Большие люди

Большие люди

Глава 1. Большое знакомство.

Руки делают свое привычное дело. Порядок действий всегда неизменен. Основные движения выполняются в строго определенном порядке. Варьируется лишь сила и область применения. Да и еще допускаются некоторые нюансы, которые достигаются многолетним опытом. Опытом и чутьем.

Поглаживание. Ладони скользят по коже. Никакого крема или масла. У каждого специалиста свои методы, свои привычки. Она не использует в работе никаких дополнительных добавок. Кожа к коже. Только ее руки и то, с чем они работают.

Растирание. Руки чуть горячеют. Кожа отвечает гиперемией. Это хорошо, это правильная реакция. Тело должно отвечать на воздействие. И кожная реакция — то, чего она добивается на данном этапе. Кожа становится теплой, пластичной. Теперь можно двигаться вглубь.

Разминание. Теперь надо попробовать добраться до мышц. Добиться и от них ответной реакции. Вот тут узел. Мягко, не грубо, так, чтобы то, что под руками, стало похожим на тесто, замешанное опытной стряпухой — эластичное, гладкое, без комков.

Вибрация. А вот теперь можно дать максимальную нагрузку. Когда тело хорошо прогретое, мягкое, послушное. Полностью отдается ее умелым рукам. Поколачивание, простукивание, осторожное скручивание в суставах. Чтобы проняло до самых маленьких мышечных и нервных волокон, до всех периферийных сосудов, достать до самых глубоких слоев.

А потом все в обратном порядке. Разминание. Растирание. Поглаживание.

Прижать горячие ладони к спине.

— Все, Ирина Ивановна, — Люда тяжело поднимается со стула. Последний клиент, устала просто до ломоты во всем теле. — Вы сегодня просто молодцом.

— Ой, Людочка, да я-то что! Это вы молодец! — она пытается приподняться.

— Нет, нет! Что вы, Ирина Ивановна, как в первый раз. Двадцать минут лежать как минимум. Потом обязательно попить, желательно теплого. А дверь я сама захлопну.

— Спасибо вам, Людочка, за ваши руки золотые. Как заново рождаюсь после вашего массажа. Никто так не делает.

— Привыкли уже к моим рукам просто, — привычно отшучивается Людмила. — Ну, все, до завтра. В это же время.

— До завтра, Людочка.

_________________

Неужели домой? Очередной бесконечный рабочий день, который начался в шесть утра, наконец-то завершился. Взгляд на часы. Двадцать минут девятого. Если повезет, к девяти будет дома. Хотя...

На улице метет. Зима пришла, как всегда, неожиданно. Снег лепит вторую неделю, коммунальные службы, естественно, не готовы. На дорогах черт знает что. Гололед, каша из снега, а по всему этому движутся машины, в которых водители, не успевшие перестроиться на зимний стиль вождения. Столько аварий, сколько за последние пару недель, она давно не видела.

Ее Мальвина дружелюбно подмигивает ей фарами, мелодично пищит брелок сигнализации. За тот без малого час, что она работала, синяя "Нива" превратилась в небольшой сугроб. Люда открывает дверь, достает щетку. Вполне может быть, что к девяти она домой не доберется.

Методично очищает машину, думая о своем. О том, что надо заехать на сервис к Саше, пусть проверит зажигание. Не нравится ей, как машина заводится. А впереди длинная зима, холода. Вдруг что-то случится. А без машины Люда как без рук. И без ног. И вообще — без всего.

Ее Мальвина. "Нива". Совсем не девичья машина. Но такая ей подходящая, учитывая, что Людмиле не приходится выбирать, в какие места ехать. Да и на погодные условия никто скидку не делает — клиент ждет ее в любую погоду. Поэтому ей была нужна машина повышенной проходимости. На импортный джип денег у медсестры, разумеется, нет — откуда? Даже несмотря на то, что у Люды, помимо работы на полставки в детском реабилитационном центре, имелась еще и солидная частная практика, которой она и жила, собственно. Но — не тот порядок доходов у нее, все равно.

Так и появилась у нее "Нива". К механике привыкала долго, машина глохла на каждом перекрестке. Но за четыре года Люда освоилась и теперь чувствовала себя королевой не асфальтированных проселков и засыпанных снегом дворов. И плевать на удивленные взгляды. Не привыкать.

Мальвиной же машина была названа за темно-голубой цвет. А еще за временами совершенно девичий капризный характер. Иногда Люда называла ее Маней, Манькой или Манюней.

— Ну что, Маня, поехали домой?

Автомобиль отвечает хорошо поставленным урчанием. А потом звонит телефон.

_____________________

Все началось с Голоса. Да, именно так — Голоса с большой буквы. Незнакомые голоса в трубке были для нее делом привычным. В конце концов, у нее работа такая — с людьми, для людей. И поэтому ей звонили много и часто. Но такой голос она слышала впервые. Мужской, довольно низкий, глубокий. Но дело было даже не в этом. Было в нем что-то... В голове вдруг всплыло слово — бархатный. С ним надо было разговаривать, не отвлекаясь. И она замерла, согнувшись, так и не засунув щетку под сиденье.

