Это война!
"Утро! Как его можно любить?! Какой ненормальный может всерьёз наслаждаться восходом солнца?! Этого мерзкого газового шара, так и норовящего тебя поджарить... И в свете которого так хорошо видны синяки под глазами... Приличный вид, это называется... Нет, дорогой Витольд Вячеславович, я тоже не хочу пугать пожилых преподавательниц! Да, милый Витольд Вячеславович, я понимаю, что если у декана случится инфаркт, то закончить подготовительные курсы и поступить на факультет мне не удастся! О-ооо.... И как я согласилась отказаться от своего стиля?!... И какой садист решил, что на учёбу нужно ходить в такую рань?! Надо, кстати, повторить дэзэ, а то ещё застряну снова на середине и опозорюсь хуже прежнего..." — привычно страдала Люся, приступая на кухне к варке чёрного-пречёрного кофе.
" У-уутро-ооо... Боже, какой ужас... Сколько времени? ДЕВЯТЬ ЧАСОВ?! Да вы издеваетесь? Какой ненормальный поднялся в такую рань?! Да ещё и распевает, подлюка, что-то жизнерадостное... О-ооо... Моя голова... О, мои косточки... Мой бедный хвостик... Какое сегодня число? А месяц? Что вчера было? Ах да, вчера была презентация. О, чтоб я хоть раз ещё согласилась украшать своей персоной какую-то вонючую презентацию этих мерзких лягушатников... ДА КОГДА ЖЕ ЭТА САДЮГА ЗАТКНЁТСЯ????!!!!" — думала Алисочка, выползая из постели, задёргивая занавески и плетясь в ванную.
Словно услышав высказанную ментально просьбу, невидимая певица умолкла. Алисочка смогла спокойно принять душ, умыться, причесаться и нанести лёгкий утренний макияж.
В тот момент, когда кисточка для бровей коснулась полочки зеркала, у себя на кухне Люся подумала: "Пожалуй, третий эклер всё же будет лишним..." — и решила продолжать воспитывать силу воли.
Алисочка, запахнув шёлковый халатик, расшитый цветами сливы, прошла на кухню и заварила травяного чая. Кошечка устроилась в уголке кухни и принялась потягивать напиток, довольно качая изящной ножкой в пушистом тапке с помпонами.
Но не успела она отхлебнуть третий глоточек, как за стеной, обладавшей толщиной картона и звукопроводимостью вечернего воздуха, вновь принялись выводить что-то занудно-классическое. Голова всё ещё гудела, а терпение оборотня обычно не длиннее его собственного хвоста, так что спустя пару особо заливистых рулад Алисочка раздражённо постучала в стену — благо размеры кухни позволяли сделать это, не поднимаясь со стула.
"Блин, вот стерва! — возмутилась у себя Люся. — Половина десятого, имею право!"
И повысила звук и тональность.
Алисочка грохнула на стол чашку, набрала в грудь воздуха и, добавив в голос весенних нот, принялась выводить:
— Ты же смог меня приручи-иить, всегда буду за тобой ходи-ииить!..*
За стеной притихли, и Алисочка довольно улыбнулась. Но тут раздалось громовое:
— VOLLBRINGT BRUNNHILDES WUNSCH!
От звуковой волны стена прыснула плиткой, шкафчики — осколками бокалов, а сама Алисочка с визгом взлетела по занавескам. Карниз не выдержал, и кошечка в облаке тюля шлёпнулась на пол.
Так, на четвереньках, она и вышмыгнула из кухни под торжествующее:
— UND DOCH, ALLE EIDE, ALLE VERTRAGE,
DIE TREUESTE LIEBE TROG KEINER WIE ER!**
"Ну, погоди! — зашипела про себя Алисочка, тряся головой. — Ты поплатишься, мерзкая жиртрестина!"
Оборотень забилась под одеяло, зажала уши руками и с наслаждением погрузилась в планы мести. Вскоре был выбран наиболее пакостный и легко реализуемый, девушка убедилась, что у соседей тихо, и приступила к исполнению.
