Короткий пролог
У двойной детской кроватки посреди разрушенного дома замер высокий старик. Длинные седые волосы падают водопадом, странная голубая мантия окутывает еще крепкое тело. Очки-половинки загадочно мерцают в свете звезд, складки на лбу выплясывают замысловатый танец. Рядом, вытирая белым платком слезы, стоит немолодая женщина со строгим лицом. Детский плач пронзительным звоном поднимается к небу и разносится далеко вокруг.
— Волан-де-Морт пометил его, — хрипло сказал старик, — Я не верю, что на этом все кончится. Мальчика будут искать.
— Мы его спрячем, — прорвался сквозь рыдания сдавленный женский голос, — У родственников Лили.
— Этого мало, Миневра, — седая голова сокрушенно качнулась, — Придется их поменять. Никто не знает, что Лили родила близнецов, мы спрячем Гарри у Дурслей, а героем выставим его брата.
— Но Дамблдор, — в ужасе воскликнула женщина, — Это жестоко!
— Принцип меньшего зла, Миневра, — в голосе старика сквозила тоска.
В длинных пальцах мелькнула палочка, кровать окутало золотое сияние. На лбу одного из младенцев медленно исчезал кровоточащий разрез, минута и кожа осталось девственно чистой. Зато на лбу второго ребенка проступил розовый шрам в виде молнии.
— Вот и все, Миневра, — глухо, как со дна бочки, пробормотал старик, — Теперь только ждать.
Глава 1. Как все начиналось.
— Гарри, мелкий ты уродец, живо сюда, — прогремело басом из кухни.
Тщедушный мальчик бросился на зов. Рукава свитера свисают до пола и опутывают ноги, старые джинсы держатся на бельевой веревке, завязанной спереди бантиком. Штанины уродливо завернуты и постоянно спадают, круглые очки изогнуты, треснутое стекло залеплено скотчем. Мальчик пролетел по коридору, порог больно воткнулся в босую ступню, он кубарем вкатился прямо под ноги дородному мужчине. Щеки того затряслись, как порванные паруса, мясистое лицо налилось красным.
— Ах, ты поганец, — взревел мужчина.
Толстая, как у бегемота, нога в безразмерных штанах замахнулась, мальчик улетел обратно. Мужчина, это был Вернон Дурсль, шагнул следом. Пальцы, похожие на сардельки, ухватили непослушные черные пряди, Гарри легко оторвало от земли, он повис в воздухе. Маленькие ладошки вцепились в кисть, детское тельце извивается, словно бы в жутком угловатом танце. Дурсль вернулся на кухню, держа ношу на вытянутой руке. Он запихал Гарри под стол, лицо ткнулось в вонючую лужу.
— Что это? Что, я спрашиваю!?
В ответ лишь невнятное бульканье. Мужчина приподнял руку с зажатыми волосами.
— Ну?
— Это, — прохрипел Гарри, — Это кошка.
Дурсль в досаде отшвырнул мальчишку в сторону.
— Это кошка, — передразнил он Гарри, — Я знаю, что это кошка. Почему не убрал?
Сзади какой-то звук. На пороге замер, держась за пухлый живот, крупный мальчик. Из перекошенного рта вырывается сдавленный, противный смех.
— Убери это и сгинь, — уже спокойней сказал Вернон.
Гарри поплелся в чулан, который вот уже четыре года был его домом, тонкие пальцы нашарили в темноте тряпку. Через пять минут мальчик спрятался в пыльной коморке, как улитка в раковине, по худым бледным щекам побежали ручейки слез. Почему Дадли любят, а его нет? Почему он до трех лет считал, что его имя "Уродец"? Почему толстый гаденыш живет в большой светлой комнате, горы игрушек громоздятся по всему дому, а Гарри ютится в этой конуре? Почему, почему, почему... Слезы водопадом срывались из глаз, а руки подняли половицу, появился пакет. Старая, но теплая одежда, галеты, консервы, ржавый нож с намотанной веревкой вместо рукояти, две бутылки воды, немного денег. Весь последний год в голове истошно, как в ловушке, билась мысль: "Бежать!". От Дурслей, из этого дома. Гарри не знал куда, но лишь бы подальше. И вот совсем недетское терпение лопнуло.
