз. Я вроде бы рассказывал тогда? Если нет, могу пересказать — это абсолютно не долго.
— Да. Мы все таким образом тут очутились. Продолжай.
— Ну вот. Для меня стало полной неожиданностью, что нынче тут так радушно встречают прибывающих гостей. Не расскажешь, по чьей инициативе?
Крис сделал вид, что не заметил иронии.
— После.
— А девушка — случайная знакомая.
Я вкратце пересказал Крису те несколько дней, что прошли с моего прибытия на острова. Выражения его лица ни на секунду не поменялось. Всё-таки английская сдержанность — это великолепно.
— Ну что ж. Многое прояснилось. Теперь я готов ответить на все вопросы, которые тебя интересуют.
Я на мгновение задумался, с чего начать.
— Для начала, почему "Макс"? Настолько приобщился к русской культуре, что сменил имя? Или это псевдоним, как у всех серийных убийц?
— Так звали моего ребенка. Вернее, так мы его собирались назвать... Я и...
Крис встал и отошел к окну. Голос стал совсем тихим, я с трудом мог расслышать, что он говорил.
— Она была беременна, ты должен помнить. Вы с Ингой ушли, а все остальные остались. Ну, вернее, почти все. Знаешь, в тот момент нам было интересно изучать технологию пришельцев, построить тут свой маленький правильный мир. Правильный с точки зрения детей, заметь. И никто не думал, что будет дальше. Телепорты продолжали генерировать еду и воду, как ни странно, войны закончились, никто никого не убивал и ни с кем не ссорился. Идиллия просто. Кто-то ушел вслед за вами, но я не захотел. Понимаешь, мои родители, мои любимые строгие родители... Они бы не приняли девочку из неаристократичной семьи, несовершеннолетнюю, не британку, в конце концов. Да к тому же ещё и беременную. Меня бы самого из дома выгнали за такое. Но мне было плевать. Я слишком любил её, чтобы возвращаться одному.
Я не перебивал. Было видно, насколько ему больно не только вспоминать всё это, но даже просто рассказывать. Крис достал из кармана пачку сигарет, прикурил, замолчав на некоторое время.
— А через восемь месяцев она пришла ко мне и сказала, что уже скоро. Дима, мы же совсем дети, откуда мы знаем, как должны проходить роды, что делать, что необходимо, как помочь? Самое страшное — это бессилие. Мы бегали, суетились, истерили. Но это было настолько глупо. Знаешь, я почти сутки сидел у её кровати, обхватив голову руками и стараясь не разреветься. Держал её за руку и говорил, что всё будет хорошо. Больше себя уверял, наверное, чем её. Мы шутили, смеялись и решали, как назвать малыша, как сшить одежду, какие игрушки нужны будут.
Крис выкинул сигарету в окно и тут же, закашлявшись, прикурил новую.
— Она заснула поздно ночью. А утром уже не проснулась. Так я потерял и её, и ребенка. Максима. Теперь я ношу его имя. Сам не знаю, зачем. Ребята постепенно разошлись по другим островам, я их больше не видел. Я почти неделю не мог решиться похоронить её. Мне было так больно, ты всё равно не поймешь этого. Наверное, в тот момент что-то внутри сломалось. Я не хотел никого видеть, н с кем разговаривать. Хотелось лечь и умереть. Голодал неделями, пробовал прыгнуть с моста, но... Я трус, Дима. Я не смог. Я не знал, как жить без неё, без ребенка, одному. А потом пришло абсолютное спокойствие. Я вставал, ел, пил, выходил из замка, шел к берегу и целый день сидел, глядя в горизонт. День за днем, неделю за неделей, месяц за месяцем. Ты ведь сейчас ни хрена не понимаешь, верно?
— Крис, я...
