Норман

Владимир Белобородов

Норман

Пролог

Большинство людей, рассматривают жизнь как дорогу, извилистую или прямую, грунтовую или асфальтированную, шоссе или тропинку. Но у всех этих визуализаций судьбы, какими бы они ни были, есть кое-что общее — перекрестки. Человеку всегда приходится делать выбор, а правильный он или нет, это уже совсем другой вопрос, суть в том, что он есть.

Мне же боги преподнесли сюрприз: моя дорога шла двумя разными путями, в какой-то момент сошедшимися в одну замысловатую тропу. Впрочем, все по порядку...

Глава 1

Сергей

В голове стоял неумолкаемый шум, нет — гул. Во рту пересохло настолько, что язык прилип к небу: "Что ж так хреново-то!" Веки медленно поползли вверх. Мутная картинка ни в какую не хотела становиться различимой. Наконец, через несколько минут стало проясняться. Так, деревянный потолок, доски довольно широкие, на срезе масса сучков. Я явно в горизонтальном положении. Что у нас справа? Какой-то тип в мешковине. Спит сидя, опустив подбородок на грудь.

— Пить.

Очнулся. Похлопал заспанными глазами:

— Sall gone.

— Пить. Принеси пить.

— Gone ne sage.

— Что ж ты издеваешься надо мной? Пить принеси.

Парень покачал головой в знак того, что не понимает. Блин, как болит голова. Стены из обшарпанного камня. Довольно странный интерьер. Декорации к средневековому фильму. Откуда-то из-за головы льется свет. Вернее всего, из окна. Блин...

Ректор Академии жизни Исварии магистр Корвен эль Дорен пребывал в слегка раздраженном состоянии. Только что прочитанное письмо от короля, требующее предоставить результаты по изучению возможности ментального воздействия на большом расстоянии, испортило довольно-таки умиротворенное настроение. К сожалению магистра, предоставлять было особо нечего. За год работы академия в данном вопросе продвинулась... хотя можно сказать, что не продвинулась ни на локоть, а вот средства на развитие данного направления успешно заканчивались, как, впрочем, и подопытные. Бутылка красного старкского уже наполовину опустела, а разумной мысли, что написать в ответ, в голову не приходило. В дверь кабинета скромно постучали. Магистр давно уже научился распознавать по стуку своих подчиненных. В данный момент явился верховный маг лекарского факультета Алессон. Старец довольно умело руководил отделением, да и числился не самым худшим магом-лекарем, но в последнее время нервировал магистра своими нравоучениями и постоянными просьбами. Корвен эль Дорес считал это наступлением старческого периода, как-никак магу уже перевалило за триста, хотя стариком он был довольно бодрым. Магистр, сделал еще один глоток вина и пригласил мага:

— Входи, Алессон.

Старец медленно открыл дверь, размеренной походкой подошел к столу магистра, молча сел в кресло посетителя. Эль Дорен поморщился — лишь Алессон и верховный маг факультета артефакторов Ларенс эль Соидан вели себя столь фамильярно в его кабинете. Ларенс — потому что был другом и, пожалуй, единственным человеком, с которым магистр позволял себе расслабиться, а Алессон — потому что еще помнил, как гонял юного Корвена на пересдачи.

— Что? Величество требует отчета? — кивнув на свиток, заговорил первым маг.

— Да. Не знаю даже, чем обрадовать монарха.

— Доложи ему о воздействии ментальных амулетов на гоблинов.

— В прошлый раз писал, ему интересны орки и люди.

— Готовится к войне?

— Все к этому идет. Либо мы захватим орочьи степи, либо, если не успеем, на нас пойдут старкские войска.

— Думаешь, если орков подомнем, старки не нападут?

— Вряд ли. Нам не придется разрываться на два фронта. А с неразделенными войсками старкам не справиться. Ты зашел поговорить о политике?

— Не совсем. Очнулся сын Рамоса Ровного.

