Норматив попаданца

Каждый попаданец должен хотя бы раз спасти мир — меня же разбудили буквально за миг до подвига. В голове звенят колокольчики — кто-то пересек охранный периметр. Агрессии вроде не ощущалось, так что посох остался стоять у изголовья; отчаянно зевая, натягиваю повседневную серую хламиду, продираю глаза. Рановато сегодня. Берусь за ручку двери... Блин, опять перекосилась. Учитель вновь заведет шарманку о безрукой молодежи, не знающей, с какого конца браться за молоток. Все старики горазды брюзжать и вспоминать "вот в наше время" — сенсею недавно стукнуло тридцать, так что ничего удивительного. У нашего уличного стола хлопотала дочь деревенского старосты, рыжая и синеглазая в прабабку-эльфийку. Когда я выходил, она как раз тянулась к дальней тарелке, выставив радующую глаз задницу в мою сторону. Ох, и повезет же кому-то. Точно не мне.

— Доброе утро, засоня! И куда это мы пялимся?

Наглые белки подошли к самому столу — клянчить подачку. При моем появлении пушистые сдали назад, но не то чтобы далеко.

— Привет, — сдержал зевок я. — В тарелку, конечно. Пахнет вкусно.

Истинная правда, между прочим. Рыжая сама вызвалась готовить и стирать для колдунов. Кажется, извращенка положила глаз на сенсея, ко мне же относится, как к младшему брату — хотя у нас всего полгода разницы. Жалко девчонку. Нас тоже жалко — готовить поначалу "сестренка" не умела, так что первые недели две были суровыми. Сейчас — совсем другое дело.

— Я починила твою мантию. Как ты умудрился ее так прожечь? Сам-то не обгорел?

— А, это... У нас сбежала саламандра и чуть не устроила пожар. Поймал ее первой попавшейся тряпкой, вот и...

— А еще там были длинные разрезы и следы магической чистки. Не делай так больше, загубишь ткань. Кровь счищал?

— Скажешь тоже. Я облился эссенцией жабьей печени. Ох, и ругался Учитель — у нас почти не осталось запаса.

"Сестренка" пытливо уставилась в мои честные глаза. Когда она стоит так близко, в голове возникают совершенно лишние мысли... Кыш, кыш, у нас не такие отношения.

— Ты закончила? Пойдем, не будем шуметь, Учитель еще спит.

Когда сенсей был маленький, с... гм, в молодости злобный наставник заставлял моего старика рано вставать — он и сейчас просыпается едва ли не раньше меня, но валяется в постели. А чтобы я не видел Мастера в столь неподобающем виде, придумал чертову утреннюю разминку — 10 пасанг1 бегом, сотня приседаний, отжиманий и подъемов корпуса. В отместку я предложил просыпаться раньше и делать эту зарядку, пока сенсей спит. Что вы думаете? Не моргнув глазом, он заявил, что упражняться надлежит в середине периода ян, конкретно — в конце мао-ши2, и пока я не постиг дао — нужно делать что говорят, и не выеживаться. Сказать по совести — выработанная утренними мучениями выносливость меня не раз и не два выручала; не знай я истинных мотивов старика — был бы признателен.

— ...конечно, тот еще выдумщик, но все же...

Эм, о чем она сейчас говорила? Пастушонок видел эльфов на дороге?

— Четверо дроу, одетые под купцов?

— Не проснулся еще? Обычные эльфы, летние, направлялись к столице. Погоди-ка, были еще дроу?

— Откуда? Я спросил, просто чтобы поддержать разговор.

— Смотри, мелкий, узнаю, что ты от меня что-то утаиваешь...

— Ничего, кроме точной даты конца света, честное колдунское.

Провидица предсказала конец света в этом году, но не удосужилась назвать дату. У пифии неоднозначная репутация — около половины ее предсказаний сбылись слово в слово, остальные с треском провалились. Можно сказать, вероятность конца 50 на 50.

— Ты не спрашивал магистра, что он об этом думает?

