Смерть лишь начало... (название рабочее)

От автора

Все совпадения с реально существующими людьми и событиями случайны, книга с начала и до конца является плодом авторской фантазии.

__________

От безбожья до Бога — мгновенье одно!

От нуля до итога — мгновенье одно.

Береги драгоценное это мгновенье:

Жизнь — ни мало ни много — мгновенье одно!

Омар Хайям

Глава 1. Приговор

В тысяче образов смерть у меня пред глазами витает;

гибель не столь тяжела, сколь ожиданье ее.

Овидий

В кабинете витало напряженное ожидание...

С каждой истекшей минутой, в душе Николая все сильнее просыпалось предчувствие чего-то, мягко говоря, не хорошего... Но врач всё продолжал листать документы, хмурясь, просматривать снимки, не обращая внимания на явно нервничающего пациента, и не отвечая на заданный им вопрос.

Но вот, по истечении еще пяти минут, врач, вздохнув, всё же отложил бумаги на угол стола и прокашлялся.

— Увы, ничем порадовать вас, Николай Александрович, не могу, — посмотрев в глаза пациенту, сказал Виктор Петрович. — За истекшее время группой, которая занимается решением Вашей проблемы, каких либо эффективных методов лечения не найдено.

— А операция?! — нахмурился Николай. — В наше время опухоли оперируются повсеместно и довольно таки успешно!

— К сожалению, на данный момент, никто не возьмётся за такую операцию. Видите ли, Николай Александрович, в вашем случае, это не глиобластома, как мы считали изначально.— это что-то совсем иное. В мозге у вас находится некое биологическое образование, которое выпускает отростки вглубь и постепенно увеличивается. Мы предполагаем даже, что данный объект не просто растет, преобразуя клетки мозга, а развивается. И к чему приведёт удаление данного биологического объекта никто не знает. Если и проводить хирургическую терапию, то только в крайнем случае, когда это будет последним средством. Пока есть шансы, мы будем изыскивать иные способы. — Врач с минуту помолчал и продолжил:

Ведётся изучение образцов, которые были взяты у вас, проводятся исследования реакции элементов на применение фотодинамической терапии[1] и по другим направлениям, но каковы и когда будут результаты, никто сказать не может.

— И что теперь делать? Совсем нет шансов?

— Не буду скрывать, шансы на то, что мы успеем разобраться, найти методику лечения до того, как наступит момент, когда сделать уже будет ничего нельзя, не высоки, так как мы не сталкивались с таким прежде, но они есть. И я уверен, мы найдём решение Вашей проблемы.

— Сколько мне осталось, если не найдётся методики лечения до точки невозврата, по вашему мнению, Виктор Петрович? — На лицо Николая на ползла бледность. В груди будто поселился кусок космического холода, который заморозил все чувства, ощущения и мысли кроме одной, стучавшей набатом в опустевшей голове,— 'Умру. я скоро умру'. — Словно сквозь вату, донёсся голос Виктора Петровича:

— Если не найдём способ ликвидировать или остановить болезнь, то в лучшем случае, два — три месяца. — Врач потупил взгляд. За 30 лет своей практики он так и не привык равнодушно воспринимать такие ситуации. Не зачерствел душой, как многие его коллеги, хотя иной раз, в глубине души, желал этого.

— Как я понимаю, на обследования можно более не приходить? — вставая, опустошённо произнёс Николай.

— Что Вы такое говорите?! Обязательно приходить! Не следует падать духом, еще не все потеряно! — поднимаясь из-за стола и подходя к двери, возмущенно воскликнул Виктор Петрович.

— Каждое утро будете приходить на процедуры. Их никто вам не отменял. Мы сделаем все, что в наших силах. Не Боги, конечно, но тоже кое что можем.

Николай попрощался с доктором и вышел из больницы.

На дворе была ранняя весна. Природа медленно просыпалась от зимней спячки, светило яркое солнце, согревая своими лучами все вокруг. Звенела капель, казалось, сама планета радуется весне. Но Николаю в эту минуту было совсем не радостно... В голове так и билась мысль, как пойманная в силки бабочка,— 'я скоро умру'...