Гарри дождался ночи. Рамки семейных фотографий, ни на одной из которых нет даже тени мальчика, безмолвно смотрели, как он крадется ко входной двери. Та скрипнула, едва Гарри ее толкнул. Он застыл, тусклый свет осенней луны выхватил напряженное лицо. Если Дурсли проснутся, если его поймают, шанс будет упущен. Но все было тихо, лишь кошка злобно сверкала глазами с комода в прихожей. Мальчик рванул за порог, на секунду застыл, впалая грудь раздулась во всю крохотную ширь, взгляд жадно заскользил по россыпи звезд. Смешно сказать, но мальчик, за четыре года, ни разу не выходил из дома. Соседи вообще вряд ли знают, что есть на свете Гарри Поттер, племянник образцовых Дурслей.
Позади раздался шум, мальчик вздрогнул, голова крутнулась назад, едва не вывернув шею. Звук повторился, и Гарри припустил, что есть мочи, вниз по улице.
От постоянного голода сил в маленьком теле совсем крохи, но Гарри бежал, пока не рухнул, как подкошенный. Земля приятно холодит пышущую жаром спину, клубы пара облачками вырываются изо рта. Руки прижимают к груди скудные припасы, сонливость накатывает волнами, словно бушующее море. Гарри часто заморгал и сел. Пора искать ночлег.
После двух ночей на замерзающем к утру воздухе Гарри понял, нужно что-то основательней, чем лавочка на детской площадке. Мальчик бродил по утреннему городу, навстречу выпрыгнули чугунные ворота в старый запущенный парк. Прямая аллея пронзает всю территорию, по бокам нависают желтые кроны. Гарри дошел до конца, глаза наткнулись на заметное даже через чащу дерево. Одиноко стоящий, словно прогнав конкурентов, дуб раскинул толстые ветви, ни один из широких листьев еще не покрылся осенним золотом. Могучий ствол приковал взгляд мальчика, тот вдруг понял, что нашел себе новый дом. Свой собственный.
Что ребенок пяти лет знает о строительстве? Ни-че-го. Но это не помешало Гарри отыскать веревку, проволоку, доски с торчащими гнутыми гвоздями. Он притащил с заднего двора кафе десятка два коробок, наломал сухих, крепких веток. То ли Проведение встало за спиной маленького беглеца и с любовью возложило всесильные длани на узкие плечи, то ли еще почему, но всего лишь за неделю кривой шалаш стал домиком на дереве.
Гарри Поттер зажил дикарем. Кирпичи легли вокруг кострища, две забитые в землю палки держали железный прут с нанизанной мятой кастрюлей. Консервы и галеты давно кончились, деньги мальчик тратил только на хлеб. Остальные припасы добывались все с того же заднего дворика местной кафешки.
Но это не могло продолжаться вечно. Во всю исполинскую и губительную мощь нависла Ее Величество Зима. Холод по ночам пронзал до костей, Гарри пришлось срочно искать новое место. Первым делом он отправился к ресторану, в мусорных баках ничего съестного не нашлось. Мальчик задумался, где хватит тепла прожить зимой. Ничего, что на открытом воздухе, подвалы и чердаки тоже не походят. Заброшенное здание — вот, что может его спасти.
Бетонная ступенька на крыльце чихнула пылью, приняв крошечный вес ребенка, веки опустились, мысленный калейдоскоп картинок закружил Гарри в танце. Он вспоминал все места, где побывал за этот месяц, все услышанные разговоры. Через минуту он ясно представил пустые окна пятиэтажки, на сгнившем заборе прибита старая табличка — уведомление о сносе. Мальчик не вспомнил точно, где встречал этот дом еще в самом начале скитаний, но ноги сами его понесли.
Поиск вышел коротким. Уже через час на всю округу разлетелся жуткий скрип ржавых петель. Гарри пошел по длинному коридору, трещины облупившейся голубой краски на стенах рисуют вычурный узор, с потолка вот-вот осыплется штукатурка. Мальчик зашел в первую же дверь и нос к носу столкнулся с низким, очень полным мужчиной. Грязная и местами порванная одежда невероятно воняла, сальные черные пряди слиплись, закрывая морду, больше похожую на поросячье рыло. Солнце не может пробиться через забитое окно, в углу смутно виднеется бесформенная груда.
— Ужин, ужин, — радостно проскулил толстяк, — Сам пришел. Корень, смотри!
Куча грязных тряпок зашевелилась, мелькнуло бледное худое лицо. На свет выбрался высокий тощий мужчина с кривыми узловатыми пальцами.
