Начальник западного управления ГРУ ждал Соколову. Совещание назначено на десять часов и было время после утренней планерки подумать. Сегодня ее первый день после отпуска и в новом качестве. Как у нее все пойдет, работы много, но порадовать генералу ее было больше нечем. Надеялся убрать совсем, Каштанова, с глаз долой, не вышло, казалось уже вот-вот, ан нет.

После разговора с его дядей, Генрихом Эдуардовичем, он с начальником ГРУ, зашли похвастаться удачей к начальнику генерального штаба. Он просил держать его в курсе событий данного вопроса, и они зашли рассказать о своей победе. Конечно, таким большим руководителям и дела бы не было до двух подполковников, если бы не дядя Каштанова, Генрих Эдуардович, зам. министра обороны по материально-техническому обеспечению армии и флота. Вошли, поздоровались и начали рассказ.

-Вы представляете, мы мучились, думали, как Каштанова убрать, а оказалось, все просто. Соколова приехала в отряд, одним взглядом окинула и сразу в точку, проведите финансовую проверку. Провели, и столько нарушений вылезло, что даже его дядя согласился убрать его без лишних хлопот. Даже к министру идти не пришлось. Вот что значит свежий взгляд, и правильно выбранная тактика, врага нужно бить его же оружием и на его территории.

Начальник штаба встал, походил, подошел к окну, посмотрел на улицу и выдал

-Я, господа офицеры, очень хорошо понимаю Соколову, она принимает хозяйство и хочет себя освободить от лишних хлопот. Кроме того она боец, настоящий солдат, цены ей нет, и офицер отличный, но вы то кто?

Генералы переглянулись между собой, не понимая, что хотел сказать начальник штаба.

-Прав министр, ой как прав, вам не в разведке служить, а пугалами на огородах.

Генералы снова переглянулись и совсем уж обиженным взглядом снова уставились на начальника штаба.

-Вы, господа, должны быть стратегами не только на поле боя, но и дома, в быту. Пока племянник Генриха Эдуардовича начальник базы, он ее золотой сделает и отряду перепадет, а уберете его оттуда, не то, что ломаную копейку, ржавого гвоздя не допроситесь, да и базу снова прикроют. В противнике вы разбираетесь, кто, как и в какой ситуации себя поведет, а дома ни хрена не понимаете, лезете на рожон и думаете, что голым лбом бетонную стену пробить можете. Здесь вам не противник, его не побеждать нужно, а делать из него союзника. Главной цели вы добились, Каштанова с отряда сняли, теперь пусть базу восстанавливает, а что бы Соколовой, не мешал, и в дела нос не совал, измените структуру, это в вашей власти и никуда бегать не надо. Пусть Соколова подчиняется только вам, напрямую и все. Все просто. А результаты проверки можно было просто показать Генриху, для сведения, он в долгу не любит оставаться и все восполнил бы с торицей. Ладно, горе победители, давайте сюда ваши результаты, пойду, замну ситуацию.

Пришлось согласиться. По сути, он прав, Каштанов теперь не большая помеха в работе, зато базу можно оснастить, но вот Соколовой похвастаться нечем, а жаль.

Вошла Соколова, поздоровались. Молодец, всегда вовремя, часы можно сверять, и еще подумал, точность, вежливость королей, а ведь она принцесса. Хоть и номинально, так, для формы, но принцесса. Знал генерал эту маленькую тайну офицера российской армии Соколовой. В принципе, она могла все бросить и жить там спокойно и счастливо, но она гражданин своей страны, настоящий офицер, верный своей присяге и за морем горы золота и титулы, ее не интересуют, в лучшем случае, душу греют. Генерал обратил внимание, что Валерия Николаевна сегодня очень не в духе, чем-то расстроена

-Валерия Николаевна, что случилось, у вас глаза красные.

-Умер полковник Кондратьев Александр Иванович.

-Когда?

-Вчера утром.

-Отличный был офицер, классный боец, много учеников вырастил, много офицеров воспитал, профессионал своего дела.

-Я тоже из их числа.

