Возвращение-10

Глава десятая

Старика Абакара бандитская охрана нашла не сразу. Когда закончилось дежурство одной смены по Серому Лабиринту, отвечающие за смены вошли в его "кабинет", как старый оборотень гордо называл почти пустое помещение, где стоял лишь стол да стул только для него самого. Абакар считал, что таким образом он подчёркивает: сидеть имеет право только он — все остальные в его присутствии должны почтительно стоять.

"Кабинет" пустовал. Нисколько не удивлённые оборотни, главы смен, вышли из помещения и рядком устроились подпирать стену — ждать вожака, тихонько обсуждая, как прошло дежурство...

Входная дверь в дом была плохо прикрыта, неудивительно, что по коридорам безвозбранно гулял сквозняк.

Сначала главы дежурных групп (одна из которых как раз и поймала приютских), даже не заметили, что машинально принюхиваются к привычному для них в этом здании, но сейчас довольно свежему запаху крови. Затем насторожились, когда поняли: подозрительные запахи идут с обеих сторон коридора. И, если ясно, что из комнаты без окон, где был оставлен внук Димира, найденный совершенно неожиданно, запах и должен доноситься — дверь-то открыта и там, то почему тот же запах доносится из коридорного тупика напротив? Из подвала? Обычно там для дознания оставляют подозрительных пойманных, если нет времени до решения, что с ними делать далее.

Один из оборотней не выдержал. Обоняние у него тоньше, чем у других. Он рванул с себя одежду — и обратился, чтобы тщательно обнюхать коридорный пол. Удивлённые остальные трое совершать оборот не стали, но быстро переместились на колени: хватало и обычного носа, чтобы проверить то, что постепенно вызывало тревогу... Обратившийся оторвал нос от пола и пока ещё только удивлённо рыкнул. Не-ет. Старик Абакар вряд ли мог потребовать, чтобы избитого внука Димира оттащили в тупик, а там и в подвал.

Тем не менее все четверо уставились в тупик.

Через секунды тот, что был ближе к комнате без окон, вздрогнул — и не потому, что учуял нечто новое. А потому, что наступила краткая пауза полной тишины, достаточная для существа с отличным слухом.

Он услышал хрипящий стон — и сорвался с места в комнату без окон. Пока ещё ничего не понимающие, трое тем не менее бросились следом.

Какие-то десяток-другой шагов оборотни преодолели в несколько крупных скачков и на скорости чуть не сшибли с ног первого побежавшего. Слишком внезапно для них он остановился на пороге, схватившись за косяк, чтобы встать на месте. Но трое сумели застыть за его спиной. А уж когда обнаружили, что именно заставило его остановиться, так и вовсе чуть не обмерли: старый Абакар, скрючившись, лежал у стены, и брызги крови на полу, вокруг его тела, недвусмысленно объясняли, что с их несгибаемым, самым сильным и физически, и по злобе стариком кто-то обошёлся, как минимум, так, как он порой сам обходится с теми, кто слабее его.

Пока первый вбежавший в комнату пялился на избитого Абакара, один из троих обошёл его и присел перед стариком, а потом и вовсе осторожно повернул его лицом кверху. Когда Абакар распахнул бешеные от ярости глаза, присевший перед ним оборотень отшатнулся, из-за чего чуть не свалился на спину.

— Подва-ал!.. — завыл Абакар. — Подва-ал!.. Держите и-их...

Пока ближайший, первым подошедший к нему оборотень прислонял старика к стене, другие трое рванули в коридор, выполняя на словах невнятный, но для них ясный приказ. Четвёртый догнал их, склонившихся над подвальной крышкой. Щеколда намертво окаменела в положении "закрыто". Недолго думая, подбежавший последним оборотень вцепился в края крышки и с силой дёрнул её к себе, выламывая с мясом щеколду.

