Ненормальная

Глава 1

Телефон, как всегда, ожил не вовремя. СМС с незнакомого номера. Половина первого, вечер пятницы, и кто тут у нас такой смелый?

"Забери меня отсюда. Пожалуйста".

Черт. Понятно. Полгода уже, как этот набор цифр стерт из всех контактов. Только из памяти не стирается.

Кто ж еще у нас такой наглый. И вежливый...

Как удар под дых, неожиданно..

Руки заметались в поисках сигарет... Черт, ведь и курить давно уже бросил...

-Дорогуша, прости, но на сегодня вечер закончен. Мне нужно срочно уехать — неожиданно дела появились.

Блондинка за столом нахмурилась, приоткрыла уже рот, но встретив мрачный взгляд, сообразила — лучше не спорить.

— Собирайся. Закину тебя домой.

А глаза и все внимание — на экран телефона. "Где ты?" "Клуб "Спектр", первый этаж". "Скоро буду".

Из дома почти выбегали, на ходу запрыгнули в машину, даже дверь даме забыл открыть, хотя всегда славился манерами.

Доехать до дома подруги, тормознуть, не глуша мотор, чмокнуть в нос на прощание, проследить, чтобы вошла в подъезд — на все про все не больше пятнадцати минут.

Еще десять — долететь до клуба. Когда один в машине, по пустым улицам можно гнать без ограничений. Не до правил.

Так. Клуб, охрана, купить билет, протиснуться к входу сквозь толпу пьяной, не очень вменяемой молодежи, прикрыть глаза, ослепшие от вспышек света, открыть глаза.

Вот она. В центре танцпола, вытворяет что-то несусветное своим телом, руками, волосами...

Живая. Лица издалека не разглядеть, но движется бодро, и, похоже, наслаждается происходящим.

Какого ж хрена-то?!!! Сорвать человека из дома, может быть — из теплой и совсем не одинокой постели, и зачем? Доставить удовольствие танцем? Спасибо. Мечта всей жизни.

Напряжение отпустило, но где-то внутри зародилось жуткое недовольство — полгода мертвой тишины, все мосты сожжены, все ниточки оборваны. И тут — на тебе "приезжай, забери"! И ведь, как дурак, сорвался, приехал..

Что ж, посмотрим, что за шоу нам приготовлено. Открывать карты и показывать свое присутствие пока не будем.

А глаза невозможно отвести от этого маленького, гибкого тела, которое плывет в дерганом ритме музыки, и как будто живет вместе с ней. Так всегда — если она танцует, это шедевр, короткое замыкание, удар по нервам. Задержал взгляд — хрен отведешь, завораживает. И таких завороженных все больше вокруг, толпа молодых ошалелых самцов все гуще и плотнее. Кто-то просто стоит и смотрит, кто-то пытается в танце пристроиться. Ха-ха, не лезьте, ребятушки, это энергичный танец. В таких ей партнеры только мешают — легко и будто невзначай уворачивается от цепких рук, постоянно держит дистанцию, хотя словно и не видит никого — глаза прикрыты, голова запрокинута. Это часть ее маленькой игры, и мало кто догадывается, как ей весело притягивать и ускользать, тихо посмеиваясь над жалкими попытками.

Потянуло. Нещадно потянуло туда — к ней. Подойти, прихватить руками покрепче, чтобы снова не удрала, и задать уже свой ритм, заставить подчиниться, повести в танце. И уже ноги дернулись, и руки потянулись. Вспомнил — не танцевать же ехал.

Ритм сменился. Остановилась, прислушалась, задумалась. Господи, как все знакомо и понятно. Как будто только что отошел за пивом, и засмотрелся на обратном пути. До зубовного скрежета все родное, хочется глаза прикрыть, чтобы не так ярко видели.

Оглянулась, пошла к столикам. Итак, что мы имеем? Две девчонки — рыжая и черная, понятно, Алена и Рита, бессменные подруги. Они безопасны, как будто, хотя кто их, женщин, разберет?

А вот это что за хмырь долговязый, прилизанный??? И видит же, что девочка села на отдельный диван, ясно, что не нужны соседи. За каким, спрашивается, ты лезешь к ней поближе? И не хочет она, чтобы ее за плечи обнимали, видно же, пытается увернуться, и на лице тоска...

Все. Вот теперь все ясно. Двигаем.

— Всем привет. Аня, вставай, пойдем.