— Не скули, — прохрипел он. Большой рот распахнулся в пол лица, Гарри с ужасом уставился на длинные, как у пантеры, клыки, — Свяжи его.
Толстые, мягкие пальцы схватили детскую шею, камушки на полу больно впились в грудь. Ремень обхватил узкие запястья, Гарри чуть не подавился обрывком старой шторы. Его усадили в угол, на бетонный пол легла клеенка в красных разводах, толстяк достал два ножа, посыпались искры, когда он провел ими друг по другу.
— Сначала мы выпьем кровь, — противный голос отразился от стен, — Но ты останешься жив. А потом.. Потом самое сладкое — теплое свежее мясо, — он хихикнул, — Я, например, люблю начинать с ушей..
— Вы его не съедите, — донесся из темноты густой бас.
Гарри дернулся на голос, но веревка, что охватила шею, натянулась и швырнула мальчика обратно к трубе.
— Ты еще кто такой, — прохрипел Корень.
— Это тебе ни к чему, — ответ неизвестного прилетел уже с другой стороны. Мучители обернулись, двойное шипение вонзилось в нервы, Гарри задрожал.
— Чего это, — удивился толстяк.
— Вы уже трупы.
Смазанное движение, круглая голова упала на пол и подкатилась к мальчику. Гарри с отвращением пихнул ее ногой. Из обрубка короткой шеи выстрелил фонтан крови, тело завалилось назад. Тонкая, угловатая фигура Корня стала изменяться на глазах. Плечи разнеслись в стороны, руки стали толще, их оплели канаты мускул. Рубашка натянулась, послышался короткий треск, открылись бугры мышц на спине.
Из тени выдвинулся высокий, худощавый мужчина в черной одежде. Густые рыжие усы опускаются до подбородка, длинные волосы цвета огненной лавы связаны хвостом. Пальцы сжимают простую рукоять меча. Белесый свет окутывает серебряное лезвие, отражаясь в зеленых, как молодая трава, глазах. Крылья крупного носа задрожали, спокойный, чуть насмешливый голос поселил в Гарри надежду:
— Ну и смердишь ты, упырь.
Уже не ноги, а лапы напряглись, монстр с лязгом кинулся к мужчине, на бетонном полу остались глубокие царапины. Тот легко увернулся, чудовище пропахало мордой пыль. По ушам ударил рев:
— Убью!
— Так вот же я, вперед, — с ухмылкой бросил мужчина.
Корень снова заревел, все четыре конечности ударили в пол, он одним прыжком оказался рядом. Громадная лапа замахнулась, блеснули длинные, как ножи, когти. Гарри не поверил глазам, когда незнакомец на миг исчез, чтобы тут же появиться за спиной монстра. Замах, и острый конец лезвия выглянул из широченной груди. Серебро быстро налилось красным, мужчина провернул рукоять, жилы на руке вздулись, клинок покинул огромную тушу. Чудовище развернулось, еще не понимая, что жизнь на исходе, из деформированной глотки вырвалось глухое рычание. Безымянный воин размахнулся, один мощный удар снес уродливую голову с плеч.
Свободная рука залезла в карман, Гарри увидел чистую тряпицу. Мужчина провел по клинку, отбросил ее в сторону. На глазах изумленного мальчика, меч стал уменьшаться, вот исчезла гарда, лезвие расширилось, походя на трубу. Секунда и широкая ладонь сжимает простую деревянную палочку. Взгляд изумрудных глаз нашел Гарри, он услышал тихое бормотание:
— Что же делать с мальцом...
— Сэр, — пропищал Гарри, сердце застучало, как цилиндр в двигателе, — Кто Вы?
Мужчина чуть не подавился, плечи затряслись в глухом кашле. Голос заструился изумлением:
— Ты меня видишь?
— Да, сэр, — робко ответил мальчик.
Незнакомец провел палочкой вдоль тела, пробурчал:
— Защита от маглов действует, — и спросил уже громче, — Ты волшебник?
— Э... Что, сэр?
— Ясно. Ладно, малыш, где твои родители? Я провожу тебя к ним.
— У меня нет родителей, — тихо ответил Гарри, — Я один.
Он, не мигая, уставился на мужчину. Тот с минуту глядел в ответ, плечи высоко поднялись, из груди вырвался протяжный вздох.
— У тебя нет родителей, а мне нужен ученик... Судьба, наверное, малыш, — мужчина помолчал, — Идем со мной.. Как твое имя?