Из-за перехода с тусклого света зрение не сразу приспособилось к неясной темноте внизу, в которой мельтешили маленькие тени. Но, когда один из оборотней узнал безжизненно лежавшего сбоку от лестницы любимого правнука Абакара — Вейлина, все четверо разъярённо взревели и кинулись по опасным ступеням лестницы именно к мельтешившим в дальнем углу подвала маленьким теням. Оборотней не остановило даже довольно необычное поочерёдное исчезновение приютских в той самой стене. Один попытался ухватить за шкирку последнего приютского, который почему-то двигался медлительно.

Однако руку оборотень отдёрнул очень даже вовремя: резко восстановленная стена едва не раздавила ему кисть, так что оборотень только и успел, что вскрикнуть от боли, когда ему камнем чуть не прижало кончики пальцев, а потом ошеломлённо и чисто машинально, вспоминая промелькнувший силуэт сбежавшего из рук подростка, выговорить:

— Эльф?!

За спиной эхом откликнулись с не меньшим изумлением:

— Что?!

Пока двое ринулись к правнуку Абакара — посмотреть, что с ним и чем помочь ему, другие двое замерли у стены. Посидели, постояли. Попытались подслушать, что за ней. Пытались даже впустую обхлопать её ладонями: а вдруг это только иллюзия, что она каменная, а на деле?.. Помолчали. Переглянулись и подошли к тем двоим, что сидели перед Вейлином.

— Что с ним?

— Кажется, упал с лестницы... — с сомнением откликнулись двое. — Вроде жив, но...

Главы смен быстро проанализировали состояние умирающего (в чём никто из них не усомнился) Вейлина и принялись бережно поднимать беспомощное тело, чтобы не причинить ему больших повреждений и перенести наверх. В основном говорили между собой кратко, но каждый из глав понимал: старик разбираться, кто виноват в состоянии правнука, не будет. Убить глав смен, принёсших ему и страшную весть, и умирающего Вейлина, не даст только плачевное состояние самого Абакара. Впрочем, в последнем уверенности у них тоже не было. Вполне возможно, вожак встретит печальных вестников, да ещё с телом Вейлина, уже будучи на ногах, а следовательно... О последствиях происшествия главы смен старались не думать. Абакар непредсказуем.

И эта непредсказуемость подтвердилась, когда главы смен дошли до его кабинета. Оставили они помещение с закрытой дверью. Но уже на подходе насторожились: дверь была распахнута настежь. Затаили дыхание: взбесившийся Абакар — это жутко даже для них, видавших виды. Дверь слегка обошли и сразу потащили Вейлина в помещение, где старый оборотень с трудом сидел на стуле, вцепившись в края стола. Двое глав быстро опустили ноги Вейлина и сняли плащи, чтобы именно на них опустить тело Абакарова правнука. Выпрямились, переглянулись, и самый смелый (а может, отчаянно махнувший рукой на всё) быстро рассказал, что было в подвале, не забыв упомянуть, что последний сбежавший приютский — эльф.

Старый оборотень помолчал, суженными глазищами впившись в недвижное тело правнука. Поднял голову и прохрипел:

— Магов сюда. Обоих.

...Серый Лабиринт не назовёшь раковой опухолью на теле Города Утренней Зари. Скорее — кровоподтёк, который всё никак не проходит. Руководители, в чьей власти он находился, всё надеялись, что вскоре после войны сумеют разобраться с происходящим в этом странном и страшном месте. Архитекторы и строители обходили этот городской район, так что последние домишки, претендующие на звание городских, выживали сами по себе, потому что их ремонтировали руки самоучек. Новые дома-застройки появлялись словно исподтишка, прорастая наподобие гниловатых грибов-поганок на свалке. И эти новые домишки, со вселением в них жильцов, странным образом мгновенно становились привычной частью пейзажа Серого Лабиринта, потому что разом старились. Никто не мог определить сути этого феномена, но в реалиях Лабиринта данное явление никого не удивляло.

До недавнего времени правили в Сером Лабиринте три клана оборотней.