Лица: у подруг ошалелые, у хмыря — недовольное, и ее глаза — распахнулись, до размеров блюдца, моргать перестала, и ... неужели, в них есть эта радость, не показалось?

— Дима..

И руку протянула. Силу не рассчитал, не потянул, а практически выдернул из-за стола. Пришлось подхватить, чтобы не упала. Прижал к себе — конечно, для поддержки, и забыл, как дышать. Вдохнул, а выдохнуть не получается. И эти глаза — уже настороженные. Правильно боишься. Не нужно меня злить.

— Где вещи твои?

-Плащ в гардеробе. Сумочка — вон валяется, в углу дивана

— Алена, подай сумочку, пожалуйста. Все. Всем пока.

Уводить отсюда, пока никто не опомнился. Пока не передумала. А может. Это в ее стиле. Психануть, послать и уйти в неизвестном направлении. Да и кому понравится, когда тебя почти волоком тащат сквозь толпу, несмотря на шпильки, узкое платье и несчастное лицо? Ничего, пробежимся, плясать — то смогла на своих палочках, значит, и бежать сможешь.

— Номерок давай.

Забрать плащ. (Господи, это — плащ? Это тряпочка. Пижамы толще бывают). Накинуть на плечи. Странно, должен бы прикрыть от посторонних глаз, а они еще больше пялятся... Ну да, забыл, что на нее все и всегда смотрят, хоть в арестантскую робу одень, хоть в мешок из-под картошки.

Да почти все уже забыл, выжег, вытравил. И все девушки новые — как на подбор, полная противоположность: высокие, светловолосые, пышные. Чтобы ничем не напоминали. Хотя все равно — то губу кто-нибудь закусит похоже, то прядь волос поправит, то бровью поведет, и все: приехали, дальше нам не по пути.

От таких мыслей лицо еще мрачнее стало. Пока дошли до машины, девочка совсем напряглась, сжалась. Забралась на сиденье не без помощи. Пристегнулась, молчит.

За двадцать минут всего несколько слов друг другу сказали. Да уж, теплая встреча.

Поворот ключа, вдох, выдох, успокоился.

Всхлип. Еще один. Носом шмыгает. Да что ж такое происходит-то?

— Ты пьяна?

— Нет. Всего два коктейля.

— Почему ревешь?

— Устала. И стыдно, что тебя сдернула. Извини меня, пожалуйста. Спасибо, что приехал. Давай, я дальше сама доберусь? Тут всегда такси стоят.

И глаза такие — виноватые, несчастные, смотрят с надеждой.

Вот уж хрен теперь. Никуда ты сама не поедешь.

Рванул с места, как псих, а зря — не любит же опасной езды. Но молчит. Только носом сопит и вздрагивает.

— Ты чего трясешься? Замерзла? Обогрев включить?

— Нет, спасибо. Это от нервов и усталости. Сейчас пройдет. Приду домой, лягу спать, к утру буду как новенькая.

— Так. Никуда ты одна не пойдешь. Даже не думай. В таком состоянии тебя оставлять нельзя. Едем ко мне. Переночуешь, утром домой отвезу.

— Но... — и взгляд растерянный...

— Все свои "но" оставь на завтра. Сейчас молчи и слушайся. Говорить тоже завтра будем.

Доехали без слов. Затихла так, что даже дыхания не слышно. Такое молчание хуже всего. Да и черт бы с ним, хуже, чем было, уже все равно не будет.

В лифт зашли и встали по разным углам. Лучше на расстоянии держаться, чтобы руки сами не потянулись. Выдержки совсем мало осталось.

Зашла в открытую дверь, присела, чтобы расстегнуть пряжки на туфлях, да так и застыла, спрятав лицо в руках. Сверху еще и волосы рассыпались. Что там под ними происходит — не поймешь.

Так. Вот таких выступлений мы еще не видели. Обычно же, как кремень, непрошибаемая. Как — то страшно стало.

Присел на корточки, волосы убрал, погладил ладошки, отвел от лица.

— Эй, что случилось? Кроме алкоголя, больше ничего не употребляла?

Подняла глаза, грустно улыбнулась.

— Прости, не хотела тебя напрягать. Некомфортно мне как-то, зря тебе написала.

Э, нет, дорогуша. Извинениями уже не проймешь. Просто так не отделаешься.

