Рон стоял перед викторианским домом, в котором жили Грейнджеры, нервно покачиваясь на каблуках. Гермиона прислала ему письмо с просьбой зайти на день, и он с радостью согласился, но теперь, когда он был здесь, он начал беспокоиться. Ему нужно было сказать ей о своих чувствах, но слова застревали у него в горле.

Она отказывала ему и раньше, и, несмотря на все его попытки разговорить ее, она была так настойчива, что между ними ничего не могло произойти. Он знал, что сказали бы его братья: "Повзрослей и расскажи ей о своих чувствах". Но он не был таким обходительным, как они. У него не было нужных слов. В большинстве случаев ему просто удавалось засунуть ногу в рот, прежде чем он успевал осознать, что слова вылетают из него.

Фред трансгрессировал его сюда прямо из магазина, и он собирался отправиться домой на камине. Прошлым летом его отец помог Грейнджерам наладить каминную сеть, чтобы Гермиона могла приходить в "Нору", когда ей захочется (то есть только в "Нору"). Рон еще раз медленно вздохнул, разглядывая свои старые кроссовки и дырки на джинсах, прежде чем постучать в парадную дверь.

Грег Грейнджер открыл ее с улыбкой.

— Рон! Рад тебя видеть. Как прошло твое лето?

— Отлично, — сказал ему Рон, когда он вошел в дом. — Как Испания?

— Прекрасно. Гермиона сказала, что вы нашли себе работу на лето?

Рон кивнул.

— Да, сэр. Мои братья открыли магазин приколов, и я помогаю вести учет.

— Рад за вас! Мне нравится видеть, как молодые люди проявляют инициативу. Заходите в дом! Гермиона как раз заканчивала с Косолапом. Кажется, он забрался в соседский сад и оказался весь в навозе! В данный момент она ему не очень нравится, — добавил он со смешком.

Рон кивнул и последовал за ним в гостиную. Минуту спустя вошла Джин Грейнджер и предложила ему свежего лимонада, который он принял. Он сел на диван и только успел сделать глоток лимонада, как Косолап запрыгнул к нему на колени и устроился между Роном и углом дивана, испепеляя Гермиону взглядом своей уродливой складчатой физиономии.

— Не смотри на меня так, — строго сказала Гермиона, не сводя глаз с кота. — Ты сам это сделал.

Рон усмехнулся, перекладывая Косолапа.

— Я вижу, ты разозлила своего кота.

Гермиона закатила глаза.

— Он был весь в навозе! Он даже запачкал его между лапами! Это было унизительное купание для нас обоих. Потом я воспользовался маминым феном, и он вроде как смирился с этим.

Ее отец рассмеялся.

— Похоже, он просто хорошо проводила время. — Заметив взгляд дочери, он улыбнулся. — В любом случае, мы с мамой уходим, ты уверена, что с тобой все будет в порядке?

— Папа, с нами все будет в порядке. Мы собираемся заказать еду навынос и посмотреть несколько фильмов.

Джин улыбнулась.

— На кухне для тебя есть деньги. Если мы тебе понадобимся, у папы с собой пейджер, а у меня зеркальце.

Гермиона кивнула и улыбнулась, когда родители поцеловали ее в щеку, и через несколько мгновений они ушли.

— Куда пошли твои родители? — спросил Рон.

— У них благотворительный ужин для детей, которые не имеют доступа к стоматологической помощи. Они собирают деньги на покупку брекетов, фиксаторов и прочего.

— Что такое брекеты?

Гермиона улыбнулась ему.

— Это такие металлические пластины, которые закрывают зубы, чтобы помочь им выпрямиться.

Рон поморщился.

— У кого хватит ума на это?

Она рассмеялась и села рядом с ним на диван.

— Так магглы лечат зубы. Она хотела погладить Косолапа, но кот зашипел на нее. — Наверное, он все еще злится на меня.

— Он это переживет, — заверил ее Рон.

