Восстановленная справедливость

— Поздравляю вас, мэм, с удачной покупкой. Надеюсь, вы будете здесь счастливы.

— Да, спасибо Том.

Томас Джонсон, преуспевающий тридцати трехлетний торговец недвижимостью, младший партнер фирмы по торговле недвижимостью "Смит и Джонсон", завершил очередную более чем успешную сделку — продал очередную виллу очередной голливудской знаменитости.

Все конкуренты завидовали ему и считали его счастливчиком. И действительно внешне все так и есть — self maid man, начавший с нуля, сделавший успешную карьеру, женившийся на красавице — дочери своего старшего партнера, отец двух очаровательных малышей и владелец просторного и уютного семейного дома и двух автомобилей.

Однако, несмотря на все это, сам Том был глубоко несчастлив. Все, абсолютно все вызывало у него смешанные чувства ущербности и зависти. Да конечно жена красавица — но не голливудская знаменитость, просторный дом — но как ему далеко до особняка "Playboy", проданного тестем нынешнему владельцу, Хью Хефнеру, лет тридцать назад. Два автомобиля — но это всего лишь "Кадиллак" и "Гранд Чероки", это же не коллекция "Роллс-ройсов" и "Линкольнов" как у его клиентов. Ну, одеваются они с женой у "Гуччи" — так это же "прет-а-порте", а не эксклюзивные работы от самых лучших портных, когда брюки к костюму заказывают в Лондоне, а пиджак — в Нью Йорке...

В общем, несмотря на мнение всех окружающих у него были основания оставаться несчастным, недовольным и обиженным судьбой.

А главнейшей причиной этого несчастья было, то, что Томас Джонсон был найденыш. Его подобрали монашки тридцать три года назад накануне дня святого Фомы на ступеньках монастыря Иоанна-Крестителя.

"Вполне здоровый малыш, и ему уже примерно месяца два, не меньше," — сказал вызванный монашками врач, давно привыкший к такого рода находкам у монастыря.

"Проклятые хиппи!" — только и смогла сказать мать-настоятельница, перепеленывая малыша. Поскольку был он завернут в некогда чистые пеленки из отбеленной, но грубоватой домотканой холстины вместо привычных всем "Памперсов", быстро и надежно впитывающих продукты жизнедеятельности младенцев, то мокрой работы у настоятельницы оказалось предостаточно.

По счастью, кроме домотканых пеленок, на нем была еще одна вещь, очень и очень необычная и не встречавшаяся монашкам ни до, ни после. Пеленки были перехвачены толстой серебряной цепью, на которой был подвешен медальон, тоже весьма не обычный. Медальон этот был сделан в форме щита, и украшен орнаментом в виде маленьких лилий, обрамляющих большой трилистник клевера в центре.

Найденыша нарекли Томасом Джонсоном — в честь святого и монастыря. Мальчик рос здоровым и шустрым в опекаемом монашками приюте, и даже делал приличные успехи в учебе, что для многих школ в округе было тоже не обычно. Монашки считали, что он все же родился с серебряной ложкой во рту, и помогли лучшему ученику поступить в колледж, который он так же успешно закончил.

Природные свойства его характера — общительность и изворотливость помогли Тому сделать прекрасную карьеру в торговле недвижимостью, а удачная женитьба на единственной дочери Джейка Смита, помогла наладить связи в кругах VIP-клиентов из Голливуда и Силиконовой Долины. И хотя это был брак по большой и страстной любви, бизнес оказался удачным дополнением к нему.

Не смотря на оригинальный медальон, и прорву денег, потраченных на частных детективов им самим и еще больше тестем перед свадьбой, выяснить, хоть что-либо о родителях Тома не удалось. Поэтому Томас и продолжал надеяться, что в один прекрасный день, он найдет свою семью, справедливость будет восстановлена, и он займет свое место в мире, предназначенное ему от рождения.

Приближался день святого Фомы — формально его день рождения — и надежды вперемешку с тоской вновь овладели душой Тома. Завершив оформление сделки в своем офисе, он убрал все документы в сейф, выслушал поздравления от секретарши, и отпустив всех подчиненных, поехал домой. Вечером предстоял очередной скучный прием родственников жены и клиентов по поводу его якобы дня рождения. А затем череда таких же одинаковых дней и лет с оформлением покупки или продажи очередной виллы для очередной знаменитости. В общем, скучно, однообразно и не интересно. Он уже было, подумывал завести любовницу для развлечения, но ссориться с Джейн не хотелось. Да и найти кого-то, красивее его жены — задача почти не решаемая.

Но, так или иначе, душу Тома терзала неизвестность пополам с надеждой. Это чувство ежегодно обостряется накануне Дня Святого Фомы, его дня рождения, так сказать.

Том подъехал к дому, и уже открыл ворота гаража, как его остановил голос:

— Мистер Томас Джонсон, если не ошибаюсь?

— Да, это я. Чем могу помочь? Вы, наверное, хотите купить особняк?

