|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Глава 11: Теринфал
Резюме:
Ранее в сериале "Мертвое прошлое и страшное будущее"... Солас призывает Икшел оставаться верной своей цели и не поддаваться отчаянию. Икшель вновь несет на своих плечах надежду Фен'Харела, возвращаясь в мир, который она должна спасти. Она бежит в Теринфал и внезапно оказывается в осаде, подобной осаде Адаманта.
Записи:
10/17/20
Отредактировано в январе 2022 года при содействии BECAndCall.
Текст главы
— Ты можешь стать гораздо большим...
Шипящий голос отдавался в голове Икшел, как скрежет металла по грубому камню, вызывая слезы на глазах и дрожь в позвоночнике. Хотя она знала, что это только у нее в голове, она прижала уши к голове, защищаясь от вторжения.
— ...если бы вы только дали мне знать о себе!
— Это записи рыцаря-капитана, — сказал Баррис, выбегая из кабинета с полными руками. — Здесь...
— Сэр, — сказала Икшел, отталкивая его локтем и зажимая ладонями ноющие уши, — оставьте их себе. Я знаю все, что мне нужно, об этой ситуации.
Баррис сжала бумаги в кулаках.
— Но эти письма...
— Вестница права: у нас нет времени, — перебила его Кассандра. — На ваших братьев и сестер напали!
Они с Икшел пустились бегом, и Баррис поспешил за ними. Ей стоило большого труда не споткнуться на лестнице, потому что в дополнение к гулкому смеху Лорда-Искателя Икшел слышала песню красного лириума яснее, чем когда-либо: она была оглушительной и звучала у нее в голове. Это был мучительный звук, но в то же время мысль о том, что она найдет его источник, вселяла в нее надежду на невообразимое блаженство. Это было бы похоже на утоление зуда, терзающего голода, конец бесконечному труду...
Когда она завернула за угол, шум усилился, и сквозь него она услышала смех одного-единственного человека.
Она остановилась как вкопанная и попыталась выровнять дыхание.
— Икшел? — Тяжелая перчатка Кассандры опустилась ей на спину, чтобы поддержать ее. — Ты ранена?
Икшел задержала дыхание и покачала головой, но весь воздух вышел из нее вместе с отчаянным вздохом.
— Я слышу его, — выдохнула она, согнувшись пополам. — Лорд-искатель. Какая бы магия ни повлияла на храмовников... Я это чувствую.
— Если мы остановим Люциуса, возможно, мы сможем...
— Сир Веннер! Сир Моден! Приди в себя! — Крикнул Баррис.
Икшел встрепенулась и крепче сжала свой топор, услышав, как Баррис сражается со своими бывшими союзниками. Она выбежала, чтобы найти его в плотном кольце мечей и щитов, так как нашла верных храмовников, с которыми могла сражаться против Красных. Когда они расправились с очередной волной врагов, Икшел повела их растущий отряд вперед.
Они начали без разбора вышибать двери, освобождая заложников, застигая Красных храмовников врасплох и собирая по пути лириум и восстанавливающие зелья. Когда еще одна дверь разлетелась на куски под его щитом, Баррис увидел нечто, от чего у него перехватило дыхание.
— Это тело рыцаря-Хранителя, — выдохнул он. — Лорд-Искатель сказал нам, что он умер на Конклаве!
Лицо Кассандры побелело от ярости, когда она заглянула ему через плечо.
— Лорд-Искатель солгал. Помоги нам Создатель.
— Как долго это планировалось? — прорычал один из их новых союзников, перья на шлеме которого дрожали от разочарования. — Как долго эта ложь отравляла нас?
— В этом нет никакого смысла! — воскликнул другой.
— Придите. Идите ко мне. Покажите мне, какая вы на самом деле женщина.
Икшел стиснула зубы, борясь с охватившей ее истерикой и голосами в голове.
— Мы близко, — решительно рявкнула она. — Давайте двигаться.
Они двинулись дальше, она и Баррис шли впереди по цитадели.
