Шрам. Часть первая

Шрам. Будни заключенного.

Часть 1

— Поставка прибыла! — закричал стражник на вышке, и на внутреннем дворе сразу началась суета.

Через какое-то время появился конвой в сопровождении стражников под командованием Буллита. Бартоло приказал поварам разгружать припасы, после чего принялся было осматривать здоровенные ящики, пока не обнаружил, что на этот раз из внешнего мира прислали не только провизию и оружие. Девушка, связанная и с кляпом во рту.

— Эту к Гомезу, — велел он стражникам.

Ее грубо схватили, и столь же грубо протолкнули в замок.

— Полегче с ней! — крикнул вслед Бартоло. — Синяки не оставьте.

— И кто тут у нас? — Гомез откинулся на спинку трона. — Как тебя зовут?

Девушка не ответила, лишь гневно смотрела в глаза барону.

— Лучше ответь, женщина. Тебе предстоит провести тут очень много времени, ты даже не представляешь, насколько много. Не стоит портить отношения в первый же день.

Молчание.

— Дерзкая, — Гомез коварно улыбнулся. — Люблю таких. Шрам, всыпь ей!

— Велая!

— Что?

— Меня зовут Велая!

— Поздно, женщина. Шрам!

Не трудно было догадаться, почему этого здоровяка звали Шрамом. Глубокий, неровный порез, берущий начало высоко над левым глазом, и настолько же уходящий вниз, — первое, что бросалось в глаза. Короткая стрижка, сдвинутые к переносице брови и коварный взгляд хоть и оставались в тени, но все равно придавали суровость обезображенной физиономии. Здоровяк не стал церемониться, просто влепил увесистую пощечину тыльной стороной ладони. Велая с криком повалилась на пол, тяжело стукнувшись головой.

— Встань, женщина! — велел Гомез. — А теперь слушай, ты должна знать, с кем имеешь дело. Я хозяин этой чертовой колонии, и если я что-то прошу — ни одна тварь не смеет ослушаться! Я вдолблю это в твою тупую голову. А сейчас Шрам отведет тебя в мои покои, и ты будешь ждать меня там. Вечером я захочу развлечься, мои прежние женщины уже надоели. Да, кстати, сбежать будет не самой удачной твоей мыслью, здесь, под барьером, я найду тебя где угодно.

Поднявшись на второй этаж, Шрам швырнул Велаю в комнату Гомеза и велел стражникам следить за ней в оба глаза. "Не хватало еще, чтобы она руки на себя наложила".

— Ублюдок! — донеслось из-за двери.

— Может ее усмирить? — предложил один из стражников, обнажив желтые зубы.

— Можешь попробовать, только Гомезу скажи, чтобы не входил. Приглядывай за ней!

— Она красивая, — заметил Арто, когда Шрам вернулся.

— Мне тоже нравится, — Шрам откупорил бутылку пива и хорошенько к ней приложился. — Если она надоест Гомезу, я ей займусь. Может, с тобой поделюсь. Ты как?

— Не думаю, что она ему надоест, эта не как все...

— Ну, — глоток пива, отрыжка, — не все поначалу были дерзкие, если ты об этом.

— ...Гомез не сломает ее.

— Тогда он просто ее убьет.

— Нет. Он поручит это тебе.

— Я в принципе говорю.

Оба посмотрели на Гомеза. Перед ним, изгибаясь, как львица и стараясь улыбаться, танцевала Сира, еще одна женщина, Серафия, мыла пол у ног.

— Когда-то давно, еще в той жизни, у меня была женщина, — неожиданно сказал Арто.

— И что с ней стало?

— Это не важно. Намного важнее, что стало со мной, — пришло время Арто приложиться к бутылке.

Вернулся Бартоло, отдал Гомезу список припасов, что-то обсудил с ним и присоединился к Арто и Шраму.

— Пиво есть? Спасибо. Проклятые ублюдки, ничего сами сделать не могут!

— Проблемы с разгрузкой? — спросил Шрам.

— А то! Надо попросить Стоуна выковать им новые руки! И ноги заодно.

— Может, хлыстом попробуешь?

— Думаешь, поможет?

— Я вообще-то пошутил...