— Значит, так: кончай разговоры, иди в душ, я пока чайник поставлю. Ты, как обычно, на ночь кофе пьешь?

— ага. Спасибо.

— Где все необходимое лежит, знаешь. Какую-нибудь футболку сейчас принесу.

В ответ — еще одно "спасибо", скинула туфли и упорхнула. Оставив сидеть на полу, и разрываться между гордостью и желанием пойти туда же, вслед. Не обязательно вместе душ принимать. Не так все сразу. Просто, посидеть рядом, послушать, как плещется, как роняет по очереди все флакончики и чертыхается при этом... К счастью, то ли гордость, то ли страх (не спугнуть бы), остановили.

Пошел на кухню, зарядил кофеварку, нарезал бутербродов. Застыл в ожидании и сомнениях. А, точно — нужно же футболку принести, и халат! Это реальный повод, чтобы зайти, и самолюбие не пострадает. Точно, не постыдная слабость, а необходимость. Не голой же ей из душа выходить.... Замерзнет еще, простудится. Ни к чему нам это.

Так, где наша любимая футболка? Вообще-то, нет такой привычки — девушек в свою одежду наряжать... Да что врать-то самому себе? После нее эта привычка и пропала. Раньше как-то без разницы было, а теперь неприятно, что на чужом теле твои вещи болтаются. Ладно, вот она — самая подходящая, ей как платье будет, не замерзнет. А халата у нас нет. И не было, вообще-то. Нужно озаботиться этой проблемой.

Осторожно, без скрипа и шума, приоткрыть дверь в ванную комнату. Вода шумит, штора плотная, не видно ничего. К лучшему, наверное...

— Ань...

Тишина. Воду прикрыла. Молчит.

-Да?

— Футболку принес. На крючке висит, рядом с полотенцами.

— Спасибо тебе большое.

— Еще нужно что-нибудь?

— Нет, спасибо.

Да что ж ты будешь делать с этой вежливостью?!!! Как чужая, ей-богу, постоянно дистанцию держит с этими "спасибо", "пожалуйста", "будь добр"...

— если вдруг что понадобится — кричи, я на кухне, услышу

— хорошо.

Так, справились. Теперь опять на кухню. Вот тебе и бросил курить — руки сами нашли спрятанную пачку, пепельницу, зажигалку. Первая сигарета проскочила в три затяжки. Вторая — более вдумчиво. Спасибо, вода в душе перестала шуметь. Вместе с ней и вдохи остановились. Дыши, брат, дыши, впереди все самое интересное.

Тихий стук двери, легкие шаги босых ног. Если специально не прислушиваться — не заметишь. Ступает мягко, как кошка.

Выдох, отвернуться к окну, затянуться. Нужна пауза, перед первым взглядом, первой фразой. На счет "раз" выдыхаем, на "два" — поворот головы, на "три" — поднимаем взгляд. Нет, не помог аутотренинг. И глаза жадные не остановить — заметались, охватывая всю, от мокрых рассыпанных прядей, по влажной тонкой шее, задержались на руках, мнущих полотенце, и застряли на босых пальчиках ног. В глаза ей смотри, придурок, в глаза!! Так проще, наверное. И страшнее: что там, в этих глазах? Сожаление, скука, что?

А глазки ее грустно смотрят на бокалы с вином недопитым, со следами губной помады... И плечи поникли. Черт, это ж надо быть идиотом — час топтался на кухне, а следы неудавшегося ужина не убрал!!

— Я тебе вечер испортила? Вот же, не сообразила, что у человека дела могут быть. Извини меня, пожалуйста. Мог бы и не приезжать, зачем ты девушку бросил ради меня? Нужно было проигнорировать, или написал бы, что не можешь...

Ну да, в своем репертуаре. Могла бы ревность изобразить, что ли. Любая нормальная женщина, даже без всяких прав, обязательно сцену закатила бы. А эта снова извиняется.

— Слушай, ты не так часто о помощи просишь, чтобы игнорировать. Это вообще, наверное, первый раз был. Так что закрываем тему и садимся пить кофе. Бери бутерброды. Сладкое будешь что-нибудь? Конфеты есть, ты любишь такие.

— О, замечательно! Давай сюда конфеты. И бутерброды давай, сейчас все буду, голодная как собака. — И первая улыбка за вечер, и словно жаром всего окатило, а потом отпустило, и задышалось легко и свободно. Улыбается, по — настоящему улыбается, глазами. Значит, жить можно, и надеяться можно, и вообще жизнь прекрасна!!!

