For Love of Magic. Глава 2

Текст главы

Учительская Хогвартса, 2 ноября.

Это была первая из нескольких обычных встреч профессоров Хогвартса, на которых уже обсуждались некоторые вопросы. Проблемы старших классов, низкое качество школьных метел, кубок по квиддичу, последние выходки близнецов Уизли и так далее.

Занятия подходили к концу, и все остальные профессора уже ушли, оставив только Дамблдора и четырех деканов факультетов.

— И что же случилось с нашими первокурсниками? — Директор начал, в основном желая услышать о Гарри Поттере.

— Среди моих "львов" юный мистер Уизли доставляет немало хлопот. — Нахмурившись, сказала Макгонагалл. — Он постоянно опаздывает со своими заданиями, и они неизменно низкого качества. Если так будет продолжаться и дальше, мне придется написать его родителям. Все сотрудники вздрогнули, не желая, чтобы у резкого голоса Молли Уизли появился еще один повод для того, чтобы разразиться громом из-за неизбежного скандала, который эта женщина устроит своему младшему сыну, узнав о его плохой успеваемости.

— С другой стороны, мисс Грейнджер оказалась выдающейся ученицей. Продолжила она.

Снейп слегка усмехнулся при упоминании девушки. Он находил ее стремление угодить невероятно раздражающим, особенно ее привычку переписывать эссе, которые были почти в два раза длиннее, чем требовалось. Любой мог привести факты из книги, и он не оценил ту дополнительную работу, которую она ему поручила.

— Мои барсуки освоились без проблем. — Спраут взяла на себя повествование. — Но, Минерва, я просто обязан высказаться о мистере Лонгботтоме. У этого мальчика поразительные способности к гербологии.

— У него еще более удивительный взрывной талант к зельеварению. — Снисходительно добавил Снейп. — Не проходит ни одного урока без того, чтобы поблизости от него что-нибудь не взорвалось.

— А что с твоими змеями, Северус? — Дамблдор вмешался прежде, чем профессор гербологии успела разразиться тирадой в адрес мастера зелий.

— Ничего необычного. — Коротко ответил Снейп. В отличие от остальных, он не был склонен говорить о своих слизеринцах.

— я понимаю. — Дамблдор сказал то же самое, что и каждый год, когда Северус давал один и тот же краткий ответ. — Что насчет Рейвенкло, Филиус?

— Единственный, кто действительно выделяется, это мистер Поттер. — Флитвик признался. Он прекрасно понимал, что его оставили напоследок именно потому, что в его доме был Мальчик-который-жил. — Хотя у него и нет такой точности в теории, как у мисс Грейнджер, его практическая работа просто экстраординарна, даже лучше, чем у его матери. До сих пор он всегда был первым, кто осваивал новое заклинание.

— То же самое и с трансфигурацией. — Добавила Макгонагалл. — Даже у его отца не было такого таланта к этому.

— Его таланты, по-видимому, ограничиваются размахиванием палочкой, поскольку его способности к зельеварению в лучшем случае посредственные. — Снейп усмехнулся.

— Как бы мне ни было неприятно соглашаться с Северусом, он прав. Сказала Спраут, все еще немного раздраженная недавним комментарием в адрес ее любимого первокурсника. — Кажется, он совершенно не интересуется гербологией.

— Есть еще кое-что. — Флитвик чувствовал себя неловко, зная, что то, что он скажет дальше, не будет воспринято благосклонно.

— Да, Филиус? — Подтолкнул Дамблдор.

— Мистер Поттер спросил меня, возможно ли, чтобы он прекратил посещать занятия по ЗОТИ, истории магии и зелий и изучал этот предмет самостоятельно.

На мгновение все были шокированы, прежде чем Снейп закончил.

— Итак, высокомерный мальчишка уже ищет особого отношения? — язвительно спросил он.

— Северус. — предостерегающе произнес Дамблдор, прежде чем снова повернуться к профессору по чарам. — Он сказал почему?