-Знаю Валерия Николаевна, знаю, вы, когда к нам пришли, хвастались, а я не забыл, помню. Когда похороны?

-Завтра, нужно ехать, разрешите?

-Не разрешаю, а приказываю, и от меня ему большой земной поклон. Проводите в последний путь, я в отряд позвоню, наше совещание перенесем на понедельник.

-В отряд не надо, я туда заеду, машину оставлю, не могу сейчас за рулем.

-Все равно я позвоню, а вы поезжайте, оружие не забудьте, враг еще не найден.

Сейчас все равно было бесполезно ставить перед ней боевую задачу, да и время пока терпело, с Каштановым одни провалы были, почти целый год, неделю еще подождет. — Подумал генерал, когда Соколова вышла от него.

До базы Лера ехала очень плохо, нет, с точки зрения правил и скоростного режима, она ехала очень хорошо, даже не создала ни одной аварийной ситуации и никому не мешала. Быстрей она просто не могла, слезы постоянно наворачивались на глаза, и она протирала их платком или смахивала рукой. Но что бы такой крутой джип ехал точно по правилам, даже не выбирая разрешенный предел превышения в десять километров, такого в России, ни один инспектор ДПС не видел и ее останавливал каждый. Проверив документы, отпускали. Только один прицепился, надо машину осмотреть, да что везете, да куда следуете. Лере не хотелось с ним препираться, и она, нажав кнопку, опустила солнцезащитную шторку с закрепленным пропуском без права проверки. Только сейчас додумалась, что надо опустить. Но инспектор оказался въедливым — У такой девушки, на таком джипе не может быть такого документа, наверняка поддельный. — Пришлось предъявить служебное удостоверение, и нахамить

-Спецназ сейчас вызвать или на обратном пути.

Инспектор внимательно прочитал Лерино служебное удостоверение и выдал

-Вот, не могли сразу показать, я тут как дурак распинаюсь, бумажки не нужные рассматриваю, а за это время уже бы столько заработал, вон мерс как пролетел, за него или благодарность была или штраф хороший.

Вернул Лере все документы, демонстративно развернулся и пошел в обратную сторону против движения, что б больше ее не видеть, даже не извинился, вот гад, подумала Лера. Все же настроение инспектор ей улучшил. Слезы прошли, хотя все равно, на душе было скверно.

Приехав в отряд, поставила джип в бокс, где он стоял, и хотела отдать ключи механику, у которого они были, он отказался, Каштанов лютует из-за джипа, почему ей отдали, а не мне, объяснений слушать не хочет, всем грозит либо мордобоем, либо увольнением. Пришлось идти, разруливать ситуацию, вот козел, не может документы посмотреть, что числится за отрядом, а что нет, финансист хренов.

-Товарищ подполковник, разрешите вас побеспокоить?

-Слушаю. — Надменно уставился на нее Каштанов.

-Очень хочу знать, какие у вас виды на мой джип.

-С чего это он ваш, это подарок президента, я так понимаю, отряду, значит и мне.

-Вы, товарищ подполковник, все понимаете не верно, это подарок президента, лично мне, можете документы взглянуть.

Лера показала документ на машину, Каштанов посмотрел, почитал и спросил

-За какие, такие заслуги, интересно, президент вам такие подарки делает?

-У него спросите, он и расскажет, а мою машину и механиков в покое оставьте, и потом, если вы в нее сядете, это угон, воровство, уголовная статья, механики вас от тюрьмы спасли, спасибо сказать надо.

-Я сам знаю, что надо.

На том и разошлись. Прошла в штаб отряда. Выяснила, Каштанов кабинет не освободил, здание штаба базы стояло заброшенным, ремонта не было давно и переезжать ему не хотелось. Как начальник базы, он не сделал ничего. Ладно, приедем, разберемся, а хотя, можно и сейчас. Пришел майор, ее заместитель и она, выслушав его доклад, предложила, выставить пост при входе в штаб и Каштанова не пускать, она сейчас уедет, приедет дня через три, все вопросы к ней. Тот посмеялся, и сказал

-Есть. Значит три дня, Каштанову ночевать негде будет. Он к обеду уже хороший, и после пяти вечера спит в кабинете до утра.

