Хуторянин
Александр Извозчиков Хуторянин Лишний-1
Часть 1 Я не ас-попаданец, я только учусь
Глава 1 Робинзон без Пятницы
Глава 2 Нас здесь не любят
Глава 3 Не Пятница, но много лучше
Глава 4 Кто, кто в теремочке живет? Или захват власти по наглому
Глава 5 Крестьянин городского типа.
Часть 2 Крепить рабовладельческое хозяйство передовыми методами.
Глава 1 Новый русский на Аренге. Охота, баня, девки…
Глава 2 Нет предела совершенству.
Глава 3 Нужно безжалостно расставаться с пережитками прошлого.
Глава 4 Дела давно минувших дней, Предания старины глубокой…
Глава 5 Жить стало лучше, жить стало веселей…
Часть 3 Нас не ждали? Пофиг дым, уплочено…
Глава 1 Охота, охота, охота. Охота в горячей крови.
Глава 2 Соседи—наше все!
Глава 3 Было ваше, стало наше. Богиня велела делиться.
Глава 4 Слишком горячая добыча.
Глава 5 Утро добрым не бывает.
Часть 4 Жизнь продолжается
Глава 1 Долгая дорога к длинным разговорам
Глоссарий
Список действующих лиц
Особенности Аренга
Примечания
Александр Извозчиков Хуторянин Лишний-1
С точки зрения психически здорового Хомо Современикус'а человек, старательно обученный профессионально использовать насилие, есть неизлечимый, морально искалеченный инвалид с опасным непредсказуемым поведением.
Часть 1
Я не ас-попаданец, я только учусь
Делай что должно и пусть будет, что будет. Только ты делай, делай, не филонь, а действительно делай!
Глава 1
Робинзон без Пятницы
10/03/3003 год от Явления Богини.Где-то
—Шевели костылями, воин! Кости в кучку и бегом ежели жить хотца! Воду и жрачку никто на подносике не подаст!
"Откуда здесь Борисыч?! И где это грёбаное "здесь", етит твою мамашу?! Неужто старый варнак ВЕЗДЕ?!
Алекс очухался под самое утро в странном нехоженом светлом лесу с непуганой дичью и совершенно обнаглевшими пичугами. Он скукожился в позе эмбриона обхватив руками дико гудящую голову. Что-то скребнуло по заголившемуся предплечью и над самым ухом суматошно захлопали крылья. Потом сквозь полное отупение донеслись слабые отголоски боли и ощущение тепла от стекающей по предплечью крови. Чуть позже в голове зашумело и каждой клеточкой взвыло казавшееся чужим тело.
Болело все разом, от мизинцев на ногах до вспыхнувших огнем кончиков ушей. Заорать не получилось, пересохшая от боли глотка лишь беспомощно хрипела.
Сработали ли рефлексы намертво вколоченные в подсознание кроссами, спаррингами и прочими извращениями, контузило ли бедолагу непонятно чем или же привалило оба счастья разом, но его полуживая тушка едва шевелилась и от дерева к дереву шкандыбал он через силу, кренясь и цепляясь на каждом шагу за толстые нижние ветки.
—Раз-два!
—Раз-два!
"Закалка "от Борисыча"—это вам не баран чихнул. Не отвалились руки-ноги и даже почти не болят. Терпимо… в общем и целом…"
—Раз-два!
—Раз-два!
"Хрена вам, а не комиссарово тело! Долой мысли и прочие рефлексии…
…Вот только какого… деревья вокруг такие странные?!!