Полной грудью вдохнув свежий воздух, с примесью прошлогодней палой листвы, он невольно погрузился в воспоминания.

* * *

Звон будильника настойчиво ввинчивался в сознание. Николай накрылся подушкой, но это не помогло. Будильник, будто осознавая, что хозяин не желает вставать, и более того, сопротивляется побудке, пошел на второй и третий заходы.

Наконец, поистечении третьего повтора пробуждающей мелодии, миссия отважного будильника была выполнена. Его хозяин, прекратив праздновать лодыря, соизволил подняться с постели и кое как продрав глаза, отключил своего мучителя.

Как же не хочется, после почти двух недель отдыха, отправляться на работу, — Думал Николай, идя умываться.

Нет, не подумайте ничего такого, работу свою он любил, и даже более того. Но отдыхать тоже, иной раз, хочется. А особенно, когда весь прошедший год работал практически без выходных, да еще и задерживался на работе до темнадцати.

Но ничего не поделать, праздничные выходные в честь нового две тысячи пятнадцатого года скоропостижно закончились. Вновь его ждёт офис, коллеги, любимый кабинет и куча бумаг, требующих его внимания.

Николай работал в одной не маленькой фирмы на должности начальника отдела. И это накладывало свои ограничения. Он не мог, как многие коллеги, отдыхать всё положенное время. Слишком много было на нём обязанностей, слишком многое зависело от него.

После водных процедур Николай направился на кухню, чтобы приступить к ежедневному ритуалу, варке кофе.

Этот чудесный напиток он любил и даже более чем. К кофе Николай пристрастился с студенчества, с тех пор, как засиживался за подготовкой к предстоящим на следующее утро экзаменам.

И после устройства на работу эта привычка не покинула его. Даже на работе имелось все необходимое, чтобы в любой момент сварить себе кофе. Обычно это происходило, когда ценитель вышеупомянутого напитка был раздражен, зол или еще что-то в том же духе. Процесс варки помогал отвлечься, успокоиться, взять себя в руки и вновь стать холодным и беспристрастным как тот снеговик.

Вот и сейчас, придя на кухню, Николай настраивал себя на предстоящую работу и пытался отстраниться от невыносимой боли, поселившейся с недавних пор в черепной коробке.

Позавтракав, Николай оделся, взял сумку и вышел из квартиры.

На дворе только начало светать. Он всегда выходил за полтора два часа до начала рабочего времени, так как автомобиля у Николая никогда не было, да и не желал он его иметь. А с пробками, что сейчас на дорогах не мудрено добираться все эти пару часов.

Перебрав мысленно все ли он сделал перед уходом, все ли взял с собой и поняв, что да, еще раз оглянувшись на окна своей квартиры, пошагал к остановке.

Жил Николай в строящемся жилом комплексе, который обещал вырасти в красивый и одновременно современный район города.

Вместе с ним проживали его Любимая жена и трое детей. В эти каникулы они отдыхали у тёщи. глава семейства уехал, а они остались еще на недельку.

Так размышляя о семье и работе, Николай не заметил как добрался до офиса.

Предъявив пропуск охраннику, он прошел в здание. Как водится, никого еще не было. Шмелёв всегда приходил самым первым, из-за чего некоторые, посмеиваясь, говорили, что он де днюет и ночует на работе.

Подойдя к своему рабочему месту, Николай включил компьютер и начал просматривать, что запланировано на сегодня.

Вдруг, резкая боль ударила в голову, в глазах потемнело, все завертелось и мир померк. Николай упал как подкошенный.

* * *

Сергей Петрович Капустин вышел сегодня из дома ранее, нежели обычно. Нужно было сделать кое какие дела до того как его начальник, Николай Александрович Шмелёв, прибудет на работу. А то он за невыполненное в срок задание, по головке не погладит.

Проходя КПП Сергей осведомился у охраны:

— Моё непосредственное начальство прибыло?