Ближе к войне с машинами два клана, самых сильных, объединились и уничтожили тот, что послабее. Это оказалось легко. Достаточно было лишить оставшийся в одиночестве клан его верхушки, как его члены либо погибли в уличных и часто неравных схватках, да и просто в поножовщине; либо — просто разбежались по городу, прячась от агрессоров. Впрочем, тем было не до побеждённых. Тёрки начались и внутри временного союза. Два клановых правителя, Димир и Абакар, не желали смириться с властью, поделённой на двоих. Внутренняя война в Сером Лабиринте была беспощадной. Если первый, пропавший в тёмных углах города клан просто рассеялся, то эти два старались уничтожить противника до последнего. Победил Абакар, покончив с кланом Димира до третьего колена. Другие ветви Димирова рода его не интересовали. Три года войны с машинами, три послевоенных года Абакар полновластно руководил Серым Лабиринтом, благо городскому правителю было не до внутренних разборок с бандитами. Старый оборотень организовал дело так, что дежурство клановых представителей было всеохватным. Вроде. Недавнее лето показало, что можно кое-что важное и пропустить.

Например, под властью Абакара были все жители Серого Лабиринта. Что значило, он мог повелевать не только оборотнями, но и людьми. Особенно ему нравилось, что в подчинении оказались и маги. Правда... Маги эти довольно стары и не столь уж сильны, но в одной человеческой семье подрастала девочка, учившаяся в Старом городе аж у самих Белостенных. И на неё у Абакара были огромные планы. Он собирался шантажировать её семьёй, как это делал со старыми магами. На то, что девочка училась под контролем магов Старого города, он не обращал внимания. Главное, что время от времени она приезжала к семье на каникулы, а там... У Абакара имелись свои методы воздействия, как он самоуверенно считал, чтобы оставить сильного (а в Старый город забирали сильных!) мага в Сером Лабиринте.

Но однажды семья девочки пропала. А с её пропажей исчезла уверенность, что можно обновить место подневольного мага в Сером Лабиринте. Остались двое, с которыми приходилось продолжать общение.

...Несмотря на позднее время, дежурные оборотни приволокли обоих стариков-магов к хозяину Серого Лабиринта.

Тело Вейлина уже лежало на скамье, которую принесли в "кабинет" ранее.

Всё так же сидевший за столом Абакар просипел:

— Тобар, ты должен вылечить моего внука. Мирчу отведите в подвал — пусть посмотрит, как пленники сумели сбежать!

Лысый Мирча с сочувствием взглянул на Тобара. Мимолётного взгляда на тело лежавшего тут же молодого оборотня хватило, чтобы понять: не жилец. Голова разбита так, что... Перехватив взгляд коллеги, Тобар ссутулился в безнадёге.

Долго в "кабинете" Мирча не оставался: подтолкнули в спину и заставили идти привычным коридором до тупика с подвалом.

Когда он вернулся, в "кабинете" валялся настолько избитый Тобар, который даже встать не мог.

Абакар привычно сидел за столом, позади — два телохранителя.

— Ну? — прорычал старый оборотень. — Что скажешь?

— Четыре ребёнка-оборотня, один вампир и один эльф, — спокойно, хоть и внутренне содрогаясь, перечислил Мирча. — Именно ребёнок-эльф совершил старинный ритуал и открыл ход в коридоры старинного эльфийского подземелья. Мне не суметь открыть этот ход, потому что на нём эльфийское заклинание.

— Но откуда взялся эльф? — не выдержал Абакар. — Там было шесть оборотней! Хотя... — задумался он, глядя на правнука и не видя его. — Один из них и правда был вампир... Нет, сейчас не об этом. Мирча, куда выводят эти подземные коридоры?

— В замок первых правителей Города Утренней Зари.

Старый оборотень тяжело вздохнул. Умный и предприимчивый, он быстро просчитал некоторые выгодные ему ходы и задал новый вопрос:

— Где-нибудь эти коридоры выходят на поверхность — кроме замка?

— Никогда в жизни не видел схемы этих подземелий, — покачал головой Мирча. -Знаю о них только из истории города.

— А если... сломать стену в том месте?

Мирча снова покачал головой.