— Гарри, сэр.
— Идем со мной, Гарри, я покажу тебе удивительный Мир.
Глава 2. Ученье — свет, а не ученье — смерть.
Спаситель оказался наемником. Бывший мракоборец, он ушел со службы десять лет назад. С тех пор путешествовал по Миру, нигде подолгу не задерживаясь, работал всюду, где требовались бойцы. Но одиночество поедает изнутри, ты становишься жестоким, угрюмым. Легко переступить черту. Не желая этого, Натан Кроулер стал искать ученика, того, кому передаст свое наследие. И тут, на задании, подвернулся мальчик Гарри. Может и впрямь — судьба, а может Злой Рок свел их вместе. Но, через неделю, Натан оформил бумаги, как в магическом, так и магловском мирах. Гарри официально стал Кроулером, названным сыном Натана Кроулера, гражданина Великобритании.
Неделю Гарри отъедался, мягкая постель в Дырявом Котле ласково принимала истощенное тело. Гарри получил новую одежду, слушал рассказы о Волшебном мире, учился читать. Но, когда Натан закончил с бумагами, пришло время отправляться в путь.
— Привет, Гарри, — мужчина влетел в комнату энергичным шагом и остановился напротив кровати.
Мальчик потянулся, сонно пробормотал:
— Здравствуйте, мистер Кроулер...
— Сколько раз говорить — просто Натан.
— Хорошо... Натан, — Гарри сел, и без того растрепанные волосы после долгого свидания с подушкой вообще встали дыбом, как у пьяного клоуна.
— Так-то лучше, — узкие губы растянулись в улыбке, — Сегодня уезжаем.
— Куда? — Гарри замер, став похожим на цуриката, только что выбравшегося из норки.
— Видишь ли, Гарри... — протянул Натан, — Кое-какая деятельность смущает власти многих европейских стран, но в Болгарии, где Темные Искусства идут рука об руку с Заклинаниями, Трансфигурацией и другими дисциплинами... Помнишь, я тебе о них рассказывал? — дождавшись кивка, продолжил, — Так вот в Болгарии мне проще находить заказы и не бояться гонений.
— Значит Вы, — Гарри запнулся, — То есть ты живешь в Болгарии?
— Верно, — широкая ладонь взлохматила черный беспорядок на голове мальчика, — Нужно сделать что-то с твоими волосами.
Гарри ухмыльнулся, в глазах мелькнул озорной блеск.
Уезжаем — слишком сильно сказано. Аппарировать на большие расстояния тяжело даже опытным волшебникам, а с мальчиком, только неделю, как узнавшим о магии — так и вообще опасно. Так что до Болгарии добирались в несколько "прыжков", но и на это ушел всего лишь час.
Дом Кроулера оказался трехэтажным поместьем, мрачноватым на вид, но вполне уютным. Широкая лестница по центру дома разбегалась двумя загнутыми ручейками, множество комнат пустовали, в гигантском подвале обосновались вереницы залов, кладовых. Дом величественен, но как-то... грустен, что ли. Повсюду сквозило одиночеством. После экскурсии Кроулер дал мальчику возможность отдохнуть.
Утром Гарри вскочил на заре — у Дурслей он должен был убраться, приготовить завтрак. А здесь просто двинулся по дому, глаза таращились по сторонам, в голове испуганно, как в силках, билась мысль, что все это сон, и он вот-вот проснется в грязном чулане или в домике на дереве.
Ноги привычно понесли на кухню, на пороге мальчик замер, как вкопанный: какая-то мелодия свистом гуляла по кухне, Натан стоял у плиты в одних штанах, старая, чугунная сковорода шипела, словно стая диких кошек, аромат жареного мяса наполнил кухню. Внезапно, широкая спина взбугрилась мышцами, резкий поворот, Гарри отпрянул от нацеленной в него палочки
— Гарри, — застывшее лицо разгладилось, — Доброе утро! А ты рано встаешь, да?
Гарри молчал, зеленые глаза не отрывались от палочки.
— Успокойся, — продолжил Кроулер, палочка легла на стол, — Просто, я давно тут один.
Мальчик, наконец, выдохнул, робкая улыбка осветила лицо.
— Что на завтрак? — прозвенел детский голос.