— С пол часа уж как, — кивнул своей курчавой рыжей головой охранник, пропуская Капустина внутрь.

— Благодарю. — махнул рукой мужчина и направился получать незаслуженные, по его мнению, нагоняи от начальства.

Зайдя в отдел, Сергей поначалу никого не заметил. Комп шефа включен, но его самого не было видно.

Хоть на чуть-чуть, но трёпка откладывается. А может и успею все выполнить до того как начальство обратит на меня своё внимание,— с облегчением думал Сергей, проходя к своему рабочему столу.

Но тут взгляд нерадивого подчиненного упал за стол Шмелёва и он обмер.

Николай лежал на полу, не подавая признаков жизни. Лишь из носа текла струйка алой крови.

Простояв в ступоре пару мгновений, мужчина кинулся к шефу. Подбежав пощупал пульс и облегченно вздохнул... Есть, хоть и плохо прощупывается. Быстро достав телефон из кармана брюк, набрал 03.

— Отделение скорой помощи. Слушаю. — раздался женский голос в динамике телефона.

— Здравствуйте! Срочно нужна бригада по адресу Российская 47! — выдохнул Сергей. — Человек без сознания, пульс еле прощупывается!

— Машина выехала. Будет в течении пяти минут. Ждите. — раздался в трубке все такой же равнодушный голос и связь оборвали.

Подойдя к телефону внутренней связи, Сергей набрал номер охраны и сообщил им о происшедшем.

Через 5 минут приехало самое главное начальство, неведомо как узнавшее о случившемся и еще куча сотрудников. В отделе стало тесно из-за набившегося народа. Все переговаривались о чем-то, девушки плакали. В общем, стоял полный бедлам.

Еще поистечении пяти минут подоспела и бригада скорой помощи. Осмотрев по-прежнему лежащего на полу Николая, они без лишних слов положили его на носилки и уехали. С ними отправился и директор фирмы.

* * *

Татьяна готовила обед, когда раздался звонок мобильного телефона. Наверное Коленька звонит. — подумала она, подходя к аппарату. Но номер оказался не знаком. Почему-то в душе колыхнулся страх и сердце сжало от нехорошего предчувствия.

— Да, слушаю. — сказала Татьяна, нажав клавишу приёма вызова.

— Шмелёва Татьяна Михайловна?... — спросили в трубке.

— да, это я.

— Вас беспокоят из первой клинической больницы. К нам сегодня поступил Ваш муж— Шмелёв Николай Александрович.

— Что с ним?! — вздрогнула, чуть не выронив телефон, Татьяна. — Он жив?

— Жив. Но, что с ним еще не установлено. В данный момент он находится без сознания. Желательно, чтобы Вы как можно раньше приехали в отделение нейрохирургии. Его лечащий врач, Коломейцев Виктор Петрович. Спросите в регистратуре, Вам скажут как пройти.

— Да, хорошо, скоро буду! — Воскликнула женщина. Но её никто слушать не стал. В ответ раздались только короткие гудки.

Татьяна споро собралась, предупредила родителей о происшедшем и устремилась в больницу.

* * *

Николай открыл глаза и попытался оглядеться, не понимая где он и почему находится в лежачем положении. Попробовал приподняться, но это не удалось. К телу были присоединены какие-то провода. Он попытался оглядеться не вставая с ложа. Над ним находился белый потолок, впереди дверь со смотровым окном. Кровать стояла справа от стены, если смотреть от двери. Подле кровати имелась тумба и рядом стоял табурет. За головой какой-то прибор, но что это, было не разглядеть.

Осмотрев как мог комнату, он стал вспоминать события предшествующие попаданию, как теперь уж ясно, в больничную палату.

Утром встал, умылся, позавтракал. Дорога тоже прошла как обычно. На работу пришел первым, кроме охраны никого не было. Прошел в офис, включил комп и...

Но тут, не позволив ему восстановить картину происшедшего, в палату вошел мужчина в белом халате. По всей видимости, доктор.