___
* Elvira T., "Одержима".
** Вагнер, "Сумерки Богов", отрывки из заключительной арии Брунгильды. http://www.youtube.com/watch?v=5S6C5hh_9ag
___
Люся же напрочь забыла об утреннем инциденте, учебные переживания вытеснили всё лишнее. Выступила она удачно, ничего не забыла и только пару раз чуток сфальшивила от волнения. Другое дело, что, садясь, она заметила сочувственно-пренебрежительные взгляды одногрупниц, а взгляд в зеркало в женском туалете только подтвердил худшие подозрения. Увы! С привычным макияжем в чёрно-белых тонах Люся чувствовала себя индивидуальностью, а вот без него — превращалась в самую обыкновенную девушку с излишним весом и проблемной кожей.
А ещё огорчало, что никто в консерватории не хотел с ней дружить и не стеснялся объяснить, почему. У той, кто одевается во всё чёрное, прячется от солнца и из украшений предпочитает кольца с черепами, мышиными крыльями и прочей пакостью, не просто не все дома — она не из их круга. И хотя Люсе этот круг даром был не нужен, всё равно отчего-то было обидно.
Копаясь в сумке в поисках ключей, Люся героически доползла по лестнице до квартиры и ступила на придверный коврик. Тот как-то странно чавкнул, и Люся машинально опустила глаза. В следующую секунду до её сознания дошёл запах, который невозможно не почувствовать, даже если у вас заложен нос.
Вампирша отступила назад и осторожно поддела край коврика ботинком. Сомнений быть не могло. Но не могла же соседка... Хотя, одна обыкновенная кошка такое не наделает... Даже две... Даже три... Обалдеть! Люся открыла дверь, перепрыгнула через на редкость вонючее болотце, скинула ботинки и побрела по квартире в поисках резиновых перчаток и большого полиэтиленового пакета.
"Ну ты у меня получишь, мерзкая кошатина, — думала Люся, пытаясь аккуратно запихнуть брызгающий во все стороны коврик в слишком узкий пакет. — Я найду на тебя управу!"
Как только она покинула площадку, Алисочка оторвалась от глазка, накинула шубку и поспешила во двор. Там её уже ждали, и, присев за мусорным баком, кошечка методично принялась открывать банки с "мясными кусочками" и выставлять их в рядок перед пёстрым сборищем братьев своих меньших:
— Молодцы! Отличная работа!
Вечером следующего дня Люся, пыхтя, плелась из супермаркета домой. Луцианчик должен был вернуться из командировки только завтра, а водить Люся не умела, так что новый коврик и еду на ближайшее время приходилось тащить домой вручную.
— Привет. Помочь?
Люся оторвала взгляд от грязного асфальта тротуара и с удивлением глянула на неожиданного помощника.
— Мир-дружба, наши-ваши, — телеграфно ответил тот. — Перемирие и всё такое. Чего тащишь?
— Кролика, — Люся передала пакет. — Картошку, морковку, сметану, чеснок...
— Кролика? — заинтересовался Виктор, заглядывая внутрь.
— Диетическое мясо, — отозвалась Люся. — В горчичном соусе — просто пальчики оближешь. Разделывать зато умучаюсь — у них разрубщик куда-то отошёл, а мне ждать влом было. А зря — как-то неловко готовить то, что на тебя смотрит.
Виктор ещё раз окинул тушку хищным взглядом и предложил:
— Если дашь попробовать, что получится, то разделаю тебе его в два счёта.
— Это и половинку твою пушистую надо будет пригласить? — кисло протянула Люся.
— Не, Алиска на суаре или ещё на чём-то до полуночи. Я уже приготовился коротать вечер с пиццей, а тут — кролик... Ну так что?
Люся раздумывала недолго:
— Разделка тушки и чистишь картошку — и четверть кролика твоя.
— Идёт!