— Да, это так. — Подтвердил Флитвик. — Он откровенно признался мне, что из-за заикания Квиринуса он слишком медленно ведет урок.

Макгоннагал и Спраут вздохнули, полностью осознав ситуацию. Разговаривать с Квиреллом было муторно, когда ему требовалась целая вечность, чтобы закончить предложение. Слушать его лекцию было бы еще хуже.

Каким-то чудом Снейп сохранил свое мнение при себе.

— История магии... ну, вы же знаете Биннса. — Флитвик продолжил, смущенно пожимая плечами. — Что касается зелий, он пришел ко мне с жалобой на то, что Северус пропадает с его принадлежностями и постоянно выделяет его на уроках.

— Возможно, я бы не стал уничтожать его припасы, если бы он принес что-то подходящее. — Возразил Снейп.

— Кто-то же должен обуздывать свое эго. — Снейп усмехнулся.

— Какое эго, Северус? — Спросил Флитвик. — Мальчик проводит все свое время либо в библиотеке, либо в классе, либо в своей комнате. Иногда он исследует школу, но это все. Он еще не завел друзей и, похоже, не собирается этого делать.

Несмотря на то, что Снейп не показывал этого, он был немного удивлен. У Поттера нет друзей? Он действительно не вдавался в подробности, но теперь, когда Флитвик упомянул об этом, он вспомнил, что мальчик почти не разговаривал во время еды в Большом зале.

— И все же он думает, что может пропустить три урока и заниматься ими самостоятельно. — Парировал он, в основном, чтобы скрыть свое удивление. Ему нужно было поддерживать репутацию.

— Боюсь, это спорный вопрос в любом случае. — Вмешался Дамблдор. — Хотя я восхищаюсь желанием юного Гарри учиться, если бы мы позволили ему пропускать определенные занятия, то все захотели бы получить такую же привилегию, и у большинства из них не было бы такого стремления к знаниям, как у него.

Кроме того, Дамблдор не хотел, чтобы мальчик и дальше изолировал себя.

Хотя Флитвик мог оценить точку зрения директора, у него было чувство, что это просто заставит Гарри проигнорировать лекции Квирелла и Биннса и заняться своими делами. Снейпа было бы не так-то просто проигнорировать, и профессору чар оставалось только надеяться, что Северус проявит некоторую сдержанность. Слава Гарри сделает всю ситуацию неприятной для всех участников, если ситуация продолжит накаляться.

— Да, мистер Поттер сказал мне, что предпочитает маггловские канцелярские принадлежности, и я не стану оспаривать ваше право требовать, чтобы все ученики пользовались пером и пергаментом на вашем уроке, но действительно ли это давало вам право уничтожать его принадлежности? И я заметил, что вы никак не отреагировали на обвинение в том, что вы выделили его. Флитвик прищурился в ответ.

* * *

После того, как это собрание закончилось, Снейп обратил более пристальное внимание на Поттера.

Он был удивлен, увидев, что мальчик пошел в Когтевран, а не в Гриффиндор, поскольку оба его родителя учились на этом факультете. Он также ожидал, что к этому времени тот уже будет бегать по школе с бандой хулиганов-единомышленников, нарушая правила и создавая проблемы повсюду.

Но Флитвик действительно был прав. Мальчик был тихим, замкнутым и прилежным. Он совсем не походил на своего отца и лишь немного больше походил на мать. На самом деле, Снейп напоминал самого себя, когда он был первокурсником. Самого себя, у которого не было Лили в друзьях.

Его лицо все еще было слишком похоже на лицо Джеймса Поттера, и Снейп чувствовал, как к нему возвращается прежний гнев каждый раз, когда он видел это, но он решил снизить уровень словесных оскорблений до того уровня, на котором он обрушивался на всех. Он пока воздержится от суждений.

* * *

— Ха! — Гарри закричал без всякой необходимости, вытянул руки и сосредоточил всю свою волю на том, чтобы выпустить из них мощный огненный шар.