По коре да по хвое сосна голимая, целиком же… хрен поймешь… большие, приземистые, кривые. Уже в метре от земли ветки огроменные… да раскидистые какие… Будто Сам Большой Пушистый Полярный Лис саженцы из дикой тундры пер, да обосрался тут от усердия и бросил. Вот и разрослись на экологически чистом удобрении…
И воздух, воздух… не хвойный это воздух, хотя смолой тянет явственно… и свежесть. Еле-еле ползу, а футболка не только в подмышках, но и на спине уже насквозь потная, жарко… а дышится легко, как на неспешной прогулке по поволжскому сосняку. Хорошо еще, что под ногами не рассыпчатый песок по колено обычный для чистого сосняка, а так, едва по щиколотку. Еще и приличные островки зеленой травки частенько попадаются. Свежей, аж хрустит как наступишь… Не-е-е неправильный сосняк это…
Ладноть, сосняк, не сосняк… раз сразу сдохнуть не свезло, вперед родимый…
Врешь Борисыч, брешешь, Старый Варнак, я еще и тебя уделаю… пройду, зацеплюсь, прорвусь, вживусь и выживу… а там… там и с шутником, что шутки шутить с моей тушкой вздумал пообщаюсь насчет… пошутить, да теплой его соленой кровушки попить. Но сначала кадык зубами вырву!"
По молодой свежей хвое и уже взявшей силу ранней густой траве, Алекс прикинул, что из слякоти последних дней февраля его занесло в позднюю весну или раннее лето. Башка потихоньку возвращалась в норму и мысли в ней закрутились сугубо практичные. Отсутствие орехов и прочей знакомой съедобной растительности не особо огорчило, жрать незнакомую траву, все одно, опасно. Выживательную классику типа "…натрите руку раздавленными ягодами, ждите покраснения не менее двух часов…" как и прочие полезные фишки Борисыч, конечно же, старательно вбил в башку нудными нотациями, отеческими оплеухами и поносами под кустиками, но… не та сейчас ситуевина. Голимой травой сыт не будешь.
Едва оклемавшись, Алекс истерику придушил на корню, насчет чего и как, родных, друзей и прочего думать себе запретил и сейчас усиленно грузил мозги ближайшими проблемами. Новый-старый, было не было, все это важно, но потом… сейчас актуальны иные вводные: обеспечение минимально-необходимого пакета для выживания в нейтрально-благожелательной среде. Ничего шибко нового. Вот только почему-то зевательный рефлекс не по-детски челюсти выворачивает совсем не от скуки-нервишки то ощутимо потряхивает. Страховать некому. Все реально без дураков, пересдачи не будет…
Борисыч не обнаружился, но его заветы не канули втуне. Когда светило переползло верхнюю точку, наглому суслику-переростку решившему, что он тут самый-самый смертельно не повезло. Руки еще ощутимо подтормаживали, но подобранный ещё утром и основательно угревшийся в кармане куртки увесистый голыш врезался в голову сидевшей на небольшой кочке зверушке с такой силой, ее просто снесло. Кувыркнувшись в воздухе добыча смачно впечаталась в ствол дерева и замерла. Совсем как в далеком, почти забытом Казахстане, где великий и ужасный воин Алекс тянул срочную на одной из Байконурских "площадок"[1]и проделывал подобные кунштюки на спор или просто по дурости, ибо скука есть неизменная подруга любого дембеля позднего СССР потому как нахрен он кому сдался тот дембель. Вот только не было в степи таких деревьев. Вообще-то, там никаких не было…
Крепкие зубы неуверенно прикусили трогательно беззащитное горлышко зверька и… оживший трофей мощным ударом задних ног вооруженных не хилых размеров тупыми когтями едва не распорол доверчиво подставленный ему живот жестокого охотника. Алекс, не ожидавший столь гадкой подляны, судорожно сжал челюсти. Податливо хрустнули упругие хрящи, глотку добытчика обожгла струя терпкой солоноватой жидкости и суслик обмяк. Удачливый охотник сплюнул кровавый комок из пожёванного куска покрытой мягкой шерстью кожи и склизкого хряща и уже совершенно спокойно поудобнее примерился к горлу слабо трепыхавшейся тушки и жадно присосался к маленькой, но обильно кровящей ранке.