— Это сын купца, который продал все свои лавки ради излечения слабоумного отпрыска? Ну и как? Надеюсь, лечение прошло успешно? Разум в глазах появился?

— Да как сказать. Слуга говорит, что он очнулся и даже что-то лопочет, но не по-нашему. Сейчас снова в беспамятстве. Я велел вызвать меня, когда еще раз очнется.

Магистр помолчал некоторое время.

— Я так понимаю, языков дурак знать не мог?

— Да не то слово. Он и по-исварски знал два слова: "есть" — и диаметрально противоположенное. Потому и взялись за него. Проще заново обучить после подсаживания души, чем переучивать.

— Слуга не мог ошибиться?

— Не думаю, я своего Ерама поставил, парень толковый, а вопрос серьезный.

— Если это то, о чем я думаю, могут возникнуть проблемы.

— Потому и пришел.

— Ярил знает?

— Нет, к тебе первому пришел.

Магистр достал второй кубок и налил магу. Оба молча пригубили.

— Рано пока волноваться, — первым нарушил тишину магистр. — Очнется — зови, посмотрим на умалишенного.

Второе пробуждение было менее болезненным. Опять тот же тип справа. На этот раз бодрствует. Уткнулся в толстенный фолиант — иначе то, что находится у него на коленях, не назовешь. Волосы пострижены "под горшок". Кого же он напоминает? Ах, да, парня из гоголевского "Вия". Как его... бурсака, философа... да ладно, короче, монаха. Хотя на монаха не тянет, скорее, послушник из монастыря. Такое же невзрачное серое одеяние, перепоясанное чем-то непонятным. Не удивлюсь, если толстой веревкой, это соответствовало бы обстановке. Довольно юн, может, лет семнадцать-восемнадцать. Да что ж так голова-то болит...

— Пить.

На этот раз реакция пошла иная, парень явно занервничал. Сначала бросился к шнурку и начал за него дергать, где-то вдалеке раздался звон. Потом бросился ко мне — налил дрожащими руками в кружку воды из глиняного кувшина, приподнял мою голову. Тысячи иголок впились в мозжечок. Как же вкусна бывает обычная вода! Так, а это что? Я связан? Да еще по полной программе, как в "дурке"? Руки и ноги, каждая отдельно, примотаны к кровати какими-то кусками ткани, напоминающими мешковину одеяния старательно вливающего в меня воду "послушника". Где я? Паренек медленно опустил мою голову на подушку, и мое бренное тело исчезло из поля зрения. После утоления жажды слегка полегчало, начали отходить вкусовые рецепторы. И все-таки, где я? Решил озвучить вопрос:

— Где я?

— Ungore gas ebeli dar. Ebeli dar.

— Что?

— Gone ne sage.

Уразумев, что я его не понимаю, парень указал пальцем куда-то на дверь, потом на пол рядом с кроватью, опять на дверь и на пол, и при этом непрерывно что-то лопотал. Осталось надеяться, что сейчас подойдет кто-то поадекватней "послушника". А пока нужно привести мысли в порядок.

Зовут меня Сергей Рябьев, по батюшке Валерьевич. Вчера.... Хотя какое вчера, судя по состоянию, я здесь далеко не пару часов. Значит — когда-то, и это когда-то может исчисляться днями. Ну ладно, пусть будет позавчера, в пятницу, по закону подлости пропало напряжение на одном из трансформаторов завода. Я как ведущий инженер-энергетик предприятия, на котором кропотливо зарабатываю свои трудодни (в связи с двухмесячной задержкой заработной платы иначе не скажешь), обязан был остаться до восстановления электроснабжения. Хотя, если честно, толку в данном вопросе от меня ноль. Бригада электриков уже месяца два ждала этой аварии, так как руководство ни в какую не давало остановить цех для ремонта. Я оббегал всех и вся, дошел до зам. директора, результат — ноль. План горит, останавливать производство нельзя, пошел через неделю — стандартные ответы. В общем, электрики были морально и физически готовы. В связи с этим моя роль свелась к чисто номинальному присутствию на предприятии до устранения неисправности (в реальности — к раскладыванию "косынки" и неумеренному употреблению кофе).