На этом короткий, но счастливый миг детства кончился. Тренировки стали для Гарри сначала смыслом жизни, а потом и самой жизнью. Мальчик научился читать и писать, худое тело окрепло, вытянулось вверх. Волшебная палочка и несколько заклинаний сделали его не таким беззащитным, как раньше, а когда Гарри окреп, Натан стал преподавать ближний бой.
— Магия — это сильнейшее оружие дальнего действия, — говорил он, — но иногда, чтобы победить могучего колдуна, достаточно сократить дистанцию.
И Гарри верил своему наставнику, другу, почти отцу. Он учился аппарировать, метать ножи, быть незаметным.
— Мне нужен напарник, который сможет защитить себя и прикрыть меня, — повторял Кроулер и Гарри делал упор на защитные чары, овладев к восьми годам десятком щитов.
На ежедневных дуэлях, мальчик не побеждал, конечно, однако уже мог продержаться дольше пары секунд. Тогда же началось обучение Гарри фехтованию. Основным оружием, в силу роста и веса, стала дага, но классическая шпага, как задел на будущее, тоже не была забыта. Когда мальчик овладел щитами в должной, по разумению Натана, мере, акцент сменился в сторону боевой магии, тактики поединков. Вскоре Гарри мог победить на дуэли обычного волшебника. А из засады даже мракоборца. Мужчина удивлялся и радовался прогрессу воспитанника, потенциально он был на порядок сильнее учителя.
Гарри не знал дня своего рождения, поэтому таковым стал день обретения друг друга. Пятого ноября мальчику исполнилось десять лет, столовую украсили разноцветные фонарики, воздушные шары поднимались к потолку, стол просто ломился от разной еды. В этот день забылись режим, тренировки, диета, по разным концам длинного стола восседали Натан и Гарри Кроулеры. Мужчина в обычном своем "черном" стиле: за строгим костюмом скрывалась черная шелковая рубашка, под столом блестели налакированные туфли, пальцы сжимали бокал из тонкого стекла, красное вино загадочно сверкало. Гарри, подражая опекуну, восседал в темно синей рубашке с короткими рукавами, шею охватывал черный галстук. На ногах такого же цвета джинсы и кожаные кеды.
Они быстро насытились, помещение заполнил разговор.
— Гарри, ты достиг больших успехов за пять лет, — сказал Натан, — Пришло время практики.
— Что? — мальчик вскочил, стул с грохотом рухнул на пол, — Новая работа? Возьмешь меня с собой?
За эти годы Натан уезжал несколько раз по заказам старых клиентов. Потом они подробно разбирали каждый шаг, каждый успех и каждый промах.
— Тише, — улыбка против воли наползла на лицо мужчины. Иногда он забывал, что Гарри еще ребенок, — Хватит ломать мебель. Да, я хочу испытать тебя в деле.
Стул вернулся в вертикальное положение, Гарри сел, но не находил себе места.
— И что за работа? — спросил он, — Где?
— Тут, в Болгарии, — Натан усмехнулся, заметив разочарование в глазах мальчика, — Нужно кое-что... изъять, скажем так, у одного толстосума и передать другому.
— Ты же не любишь работать возле дома? — Гарри с удивлением воззрился на мужчину.
— Да, но это особый случай, — комментариев не последовало, а мальчик научился не задавать лишних вопросов, — Кстати, — перевел тему Натан, — ты ведь еще не видел подарок.
В ладони появилась палочка, взмах, створка шкафа распахнулась, к Гарри устремилась длинная коробка в изумрудной обертке. Зеленые клочки полетели в стороны, в руках оказался футляр из дерева. Крышка откинулась назад, Гарри дрожащими пальцами взял черную рукоять метлы. Сбоку золотом блестела гравировка: "Чистомет-7"
— Попасть на территорию проще с воздуха, — голос Натана выдернул мальчика из оцепенения, — Хочешь попробовать?
Первый полет — это неописуемо. Воздух раздирал губы, от перегрузок давило в висках, страх сковал тело, но чувство свободы... Гарри завис на высоте метров двухсот, взгляд с восторгом обшаривал землю. Внезапно край метлы бросило вниз, мальчик понесся, крича от восторга. Натан с тревогой наблюдал, как маленькая фигурка вот-вот разобьется, но у самой земли Гарри дернул метлу резко вверх, кончики прутьев взметнули пыльное облако, метла несколько раз вильнула, но Гарри ее обуздал.
