Автору важны ваши отзывы.
Я не взрываю старые мосты,
Когда мне больно, я сжигаю реки,
Чтоб не было соблазна с высоты
Бросаться с головою в них... Навеки...
Когда в позднем детском или раннем школьном возрасте с хохотом и излишним старанием охаживаешь учебником по голове очередную девочку — редко думаешь о том, что спустя какие-то пятнадцать-двадцать лет она вполне может стать твоей подругой, девушкой, женой. Матерью твоих детей, в конце концов. Просто подсознание подсказывает наиболее простой и действенный способ привлечь внимание, не вынуждая проанализировать цель. А уж если бедного объекта обожания угораздило проживать с тобой по соседству — пусть пеняет на саму себя. Пощады не будет. Опять-таки, лет на десять минимум. До того самого возраста, когда девочек за косички уже не дергают, но зачем они нужны — ещё не знают.
Тимур в этом плане ничем не отличался от других ребят. В меру послушный, в меру примерный ученик. Хороший сын, хороший друг. Таким миллионы во всех странах. И с той же безотчетной упертостью он добивался внимания милой девочки Риты. Ровно до того момента, пока не понял, что желание всячески усложнять ей жизнь сменилось радикально противоположным. В ход пошли все действенные способы: цветы, подарки, встречи. Но умненькая девочка Рита помнила, каков на самом деле этот гадкий мальчик Тимур. Поэтому не спешила доверять этому внезапно изменившемуся пареньку.
Постепенно Рита и Тимур настолько привыкли друг к другу, что проводили всё свободное время вместе. Затем — первые нерешительные взгляды, уже явно не только дружеские, робкие неумелые поцелуи.... Отношения развивались. До того момента, как Рита неуловимо изменилась, внезапно охладев к своему возлюбленному. Практически перестав общаться, она постепенно, за несколько месяцев, полностью отдалилась от Тимура. Не помогали никакие средства — Риту будто подменили.
Со временем молодой человек смирился с тем, что первая любовь, как это часто и бывает, оказалась невзаимной. Немалую роль сыграла и новая избранница Тимура, сразу поставившая условие, что никаких разговоров об этой Рите в её присутствии не будет. Пообещав, Тимур сполна увлекся своей возлюбленной и всё реже задумывался о Рите.
Прогулки в парке стали регулярным развлечением для парочки. И когда фотограф предложил сфотографироваться для журнала об отношениях молодежи, они сразу согласились. А затем — всё как обычно. Вспышка, полет, приземление черт знает где.
Правила игры ему объяснили в первый же день. Они были просты и понятны. Вот только бойцом Тимур не был. Не считать же, в самом деле, несколько уличных потасовок серьезным опытом. Поэтому учиться пришлось сразу и подолгу. Первое время, пропадая в зале для тренировок с утра до вечера, Тимур буквально валился с ног от усталости. Редкие стычки с обитателями соседних островов и вполовину не утомляли так, как это делал его инструктор. Когда Тим сносно научился владеть одним мечом, ему предложили попробовать спаренные мечи. К всеобщему удивлению, уже спустя несколько недель парень приноровился настолько согласовывать действия правой и левой рук, что наравне мог вести бой со всеми на этом острове. Его ставили в первую пару на мостах и, как правило, вторая уже была не нужна.
Кто-то погибал, появлялись новые люди взамен умершим. Тимур настолько свыкся с этим, что даже не запомнил первого убитого им на островах. Дни проходили настолько однообразно, что он потерял счет времени. Пока, однажды, не увидел её. Риту. Девушку в коротком платьице с соседнего острова, приветливо махающую ему. Вечером они встретились на мосту, когда половины уже разошлись. Оказалось, что ребята с её острова завоевали соседей, но понятия не имеют, как теперь защищать пять мостов вместо трех.
Тимур улыбался, понимая, что так и не смог её окончательно забыть. И с удовольствием слушал, наслаждаясь голосом, мимикой, той притягательной простотой, по которой соскучился за всё это время. По рассказу Риты получалось, что она оказалась на островах на два месяца раньше Тимура. И была очень удивлена, узнав, что на Земле осталась её копия. Тогда Тим и решил, что всё ещё можно вернуть, несмотря на то, что она обмолвилась об отношениях с командиром её острова — англичанином Крисом.
Единственно причиной его колебаний была невозможность вернуться домой в случае побега со своего острова. Но Тимур давно понял, что невозможно завоевать все сорок островов. Окончательно утвердившись в своем решении, ночью он взял веревку и с её помощью перебрался сначала на свободный остров, а затем и на остров Алого Щита.