Где-то после часа ночи, когда кабельная линия на трансформатор была восстановлена, проверена и запущена, я, отрапортовав по сотовому руководству, со спокойной совестью вышел с завода. Ну и, поскольку общественный транспорт уже не ходил, денег на такси в связи с задержкой зарплаты не было, а ночь выдалась теплая — решил прогуляться до дома пешком. Благо идти всего пару километров. По дороге нагнал мастер энергоцеха Михалыч, живущий через дом от меня и застрявший на заводе по аналогичной причине. Июльская ночь радовала тишиной и довольно яркими для лета звездами. Поскольку вымотались мы прилично, я — от безделья, а Михалыч — от трудов праведных, после перемывания костей главному инженеру и иным руководителям (ну ведь предупреждали же!) разговор сам собой заглох.

За два квартала до дома мне как-то резко поплохело. Перед глазами пошла рябь, волной нахлынула тошнота. Я остановился, а вот дальше память воспроизводила лишь обрывки... Лицо Михалыча с всклокоченными волосами, мигалки "скорой", человек в белом халате, человек в серой хламиде... Стоп. Дальше пробел.

Ничего внятного, проясняющего мое положение, не запомнил. И все-таки, где я? В больнице? Довольно странная "медсестра" для медицинского учреждения. В монастыре? Да какого ляда меня сюда поместили? А о том, что именно поместили, связанные руки и ноги говорили более чем красноречиво. Яснее от анализа произошедшего не стало. Подожду развития событий. Хотя выбора у меня все равно нет: либо бежать, либо ждать. Можно было бы попытать "послушника", но, судя по изначальным лингвистическим экспериментам, ни он меня, ни я его не понимаем, что только добавляет вопросов. Так что, ждем, Сергей Валерьевич. Не паникуем.

Спустя четверть часа в "келью" (по другому называть данную комнату язык не поворачивается) вошли две довольно колоритные личности. Первый и явно превосходящий по должности — что неумолимо чувствовалось во всем: стати, взгляде, непонятных ощущениях и, самое главное, очень-очень низком поклоне "послушника" — представлял собой высокого худощавого мужчину лет сорока (хотя, может, и больше, я плохо умею определять возраст человека старше себя). Одежда главного представляла собой халат до колен из ярко оранжевой ткани, окантованной по подолу и воротнику рисунком, напоминающим чукотские мотивы. Халат был перепоясан алым поясом на японский манер, то есть, почти до груди. На шее висел огромный золотой медальон с темно-красным камнем. Человек оглянулся вокруг, обстановка явно пришлась ему не по вкусу. Возраст второго посетителя определению не поддавался вообще, по причине его старости и бороды а-ля Гэндальф, с той лишь разницей, что он оказался жгучим брюнетом. Одежда тоже была под стать сказочному герою, правда, серого цвета. Главный что-то спросил у "послушника", тот, не поднимая головы, ответил. Следующий вопрос адресовался мне. Я покачал головой:

— Не понимаю.

Главный задал вопрос еще раз, но язык был явно другим. Я снова покачал головой. Ситуация начинала накалять. Данная процедура повторилась раза четыре. Потом главный бросил какую-то фразу Гэндальфу, развернулся и быстрым шагом ушел. Гэндальф еле избежал столкновения, успев при этом слегка поклониться. Впрочем, старец тоже долго не задержался, дал какие-то распоряжения "послушнику" и показал спину. То есть? А я? Кто-нибудь мне объяснит, что происходит?