Только сейчас стало понятно, что последние полтора часа дышал вполсилы, говорил вполголоса, зато зубы и кулаки стискивал, что есть мочи. Скулы болят от напряжения.

— Садись давай, сейчас все поставлю.

Забралась на стул с ногами, как обычно, босые ступни под край футболки спрятала, подбородок на коленки пристроила, еще чуть — чуть — и клубком свернется на табурете. Ни одна уважающая себя девушка такую позу перед мужчиной не примет — никакой тебе эротики, все спрятано, скрючено, в общем, самца не заманишь. А эта вот сидит себе и не парится, и как не упадет еще.. а глаз от нее, такой не эротичной, не оторвать, так и цепляются, то за прядку мокрую, то за пальчики тонкие...

— Рассказывай, что у тебя приключилось? Вроде, танцевала бодро, компания нормальная сидела...

— да ненормальная компания. Мы с девчонками втроем пришли, никого не трогали, ели-пили-танцевали. А потом этот Вадим нарисовался. Он каким-то боком к начальству Ритиного мужа относится. Как — то сильно Риткин супруг от него зависит. В общем, посылать подальше нельзя, хотя очень хотелось. И, как назло, решил до меня докопаться — любовь у него вспыхнула. Пока трезвый был, я еще отшучивалась. Хотела сразу отправить в нужном направлении, но Рита по взгляду моему поняла, и начала смягчать ситуацию. А потом он поднабрался, и совсем уж грязно хамить начал. Пока силы были — на танцпол бегала, так он следом поперся, прижиматься начал... И, как назло, ни одного знакомого не нашла, чтобы помог... Может, и был кто-то, но не увидела. А потом девчонки разошлись, сватать мне этого гада начали. В общем, не хватило мне характера, чтобы послать и Вадима, и Ритку с Аллой. И я сделала ход конем...

— Конь, надо понимать, это я?

— Ну, хочешь, назову тебя роялем в кустах. Так не обидно? Ты меня, действительно, прости. Не хотела тебя дергать, но как-то у меня совсем сил не осталось, помощь потребовалась. И почему-то сразу тебя вспомнила. Потом уже дошло, что время позднее, и некрасиво так делать...

Глупенькая. Маленькая совсем и глупенькая. Стыдно ей и неудобно. Да ты меня хоть конем, хоть лосем, хоть табуреткой обзови сейчас — по барабану!! Помощь ей впервые потребовалась (не было еще такого случая за все время знакомства), и вспомнила не кого-то, а меня, меня!!! Странное желание вскочить на стол и постучать в грудь кулаком, как древний бабуин какой-то.

— Прекрати извиняться. Все ты правильно сделала. Жаль, не сказала раньше, я б ему личико подправил, вместе с мозгом. Ладно, давай спать укладываться.

Взгляд исподлобья, одна бровка вверх поползла вопросительно. Не боись. Никто тебя совращать не будет. Хватит на сегодня и того, что ты в моей квартире, впервые за вечность.

— я тебе в своей комнате постелил, сам на диване лягу. Твоей скромности ничто не будет грозить. Завтра с утра никуда не нужно?

— нет, конечно. Иначе б в клуб не пошла.

— замечательно. Тогда отключай все будильники и спи, пока не надоест. На часах три ночи уже. Я с утра по делам сгоняю, потом вернусь — не пугайся, если меня не будет. Все, спокойной ночи. Отбой.

— замечательно. Я пошла. Спокойной ночи. — Легко спрыгнула со стула и упорхнула в темную комнату.

Улегся на диван, вытянулся. Перевернулся. Обнял подушку. Снова перевернулся. Да, похоже, спать сегодня не придется. А за стенкой тишина. Даже дыхания не слышно, а так хотелось бы... В голове обрывки мыслей, воспоминаний, как в калейдоскопе... Да что себя обманывать-то? Одна мысль, одно желание — вот оно, в соседней комнате, сопит уже вовсю, наверное. Только нельзя сейчас об этом думать, иначе с ума сойдешь, или испортишь все, поддавшись глупой слабости... Шорох какой-то. Нет, почудилось. Легкие быстрые шаги. Что ей не спится-то? Все ближе шаги. Дернула одеяло, забралась, прижалась вплотную. Это сон, или она действительно здесь, рядом, под одним одеялом? Быть не может такого...