— Стены закреплены магией. В стародавние времена эльфы строили подземелья, чтобы уберечься от страшных врагов, и старались сделать их непробиваемыми. Только эльф может сделать ход сквозь стену. Руки эльфа.

— Тупик... Везде...

Старый оборотень бросил взгляд на умирающего правнука. Лежавшего на полу мага-целителя Тобара, стонущего от боли, взглядом он не удостоил.

...Коридор, в который они свернули и дошли до конца, оказался тупиком. Волчата обегали его и обнюхали, но не нашли даже намёка, что можно продолжить путь.

Маги не поверили. Гарден и Берилл перейдя на глубокое магическое зрение, тоже обследовали тупик и с горечью пришли к тому же выводу.

Что волчишка придумала глупый выход из положения, обвинять Ирму не стали, как она побаивалась. Каждый по-своему представлял, каким может быть выход в таком таинственном местечке, как это. Главное-то, что именно она что-то предложила. Так что, вернувшись из глубокого тупика, уставились на неё же вопросительно.

— Возвращаемся, — скомандовала Ирма. — Проверим второй коридор. Там уж точно будет выход на поверхность, раз здесь не повезло.

Она вела себя так, как будто на поверхности города успела всё увидеть и твёрдо знала, как надо действовать. Что держалась на грани — не показывала, хотя порой слёзы вдруг подступали к глазам (с трудом умаргивала их назад) и хотелось подойти к Вади, чтобы уткнуться ему в подмышку и поплакать. Он взрослее, и она частенько чувствовала его бессловесную поддержку... Даже сейчас.

Её слова взбодрили компашку. Кроме одного его члена, а именно Вади. Когда он, поддерживаемый друзьями, доплёлся до коридорной развилки, он бы упал, не поддержи его Берилл. Тот бросился к нему, когда понял, что двойняшкам не удержать вконец ослабевшего мальчишку-оборотня.

У развилки посидели, отдохнули, выпили взятую с собой воду, благо одна бутылочка из-под молока освободилась. Тармо и Вилл даже сбегали по собственным следам назад, к залу с фонтанчиком и долить бутылочку, опустевшую по второму разу.

— Идём во второй коридор! — встала первой волчишка.

Двойняшки вскочили и только было потянулись поднять Вади, как тот, полулежавший, привалившись к стене и держась за живот, осторожно помотал головой на протянутые к нему руки.

— Нет, — прошептал он: говорить ему всё ещё было трудно. — Я... не пойду. Вы идите. А я отлежусь и потом... ладно? Догоню...

— Давай я тебя ещё раз обезболю? — предложил встревоженный Гарден, присев перед ним на корточки. — Тебе сразу станет легче.

— Нет!.. — шёпотом выдохнул Вади. — Не надо... Я ведь помню, что под землёй сил брать негде. А вы ещё тратитесь на магическое зрение в этой темноте... Идите и найдите, а я... Живот очень болит. Разогнуться трудно... А уж идти... Нет. Вы же потом вернётесь.

— Скейты, — предложил Вилл. — Как с Лорой.

— Точно! — обрадовался Тармо.

Ирма подумала и покачала головой, не глядя на заинтригованного Гардена. Мальчик-эльф сообразил, что упоминают любопытную историю, связанную со скейтами.

— Нет. Там Лора была просто слабая, а Вади побит. Не удержим его — если будет падать. Но Вади прав. Зачем ему мотаться туда, а снова потом сюда? Мы оставим его здесь, а когда найдём выход — вернёмся за ним.

Но скейты они всё-таки использовали. Сложили так, чтобы они превратились в единое сиденье, и связали их верёвками двойняшек-оборотней, чтобы не расползались. И усадили на полученный сухопутный плот мальчишку-оборотня. Сначала он возражал, но ему напомнили, что в подземелье холоднее, чем даже в осеннем городе, а ему, побитому, никак нельзя сидеть на холодной земле. И он покорился им. Хотя переход с земли на скейты для него опять-таки оказался болезненным. Пару раз он даже зашипел от боли, пока его поднимали с земли и сажали на импровизированное средство передвижения.