Гермиона кивнула, не сводя с него глаз, и он не мог не заметить, что ее ресницы выглядят пышнее, чем обычно, — шире, — и, казалось, они обвивают ее карие глаза так, что ему захотелось заглянуть ей в глаза еще сильнее, чем обычно. Он взял себя в руки и посмотрел на кота, который прижался к нему, как будто они были лучшими друзьями.

— Эм, извини, я не смог увидеть тебя на днях, когда ты заходила, но мы собирались в паб. Чарли был в городе, и Фреду пришла в голову идея устроить вечер братьев Уизли.

— Все в порядке, — сказала она ему. — Это было решено в последнюю минуту, а потом у нас был день рождения Джинни. Как поживает Чарли?

— Хорошо, — сказал Рон. — Он вернулся в Англию ненадолго. В основном, конечно. Он пробудет здесь с перерывами в две недели, поскольку работает с другими драконологами и Крылатыми стражами.

— действительно? Я рада, что он принимает в этом участие.

Рон только взглянул на нее.

— Все в порядке. Давай возьмем еду и начнем готовить.

— действительно? — спросила она удивленно. — Это история любви.

— Я знаю, у нее мрачный конец, — сказал он ей. — Давай попробуем.

-Подожди, ты знаешь эту историю?

Рон закатил глаза.

— Я не живу под скалой, знаешь ли. Шекспир — один из самых известных волшебников в истории.

— Он был волшебником? — Удивленно воскликнула Гермиона.

Рон бросил на нее удивленный взгляд.

— Ты этого не знала? Он был по-настоящему знаменит в обоих мирах. Он добавлял в свои заклинания всякую магловскую чепуху, но кое-что из этого близко к реальности. Папа сказал, что у него возникли проблемы и ему пришлось кое-что изменить, потому что Совет волшебников счел, что он перешел грань между выставлением напоказ волшебного мира и его сокрытием. В любом случае, я мало что знаю о его творчестве, но я знаю, что это история о двух подростках, которые влюбляются друг в друга, ведут себя как придурки и не проверяют факты, прежде чем покончить с собой. Да, запретная любовь — это все романтично и все такое, но, честно говоря, факты важны.

Гермиона рассмеялась.

— О, Рон, ты упускаешь из виду весь смысл этой истории.

Он смущенно улыбнулся.

— А я?

— Да, это история любви, но она о том факте, что любовь объединяет их, что их любовь друг к другу может прогнать ненависть, которую они должны испытывать как враги. Речь идет о том, чтобы объединить людей, и, к сожалению, они прекратили свою вражду из-за смерти своих детей, но, в конце концов, это были извлеченные уроки. Я по-прежнему считаю, что это прекрасная и трагическая история.

— Ну, ты же не сбежала сама, когда узнал, что Виктор исчез? Почему? Потому что ты не сумасшедшая!

Гермиона пристально посмотрела на него.

— Или ты можешь утверждать, что они выбрали смерть, потому что это было легче, чем жить.

Рон скорчил гримасу.

— Справедливое замечание. В любом случае, сейчас много драк, так что я в деле.

Гермиона все еще казалась удивленной, но, прежде чем повернуться к нему, она приготовила видеокассету.

— Я думала заказать индийскую еду, но мне хотелось бы еще и тайскую.

Рон ухмыльнулся.

— Ты же знаешь, меня устроит и то, и другое.

Она улыбнулась и схватила телефонную трубку. Он наблюдал за ней, пока она делала заказ. Ее густые каштановые волосы были немного приручены, но все еще беспорядочно свисали до талии крупными локонами. На ней были хлопчатобумажные шорты светло-голубого цвета, которые довольно эффектно обтягивали ее ягодицы и позволяли ему любоваться ее красиво загорелыми ногами. Он с интересом отметил, что пальчики на ее босых ногах были темно-розового цвета. На ней была белая футболка с v-образным вырезом, и когда она поднялась на цыпочки, чтобы взять меню навынос, ее футболка немного задралась, обнажив загорелый живот. Ему стало интересно, насколько сильно она загорела, и это заставило его задуматься, не лежала ли она на солнце топлесс. Он знал, что в Испании это было в порядке вещей, и мысль о том, что она лежит обнаженной на пляже, невероятно возбуждала и злила его одновременно. Он не хотел, чтобы кто-нибудь видел ее обнаженной. Он подумал, были ли ее груди такого же золотистого цвета, как и живот, розовые ли у нее соски, как у него, или более темные, как ее волосы. Он поерзал на диване и сглотнул, слушая, как она перечисляет различные блюда из обоих заведений, прежде чем повесить трубку.