— Ну, что очнулись голубчик?! Рано, рано. — воскликнул жизнерадостный доктор "Айболит". Желательно бы еще хоть пару часов провести в режиме малой активности.

Николай, ничего не говоря, смотрел на врача. Тот был крепким, поджарым мужчиной лед пятидесяти на вид с наполовину седой головой, когда-то каштанового цвета и умными пронзительно синими глазами, в которых за смешинками просматривалась неизбывная печаль и понимание.

— И что молчим, дорогой мой?! — продолжал жизнерадостно врач.

— А что говорить, эээ, доктор? — вздёрнув бровь, сказал Николай.

— Меня зовут Коломейцев Виктор Петрович, Я ваш лечащий врач, — сказал тот, усаживаясь на стул подле пациента. — А рассказать Вы мне должны многое. Во-первых: как сейчас самочувствие? Голова не болит? Есть ли какие-либо неприятные ощущения, позывы к рвоте, головокружение, или что-то еще? Во-вторых: Давно ли начались головные боли? Были ли какие-то другие недомогания ни с того ни с сего?

— Сейчас все хорошо, ничего не болит, только пить очень хочется, — хрипло ответил Николай. — Боли начались с неделю назад. До этого ничего подобного не было, да и вообще самочувствие всегда было отменным.

— Странно, странно, — пробормотал Виктор Петрович, вставая и наливая из графина чистой воды. — Вот вода. Сейчас я Вам помогу напиться. И приподняв Николаю голову, поднёс стакан ему к губам.

— А что странного в этом? — спросил он, откидываясь на подушку.

— Есть подозрения, что у Вас опухоль головного мозга, — нахмурился Виктор Петрович. — А она за неделю развиться не может. Хотя и бывают случаи, когда болезнь протекает без каких либо ощутимых последствий. Скажите Николай, бывали ли у Вас случаи эпилепсии, сбоев в зрительной, слуховой, координационной функций? Может потеря чувствительности?

— Нет, такого не припомню, — Подумав сказал допрашиваемый. — До крайней недели мне вообще не было, на что жаловаться.

— Хорошо, — сказал доктор, поднимаясь со стула. — Тогда завтра сделаем МРТ[2] посмотрим, что оно покажет.

— Скажите, Виктор Петрович, а как я сюда попал? — раздалось в спину Коломейцева.

— Вас привезла бригада скорой медицинской помощи. Те, в свою очередь, приехали по вызову на место Вашей работы по звонку некоего Капустина Сергея Юрьевича. Вот все, что я знаю, — Сказал Врач и отвернулся, взявшись за ручку двери. — Да, кстати, Вашей супруге, Татьяне, было сообщено о том, что Вы попали в больницу. Она едет сюда. — Оглянувшись через плечо, сказал Виктор Петрович и вышел, не дожидаясь ответа.

Николай закрыл глаза. Вроде простой разговор, да и не долгий, но почему-то он его вымотал. И не скажешь, что у него такая специальность, при которой приходилось по долгу службы общаться с разнообразным контингентом и ничего, справлялся, а тут...

За такими неспешно текущими мыслями он не заметил как заснул.

Проснулся Мужчина от того, что кто-то открыл дверь и вошел в палату. Подняв веки, он увидел свою Любимую супругу, Танюшу, в девичестве Милюкову Татьяну Михайловну.

— Коленька, что с тобой, милый мой?! — кинулась к нему та. — Мне позвонили и сообщили, что ты попал в больницу, я сразу же рванула сюда. Пыталась найти врача, но мне сказали, что он уже ушел.

И правда, Бросив взгляд за окно, Николай увидел, что уже вечер, примерно восьмой час.

— Ну зачем ты уехала от родителей, Танюша? Ничего со мной плохого не случилось. Организм расслабился с непривычки, от того, что много отдохнул, — Улыбнувшись и погладив жену по руке, сказал Николай. — Так, давление чуток сбоило, вот и все. Да и воздух... Ты сама посуди, дышать наисвежайшим воздухом две недели, а потом вновь газовой смесью. Любому плохо станет! — подмигнув, сказал Николай.