— Мы подходим к зданию церкви, — затаив дыхание, сказал ее спутник. — Создатель, если они захватили это, мы можем заблудиться, — он остановился как вкопанный, его глаза расширились, когда он заметил кого-то, стоящего перед дверями церкви. — Это— там! На верхней площадке лестницы!..
— Вестница! — Предупреждающе закричала Кассандра, но Икшел уже неслась к Лорду-Искателю. Она с ревом врезалась в лорда-Искателя, но, поскольку он отшатнулся от нее по инерции, они не врезались в дверь. Она почувствовала, как Тень окутывает ее, и Лорд-Искатель исчез, оставив ее блуждать в тумане лириума и Тени.
Она завыла, глядя на сводчатые каменные потолки над собой, где мгновение назад было небо. Затем она увидела, что она не одна; она стояла посреди толпы людей, каждый из которых отражал ее собственную реакцию, и беззвучно кричала. Трупы горели, как жуткие свечи, точно такие же, какие она видела в разрушенном храме Священного пепла.
Грудь Икшел вздымалась от ярости. Если бы она каким-то образом попала в очередной разлом во времени, она поклялась, что найдет Корифея и убьет его здесь и сейчас, а затем вернется в свой мир и сделает все сначала.
Переведя дыхание, она решительно зашагала сквозь туман, пока не нашла тропинку, освещенную этими агонизирующими трупами. Думая, что она была перенесена в новое место и что она была одна, она настроила свои чувства на любую внезапную засаду, но она не была готова к тому, что Каллен внезапно появится из воздуха. Это произошло так внезапно, что она чуть не налетела на него, а когда отступила, то обнаружила Джозефину, стоящую позади нее там, где мгновение назад никого не было. Они смотрели мертвыми глазами мимо нее, в землю, и раскачивались, как безмозглые марионетки в тумане.
Позади них от стены отделилась тень — и Лелиана, с изможденным и осунувшимся лицом, каким оно было в "красном лириуме будущего", приблизилась. Она похлопала кинжалом по ладони, обходя Икшел, Каллена и Джозефину.
— Эта форма полезна? — промурлыкала Лелиана не совсем своим голосом. — Это позволит мне узнать тебя?
Лелиана так радостно улыбнулась Икшель, что эльф тут же угрожающе двинулся к ней.
— Все говорит мне о тебе, — пропела Леди Найтингейл. Она цыкнула на Икшел, затем подняла безвольную голову Каллена за волосы. — Так же будет и с этим: смотри.
Песня лириума в крови Икшеля стала оглушительной, когда Лелиана медленно провела кинжалом по горлу Каллена. Дыхание Икшел стало резким и учащенным, когда она невольно запечатлела это зрелище в самых темных уголках своего мозга: тонкая красная линия, легкая рябь, а затем медленно выступающая кровь, которая каскадом потекла по бледной коже Каллена. Его мантия была мокрой от пота.
Это другой мир или ночной кошмар? подумала она, чувствуя, как бешено колотится сердце. Они одержимые, или самозванцы, или плод воображения?
Икшел с трудом сглотнула, затем подняла прищуренные глаза на Лелиану, когда Каллен рухнул на землю. — Я столкнулась с Кошмаром лицом к лицу, — ледяным тоном произнесла она. — Я вошла в его владения и оставила его съежившимся. Хочешь, я сделаю то же самое с тобой, демон?
Глаза Лелианы расширились от преувеличенного удивления, а затем она начала хихикать. Она подошла и встала рядом с Джозефиной, и их губы задвигались в унисон, но вырвавшийся голос не принадлежал ни той, ни другой:
— Быть тобой будет намного интереснее, чем Лордом-Искателем.
А потом они оба исчезли — нет, Джозефина стояла у плеча Икшел и шептала:
— Ты знаешь, во что может превратиться Инквизиция? Ты увидишь.
Она исчезла, как только Икшел повернулась.
— Когда я закончу, Старший убьет тебя и вознесется. Тогда я стану тобой, — сказала Джозефина из тумана.
— После его вознесения меня больше не будет, — сухо ответила Икшел.