На следующий день, когда синяки от взбучки налились ярким фиолетовым цветом, а Натан успокоился и не орал каждый раз при виде мальчика за глупый риск, они приступили к планированию. Вернее, приступил мужчина, а Гарри внимательно слушал. В первую очередь был изучен план дома. Затем найден оптимальный маршрут к цели, место проникновения, разработаны пути отхода. Попасть в особняк действительно было проще сверху, поэтому Гарри две ночи тренировал мягкую, словно шаг у кота, посадку.
Затем наступил, пожалуй, самый ответственный этап — выбор амуниции. Во-первых, ничего не должно стеснять движений, бряцать, быть слишком тяжелым. Во-вторых, понятно, что предела совершенству нет, но брать нужно хотя бы то, чем отлично владеешь. На выходе получились два комплекта одежды а-ля ниндзя: черные, свободного покроя, с масками. Гарри взял палочку, она крепилась в специальный футляр на запястье, два метательных ножа, любимую дагу. Натан дал защитный амулет, такой же висел на шее мужчины. Очень дорогая и очень мощная штука, что не вяжется с блеклым видом — кусок дерева на кожаном шнурке. Кисет с порошком мгновенной тьмы оттягивал пояс справа, ножны с клинком слева, Гарри натянул маску.
— Я готов, — сказал он.
Свет полумесяца выхватил из темноты две фигуры. Мальчик и мужчина плавно cпускались на крышу громадного особняка. Подошвы коснулись черепицы, короткая перебежка, веревка обхватила петлей трубу дымохода. Первым спустился Натан, повис у окна. Появился обычный стеклорез, несколько движений рукой, и кусок стекла остается на перчатке, смазанной медом. Чем обходить датчики магии, проще войти без колдовства. Мужчина соскользнул чуть ниже, пришла очередь Гарри. Тот легко пролез в дыру, окно распахнулось, Натан забрался следом.
Лакированный паркет не издавал ни звука под осторожными шагами, искомый предмет хранился в спальне владельца, что этажом ниже. Меньше, чем за минуту, гости пробрались к лестнице. Там их ждал сюрприз: коротышка с гипертрофированными ушами и очень недовольным видом. Прежде, чем он успел что-то понять, Гарри выдохнул:
— Ступефай! — с конца палочки сорвался красный луч.
Эльфа отбросило назад, как от удара в грудь тараном, костлявое тельце с грохотом прокатилось по ступенькам. Он врезался в стену, так и замер, будто каменное изваяние.
— Гарри, твою мать! — раздался яростный шепот, — Сонные чары для чего придуманы?
— Прости, — виновато буркнул мальчик.
Они поспешили вниз. До спальни хозяина оставалось несколько метров, когда Натан повесил на обоих полог не слышимости. Гарри сначала не врубался, почему не наложить чары пусть внутри, но сразу. К чему этот риск. В итоге Натан объяснил: домовые эльфы каким-то образом слышат все, что происходит в доме. Сейчас они зашли, спокойно двигали к лестнице. Домовик явился, чтобы посмотреть, кто это, не нужна ли помощь, услужение — смысл их жизни. А если бы полог наложили сразу, то в сознании маленького существа появилось темное пятно, он бы включил сигнализацию.
Натан просканировал дверь поисковым заклятьем, по косякам загорелись желтые руны, взгляд мужчины внимательно прополз по незнакомой вязи. Проблема рунической магии в строгих последовательностях. Это, как конструктор — блоки следуют друг за другом. Даже не зная алфавит, можно прервать действие чар, если понимаешь сам принцип конструкции. После пяти минут изучения, когда Гарри уже хотел открыть рот, в жилистой руке мелькнул перочинный ножик. Пара движений, в столбике рун слева погасли три штуки. Следом исчезли все остальные.
Первый уровень защиты снят, но есть и второй — на замке. Волшебники часто полагаются исключительно на магию, совершенно забывая о хитроумных маглах. Натан достал набор отмычек, три минуты, замок сухо щелкнул. Комната встретила их мощным храпом, на широкой, словно футбольное поле, кровати лежали двое: толстый мужчина и юная девушка. В дальнем углу массивный резной шкаф, за стеклянными дверцами на подставке покоился золотой скипетр с крупным рубином в навершии.
— Скипетр Судьбы, — шепнул Натан. Полог пологом, но об осторожности забывать не стоит.