Он должен что-то сказать, подумал он. Нет, он должен просто встать, пересечь комнату и поцеловать ее. Эти карие глаза встретились с его, и он сглотнул.

— Может, тогда начнем фильм?

Трус, с горечью подумал он, когда не сделал ни того, ни другого.

— Да, фильм, звучит заманчиво.

Гермиона вставила кассету в видеомагнитофон и включила телевизор, прежде чем сесть рядом с ним на диван. Ни один из них не произнес ни слова, когда репортер начал декламировать пролог печально известной пьесы, название которой в новостях гласило "Влюбленные, которых скрестили звезды". Сцена сменилась, чтобы представить персонажей, и Рон слегка отодвинулся. Она поставила фильм на паузу, и он почувствовал, что у него вспотели ладони, что показалось ему довольно унизительным.

— В чем дело?

— Ну, я..... Я хотела тебе кое-что сказать, — сказала Гермиона.

Рон удивленно приподнял бровь.

— Что это?

— Когда я был на Ибице, у меня было много времени обо всем подумать.

— О чем именно? — он спросил. Неужели это все? Собирались ли они, наконец, поговорить об этом?

— И когда я встретила Дарио...

— Дарио? — Рон прервал её, и его сердце замерло.

— Да, это прекрасный парень и его сестра-близнец Даниэлла. Я провел с ними время, и они были прекрасны.

Рон нахмурился. Дарио. Просто его имя звучало более шикарно, чем он сам.

Что такого было в иностранных парнях, что привлекало ее внимание?

Что было не так со старыми добрыми англичанами?

Почему он был недостаточно хорош?

Что у них было такого, чего не было у него?

— Рон, ты вообще меня слушаешь? — Спросила Гермиона, прервав его размышления.

— Да, Дарио, милый парень. Ты целовалась с ним?

Она побледнела.

— Я... да, но мы...

Рон поднял руку, в нем чувствовалось поражение.

— Я рад. Я имею в виду, что эта странная случайность между нами, лучше просто забыть об этом, верно? Очевидно, у тебя не было проблем, и я отлично провел время на вечеринке у Гольдштейна. Я даже познакомился там с девушкой по имени Шардонне. Жаль, что ты это пропустила.

В глазах Гермионы на мгновение вспыхнула боль, и его охватило чувство вины.

— ой. Что ж, я... Я рада, что вы хорошо провели время.

— Я тоже. Я рада, что Испания оказалась для тебя такой интересной.

Гермиона вскочила на ноги.

— Я пойду принесу еще лимонада.

Она поспешила вон из гостиной, а Рон закрыл лицо руками. Как он уже успел это сделать? Он всегда мог рассказать ей все. Это было то, что он любил в ней больше всего: как легко с ней было разговаривать, как внимательно она слушала. Дарио, подумал он с гримасой, конечно же, она встретила кого-то в Испании. Вероятно, он был красивым принцем из сказки, а не каким-то долговязым рыжим идиотом, который все время засовывал ногу в рот.

Гермиона вернулась с двумя высокими стаканами лимонада, и он поблагодарил ее.

Скажи ей. Поцелуй ее.

— Сделай что-нибудь, — подумал он. Но вместо этого его слова были совсем другими.

— Итак, хочешь вернуться к этому фильму?

Она кивнула и снова села рядом с ним.

— да.