— Слава грядет, — произнес демон устами Джозефины. — Старейшина хочет, чтобы ты послужил ему, как и все остальные: умерла правильной смертью.
Икшель скрестила руки на груди.
— Продолжай говорить, — промурлыкала она. — Я бы с удовольствием послушала, какие планы у Старшего на мой счет.
Джозефина сердито нахмурила брови и ушла в туман.
Икшел подождала мгновение, затем сделал шаг вперед — только для того, чтобы снова столкнуться с Калленом, у которого все еще было перерезано горло и текла кровь.
— Я не твоя игрушка! — прошипел демон сквозь зубы. Резкий запах лириума исходил от ее лица вместе с его дыханием, и кожа Каллена покрылась красными пятнами от отравления лириумом; его глаза горели от наркотической зависимости. — Я — Зависть, и я узнаю тебя!
Зависть, отметила она с мрачным удовлетворением. Насколько она помнила, никакого разрыва не было, и это не было похоже на то, что она пережила в прошлом. Возможно, это была игра разума, галлюцинация или сон наяву. Она могла бы этим воспользоваться.
— Будь осторожен с тем, о чем просишь, — предупредила она вслух.
Каллен отступил назад и, сгорбившись, наблюдал, как Икшел продвигается вперед сквозь туман. Она молча прошла несколько ярдов до границы, прежде чем подошла к элювианину. Это был мертвый Лев; в своем запыленном отражении она увидела своего Льва позади себя, изуродованного и измученного болезнью.
— Что это? — Одними губами спросил Зависть. — Что ты видишь?
Глаза ее отражения засияли тусклым светом, затем потемнели, выгорели, умерли. Лже-вестница упала с кинжалом в спине, и ухмыляющийся Каллен наступил на ее тело.
У Икшел пересохло во рту, и она почувствовала привкус корня смерти, лириума и крови. Она отвернулась от изображения и увидела перед собой свой боевой стол, Каллен склонился над ним, а языки пламени лизали его руки.
— Скажи мне, что ты чувствуешь!
Его начало рвать черной кровью и красным лириумом. Все его тело сотряслось от сильных толчков, и с боевого стола полился, казалось, бесконечный поток гнилостного ихора. Он быстро покрыл ее сапоги, затопив пол.
Икшел медленно отступила назад и попыталась сосредоточиться на Якоре, на Исчезающей магии, проникшей в ее душу. Изо всех сил она представила перед собой элувиана и пожелала, чтобы он ожил.
Она высоко подняла Якорь, вспоминая, каково это было — проталкиваться наружу с помощью его магии, создавать вокруг себя Защиту, открывать двери в эльфийских горных руинах — и, наконец, магия подчинилась. Тень окутала ее тело защитной зеленой оболочкой, и элувиан проснулся рядом с ней. Более того, вода отступила, и Каллен, пошатываясь, побрел прочь.
Демон вскрикнул, когда Икшел прошла сквозь элувиан.
Но она не оказалась в убежище Фен'Харела, как надеялась. Вместо этого она оказалась в подземелье Хейвена. Она увидела Кассандру на дальней стороне, во главе кольца воинов инквизиции, чьи мечи были направлены на согбенную фигуру в центре. Икшел заметила среди них Крима и Лейси Хардинг, лица которых были искажены гневом и осознанием предательства.
— Скажи мне, почему я не должен убивать тебя сейчас! ... Объясни это! ...Ты лжешь!
Икшел наблюдал, как дух бродит вокруг, изображая Кассандру, воспроизводя это воспоминание.
— Ты отрицаешь это? Ты отрицаешь свое преступление?
Красный лириум прорвался сквозь потолок над ней, издавая свою болезненную песню.
— Наши враги сдались безоговорочно, — раздался голос Хардинг, полный злобного ликования. — Наша сила не похожа ни на какую другую в Тедасе!
Икшел прошла сквозь их ряды и, покинув подземелье, обнаружил поле боя, охваченное пламенем.
— Наши возможности начинают соответствовать моим амбициям, — промурлыкала демоница, и к ней направилась фигура. Она была неполной: тень ее самой. — Мы будем стремиться к большему.