Особого отличия по вкусу от свежей свиной или куриной не ощутил, зато желудок наполнила приятная теплая тяжесть мгновенно притушив жажду и голод. Ни брезгливости, ни рвотных позывов так и не дождался, вот отрыжка была. Жирная, сытная, обстоятельная…
Аккуратно отложив на чистую траву досуха высосанную тушку довольно вздохнул. Но взглянув на перемазанные кровью руки досадливо скривился-спешка к хорошему не приводит… Вздохнув решил, что куртка нужнее, да и стирать ее… особенно в холодной воде… Смешно причмокивая старательно обсосал пальцы правой руки и аккуратно потянув за край куртки с треском расстегнул кнопки. Старательно обтер руки об футболку на животе, потом высвободил подол и вытер лицо. Подумал и недовольно бурча под нос неспеша разделся до пояса. Сложил майку и тщательно стер с потного тела остатки крови. Окончательно наведя марафет внимательно осмотрел добычу. Все оказалось не так уж плохо-на короткой и мягкой шерстке крови почти не было. Первая и единственная сильная струя целиком досталась неопытному охотнику. Высасывая остатки, он начисто очистил небольшую ранку на шее и лишь потом слегка измазал шкурку окровавленными пальцами. На всякий случай тщательно обмотал испачканной футболкой шею своего первого в жизни настоящего охотничьего трофея и связанными рукавами приторочил тушку к поясу.
"Ядовитых зубов и колючек нет, больших мускусных желез тоже не нашел. Зверушка явно теплокровная и с большой вероятностью млекопитающая.
Переросток. И почти братан по крови. Практически, родственничка мочканул из тех, что седьмая вода на киселе кхе-кхе… Всяко-разную хрень про микробно-биологическую совместимость пустим побоку как идеологически, в данных реалиях, незрелую и даже где-то враждебную на ближайшем историческом временном отрезке. Ежели ента хренотень есть, побарахтаемся, иначе, по-любому, без шансов. И тогда уж лучше сразу и быстро. Зверушка, вроде как, здоровенькой померла и, надеюсь, имела при жизни всю обычную толпу микробов, вирусов и прочей гадости. С лечебно-врачебной химией швах и если с местными микрогадами в мнениях не сойдемся, сдохну.
Серединки тут нет, но начнем все же с на себя похожих. Кровь у зверушки красная и на вкус очень даже ничего. Кармана на животе не нашел, зато на груди нащупал пару малюсеньких сосков. Не… енто братан, явно братан по крови. Маугли таких влет определял, а Лягушонок врать не будет. Если уж тут не повезет примазаться, то шансы пшик. Да и лучше уж от мяса сдохнуть, чем от флоры на понос изойти. Травки штука сложная, хитрая да гадкая. Скрутит живот и чеши репу если сдохнуть не свезет—то ли просто судьба такой, то ли счастье великое привалило растеньице сожрать нужное… лекарственное. И просидеть недельку под кустиками.
Ладноть, хорош время терять. Стоять, сидеть и лежать буду когда водичку найду, а пока вперед и… нет песни петь рано, того и гляди схарчит кто-нибудь большой и страшный."
С момента, как Алекс смог передвигать ноги не абы как, а осмысленно, он старательно шел в сторону понижения местности не переставая старательно прислушивался в надежде поймать на слух шум ручья. По той же причине вместо полноценного обеденного привала каждый час просто падал под ближайшее дерево, задирал на ствол ноги и замирал в полнейшей неподвижности. Затаив дыхание прислушивался покуда хватало воздуха и лишь потом отдыхал пять-семь минут. К вечеру пить уже хотелось просто неимоверно.
То ли ему утром порядком повезло, то ли зверушки внезапно резко поумнели, но второго суслика-переростка удалось добыть на краю крохотной полянки уже в сумерках, сразу же после захода местного светила. Привалившись спиной к толстому дереву измученный жаждой студент торопливо поднес добычу ко рту и жадно рванул зубами горло. Не чувствуя вкуса он разом высосал тушку… и едва удержал на месте содержимое желудка. Сейчас кровь показалась премерзкой на вкус, последние капли вообще колом встали в глотке. Судорожно сглотнув, Алекс через силу протолкнул их сквозь пересохшее горло едва сдерживая рвотные позывы. Неожиданно на него навалилась нелепая, какая-то детская обида. Все показалось глупым и бессмысленным. Алекс выпустил тушку из рук и застонав начал сползать по шершавому стволу. Последние ошметки сил утекали словно горючка из дырявого бака. Левая ступня скользнула по влажной траве и не удержавшись, он плюхнулся на землю судорожно зажимая рот обеими руками.