И когда начался фильм, он медленно расслабился рядом с ней, погрузившись в сюжет, но не мог не заметить, как чудесно от нее пахло. И когда она поджала под себя ноги на диване, он, возможно, позволил своему взгляду задержаться чуть дольше, чем это было необходимо, на ее загорелой коже, розовых ногтях на ногах, маленьком серебряном браслете на щиколотке, на котором болтался брелок в виде выдры...

Музыка из фильма отвлекла его внимание от нее, и он снова повернулся к экрану, стараясь не ругать себя за то, что не был в достаточной степени гриффиндорцем, чтобы высказывать свое мнение вслух. Фильм как раз становился интересным, когда в дверь позвонили, и Гермиона вскочила, чтобы принести еду. Через минуту она вернулась с двумя пакетами индийской еды. Они как раз закончили доставать упаковки с цыпленком в масле, бирьяни, доса, цыпленком тандоро, кабобами из баранины и самосой, когда в дверь позвонили во второй раз. Через мгновение она вернулась еще с двумя пакетами. В них были острый салат из зеленой папайи, красное карри, пад тай, жареная свинина и курица, а также жареный рис.

— Надеюсь, ты проголодался, — сказала Гермиона. — Возможно, мы переборщили с едой.

Рон усмехнулся.

— Остатки всегда хороши.

Она кивнула и пошла на кухню за посудой и тарелками. Затем они смешивали, перемешивали и пробовали все понемногу, а Гермиона снова включила фильм. Когда все закончилось, они все еще ковырялись в еде.

— Итак, помимо того, что ты завел новых друзей, чем еще ты занимался в Испании? — осторожно спросил он, надеясь, что его голос звучит непринужденно.

Гермиона улыбнулась ему.

— Музеи и книжные магазины, конечно. Я читала на пляже и гуляла. Однажды вечером мы пошли в танцевальный клуб. Это было весело и так необходимый перерыв. С Сириусом и... кажется, что с каждым годом все напряженнее, не так ли?

Рон кивнул. С этим он не мог поспорить.

— Похоже на то. Но, по крайней мере, с исчезновением диадемы мы стали на шаг ближе.

— Подожди — что?

— Ты не... блин! Прости, Гермиона, я забыл, что ты не знала. Невилл и Луна нашли это!

Глаза Гермионы расширились, когда он рассказал ей эту историю.

— Профессор Люпин просто думает, что мы просто ждем?

— Он говорит, что мы больше ничего не можем сделать, и я думаю, он прав. Мы должны дождаться, когда Волдеморт сделает свой ход.

— Это не слишком обнадеживает, — ответила Гермиона.

Рон кивнул.

— Нет, но это все, что у нас есть.

Гермиона выглядела задумчивой, прежде чем кивнула.

— Полагаю, так оно и есть.

Рон подошел, чтобы поднять ленту с надписью "Смертельное оружие".

— Давай больше не будем говорить о Волдеморте. Может, попробуем?

Гермиона улыбнулась.

— Да, давай. Я думаю, тебе понравится.

Когда она снова устроилась рядом с ним, положив голову ему на плечо, он тихо вздохнул. Даже если он был трусом, чувствовать ее рядом с собой было здорово, и он принял бы это так, как она ему позволила.

Даже если бы это убило его.

* * *

18 августа 1996 года...

Гарри проснулся оттого, что Бродяга свернулся калачиком на подушке рядом с ним, и не смог сдержать улыбки. Щенок был таким милым, и тот факт, что он был точной копией анимага Сириуса, только немного нервировал его. На самом деле, знакомое зрелище странным образом успокаивало, и он чувствовал, что его место рядом с ним.

Зи тщательно осмотрела щенка после того, как он поел в первую ночь. Она прочитала несколько заклинаний, чтобы убедиться, что он здоров, и для их спокойствия убедилась, что это щенок. Зи предположила, что ему около девяти недель, и, очевидно, о нем плохо заботились. Гарри искупал его, и они смеялись, когда он устроил беспорядок в ванной. А на следующий день Зи купила ему еды. Гарри вытащил из шкафа старые игрушки Мародера, и Бродяга побежал к ним.

12345

↓ Содержание ↓