Лёня бережно прижал к груди коробочку с белоснежными орхидеями локтем левой руки, правой исследуя в поисках связки ключей карманные залежи. Краем уха он услышал, как кто-то поднимается и, обернувшись, глянул на настороженно замершую красотку:
— Тебе не надоело? Не собираюсь я на тебя покушаться. Главы вообще перемирие как раз позавчера подписали. Не знаешь, что ли?
— Знаю, — буркнула Алисочка, обходя его по широкой дуге. — Меня, если честно, больше ваша Ася пугает, чем главы. А то...
— А то что? — хмыкнул Лёнька. — Брось. Слушай, я устал, как собака... Честно, всё, чего я хочу, это попасть наконец в квартиру, обнять любимую женщину и провести спокойный вечер.
— Ну так позвони в дверь, она тебе откроет!
— Это сюрприз, я только завтра должен был вернуться.
— Слушай, — протянула коша. — Раз такое дело, перемирие... Может, отпразднуем? В смысле, чашечкой чая? Я приглашаю. На пять минут. Тебе, кстати, зеркало не помешало бы.
— Я и без зеркала знаю, что сон в поезде мне лоску не прибавил, — фыркнул Лёнька.
— Исправлю за пару минут. Последний раз предлагаю. Я сделала первый шаг, дело за тобой. Раз, два...
— Иду, — махнул рукой вампир на ключи. — Признавайся, тебе что-то от меня нужно.
— О, ничего особенного!
Алисочка коварно улыбнулась, закрывая за гостем дверь.
Она прекрасно учуяла, где находится её собственная вторая половинка, и собиралась отомстить гадкой вампирше по-чёрному.
Полчаса спустя Луциан, посвежевший и распространяющий вокруг аромат дорогого парфюма, перешагнул порог в обратную сторону.
В ту же минуту дверь напротив распахнулась, и в проёме показалась спина Виктора, с чувством произносящего:
— Это было просто супер! Если снова твой вампир куда-то умотает, зови, не стесняйся!
— Обяза... — фраза оборвалась на полуслове: Виктор отступил в сторону и развернулся, открывая вид на застывшего Луциана и невинно выглядывающую из-за двери Алисочку.
Первой отмерла Люся:
— Это твоя командировка?! Эта оборотниха — твоя командировка?!
— Оборотница, ты, вампирша! — возмутилась Алисочка.
— Вампиресса! — не осталась в долгу Люся, и хотела было уже продолжить, но тут дар речи (или, вернее, вопля) вернулся к Луциану:
— А что это оборотень делает в нашей квартире?! Это о чём он сейчас говорил?
— Почему от тебя воняет её духами?!
— Почему из моей квартиры выходит довольный оборотень?!
Виктор спешно вставил:
— С моей стороны ничего не было, — он перевёл взгляд на Алисочку. — А вот ты... Говорили мне, не связывайся с кошкой!
Алисочка растерянно захлопала глазами и жалобно мяукнула:
— Но я ничего...
— Знаю я твоё ничего! — рявкнул Виктор.
— Я от тебя не ожидал, — ровно произнёс Луциан, обращаясь к Люсе.
И мужчины синхронно развернулись к лестнице. Взгляды скрестились, и Виктор процедил:
— Пошли, поговорим.
— Пошли, — согласился Луциан.
Покинутые девушки растерянно переглянулись и спрятались каждая в своём убежище.
Когда Люся приглашала голодного Виктора, у неё была, конечно, мысль похвастать позже перед противной кошарой кулинарным талантом... Когда Алисочка заманивала утомлённого и оттого плохо соображающего Лёньку, она с удовольствием представляла лицо мерзкой вампирюки, когда та почувствует, что от её мужа пахнет чужими духами...
Но то, во что вылились их планы, больше походило на месть самим себе.
Чтобы немного успокоиться, обе решили чем-нибудь заняться. Алисочка принялась за уборку — ненавистное занятие очень хорошо отвлекало от нервничания. Люся нашла в записях рецепт торта — в её понимании, лучшего антидепрессанта.
Когда "двушка" уже только что не сверкала, а обмазанный кремом и усыпанных орехами торт доходил до совершества в холодильнике, обе соседки вновь испытали острый приступ тревожного одиночества.