Икшел наклонила голову, усмехаясь.
— По крайней мере, один из нас наслаждается жизнью, инквизитор.
Она продолжила путь, оттолкнула демона, который выдавал себя за нее, и отправилась на поиски другого выхода. Это место действительно напомнило ей царство Кошмара, когда она исследовала его мешанину из сырых руин и выжженных полей сражений, но здесь было гораздо больше клаустрофобии. Каждый раз, когда она пробиралась сквозь воображаемое пламя, она натыкалась на стену; каждый раз, когда она разгоняла туман, его становилось все больше. Она чувствовала себя скованной, задыхающейся, замерзшей, несмотря на огонь, окружавший ее со всех сторон.
Она услышала, как что-то прошептали ей на ухо, а затем с гулким треском комната внезапно погрузилась в темноту. Вода лизнула ее сапоги, затем колени, и в глубине под ней засиял красный лириум.
Стены здесь, на Глубинных Тропах, были холодными и мертвыми, а голос демона был таким же громким, как журчание воды; гаатлок гремел и потрескивал вслед за его эхом.
— Скажи мне, ты была настроен серьезно, когда выбирал народный флаг в качестве Штандарта? — проворковала Зависть. — Когда я буду на твоем месте, люди никогда не забудут, что ты с ними делаешь.
Чья-то рука обхватила ее за лодыжку, и она погрузилась в черные воды. Ее рот на мгновение наполнился водой, а затем она оказалась в свободном падении по воздуху; она приземлилась, растянувшись, посреди группы магов инквизиции. Их окружали трупы, принесенные в жертву в кровавых ритуалах у подножия ее трона.
— Кто устоит против нас, когда инквизиция правит народами? — воскликнул один из них.
— Когда Церковь пала, мы отчаялись, — сказал другой, — но вестница Андрасте дала нам свет!
Икшель сжала губы в улыбке. На мгновение, когда она, спотыкаясь, вспомнила о Возвышенном Совете, ее охватил страх. Она не была уверена, что ее расшатанные нервы и хрупкий стоицизм смогут пережить встречу с Буллом, но было ясно, что демон не мог понять, что на самом деле содержится в ее воспоминаниях. Он мог уловить только их очертания и заполнил пробелы тем немногим, что знал о ней.
Она не хотела говорить этому демону, что он так плохо о ней отзывался. Но она также не хотела показывать ему, как сильно это ее потрясло. Она встала с методичным, наигранным спокойствием и покинула сцену.
Она танцевала сквозь реки огненной завесы, оставшиеся после демона, и чувствовала, как Исчезающий вибрирует вокруг нее, наблюдая со всех сторон.
— Ты видишь, какой великолепной будет моя Инквизиция после того, как ты умрешь от рук Старейшины? — Спросила Зависть с искренним, хотя и мрачным любопытством в голосе.
— О, я видела это, — заверила она демона. — И это лучше, чем ты думаешь, демон.
Икшель оказалась в комнате, полной знакомых, странных картин Халамширала. Из их уст вырывался шепот — воспоминание, которое не принадлежало ей самой:
Явившееся из сна. Манящая нить власти. На ее конце сквозь прореху в воздухе видна фигура в красной короне. Старейшина, требующий подчинения с предложением, перед которым невозможно устоять.:
Лидер Искателей. Командующий рыцарями. Лорд-искатель Люциус Корин. Магистр тамплиеров.
— Ты страдаешь, беспомощен, тороплив. Что происходит с молотком, когда кончаются гвозди?
Она подняла голову, услышав этот новый голос, и огляделась в поисках Коула, но не увидела его.
— Кто ты такой? — закричал демон зависти. — Убирайся! Это мое место!
Она продолжала идти по коридору, пока за ней не закрылась дверь, и коридор внезапно не закончился. Она обнаружила, что находится в комнате, перевернутой вверх дном, горящей, с нарушенной гравитацией.
Разбитый элувиан был единственным, что стояло прямо перед ней, мерцающее и живое.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