Английскому командиру он рассказал, что сбежал с острова Тысячи Камней, про который слышал от ребят. По их словам, там жили какие-то поклонники самураев. Крис принял его очень дружелюбно, естественно, не догадываясь о тех отношениях, ранее связывавших Риту и Тимура, тем более, что и сама Рита не рассказала Крису правду. Но все попытки сблизиться с девушкой ни к чему не привели. Она вела себя совсем по-дружески, но не более того. Первое время Тимур втайне надеялся, что Криса убьют в одном из сражений, но постепенно проникся уважением к этому британцу, сумевшему избегать всяческого кровопролития в тех ситуациях, где была хотя бы минимальная возможность обойтись без этого. К тому же, Крис стал для Тимура прекрасным партнером для тренировок. В итоге, англичанин сделал Тима своим заместителем, что окончательно утвердило его в том, что Рита выбрала себе вполне достойного парня.
Тимур замолчал, внимательно глядя на Криса. Я тоже повернулся к нему.
— Крис, ты знал?
— Догадывался. Слишком часто он косился в её сторону, стараясь, чтобы я при этом не присутствовал. Тогда я списал это на простую симпатию. Пробовал спросить у Ритки, но она только отшутилась. По поводу того, откуда он пришел — это не так уж важно было в тот момент. Людей катастрофически не хватало. Тим, думаю, появление на островах Димы и разгром пришельцев можно пропустить. Будь добр, продолжи с того места, когда Инга и Дима вернулись домой.
Когда ребята прыгали в телепорт, Тимур с опозданием понял, что это его шанс — шанс вернуться домой. Но Крис и Рита отказались. Девушка была уже на третьем месяце, а семья Криса даже в самом страшном сне не могла предположить, что их воспитанный, ухоженный сын приведет домой беременную русскую девочку. Сославшись на любопытство при изучении устройства корабля пришельцев, остался и Тимур. Когда пришло время рожать, так же, как и остальные, суетился, пытался помочь. Но всё было напрасно. Никто из обитателей островов даже приблизительно не имел понятия, как принимать роды. Рита умерла сразу, ребенок — спустя несколько часов на руках у потрясенного Криса. На похоронах они плакали вместе, обнявшись.
А потом в Тиме что-то сломалось. Крис ушел на отдельный остров и перестал со всеми общаться, да и остальные ребята сами старались его особо не трогать. Тимур пытался забыться в изучении иноземных технологий, но ему это быстро наскучило. Внутри было пусто, и опять вернулась ненависть к Крису — тому человеку, который, исходя из нездоровой логики Тимура, убил Риту. Нельзя утверждать, что это было абсолютной неправдой, но глупо было винить парня в том, что он любил. Он десятки раз порывался вызвать Криса на поединок, но прямых мотивов не было, да и сам Крис внешне смирился с потерей, что ещё больше ожесточало Тимура.
В ту ночь очередь караулить пришельца выпала именно Тиму, и тогда было заключено соглашение, согласно которому работа сорока островов возобновлялась, при этом острову Тимура полагалась фора: вместо стандартных семи-восьми человек ему присылались сразу тридцать, включая мгновенный перенос всех друзей, даже тех, кто вернулся домой. При этом правила игры оставались в силе. Взамен пришелец просил свободный час для починки корабля и взлета. Растерянный и обозленный на весь мир, Тимур согласился сразу, преследуя отныне только одну цель — месть Крису. Смертельную месть.
— Вот только мальчик Тимур не учел, что сам Крис как-то не горит желанием раскаиваться и принимать смерть из-за того, что лично он преступлением не считает, — Крис поднялся с песка, отряхивая шорты и с полуулыбкой поглядывая на Тимура, — поэтому собрал ребят с нескольких островов и создал жалкое подобие монархического государства. Со всеми минусами, гадостями и ужасами. Но лично Крису до сих пор кажется, что это гораздо меньшее зло, чем развязывание новой бойни.
Наверное, я уже устал удивляться всему тому, что на меня сваливалось на этих проклятых островах. Спорить и доказывать кому-то что-то вообще не хотелось, а вот парочка вопросов осталась.
— Крис, а зачем было убивать всех новоприбывших? Может, я юн и глуп, но никак не могу взять в толк именно это.
— Убивать? Эта глупая легенда была кем-то распространена, — Крис выразительно покосился на сидящего рядом со мной Тимура, — и, как я вижу, вполне успешно. Почему-то никто не задумывался, откуда у меня столько людей. А это и есть именно те трупики с остальных островов. Впоследствии, мои люди часто использовали эту угрозу. Знаешь ли, проще изначально управлять людьми, когда они тебя, прежде всего, боятся, а уж потом уважают.
Тимур продолжал молча сидеть и смотреть на Криса. Не отрываясь и даже не моргая.
— Допустим. А изнасилования? Тоже спишешь на слухи?