Первой не выдержала кошечка.
Люся различила робкий стук в дверь. Нехотя прошаркав в коридор, вампирша распахнула створку.
— Привет. Чем занимаешься? — осторожно спросила Алисочка.
— Торт делаю, — сдержанно ответила Люся.
— Торт? — оживилась Алисочка.
— Ага. Три тысячи двести двадцать калорий, — невольно озвучила Люся то, что мучило её уже почти час едва ли не больше отсутствия драгоценного Луцианчика. — Яйца, сахар, мука и всё такое. Одни сливки чего стоят!
— О, — отозвалась Алисочка. — Сливки?
Вампиресса посмотрела на оборотницу.
Оборотница посмотрела на вампирессу.
Что-то заговорщицкое промелькнуло во взгляде обеих девушек, что-то в духе: "Ну я-то никому не скажу, если ты никому не скажешь!"
Люся шире распахнула дверь, отступая.
Алисочка улыбнулась и протараторила:
— У меня есть очень вкусный чай, я сейчас!
Когда недоразумение со вторыми половинками было прояснено, обнаружилось, что ничто так не объединяет, как кружка ароматного чая и широкая "долька" вкуснющего торта. Так что не удивительно, что разговор, поначалу вялый, к третьему куску заметно оживился и потёк неожиданно легко.
— ... В топ-модели мне ход закрыт, фигура у меня, как видишь, неподходящая...
— Да у тебя офигенная фигура!
— Вот именно! Где ты видела "супер-вешалку" с четвёртым размером груди и широкими бёдрами?! На неё же шить неудобно!
— А-ааа...
— Но я не расстраиваюсь. У меня контракты поменьше, конечно, зато регулярные и разнообразные. На днях вот была на презентации бургундских вин. Правда, после этого голова у меня... слушай, ты не могла бы не петь по утрам, хотя бы до одиннадцати, а? Пожалуйста?
— Да я помню о соседях... это просто я разнервничалась, у меня сложный кусок был в тот день. А ещё у меня такие противные одногруппницы... Преподаватель попросил не накладывать макияж на занятия, вот они на меня и пялятся...
— Совсем не накладывать?! Кошмар! Ужас! Это произвол! Ты должна протестовать!
— Да нет, мой обычный... А без него... действительно, кошмар и ужас.
Алисочка окинула профессиональным взглядом лицо собеседницы, хмыкнула, вскочила и, ни слова не говоря, унеслась в свою квартиру.
Вернулась она буквально через пять минут с небольшим розовым чемоданчиком.
— Так, сиди тихо и не шевелись!
Через полчаса Люся с недоверием разглядывала в зеркале результат.
— Ну что? Я гений? — самодовольно спросила Алисочка.
— Ага-а...
С той стороны стекла на Люсю смотрела миловидная девушка с персиковой кожей, огромными яркими глазами и безупречно очерченными полными губами.
— Могу научить так краситься, но косметику придётся купить самой.
— Да, спасибо большое! — Люся наконец оторвалась от собственного отражения и улыбнулась. — В качестве бартера могу поделиться парой рецептов...
Последний кусочек торта разделили напополам.
Ничто так не объединяет, как торт, хорошее настроение...
— ...Зная моего Витюшеньку, думаю, они сейчас где-нибудь сидят за пивом и так же мирно болтают.
— Зная моего Луцианчика, я уверена, что дело именно так и обстоит. Он вообще у меня пацифист. Вампир-пацифист, странно звучит, правда?
— А оборотень-пёс, который живёт с оборотнем-кошкой — не странно?..
...торт, хорошее настроение и разговоры о любимых мужчинах.
На следующий день
"Люсечка, я тебя обожаю!" — думала Алисочка, глядя, как её драгоценная половинка с довольным рычанием уминает предложенный обед.
"Алиса, ты чудо!" — думала Люся, ловя на себе офигевающе-завистливые взгляды однокурсниц и заинтересованные — однокурсников.