— Вы найденыш? И у вас есть фамильный медальон?

— Да... — Том без дружелюбия посмотрел на незнакомца. — А почему вас это интересует?

Незнакомец — мужчина среднего роста, неопределенного возраста, одетый в охотничий костюм из темно-зеленого твида и высокие рыжие сапоги, опирался на тяжелую трость. К его поясу был пристегнут необычного вида чехол для мобилки и что еще более неожиданно, неожиданно, кинжал.

"Весьма нетрадиционный костюм, а твид — натуральный шотландский, ручная работа. Клан МакЛафлинов или МакДаудов? Не могу точно вспомнить", — автоматически отметил Том, научившийся за годы общения со знаменитостями, определять по костюму кредитоспособность клиента.

— Все дело в том, что в отношении вас была допущена вопиющая несправедливость. К тому же эта не справедливость породила длинную цепочку проблем. Но я могу все исправить. Вы поможете себе и всем, если вернетесь на свое место...

— На свое место? Да кто вы такой, черт побери? — перебил его Том.

— Я — СВИС ..

— Свис? А, вы — швейцарец! Так вот почему у вас такой странный костюм и акцент...

— Нет, СВИС не национальность. Это должность — Специалист по Восстановлению Исторической Справедливости. Так вот, я могу вернуть вас на родину, на то место, на которое вам предназначено по праву вашего благородного рождения.

— Куда — куда?

— В край, где правят короли и королевы, где есть принцы и принцессы, благородные рыцари и прекрасные дамы, добрые феи и злые колдуны...

— Это в Европу, что ли? Видали мы этих принцев в телевизоре— лысые уроды, — разочаровано сказал Том, вспомнив визит принца Чарльза и недавнюю коронацию еще одно принца в Европе, в стране, которая пролетает под крылом "Боинга" быстрее бейсбольной площадки.

— Нет, лучше, гораздо лучше, — ответил СВИС и продолжил — И самое главное, там живут ваши родители, которых вы давно мечтаете увидеть. Они тоже давно вас ждут. Но сначала покажите, пожалуйста, ваш медальон. Я не хочу совершить новую не справедливость, если вдруг вы не тот, кого я ищу.

Том распустил галстук, снял с шеи медальон и показал его незнакомцу, не отдавая, однако в чужие руки. Тот внимательно рассмотрел его и удовлетворенно сказал:

— Какое счастье, это действительно вы. Итак, вы хотите вернуться к вашим давно утерянным родителям?

— Да! — уверенно ответил Том, но потом спохватился. — А моя семья? Жена и дети? Как они?

— Нет проблем. Если хотите, они последуют с вами.

Подумав минуту, Том ответил:

— Да, хочу!

— Прекрасно. — коротко ответил СВИС.

И все изменилось.

Через пару секунд Том Джонсон сидел на жестком деревянном облучке какого-то воза, запряженного парой волов, справа к возу за уздечку был привязан оседланный конь. А сам воз был настолько груб и примитивен, что по сравнению с ним фургон времен освоения Дикого Запада — венец технического совершенства. Его мягкий и удобный кашемировый костюм превратился в рубаху из грубой льняной ткани без пуговиц, но с вышивкой, кожаный жилет и такие же штаны, заправленные в высокие грубые сапоги из буйволовой кожи. На голой загорелой шее болтался все тот же медальон. На поясе висел небольшой кошель и внушительных размеров тесак. Меч в деревянных ножнах стоял рядом, прислоненный к стенке воза. Длинные, давно не стриженые волосы висели ниже плеч, а лицо Тома покрывала недельная щетина.

За спиной, на сундуках и корзинах, сидела примолкнувшая от удивления Джейн и перепуганные дети, одетые как в фильме "Царство небесное". И никакой косметики на лице Джейн!

Дорога, по которой они ехали ,без малейшего следа асфальта или иного покрытия, вела к мрачного вида здоровенному замку, из распахнувшихся ворот которого им на встречу выезжали несколько воинов. Когда они поравнялись, старший из воинов, пожилой усатый гигант в ржавоватой кольчуге с лицом и руками в шрамах, проревел:

— Кто вы такие, три тысячи чертей, и куда направляетесь?

Том опешил и так и не успел ответить, как гигант узнал медальон на шее Тома и более мирно сказал:

— А вернулся, сыночек! И где это тебя тридцать лет дьявол носил? А это кто? Жена и отпрыски? Внуки мои, что ли?

— Да вот... только и смог промямлить Том. — Слушай сюда, сынуля. Бегом, жену и детей на кухню, пусть матери помогают и ужин готовят. А сам хватай кнут и подгоняй сервов, а то совсем обленились проклятые. Урожай надо собрать и оброк герцогу отвезти до конца недели. Грегор-колдун предсказал раннюю осень и холодную зиму. А он редко когда ошибается. Так что шевелись, не то его светлость Горлойс и с нас шкуру снимет за недосмотр...