Зеленые глаза мальчика прилипли к работе великих мастеров древности. Подойдя ближе, он рассмотрел, что рукоять составлена из двух частей: прямой золотой прут опоясывает золотая же змея, навершие — это ее голова, в распахнутой пасти зажат красный камень. Появился знакомый стеклорез, скипетр быстро перекочевал в холщовый мешок. Натан забросил лямку на плечо, кивнул Гарри на выход.
Они пробирались к лестнице, когда из тени выскользнула фигура. В Натана вонзилась серебристая молния, защитный амулет на шее раскалился, по дереву пробежала трещина. Мужчина пошатнулся, Гарри, от неожиданности, выкрикнул:
— Протего! — вторую молнию поглотил прозрачный щит, но, уже через секунду, во всем доме вспыхнул свет. Взвыла сигнализация, но взгляд пораженного мальчика прикипел к напавшему. Им оказалась девушка с рыжими, как пожар, волосами. Ростом она почти не уступала высоченному Натану, обтягивающий комбинезон подчеркивал фигуру во всех нужных местах. В зеленых, как у самого Гарри, глазах плескался океан злости, красивое лицо исказилось в страшном оскале. Тонкие пальцы сжимали палочку, резкое движение кистью, уже к Гарри устремился фиолетовый шар.
Защититься тот не успевал, так что картины со стен увидели, как мальчик бросился на пол. Шар пролетел над головой, сзади прогрохотало. В этот миг очнулся Кроулер, его раскатистый голос ударил громом по ушам:
— Элиза!
Мужчина сдернул маску, с палочки уже было готово сорваться следующее заклятье, но девушка застыла, рука опустилась.
— Натан... — прошептала девушка. Их глаза соединились, казалось, между ними стреляют разряды молний.
Со стороны лестницы послышался топот, Кроулер тряхнул головой, плечо Гарри сжало в тисках.
— Бежим! — раздался пронзительный женский крик.
Гарри ощутил толчок, ноги понесли его к окну. Элиза взмахнула палочкой, раму вынесло наружу, стекло осыпалось градом осколков. Беглецы по очереди выпрыгнули в пустой проем, спланировали под заклинанием "Левикорпус". У самой земли Натан крикнул:
— Акцио, метлы!
Со стороны крыши прилетел оглушительный треск, разлетелась черепица. Гарри ощутил движение воздуха, в подставленную ладонь врезалась черная рукоять. Он запрыгнул на метлу, зеленые глаза уставились на то, как Натан помогает девушке сесть позади. Через миг две метлы взметнулись в небо. Одна, с двойным грузом, тут же начала отставать, но путь короткий: в пяти километрах, на лугу, ждал телепорт.
Черенок от лопаты, воткнутый в землю, был превращен в телепорт специально для задания. Он вел не в поместье, а на еще один луг, почти копию первого, и уже оттуда планировалось аппарировать домой. Три такие разные ладони обхватили гладкую поверхность, Гарри, будто, схватил великан и скрутил, как отжимают тряпку. Все трое повалились на траву, первым заговорил мужчина:
— Ну и что ты здесь делаешь?
— То же, что и ты, я думаю, — прозвенел голос Элизы, — Пришла за скипетром. Он у тебя, кстати?
Мужчина выругался.
— Его пришлось оставить, иначе мы бы не ушли.
Натан поднялся, жилистая рука легко, словно пушинку, вздернула девушку. Гарри вскочил следом за ними, взгляд злобно пронзил Элизу.
— А это кто? — детский голос дрожал от ярости.
— Старая знакомая, — буркнул Натан, — но речь не об этом, — он снова обратился к Элизе, — Ты хоть представляешь, какие будут из-за тебя проблемы?
— С клиентом? — полуутвердительно спросила девушка.
— Именно, — Натан зло махнул рукой, из сжатой палочки вырвался поток огня. Трухлявый пень рядом осыпался пеплом.
— Успокоился? — в зеленых глазах промелькнула насмешка. — Можете отсидеться у меня.
Они перенеслись на юг Франции. У Элизы оказался милый домик с белыми, почти розовыми, стенами и голубой крышей. Аппарировали в сад, задняя дверь гостеприимно распахнулась, на пороге застыла фея. А, нет, это девочка лет десяти, похожая на фею из детских сказок: золотые, как солнечные блики, волосы струились до лопаток, большие глаза, неестественно синие, одновременно воспламеняли и замораживали. Хрупкая фигура не скрывала хищной грации движений, звонкий, словно перезвон колокольчиков, голос разлетелся вокруг:
— Это кто?