-Да, еще, бокс с моим джипом оборудовать сигнализацией и никого туда не пускать.

-Есть.

Взяла микроавтобус и на нем ее довезли до Луги. Там она села в проходящий поезд до Пскова, к вечеру будет у родителей и утром на похороны.

Как жаль, очень и очень. Нет, и больше не будет дяди Саши, первого ее учителя. Ее больше никто столько не учил. Почти целых тринадцать лет он был для нее кумиром, вторым отцом, крестным и на всю жизнь остался огромным авторитетом. Не думала она, когда у него занималась, что станет офицером, но технику боя и тренерский опыт перенимала с удовольствием. Теперь очень жалела, что она не была парнем, парням он передавал армейскую науку и дисциплину, а к ней относился очень мягко, девчонка. Но она примечала все, и как с парней он стружку снимал и требовал, и самое главное, что требовал. С нее требовал только режим, технику боя и доброе, внимательное отношение к малышам, с которыми она занималась, большой жесткости не проявлял, то ли потому, что у нее все получалось, то ли потому, что она девчонка. То, что она приглядывала, как он пацанов строит, здорово помогло ей в училище, она уже все знала наперед и устав, и порядок. Была лучшим курсантом не только среди девчонок, но и среди мальчишек, как в школе, и конечно имела большой авторитет среди всех, в том числе и командиров. Точно говорят, пока имеешь, не ценишь, а потерявши, плачешь. Дядю Сашу она ценила, но полностью поняла, кого потеряла, только сейчас, он был для нее не только первым учителем, он был ее наставником в жизни.

В ее вагоне ехали офицеры десантники, два полковника и один генерал. Тоже на похороны, наверное. Иногда болтали, иногда пели песни, среди них она узнала и несколько любимых песен дяди Саши. Она не хотела подходить к ним, и так не по себе, прислушивалась к песням, там про дядю Сашу и немножко про нее есть, но генерал ее узнал и подсел к ней.

-Если не ошибаюсь, Валерия.

-Не ошибаетесь, товарищ генерал.

-Вы меня не узнаете.

-Нет.

-Я как-то приезжал в Псков, Александра Ивановича проведать, у него лейтенантом начинал, он меня в спортшколу приводил и вас показывал, здорово вы тогда там работали. Я ему еще сказал, что у вас очень хорошие данные и из вас должна получиться спортсменка мировой величины.

-Не знала, что вы обо мне так отзывались.

-Имя у вас, для девушки редкое, вот я и запомнил, а сейчас смотрю, вы это или не вы.

-Угадали, это я.

-Тоже на похороны?

-Да, жаль, плакать хочется.

-И нам тоже хочется, но не положено, мы солдаты, вот вам, девушкам, можно, а нам не положено.

-Солдаты тоже иногда плачут.

-Случается. Так, где вы сейчас, если не секрет, наверное, спортсменка или тренер, как Александр Иванович.

-Может быть, и стану тренером, когда-нибудь, но и спортсменки из меня не вышло.

-Что, так? — удивился генерал.

-Денег надо было много, а их как всегда не хватает.

-Это точно.

-Мы тут по дороге, немного Александра Ивановича поминаем, не хотите присоединиться.

-Присоединиться могу, но пить не буду, меня, Александр Иванович на всю жизнь закодировал, выпивка снижает тренированность организма на тридцать процентов.

-Это он всем так говорил, но сам употреблял, в меру конечно.

-Это я знаю.

-Идемте к нам.

Она перебралась в их купе, со своими, и с разговорами, все веселее, решила она.

-Вот, еще одна ученица Кондратьева. Валерия. — Представил ее генерал, своим спутникам.

Полковники представились. Офицеры продолжили свои разговоры, съехав постепенно на училище. Услышала знакомые фамилии, подумала, на похоронах все равно узнают, и встряла в разговор

-Этот, начальником училища стал, а этот еще преподает и все такой же зануда, этот уже на пенсии, но в училище ходит, молодежь учит, правда было это около десяти лет назад.