— Он думает, что если у меня есть время на такую чушь, то нужно проводить заклинательную практику на час дольше. Хочешь спросить сама?

— Магистр наверняка очень занят исследованиями. Не стоит беспокоить его по пустякам, — она заставила меня споткнуться. Это старик-то занят?

— Мне еще нужно в город. Смотри, не испорти опять мантию, как с этой, с саламандрой.

Рыжая уверенным шагом потопала к тракту, я же чуть прищурился, глядя ей в спину. Глаза обожгло — активация Истинного Зрения3 бьет как по мозгам, так и по сетчатке. Мир выцвел до серого, обретя бесконечную четкость; токи энергии не проявились в видимом спектре, но стали интуитивно ощутимы. Аура Рыжей горит ровным "светом", все в порядке, сестренка здорова. Хорошо. Голодная пустота у меня внутри жадно потянулась было к огоньку, но я удержал источник в узде. Мир вновь обрел краски. Пора на пробежку.

Нас двое — учитель и ученик. Артефакторы Белой Ложи и пространственники Красной учатся в нормальном хогвартсе, группами, с преподавателями по профильным предметам. Вероломные и недоверчивые адепты Темной Ложи не передают своих секретов посторонним — только одному, избранному ученику. Эта методика регулярно доказывает свою эффективность — и пары лет не проходит, чтобы кто-нибудь из молодых темных не убил своего наставника. Тайны темных искусств давно канули бы в лету, но — убив своего сенсея, новоиспеченный магистр живет года три-четыре в свое удовольствие, а потом, вы не поверите — Сам. Берет. Ученика. Ни за что бы не поступил в этот престижный клуб самоубийц, если б не дурацкое стечение обстоятельств — когда мне позарез нужен был маг-учитель, все группы в Белой и Красной ложах были переполнены.

Проселок вьется меж полей, я ощущаю действующую магию справа и слева. Как и положено темным магам, мы с Учителем зарабатываем на хлеб крутым и пафосным способом — охраняем поля от вредителей. Толковый темный маг может создать печать страха, отгоняющую грызунов и гусениц — наша версия подавляет даже сорняки. Дело отнюдь не в количестве вбуханной маны, дело в алгоритмах наведения. Наши печати работают на белом списке — основные сельхозкультуры, люди и гуманоиды, лошади, пчелы; если вы не нашли себя в списке — к магическим кругам лучше не приближаться. В полной мере это ощутила диковинная заморская капуста, о которой деревенские забыли нас предупредить — нерассуждающая магия загубила деликатес на корню. Сенсей считает, что на следующий год нужно поставить в деревне ключ-арку, чтобы все, проносимое сквозь нее, добавлялось в белый список. Наверняка будут новые неожиданные косяки, но так далеко вперед я стараюсь не заглядывать. Арку мне придется ваять уже одному.

Короткое усилие, и вокруг меня крошечными кометами закружились светляки-фаерболы. Вдох на бегу — в них вливается стихия огня, раскаляя до звездных температур. Выдох, искры тускнеют, становясь безвредными. Сегодня управлять огнем чуть сложнее, чем вчера, завтра будет еще сложнее. Магия здесь общедоступна — проведя несложный ритуал, кто угодно может показать парочку фокусов. Счастье не длится долго — от пары минут до нескольких часов, и уходя, дар уходит навсегда. Волшебники этого мира — маньяки, тяжелыми тренировками сохранившие в себе искру дара и ежедневно поддерживающие ее горение. Словно бег против движения эскалатора — нужно стараться, чтобы просто оставаться на месте. Иногда хочется встретиться с коллегами, спросить, ради чего они рвут задницу — у старика такое не спросишь, если квакать не хочется. Берег реки, время для силовых упражнений.

Назад возвращаюсь, слушая урчание желудка. Наша хозяюшка не подвела — аура сенсея над рощей ощущается умиротворенной. По идее, развернутая энергооболочка темного архимага должна бы жечь, как кислотой — а вот смотри ж ты, нейтральный спектр. Хотя придавливает, да — и это меня, обученного мага. Как Рыжая умудряется игнорировать давление с беззаботной мордашкой — то ли пресловутая сила любви, то ли мазохизм. Впрочем, не волшебнику говорить о мазохизме. Учитель нашелся за уличным столом, во всей его фигуре ощущается хрупкость и эфемерность — старость не радость.