— Пошел ты со своими шутками! Не до них сейчас! Слышали, в колонию новичка забросили? Мне Буллит рассказал, он ему уже успел морду разбить.

— А я-то думаю, что это Диего так долго нет!

— Может быть, он его к нам переманит, вчера как раз одного рудокопа ползун сожрал.

— Пиво кончилось, — буркнул Арто.

Из покоев Гомеза доносились женские вопли. Стоя у окна в тронном зале, Шрам напряженно всматривался в ночь. Только отсюда можно было рассмотреть едва заметный огонек костра в скале, за которым он наблюдал каждую ночь. Но сейчас огонек исчез.

За спиной послышались тяжелые шаги Арто.

— Пить будешь?

— Наливай.

— Гомез опять разошелся, спать не дает. Тут все бокалы грязные..., давай так.

— Шнапс?

— Вино. У поваров взял.

— Гомез разозлится, — Шрам присел напротив Арто, глотнул вина.

— Черт с ним. Что ты там все высматриваешь? — Арто подбородком указал на окно, но, не дождавшись ответа, решил сам посмотреть.

— Уже ничего. Стоуна видел?

— Он в кузне, доспехи кует. Тебе зачем?

— Нужно...

— Что нужно?

— Тихо! Ты слышишь?

Арто прислушался. Со второго этажа доносились звуки, очень похожие на драку.

Оба обнажили мечи и, что есть сил, помчались наверх. Наверху их ждала довольно необычная и столь же пугающая картина. Невообразимо пьяный Гомез избивает палкой стражника, дежурившего у его покоев этой ночью. Стражник корчится и дико орет при каждом ударе. Гомез выкрикивает что-то неразборчивое и падает, закатив глаза. Прибежали Равен с Бартоло и быстро оттащили Гомеза на кровать. Стражник так и остался лежать в луже собственной крови и рвоты.

Шрам не отрывает глаз от Арто. Его полный бешеной кровожадности взгляд прикован к кровавым разводам на полу и отпечаткам ладоней на стенах. Губы медленно растягиваются в мечтательной улыбке.

— Арто, — прошептал Шрам. — Арто, не смей. Не сейчас, слышишь!

Через минуту Равен возвращается, приподнимает бедолагу за волосы:

— Что ты сделал?

— Ничего, — едва слышно произносит стражник. Видно, что слова даются ему с трудом. Бедняга вот-вот может умереть.

Но Равена это не волнует. Он приказывает поварам принести ведро ледяной воды и выливает его на стражника.

— Что ты сделал? — вновь спрашивает он, и вновь звучит ответ: "Ничего".

Гул толпы заглушают две резких отрезвляющих пощечины. Но даже после этого ответ стражника не меняется. Тогда Равен предпринимает последнюю попытку — он достает меч и приставляет его к горлу допрашиваемого. И тот на удивление всем начинает говорить:

— Я просто стоял...на посту...следил, чтобы никто не вошел, — он сделал короткую передышку. — Гомез выбил дверь, схватил меня за горло и начал шептать, что он Бог...— на этом стражник умолк.

Равен не шевельнулся. Он напряженно думал, и Шрам знал о чем...

— Ничего страшного, просто перепил, — Бартоло вытер испарину со лба, выходя из комнаты Гомеза. — С этим что?

— Похоже жив. Значит так: предупреди всех, чтобы забыли о событиях этой ночи. Этого к магам, пусть подлечат. Когда Гомез проснется, он ничего не вспомнит, для всех будет лучше, чтобы так оно и оставалось. Нужно поговорить с Торусом, Шрам побудь пока с Гомезом. Если проснется, дашь знать. А где Арто?

— Не знаю, — соврал Шрам.

— Что за бардак! — Равен звонко выругался и пошел к Торусу.

Велая сидела у стены рядом с окном, обхватив колени руками. На лице в полумраке виднелись следы ужасных побоев, тело пробивала крупная дрожь.

— Что пялишься? — сквозь слезы выдавила она.

— Заткнулась бы ты, — Шрам устало приземлился на большое кресло, очень напоминавшее трон в главном зале.