— Людмила Михайловна?

— Да, это я.

— Мне вас рекомендовали.

Коротко и ясно. И ничего удивительного в этом не было, ее часто рекомендовали. Репутация, годами наработанная репутация, профессионализм и порядочность.

— Ясно. Слушаю вас.

— Нужен массаж.

А ее собеседник немногословен. Жаль, очень жаль, потому что такой голос — слушать бы и слушать.

— Детский? Взрослый?

— Детский? Причем тут дети? Взрослый, разумеется.

— Хотелось бы узнать некоторые подробности.

На том конце трубки вздохнули, как ей показалось — раздраженно.

— Назначена реабилитация после травмы позвоночника.

— Травмы позвоночника? Какой именно?

— Не знаю! — нет, обладатель бархатного голоса определенно раздражен. — Я не вникал в детали.

Более чем странно.

— Но мне нужно знать некоторые детали... Какая именно область травмирована? Характер травмы? Кто назначил массаж?

— Кто-кто... Врач!

— Выписка из стационара есть?

— Разумеется.

Ну вот, уже понятнее.

— Хорошо. Могу вам предложить через две недели, например, начать пятнадцатого...

— Нет. Через две недели меня не устраивает.

Очень лаконичный человек с ней разговаривает, однако.

— К сожалению, у меня расписано все время в ближайшие дни, так что...

— Значит, я обращусь к другому специалисту. До свидания.

— Подождите!

Пауза. Что она делает?! Видимо, ее собеседник задается тем же вопросом.

— Да. В чем дело?

— Я могу вам предложить... — нет, это безумие. Она просто сдохнет при таком режиме работы! Но упорно заканчивает фразу: — время на девять часов вечера. Если это вам не слишком поздно.

— Меня устраивает.

Черт! При таком раскладе она будет добираться до дома к половине одиннадцатого. Это самоубийственное решение. Она дура!

— Адрес?

Он диктует, Люда записывает его в извлеченный из бардачка блокнот. В принципе, почти по дороге. Хоть что-то положительное есть в этой ситуации.

— Ну, тогда завтра приступим? Я буду у вас к девяти.

— Хорошо.

— Вас зовут как?

— Григорий.

— Тогда до завтра, Григорий. Расценки вам известны?

— Нет. Ну, вот завтра и расскажете.

Вот оно что. Судя по адресу, это элитный жилой комплекс "Синяя звезда". И расценки не интересуют мужчину с интересным именем Григорий и еще более интересным голосом. Значит, можно заломить максимальную цену.

Вопрос о том, сколько брать за свою работу, каждый массажист решает для себя сам, исходя из спроса на свои услуги, цен коллег по цеху и собственной потребности в деньгах. Люда могла себе позволить брать дорого — у нее было имя, репутация и обширная клиентская база. И без малейших угрызений совести задирала цену — для тех, кто мог себе это позволить. Но и для тех, кто очень нуждался в ней, в ее руках, но не мог себе позволить платить полный прайс — Люда назначала совсем иную цену. Такое постыдное по современным рыночным меркам робингудство она никогда не афишировала — это ее работа, ее деньги, ее право. Но в глубине души была уверена, что поступает правильно. Просто не может поступать иначе.

Медленно катя по заснеженным и — хоть какой-то прок от позднего возвращения домой — почти пустым улицам, Людмила размышляла. О том, какого лешего она сотворила такую глупость? И так к вечеру с ног падает от усталости. А теперь еще один поздний клиент. Нет, она точно сдохнет! Причина была одна и очевидна. Это чертов голос. Было крайне любопытно посмотреть на человека с таким голосом. Воображение рисовало банальное, но подсознательно ожидаемое — высокий рост, широкие плечи, тяжелый взгляд. Ей нравились именно такие. Люде казалось, что такой внешности хорошо бы подошел этот голос. И имя Григорий. Гриша. Симпатичное имя. Интересно, а его обладатель? Впрочем, завтра увидит.

___________________

— Люся, ты?

— Да, я, — Люда разувается, отбиваясь от стремящегося облизать ей лицо Моньки. Смешной вопрос. Ну, а кто это еще может открыть дверь их квартиры своим ключом?

— Кушать будешь? — Фаина Семеновна выглянула из кухни. — Суп с лапшой есть. Разогреть?

— Какое кушать, ба, — Мила поцеловала бабушку. — Уже поздно. Я в душ и спать.

— Ну, хоть чаю попьешь?

— Чаю можно.

— С пирогами. Я пирогов напекла, с картошкой и грибами.

Люда вздыхает. Ну что ты с ними будешь делать?!

— Тоня! — окликает бабушка свою дочь, маму Люды. — Пошли чай пить, Люська пришла.