— Заткнись. Я не знаю, сколько так прошло времени. Как оказалось потом — около года. Время лечит, пусть не полностью, но хотя бы возвращает желание жить. Криса не стало. Я реально начал олицетворять себя с сыном Новые люди не появлялись, старые куда-то исчезали. Кто-то умер, кто-то просто ушел, как и я, чтобы побыть в одиночестве. Наш инопланетный друг починил корабль, убил охранников и улетел. Как там он говорил? Смена модели поведения, если не ошибаюсь? Надежды на возвращение не осталось. Никакой.
Крис закрыл окно и присел у камина, вытянув руки вперед и согреваясь. Я недовольно поморщился, вдыхая дым, но промолчал. Не хватало нам ещё по поводу курения нервы друг другу портить.
— Однако кое-что у меня в голове не складывалось. Раз наша птичка улетела, то откуда тогда продолжает поступать еда? Она же не из воздуха генерировалась, а телепортом переправлялась на кухню. Значит, источник всё ещё оставался. Вспомнив про переговорные плиты, спустился в подвал и приложил руку к плите. Через час я уже знал, что пришельцы просто заменили один корабль другим и усилили меры безопасности. Всё очень просто, правда? Исключили любую возможность неожиданных действий с нашей стороны. Собственно, вот и вся история.
— Допустим. А зачем ты... даже не знаю, как сказать...
— Да как есть говори. Зачем уничтожаю всё живое?
— Наверное. Я понимаю, тебе больно, но ведь никто не виноват в случившемся. Это просто жизнь.
Внезапно Крис захохотал. Прервавшись, внимательно посмотрел на меня, и продолжил заливисто смеяться.
— Глупый ты, Димка. Ты что же, решил, что я от злости на весь мир решил этот самый мир уничтожить?
— А разве нет?
— Нет.
Крис наклонился вплотную ко мне, к самому уху.
— Нет, Дима. У меня было две мечты: жить с ней и ребенком, и вернуться домой, к семье. Одной мечты меня лишила жизнь. А вот вторая осталась. Вернее — вернулась. И когда я узнал, что игра продолжается, тогда и решил, что на обязательно выиграю. Но на этот раз — по их правилам. Я завоюю все сорок островов и вернусь домой. Как и требуется. Вот и всё. Любыми способами, которые будут мне предоставлены. На этот раз — без интриг, союзов, предательств. Два раза на одни и те же грабли нельзя наступать, вроде так у вас говорят? Сделаю то, что считалось невозможным.
— Крис, это неправильно. Ты представляешь, какой ценой это будет достигнуто? Столько слез и крови...
— Знаешь, в мире, где нет норм морали и законов, ты делаешь то, что считаешь правильным. И тебя никто за это не вправе упрекнуть. А кто рискнет — пожалеет. Я бросил пришельцам вызов — и проиграл. А теперь вот вижу, что и ты не особо много выиграл, так?
— Нет, не так. Ты уже столько натворил, но ведь не поздно ещё всё исправить... Крис...
— Поздно уже. Осталось совсем немного. Обещай, что ответишь мне сейчас честно. Всего один вопрос.
— Обещаю.
— Помнишь тех ребят, которых ты убил? Ты считаешь, что вправе забирать жизнь у других, защищая свою. И это правильно. Было бы крайне странно, если бы ты поступил иначе в той ситуации. Я тоже забираю жизнь у других, чтобы спасти себя. Так в чем же между нами разница, Димка?
Я молчал.
— Дим... Я не прошу, чтобы ты принял мою сторону. Это вряд ли возможно. Я пытаюсь сделать так, чтобы ты просто меня понял. Хотя бы постарайся, просто по-человечески. Эта цель — всё, что ещё дает мне силы жить. Когда я заказывал её портрет у мальчика-художника, я много раз уходил из комнаты и ревел навзрыд. Она была моей жизнью. А сейчас я хочу домой. Просто хочу домой. Пойми.
— А что будет со мной и с Яной?
— Я не знаю.
— Или просто не хочешь отвечать?
— Или просто не хочу отвечать. Вы вольны ходить по острову, не приближаясь к постам охраны. С семи утра до одиннадцати вечера. Правила едины для всех. А так — пока что вы мои гости.
— Ещё два вопроса разрешишь?