Его результатом стал самый жалкий огненный шар, который когда-либо видел мир.

Гарри осекся, чувствуя себя немного нелепо из-за того, что так драматично настроился, только чтобы вызвать это маленькое мерцание. В ближайшее время он не собирался устраивать огненные бури, это уж точно.

Он уже давно понял, что магия связана с его эмоциями. Чем сильнее были эмоции, которые он испытывал, тем более впечатляющими всегда были результаты его случайной магии. К сожалению, вызвать эмоции по требованию было не так-то просто. Он годами практиковался в магии, и ему удавалось добиваться некоторых результатов, даже когда он не чувствовал себя очень расстроенным, но это происходило медленно.

Правда, с его палочкой......

Он достал палочку из остролиста и взмахнул ею в воздухе, посылая в воздух полосу огня. Это было не так уж много и в лучшем случае вызвало бы удивление, но он понял, что для первокурсника, который пробыл в Хогвартсе всего месяц с небольшим, это было впечатляюще.

Он также отметил, что на самом деле ему не нужны были все эти нелепые взмахи руками, которые использовали все остальные. И при этом ему не нужно было произносить слова заклинаний. Ему казалось очевидным, что сила заключается не в движениях палочки и не в словах, а в намерениях заклинателя. Он понятия не имел, почему их учат таким образом, в обратном порядке.

Ну, неважно. Он не собирался спорить по этому поводу и привлекать к себе внимание, поэтому просто притворился, что размахивает руками, как и все остальные. На него и так было слишком много внимания, из-за этой дурацкой истории о мальчике-который-выжил.

Иногда ему становилось немного одиноко, но не настолько, чтобы попытаться сблизиться со своими одноклассниками.

Единственной, с кем он регулярно общался, была Солид, и то только потому, что она была его напарницей по зельеварению. Как назло, Су сама была тихой девочкой, сосредоточенной на учебе, и не пыталась завязать с ним разговор.

Падма Патил однажды попыталась заговорить с ним, но выглядела ужасно смущенной. Как выяснилось, к этому ее подтолкнула сестра-близнец с Гриффиндора Парвати, которая хотела узнать о Мальчике-который-выжил. Гарри удалось не слишком рассердиться на Падму за это, хотя ее сестра была совсем другим делом.

Остальные однокурсники уже привыкли к его колючему характеру и держались на вежливом расстоянии.

За исключением Равенкло, единственными, кого он по-настоящему знал среди студентов, были Драко Малфой, Панси Паркинсон и Гермиона Грейнджер.

Надутый блондинистый идиот время от времени отпускал ехидное замечание о том, что он, вероятно, хоть и был умен, но ничего другого не делал, когда Гарри не реагировал на его насмешки.

Панси он заметил только потому, что она, очевидно, принадлежала к семье, которая унаследовала семейный бизнес Поттеров. Он подумывал поговорить с ней об этом, но с курносой девушкой было явно неприятно находиться рядом, и она была навязчивой идеей для Драко. Возможно, однажды ему придется это сделать, но он пока откладывал. Было не похоже, что он действительно мог что-то с этим поделать.

Что касается Гермионы....ну, эта девушка, казалось, воспринимала его кажущуюся легкость в освоении практических заклинаний как личный вызов и иногда даже бросала на него самодовольный взгляд, когда правильно отвечала на теоретические вопросы, по крайней мере, когда они вместе учились. Похоже, она ошибочно полагала, что они соперницы или что-то в этом роде. Для такой умной девушки она была настоящей идиоткой.

* * *

Гарри сидел в тихом уголке библиотеки Хогвартса и читал. Вдали от своих приемных родителей и их армии парикмахеров его волосы снова приобрели свой естественный вид и стали безнадежно растрепанными. Вероятно, это была месть за годы, проведенные в аккуратности.