После ухода светила надоевшая за день жара постепенно спала, и сейчас сочная трава приятно холодила голую кожу на спине. Алексу, наконец-то, полегчало настолько, что ему даже удалось утихомирить бунтующий желудок. Встать сразу не решился, да и желания особого не ощущал. Повозившись в траве задрав на ствол гудящие от ходьбы ноги и устроился поудобнее.
Земля быстро остывала, раскидистые деревья не позволили солнцу прокалить ее за день. Расползающаяся по лесу прохлада притупила жажду и Алекс почти физически ощутил как рассеивается туманящая голову хмарь и дневная усталость вытекает из измученного тела. Вяло трепыхнулась мысль, что, похоже, солоноватая с металлическим привкусом жидкость прошлась кстати—безжалостно порушенный жарой водно-солевой баланс постепенно вернулся к норме. Еще один камешек в пользу ее схожести с его собственной кровью.
Хотелось просто лежать наслаждаясь столь желанным покоем и неподвижностью. Но… слегка оклемавшаяся тушка припомнила, что её уже давно не кормили и очнувшийся голод грубым бурчанием потребовал жрачку. Весенние сумерки еще не закончились, но темнота уже уверенно растекалась по лесу вовсе не располагая к ленивой медлительности. Маленькая полянка показалась Алексу ничем не хуже остального леса и он решил заночевать прямо здесь. С тяжелым вздохом заставил себя встать и медленно побрел в поисках сухого хвороста вслух поминая тихим незлым словом Бога, душу, да чью-то мать со и всеми родственниками.
К счастью, лес вокруг совсем не был ухоженным и вычищенным парком. Сушнины под ногами хватало и далеко отходить не пришлось. Уже в ночной темноте Алекс осторожно сложил самые сухие и тонкие веточки шалашиком и обложил их хворостом. Привычно запустил пальцы в специальный карманчик-чехол, выудил zippo,[2]смачно щелкнул колпачком, хрустнул большим ребристым колесиком, как всегда, мгновение помедлил любуясь живым огнем и поднес ее к растопке. Легкий ветерок недовольно дернул маленький огонек напоминая гостю, что он не в зале шикарного ресторана, но надежная машинка справилась, пламя шустро охватив шалашик сразу же жадно потянулось к более толстым веткам и вскоре костер уже весело потрескивал. Алекс обрадовался, ползать по земле раздувая огонь не хотелось. Столь же привычно отправил зажигалку на место и… замер. Потом осторожно, словно опасаясь, что любимая дорогая безделушка практически бесполезная на Земле ставшая здесь жизненно необходимой, просто привиделась или же вот-вот бесследно исчезнет неведомым способом, погладил крышечку zippo. Надо же, привык, что она всегда с ним, даже за хворостом поперся ни разу не усомнившись, что с розжигом проблем не будет. А вообще-то прокол, проверить карманы после таких пертурбаций первое дело. Сейчас zippo даже не вундервафля,[3]а дар божий чистейшей воды. Да и крепкие облегченные, ручного пошива берцы стоило оценить еще утром. Последний раз ласково проведя пальцем по теплому металлу взялся обдирать и потрошить трофеи. Простая и понятная, хоть и непривычная работа мозги не напрягала, но требовала много времени и терпения. Жирное мясо Алекс легко и привычно разрывал руками изредка пуская в ход давно припасенный камешек с остро сколотым краем и расщепленные неожиданно толстые и прочные бедренные кости охотничьих трофеев. Вскоре десяток небольших кусочков уже жарился на воткнутых вокруг костра прутьях и огонь радостно пофыркивал от капающего с них жира. Угли еще только начали появляться, но у Алекса уже закончились последние крохи терпения—слегка обгоревшее мясо его особо не напрягало, все равно соли нет, да и темноты ночи оставалось впритык. Мяса хоть и немного, но чтоб пережарить все, без остатка, придется повозиться, а хотелось бы еще и покемарить хоть самую малость. Торчать же после рассвета на одном месте не резон, на одной крови без воды долго не вытянуть.