В кабинете магистра находились трое. Верховные маги лекарского и ментального отделений сидели в креслах. Магистр медленно вышагивал напротив них:

— Подведем итог. При пересаживании души сыну купца.... Кстати, как его зовут?

— Рамос, — маг ментального факультета Ярул эль Варух сверлил взглядом дыру в полу.

— Не купца, отпрыска, — магистр замер.

— Норман.

— Норману, — продолжил магистр, одновременно возобновив ходьбу, — каким-то неведомым образом перешли воспоминания... Так?

— Да.

— То есть, мы, вернее, вы, Ярул, при переносе души выдернули ее из живого человека?

— Ну, теоретически...

— Какая, к Некросу, теория? Это прямая некромантия! Да если об этом узнает хоть кто-нибудь... Нас, вернее, вас, Ярул, в лучшем случае четвертуют братья! Вы это понимаете?

— Да, — менталист, казалось, сложился пополам, настолько низко опустилась его голова.

— А авторитет нашей академии, создаваемый столетиями, полетит в выгребную яму. Так?!

Маги обреченно молчали.

— Каковы идеи? Как мы будем выкарабкиваться из этого навоза? — Магистр вопросительно замолчал и остановился напротив кресел.

— Предлагаю не лить помои на площадь, — включился в разговор Алессон. — Думаю, в данном случае более целесообразно умолчать о возникшей... — маг на некоторое время задумался, подбирая выражение, — несуразности. Сотрем парню память, и пусть наслаждается жизнью. Был дураком — стал беспамятным.

— Не выйдет. Я об этом думал, — выдавил Ярул. — Мы потом круг, а может, и два, будем обучать его как маленького ребенка — есть, пить, ходить. Да он, собственно, и станет как новорожденный в умственном развитии — под себя делать будет. Даже если увеличим эликсирами скорость обучения, это займет не менее полукруга, и то сомнительно. Отдать же его отцу беспамятным... подобное вызовет кучу подозрений. К нам привезли — хоть что-то соображал, а заберут вообще беспомощного... Отец обратится к магу, и даже ученик сможет определить, что память удалена. Если же будем тянуть время с обучением, купец подождет десятину-две после того, как минут назначенные для лечения шесть десятин, и забегает по канцеляриям. Все-таки купец, опыт обращения с писцами у него есть, да и знакомства наверняка остались. Пусть он сейчас стеснен в средствах, но проверку организует запросто. К тому же, мы обещали ему дать возможность видеть сына раз в десятину, а он не особо доверяет лекарям, уже шестнадцатый круг пытается вылечить сына, насмотрелся всякого. А если не разрешим видеться с отпрыском, возникнут дополнительные подозрения. Ну и в качестве последнего довода могу высказать сомнения в жизнеспособности пациента после полного стирания памяти — каким-то образом душа связана с воспоминаниями, а она и так в нем еле держится.

— Его жизнь, я думаю, это все присутствующие понимают — не то, о чем сейчас необходимо заботиться. Твои предложения? — магистр прожег взглядом мага.

— Ну... Предлагаю в ближайшую десятину обучить его хотя бы азам языка, чтобы памяти потом было за что зацепиться. Далее блокируем его воспоминания, но не полностью, а так, чтобы он мог пользоваться при необходимости простыми навыками — ходить, пить. Ну а дальше увеличим его обучаемость эликсирами и закрепим элементарные знания, благо, у сына купца других не было. А попутно убедим парня, что он Норман. Пригласим отца, пока больной не в состоянии говорить, это визуально закрепит его связь с семьей. Если даже и вспомнит что-то в дальнейшем, спишут на былое сумасшествие. Раз, два посмеются, а там сам начнет воспринимать все как бред.

— Почему сразу не блокировать память?

— Человек, который умеет говорить, учит новый язык, связывая изучаемые слова со словами родного языка, а младенец — с картинками, действиями. Поэтому выучить второй язык проще, чем первый. Хотя... можно и сразу блокировать, не нам же его потом учить.