Гарри на самом деле подумывал о том, чтобы отрастить длинные волосы, главным образом потому, что у многих волшебников-фантастов были длинные волосы, и они думали, что это будет круто, но также потому, что он знал, что это разозлит Роберта и Кэтрин. Возможно, это пока не самая лучшая идея, но он пообещал себе поискать информацию о заклинаниях или зельях для роста волос.

Однако в данный момент он читал не книгу о заклинаниях, а скорее учебник истории. Биннс был бесспорным авторитетом в области войн гоблинов — исключительно скучных войн, — но до сих пор он был бесполезен ни для чего другого.

Он делал это, потому что хотел узнать об истории волшебных палочек. Откуда они появились? Почему они были так распространены? Что использовалось до них? Использовались ли какие-либо фокусы до них?

Ему удалось узнать, что именно римляне первыми открыли секреты волшебных палочек и распространили их использование так широко, хотя прошли столетия, прежде чем у каждого волшебника появилась волшебная палочка. Первоначально они предназначались только для избранных. Там было очень много красочных описаний о римских боевых магах и о том, как их волшебные палочки позволяли им уничтожать примитивную магию завоеванных Римом культур. Однако не было никаких упоминаний о том, чем на самом деле была эта примитивная магия.

В каком бы учебнике истории он ни искал, он ничего не мог найти о магии, использовавшейся до появления волшебных палочек. Лучшее, что он нашел, — это несколько упоминаний о рунных мастерах викингов, некоторые из искусств которых используются до сих пор и которым он будет обучаться на занятиях по древним рунам, которые стали доступны на третьем курсе. Это был довольно увлекательный предмет, и он уже начал читать по нему.

Гарри был готов поверить, что с тех времен многое было утрачено. — В конце концов, это было около двух тысячелетий назад — но чтобы ничего не осталось неизвестным? Это создавало впечатление намеренного исторического редактирования.

В сочетании с его подозрениями, что Министерство магии каким-то образом использовало волшебные палочки в качестве метода контроля, и многочисленными ограничивающими законами об использовании магии, которые он обнаружил, это выглядело как прикрытие. Что бы ни скрывало Министерство, Гарри этого хотел.

Он с тоской взглянул на огороженную веревками закрытую секцию. Несомненно, там были все по-настоящему ценные вещи. Он знал, что Хогвартс существовал более чем на пятьсот лет раньше Министерства магии и, следовательно, обладал значительной автономией. Весьма вероятно, что в Закрытой секции хранилось множество текстов, которые Министерство предпочло бы уничтожить или спрятать где-нибудь подальше. Особенно ему хотелось посмотреть, есть ли там какие-нибудь книги по ритуальной магии. Министерство отнесло всю ритуальную магию к категории Темных и запретило ее повсеместно, что по-настоящему задело его за живое. Он с нетерпением ждал возможности провести какие-нибудь ритуалы самосовершенствования, если таковые вообще существовали.

К сожалению, Гарри еще не придумал, как это сделать, не привлекая ненужного внимания.

Но он бы это сделал. Он собирался проникнуть туда и узнать, что за сверхсекретная магия там скрывается. Затем он построил бы себе настоящую башню и назвал бы ее как-нибудь по-настоящему эффектно, например... Высокая башня волшебства или что-то в этом роде. И он хихикал и метал молнии в придурков из Министерства, которые нападали на него в попытке украсть его силу!

Гарри кашлянул и с грустной усмешкой посмотрел на лежащий перед ним учебник истории, который, как оказалось, был открыт на странице, описывающей подвиги Ингвара Безумного, шведского Темного лорда 7-го века, прозванного так за использование неизвестного (или намеренно забытого) заклинания, вызывавшего бурю молний с небес. Его сочли безумным, потому что грозы были случайными и не могли быть прицельными, что в конечном итоге привело к концу Ингвара, когда он поджарил себя, а не своих врагов. Чего он на самом деле пытался добиться, перевоплощаясь в Тора, в книге не говорилось.