Офицеры уставились на нее вопросительным взглядом

-Что, вы так смотрите, я тоже училище ВДВ кончала, зря, что ли меня Александр Иванович учил.

-Так мы с вами одной крови?

-Так точно, товарищ генерал.

-А звание, если не секрет и где служите?

-Подполковник, командир ОРДО СпН и показала им удостоверение.

-Очень солидно, вы, Валерия, достойная ученица полковника Кондратьева, он вами гордился наверняка.

-Да, я его навещала в больнице, за две недели до смерти, хвалил.

Зря они напомнили, хотела отвлечься, а получилось на оборот. Снова потекли слезы.

-Солдаты тоже плачут, извините, Валерия, не хотели вас огорчать. — Вздохнув, сказал генерал.

-Нас машина встречает, может вас подвезти?

-Нет, спасибо, я ж пскопская, у меня тут родители, я к ним сама доберусь, а может и брат встретит.

-Как знаете. Вот вам моя визитка, если что, если кто обидит, сразу ко мне.

-Интересно, кто может обидеть ученицу Александра Ивановича? — Спросила Лера.

-Силой и умением вести бой, думаю никто, поэтому и зову, а вот хамством и чванством, многие начальники грешат.

-У меня командиры отличные, грех жаловаться.

-Все равно, звоните, будете в наших краях, заходите. Ученики Кондратьева должны иногда встречаться и вспоминать учителя, великий был человек, очень добрый к друзьям и беспощадный для врагов, учил жить и побеждать, выживать и не сдаваться.

Все же Лера пожалела, что отказалась от генеральского предложения. Она ехала не в военной форме, она лежала в сумке, а удостоверение лежало в кармане формы и как не любили ее псковские сержанты полиции, так, наверное, и не любят до сих пор.

На вокзале к ней подошел сержант и попросил документы, забрал паспорт и предложил пройти в пикет. Честно говоря, сама виновата, надо было с ним разобраться прямо на перроне, но она пролопушила, подумала, что это Сергей прислал кого-то, ее встретить. Оказалось не так. Откуда сержант выкопал ту ориентировку, почти десятилетней давности, одному богу известно. Рассказывали, что ее оставили на память, после того, как двух недотеп, напавших на нее и потом, состряпавших заявление, посадили. Она долго лежала у старшего смены под стеклом, пусть другим наука будет, как не надо делать. Люди поменялись, а ориентировка с портретом осталась, даже несколько, весь тираж был уничтожен, конечно, и уничтожать заставили как раз старшего смены, за отсутствие контроля, за подчиненными. Вот он несколько штук и оставил.

Молодой сержант принял ориентировку за чистую монету, не посмотрев дату выпуска, очень вежливо попросил пройти с ним. Когда зашли в пикет, он ее проводил в комнату для задержанных, и, попросив там подождать, неожиданно закрыл ее. Лера попробовала постучать, тут он ей и сказал, что она задержана за нападение на полицейских, и он вызывает наряд, для ее препровождения в отдел. Лера пыталась через дверь ему объяснить, что у нее еще есть документы, но он ответил, придет наряд и разберется, а пока сиди и жди. Дверь так и не открыл. Дверь была тяжелая и обитая хорошим металлом. Вряд ли пробьешь и засов наверняка хороший. Для буйных, вроде нее, делали. Поняла, надо ждать, но не сидеть же, сложа руки. Взяла и переоделась в форму, пусть привыкает молодежь к неожиданностям. Все, теперь надо ждать, когда откроют.

Сержант, радостный и довольный сообщил о задержании опасной преступницы. Отдел полиции, к которому прикреплен был пикет, начал переключаться на нее. Первым делом отправили трех сержантов с оружием, для доставки особо опасной преступницы, с вокзала в отдел, вторым делом начали искать источник ориентировки. Нашли, начали выяснять, все поняли, и дежурный по отделу позвонил сержанту, жаль, но придется расстроить парня. Как раз посланный конвой приехал в пикет, за задержанной.

1234

↓ Содержание ↓