— Конечно.
— Почему перестали прибывать новые ребята на острова и как ты об этом узнал? Это первый. Мне тут рекомендовали лишние вопросы тебе не задавать, но уж прости, очень любопытно. Поговаривают, что за длинный язык в твоем государстве быстро расстаются с жизнью.
— Правильно говорят, но на друзей, пусть и бывших, это не может распространяться. Дело в том, Дим, что пришельцы закрывают эксперимент. Ну и я им сообщил, что скоро финальная битва. Поэтому больше нет необходимости гоняться за отдельными личностями по всем островам. Остался один, и он будет уничтожен. Клянусь тебе в этом. Какой второй?
— Зачем с девочками так, Крис?
— Иначе власть не удержать, если не подкидывать шакалам свежее мясо. Думаешь, мне всё это безумно нравится, и я довольно хохочу при мысли об этом? Нет, совсем нет. Но это уже совсем другой мир. И тут война. Настоящая, со всеми вытекающими последствиями. Мне всё равно, если уж совсем быть честным. Я ни к кому не прикоснусь из них. Потому что моя верность — она на всю жизнь. А остальным я запретить не могу. Ты можешь думать, что я двинулся умом, или у меня навязчивая идея. Это твоё право, и я не возьмусь утверждать, что ты полностью неправ.
Крис посмотрел в окно.
— Ваша комната будет рядом с этой. Правила ты теперь знаешь. Отдыхайте, Яна ждет тебя внизу. Если что — я буду тут. И помни, пока ты не делаешь глупостей — я тебе не враг.
Яна действительно нашлась на первом этаже замка. Сидела за столом перед полной тарелкой еды, но, похоже, даже не притронулась. Увидев меня, вскочила и прыгнула на шею.
— Димка! Я уже всякие ужасы себе надумала...
— Нас не тронут. Пока что. Но и сбежать отсюда невозможно.
— Я боялась, что ты не вернешься.
— А вот я теперь боюсь гораздо больше, чем до встречи с Максимом.
— Почему?
— Не важно. Доедай и пойдем прогуляемся. Надо развеяться. Наверное, куртки тут оставим, достаточно тепло пока ещё.
На нас действительно не обращали практически никакого внимания. Каждый был занят своими делами, некоторые едва заинтересованно косились, но никто ничего не спрашивал. В качестве эксперимента мы рискнули подойти к охране одного из мостов, но за несколько десятков шагов до ребят те положили руку на оружие. Что ж, тоже вполне предсказуемо.
Погуляв так около часа, мы вернулись в замок. Охрана осмотрела нас, кивнула и открыла ворота. Мы с Яной поднялись наверх. На столе уже был накрыт ужин. Янке, видимо, стало прохладно, она накинула курточку и на миг замерла. Затем медленно вытащила руку из кармана, сжатую в кулак. Затем выложила на стол маленькую бумажку с несколькими строчками.
— Дим, что это?
— Наверное, этот вопрос должен я тебе задать?
— Час назад этого не было, я не держу ничего в карманах.
— Стань у двери и смотри, чтобы никто не вошел. Записки сами собой не умеют прыгать в карманы.
"Сегодня в полночь постов у ворот замка не будет. На северном мосту тоже. Если сумеете тихо пройти до моста — вы спасены. Друзья".
Ниже прилагалась схема, как пройти кратчайшим путем до сорокового острова.
Яна подошла ко мне, когда записка догорала в пламени свечи.
— Не думаешь, что это ловушка?
— Вряд ли. Зачем так всё усложнять, если можно просто прирезать прямо тут, или отравить. Поверь, Макс не маньяк и не извращенец. Он не играет с жертвой. Он просто идет к цели кратчайшей дорогой.
— Всё равно не понимаю.
— И не надо. Всё равно выбора нет. Надо выспаться. Спокойного... вечера. Я посижу, чтобы не проспать, а ты отдыхай.
Самое смешное заключалось в том, что друзей у меня на островах быть не могло. Разве что... Виталик?!