— Начало сенокоса, — скорбно сказал сенсей вместо приветствия. — Почти неделю эти ненормальные будут вскакивать ни свет ни заря. Не помнишь, сколько у нас осталось эссенции жабьей печени?

— Вроде еще полбутылки, — осторожно откликнулся я. Плохо дело. Невыспавшийся наставник — источник бесполезных и неприятных поручений. — Но мы же вроде заготовили все нужные зелья?

Мы живем в старой ведьминой лачуге не от скромности и не от бедности — развалюха стоит на духовной линии, проходящей через деревню. Сенсею нужен приток жизненной силы, и меридиан эту потребность покрывает. Другое дело, что пик жизненных сил у человека приходится на утро — и маг просыпается тогда же, когда и деревенские. Попробуй поспи, когда тебе передаются излишки бодрости от толпы здоровых мужиков.

— Я иногда думаю, что пора возродить древние традиции. Набрать девчонок пофигуристее, составить систему сообщающихся сосу... — приступ кашля согнул его на стуле. Я болезненно поморщился — не потому, что сочувствовал, просто аура волшебника пульсировала в такт кашлю, причиняя боль. Помнится, первое, что я спросил у сенсея было — почему столь могущественный маг не вылечит какую-то пневмонию?

Учитель — оборотная сторона нашей магической системы. Десятки волшебников за каким-то чертом бегут против эскалатора, считанные единицы и правда приближаются к следующему этажу; остальных в итоге сносит назад, и их искры гаснут. Гении же от магии добираются до верха непокорных ступенек, легендарного состояния Равновесия4 , достигнутого 36 раз за всю историю Гильдии. Тут и выясняется, что наверху нет надежной неподвижности этажа, зато есть другой эскалатор, на этот раз — попутный и куда более быстрый. Мощь такого волшебника нарастает, как лавина, тело перестраивается, резонируя с могучим духом. Едва вкусив всемогущества, маг полностью переходит в духовную форму и растворяется в Силе. Рекорд, установленный Алой Княгиней Севера, составляет почти два года жизни после Равновесия. Мой старик прошел точку невозвращения чуть больше года назад; по его оценкам, осталось еще полмесяца. В мире людей его удерживают сложнейшие магические конструкты, медитативные упражнения, приток телесного из меридиана и — запущенное заболевание легких, сбивающее гармонию духа и тела. Стоит на миг утратить бдительность — магия исцелит своего избранника и заберет к себе. При этом высвободится столько энергии, что деревья лягут отсюда и до столицы. Я тогда спросил, не надежнее ли сломать несколько костей или отрезать руку — сенсей задумчиво посмотрел на меня и признался, что думал об этом, но не было добровольца — проверить методику. Хорошо, что теперь есть ученик.

Учитель распрямился и хмуро посмотрел на заляпанную кровью руку.

— Расход жизни слишком большой, — отметил я, возобновляя разговор. — Зачахнут.

— Логика подсказывает минимум два решения. Либо постоянная ротация, либо увеличение числа доноров. Меня даже верный ученик спрашивал, положены ли темным магам гаремы.

Черт возьми. Он до самого конца будет припоминать мне эту глупость? С другой стороны — осталось всего две недели, перетерплю как-нибудь. С гаремами у нас тут... гм, неоднозначно. Темная мана, производимая моим источником, враждебна жизненной силе. С одной стороны, это делает меня естественным врагом для пышущих здоровьем воинских классов и героев вообще — там, где фаербол светлого мага бессильно расплещется об щит Ки, мое заклинание прорвет духовный заслон. И все живое, скрывающееся за ним, тоже — не прожжет, так отравит. С другой стороны, прикасаться я могу только к тем женщинам, которых не жалко. Для нормального темного мага есть еще с третьей стороны — разъедание организма собственной ядовитой маной; но главные герои — льготная категория населения. Вообще говоря, в этом мире есть расы, изначально склонные к темной стороне — я мог бы сравнительно безопасно для партнерши совратить гоблиншу... или тролльчиху... или орчанку. Загорелые и беловолосые остроухие бестии тоже в зеленом секторе, но проснуться от заколки в глаз — немного не тот способ, каким я хотел бы покинуть мир. Еще учитывайте, что физически я самый обычный человек, по местным меркам — слабак. Вся Ки, производимая моим телом, тут же пожирается источником.