Больше они не говорили. Шрам смотрел в окно, сияла полная луна, небо изредка озарялось мимолетными разрядами — завтра будет дождь. И звезды! Такие большие, такие яркие, глядишь на них и думаешь, что нет прекраснее места на свете, чем эта проклятая колония. Хотя, конечно, это было не так. Далеко не так. "Куда же подевался чертов огонек?" — который раз за ночь думал Шрам. Из комнаты Гомеза этот участок скалы просматривался куда лучше, чем из главного зала.

Вошел Арто.

— Я купил вино, — он предъявил две бутылки.

— Хорошее?

— Самое лучшее.

— Иди, отдай поварам взамен, тех, что ты взял.

— Зачем?

— Затем, что, так надо! Все, иди. Постой..., ты как?

— Нормально, — уходя буркнул Арто.

— Ты боишься, — Шрам вошел неслышно. Как всегда.

— Что?

— Ты боишься.

— Все боятся.

— Я говорю не об этом, Равен.

— Что тебе нужно?

— Пришло время...

— Ты опять?! — Равен вскочил из-за стола, оставив недопитым бокал с чем-то крепким (это что-то выдавали окосевшие глаза барона).

— В руках Гомеза слишком большая власть, и она растет! — прошептал Шрам, приблизившись вплотную к Равену. — Сегодня произошло то, что мы оба боялись уже давно! Никто не может дать гарантию, что это не повториться!

— Думаешь, это так легко?! Ты можешь войти сюда без стука, строить из себя хрен знает кого, но, — он резко перешел на шепот, — убить Гомеза без последствий — НЕТ! Ты хоть знаешь, что начнется в случае его смерти? Каждая мразь в этом долбанном лагере, начиная грязным, вонючим рудокопом, и заканчивая, между прочим, тобой и мной, захочет урвать кусок пожирнее! А Ли со своими шакалами? Моргнуть не успеешь, как они возьмут Старый лагерь в осаду! Нужно быть идиотом, чтобы не воспользоваться такой ситуацией! Единственными, кому не будет до нас дела, это сектанты, потому что им никогда не до чего нет НИКАКОГО ДЕЛА!!! — табуретка с хрустом влетела в каменную стену, в след за ней полетели бутылки.

Шрам слушал.

— И кого ты хочешь поставить во главе лагеря, интриган ты наш? А? Меня? Себя? Кого? Учти, я не взойду на трон! Да, черт возьми, никто не взойдет! Тут начнется бунт, кровавая бойня, в которой не выживет никто!

— Торус подойдет.

— Торус?

— Да.

— Может быть лучше сразу Диего? Хотя нет, давай Снафа! Или Мада, ну тот проныра, что пристает к новичкам! Уж он-то точно подавит бунт!

— За Торусом стража, они верны ему. Если все сделать быстро, бунт можно подавить. Для этого придется, конечно, устроить пару публичных казней, но в целом мы почти ничего не потеряем, а в последствии станем еще могущественнее, чем при власти Гомеза. К тому же Торус чуть ли не единственный, кто сможет противостоять Ли. Наши стражники лучше вооружены, лучше организованны, думаю Ли, как умный человек, отступит, даже не начав бой. Но я не сказал тебе самого главного. С нами маги! Корристо окажет нам любую возможную поддержку, мы с ним уже говорили на эту тему. Гомез теряет контроль над собой, Равен. Сегодня он чуть не убил стражника, а на утро даже не вспомнит об этом! В его руках слишком большая власть...

— Хватит, — Равен успокоился, и, казалось, глубоко задумался. — Пошел к черту, убирайся отсюда. И моли богов, чтобы я не рассказал все Гомезу. Я его правая рука, не забывай, я не могу допустить заговор, против своего господина.

— Это ты моли богов, правая рука, чтобы твой господин по пьяни не наделал глупостей. К примеру, не отрубил себе руку. Правую.

Всю оставшуюся ночь Шрам провел в тронном зале у окна. Огонек в скале снова замерцал. Равен с ним. Почему-то он был в этом уверен.

К полудню небо заволокло серыми, почти черными, тучами, пока еще слабый ветер раскачивал повешенный во внутреннем дворе скелет.

— Утром на арене бой был, — нарушил молчание Катер. Они со Шрамом уже битый час наблюдали, как Скорпио тренирует новичков.

— Да? И кто с кем?

— Наш новенький с Кирго дрался. Победил, между прочим!

— Новенький у нас теперь боец суровый!