— Спишу на преувеличения. Димка, нам уже давно не десять лет, и тебе пора понимать, что мальчики и девочки не только ходят под ручку и целуются в темных местах последних рядов провинциального кинотеатра, где больше и заняться-то нечем. Все давным-давно выросли. Я не претендую на звание самого справедливого правителя, но доказанные случаи эм... чрезмерного старания наказаны смертью. Предвосхищая твой следующий вопрос: те девушки, которых ты видишь сейчас, пришли по доброй воле. Им, знаешь ли, не хочется, чтобы их ребят убили на войне, к которой эти самые ребята не имеют никакого отношения.
— А как же Виталик?
— Понятия не имею, о ком ты говоришь.
— Один из твоих отрядов, патруль.
— И снова повторяю, что ничего не знаю о нем. Мои все ребята вернулись в целости и сохранности.
Я глянул было на Тимура, но тот только отрицательно покачал головой.
— Хотя, есть один вариант, — Крис задумчиво почесал затылок, — наверное, это беглецы. Часть провинившихся мы держали под стражей. Случалось, что и сбегали, затем прикрываясь моим именем, разбойничая и убивая. Не исключаю и такой вариант.
— Твои люди убили его.
— Любой побег карается смертью. Таков закон.
Всё более-менее стало на свои места, но...
— Кто передал мне записку перед побегом? Она каким-то чудесным образом оказалась в комнате.
Тимур удивленно поднял голову, а Крис просто улыбнулся. Ответа не требовалось.
— Зачем?
— Убить тебя я не мог, да и причин не было. Тем более, ты мог пойти только в одно место, и, как видишь, мы в нем встретились. Так что я был прав.
— А наша дуэль?
— Я должен был понять, готов ли ты убивать друзей. Оказалось — не готов. И я не особо об этом сожалею. А вот Тимур, похоже, готов, верно? — Крис присел перед Тимом, заглядывая в глаза.
Тимур нарочито медленно поднялся, вытаскивая мечи из ножен за спиной.
— Ты должен умереть за то, что сделал с ней.
— Вот как.... А я-то думал тебя образумить.
— Если бы не ты, она осталась бы жива. Ты один во всем виноват.
— Виноват в том, что любил?
— Мы оба её любили! Но ты не смог спасти её!
— Так не любят, как ты, Тимур...
Я всё ещё стоял между ними, когда Крис настойчиво отодвинул меня в сторону, второй рукой вынимая меч. Затем посмотрел на меня. Оглянулся.
Обе армии стояли совсем рядом, опустив оружие и жадно вслушиваясь в разговор. Для каждого из них стало понятно, что побоища не будет. Простая дуэль.
Такая непростая для меня.
Крис грустно улыбнулся мне, не обращая внимания на приближающегося Тимура.
— Знаешь, Димка, я был на том острове с камнями. Я до последнего надеялся, что мы все вернемся домой. Это всегда очень больно — ошибаться. В расчетах, в ощущениях, в друзьях. Ты же помнишь наш разговор несколько дней назад? Есть вещи, которые остаются внутри навсегда. Просто не забывай тех, кто когда-то был дорог.
Крис стал в стойку, держа меч двумя руками над головой параллельно мосту.
— Тимур, Крис! Не надо! Это же безумие просто!
Крис покачал головой, не ответив, а Тим даже не повернулся ко мне. Инга, стоящая рядом со мной, пронзительно завизжала, когда мечи первый раз соприкоснулись. Мы видели эту картинку много раз в нашем замке, на тренировках. Это было так похоже.
Крис постепенно отступал, с трудом парируя своим мечом два клинка противника. Но всякий раз умудрялся избегать удара, ставшего бы для любого из нас последним. Наконец, Тимуру удалось мечами зажать оружие Криса. На миг их взгляды встретились. Крис продолжал улыбаться, и это вконец взбесило Тимура. Чуть ослабив нажим, он развернул Криса спиной к краю моста, отвел мечи в сторону, и внезапно ударил ногой в живот противнику. Тот, не удержав равновесия, оступился и полетел через перила, успев в последнее мгновение ухватиться рукой за край моста.
Тимур выбросил мечи в сторону и подошел к Крису вплотную.
— Расскажи, каково это — чувствовать, что проиграл?
Мы все стояли, оцепенев, не решаясь подойти, хотя кончики пальцев Криса уже побелели от напряжения. Он приподнял голову и всё так же насмешливо посмотрел на Тима.
— А ведь я тебе так и не сказал одну самую важную вещь. Хочешь услышать? Только не при всех.
Тимур наклонился, продолжая внимательно смотреть Крису в глаза. Я стоял недостаточно далеко, поэтому услышал.
— И что же это?
— Мы оба проиграли...
И дернул Тимура за ногу, увлекая его за собой вниз.