Кажется, тоска, отразившаяся на моем лице, примирила старого садиста с ранней побудкой.

— Садись уж, завтракай, падишах.

О, живем. Я торопливо подвинул стул, сел, подхватывая ложку — и тут связь между учеником и учителем толкнула меня изнутри. Мир замер и выцвел до серого, единственное яркое пятно — видимый под капюшоном золотой глаз учителя. Ускорение, судя по всему — в сотни раз, и активация истинного зрения. Блин. Оба приема нещадно бьют по мозгам, хорошо сенсею, который уже скорее дух, чем человек — а мне-то еще жить да жить. Истинное дает круговой обзор, так что стоп-кадр удалось оценить по достоинству — я, тянущийся губами к ложке; засранец-волшебник, развалившийся в позе шерлока холмса — специально подловил момент, к гадалке не ходи. Наша развалюха с покосившейся дверью, сарайчик для реактивов, домик-с-сердечком. И висящее в небе, нет, медленно плывущее к нам каменное ядро, все исписанное гномьими закорючками. Да ладно?

"Итак, тема нашего сегодняшнего занятия..." — о нееет, сенсей опять поставил мир на паузу, чтобы поболтать телепатически. Три дня назад остроухие ассасины едва не порезали нас на лоскуты, и вот снова на те же грабли. Ну да, старику оставшихся дней не жалко. Ядро в полукилометре, сколько оно будет лететь сюда, секунды четыре?

"...артиллерийские методы противодействия практикующим манапользователям. Пожалуйста, начните с анализа исходных данных, коллега."

И не отстанет ведь.

"Противник использует метательную машину, предположительно — катапульту5, для атаки из-за границ восприятия. Снаряд около полуметра в диаметре, вес около шести талант6, что указывает на исключительную мощность машины. Полагаю, материал ядра имеет очень высокую магическую инерцию, рунная вязь же обеспечивает защиту от магии."

"Почему вы считаете, что это метательная машина, коллега? Как насчет огнестрельного оружия?"

"Это могла бы быть огромная пушка, но снаряд движется медленнее звука, мы бы услышали выстрел."

Хм.

"Если подумать, Учитель, это совсем глупо."

"Формулируйте подробнее, коллега. Что вам не нравится?"

"Катапульта откровенно избыточна для убийства. Арбалет или снайперская винтовка не менее смертоносны, и не требуют целого войска обслуги. Как они вообще протащили эту дуру мимо пограничников?"

Четыреста тридцать метров. В истинном зрении я могу определять размеры и дистанции с высочайшей точностью. Не всегда приятная способность.

"Наверняка корона в курсе. Зная нашу принцессу, это обошлось стрелкам в круглую сумму. Что же до калибра... Проанализируйте рунную вязь на ядре, коллега."

"Эээ... Боюсь, у меня возникли сложности с рунами, Учитель, я как раз сегодня хотел у вас спросить..."

От учителя пришло ощущение фейспалма. Как будто у меня не фейспалм от его педагогических извращений!

"Вкратце, мой нерадивый ученик, на ядро нанесены три основных понятия. Единство, защищающее от разрушения. Стабильность, защищающая от магии. И Тождественность — этот снаряд присутствует на всех планах бытия. Выводы?"

"Противник знает, что вы сейчас больше присутствуете на магическом плане и малоуязвимы для обычного оружия. Размер ядра диктуется рунной грамматикой. Но все равно, здоровенная катапульта для покушения..."