— Знаешь, шутки — шутками, а многие говорят, что он мечом получше любого рудокопа машет!

— А из лука хорошо стреляет?

— Да ну тебя!

Шрам думал о последствиях вчерашней ночи. Гомез проснулся и, разумеется, ни черта не помнил, стражника от греха подальше отправили в Старую шахту, пускай недельку там послужит, Равен сам не свой ходит, похоже, их разговор всколыхнул инстинкт самосохранения барона.

Общую атмосферу в замке вполне можно было сравнить с цветовой гаммой на небе.

— О чем думаешь? — не унимался Катер.

— Думаю, надо отлить... Диего тут?

— Да. Он только с охоты вернулся.

— Привет, Диего!

— Здравствуй, Шрам!

— На охоте был?

— Откуда знаешь?

— Рассказали. Не угостишь мяском?

— Конечно, угощайся, — Диего снял с огня два аппетитно дымящихся куска мяса. — У меня запасов на неделю хватит. Присаживайся. Пива?

— Нет.

— А я, пожалуй, глотну. Ну и погода!

— И не говори.

— Итак...

— Что?

— Ты зачем-то пришел.

— Расскажи мне о новичке.

Рука с пивом замерла на полпути к пересохшему рту. Пронзительный взгляд призрака встретился с глазами Шрама.

— Почему ты им интересуешься? Гомез приказал?

Вся беда общения с Диего в том, что от него невозможно скрыть правду, эти хитрые глаза видят тебя насквозь, как бы убедительно ты не врал. В той "забарьерной" жизни Диего вполне мог бы работать на службе у короля, раскрывать преступления, допрашивать бандитов. Но, разумеется, этот прохвост никогда не будет тратить на это время, скорее всего, он был простым портовым воришкой, или же обчищал карманы богачей в верхнем квартале Хориниса, за что и попал сюда.

— Нет, мне просто интересно. Ты так за него боишься?

— Он простой рудокоп.

— Простому рудокопу не победить Кирго. Новичок под твоей опекой, ты учил его?

— Мне самому-то с Кирго не справиться, — засмеялся Диего. — У нас только один учитель, советую идти к нему.

— Что говорят о новичке? — Шрам оставил без внимания совет Диего, более того, призрак был достаточно умен, чтобы различить железные нотки в заносчивом голосе барона.

— Только хорошее. Парень старается, он молодец, представляешь, даже умудрился избавить лагерь от Мордрага. Так что, Торус теперь за него горой.

— Что еще от него ожидать?

— Вам, баронам, похоже, нужно готовить еще одни доспехи призрака.

Заморосил дождик, еще пару секунд и начался страшный ливень. Навес над хижиной Диего как мог защищал от непогоды. Шрам поднялся, швырнул на землю недоеденное мясо.

— Или можно просто его убить, — промолвил он и побрел в замок.

— Шрам! — перекрывая шум дождя, окликнул Диего. — Если с ним что-то случиться, я убью тебя!

— Меня называют Шрам.

— Чем ты занимаешься?

— Мы с Арто следим за тем, чтобы никто не подходил к Гомезу без приглашения. Еще я слежу за тем, чтобы никто не беспокоил женщин.

— Когда меня зашвырнули сюда, я видел женщину, которую отправляли на платформе с товарами.

— И что?

— Она здесь?

— Послушай, на тот случай, если она заинтересовала тебя, позволь дать небольшой совет: забудь о ней. Как только эта женщина появилась здесь, Гомез запер ее в своей комнате. Когда она ему надоест, Гомез может просто отправить ее вниз. Но пока она принадлежит ему, так что не забивай себе голову всякой ерундой, понял?

— Что ты можешь сказать о Гомезе?

— Главное, что тебе нужно знать, — он самый влиятельный человек в колонии. Он получает все, чего хочет, и больше всего он хочет власти!

Больше вопросов он не задавал, развернулся и уверенно зашагал к Гомезу. Диего оказался прав, чертенок пробился-таки в замок. Странный он какой-то, чересчур любопытный, но в целом впечатление оставил хорошее. Разве что с Арто у него не срослось, хотя это как раз и не удивляет: ни с кем из тех, кого знал Шрам, Арто не находил общий язык. Чего нельзя сказать о новичке, этот общий язык найдет с кем угодно!