— Ой, иду! — откликается мать из комнаты, там шумит из телевизора очередное шоу. — А я и не слышу!

_____________________

Сила воли, разумеется, пасует перед бабулиными пирогами. И Люда, плюнув на угрызения совести, берет с блюда уже третий. Ела она в последний раз на работе, часов в двенадцать.

— Ты когда кушала сегодня? — мать словно читает ее мысли.

— Да только во "Фламинго" успела перекусить, перед выходом.

— Люся, когда ты уже бросишь эту работу?! Горбатишься ведь за три копейки!

Люда вздыхает. Сто раз говорили на эту тему.

— Мам, давай не сейчас, а? Я устала...

— Именно поэтому! Кому нужна эта работа? Получаешь шиш с маслом, а полдня псу под хвост! Вот бросила бы этот "Фламинго" — и с утра бы высыпалась как белый человек, и еще пару клиентов могла бы взять — за нормальные деньги.

— Мам, — морщится Люся. — Ну, мы же это уже обсуждали... Это официальное трудоустройство, стаж, для пенсии...

— С таким режимом работы ты не доживешь до этой пенсии! Это ты сейчас молодая, здоровая! И то едва держишься! А что будет через десять лет? Да даже через пять лет работы в таком режиме? Люся, послушай мать!

— Так! — Фаина Семеновна негромко, но веско хлопает ладонью по столу. — Нашли время такие разговоры разговаривать! Всем завтра рано вставать. Так что айда спать, девоньки. Посуду я помою.

___________________

О принятом решении Люда, разумеется, пожалела. Потому что к половине девятого, когда она села в машину и с наслаждением представила, что скоро будет дома, сил уже не было. А когда вспомнила... Люда уперлась лбом в руль. Да чем же она вчера думала?! Минута слабости превратилась в пять. А потом она все-таки поехала работать.

В "Синей звезде" она ни разу не бывала. Не было клиентов до этого раза. Люда набрала номер квартиры на домофоне. В ответ на щелчок коротко сказала: "Массаж". Дверь ей открыли.

Этаж пятый, квартира налево. Люда не успела нажать на звонок, как дверь распахнулась.

Широкоплечий атлет с мрачным взглядом из ее фантазий на поверку оказался совсем не таким. Людмиле очень хотелось верить, что на ее лице не отразилась хотя бы часть эмоций от вида... Григория.

Невысокий, ниже ее. Не то, чтобы тощий, но... щупловат. По крайне мере, по сравнению с тем, что рисовало ее воображение. Лицо — ничего особенного, но приятное. Такое... обаятельное.

— Здравствуйте, Григорий. Я ваш массажист. Мы вчера договаривались по телефону.

— А... Здравствуйте. Проходите, — одетый в футболку и джинсы мужчина сделал приглашающий жест рукой, отступая вглубь квартиры. Похоже, он тоже слегка удивлен. — Только я Георгий.

— Ой, простите. Значит, я вчера не расслышала, — Люда снимает объемный пуховик, который делает ее и без того немаленькую фигуру еще больше. Ну да зима диктует свои правила. Главное, что тепло и удобно.

— Давайте, — Георгий забирает у нее одежду. — И вы не ошиблись. Звонил вам вчера и договаривался действительно Гриша. Но пациент — я.

— Ясно, — ну действительно, и голос совсем не тот. У Георгия приятный мужской голос, но совсем не такой, ради которого хочется совершать абсолютно самоубийственные деяния в виде дополнительных сеансов на девять вечера после забитого под завязку трудового дня.

— Григорий сказал, что выписка есть? — интересуется Люда, проходя в большую гостиную. Квартира предсказуемо шикарна.

— Да, вот, — ей протягивают лист бумаги в мультиформе. — А вы врач, да?

— Медсестра, — отвечает Людмила, параллельно изучая написанное. О, все просто отлично — изложено четко и понятно. — Ну, мне все ясно. Где будем работать, Георгий?

— А вас зовут как? — мужчина игнорирует ее вопрос.

— Людмила.

— Красивое имя, — он неожиданно улыбается. Обаятельная, мальчишеская у него улыбка. — А можно, я буду звать вас Люсей? А вы меня Гошей? Меня все так называют.

Трудно не улыбнуться ему в ответ.

— Договорились, Гоша. Так где будем массаж делать?

— На кровати? — тон его вроде бы невинный, но выражение глаз... Люда усмехается. Все ясно с этим Гошей. Она по роду своей деятельности видела разных людей, и этот тип ей тоже знаком. Врун, болтун и хохотун.

— Предлагаю стол, — указывает рукой в сторону стоящего у стены большого деревянного стола.

— Стол? А не жестко?

— Нормально, — Людмила кивает головой утвердительно. — Я уже делала на таком. Пару махровых простыней подстелить — вообще отлично будет: и ровно, и не жестко. То, что нам и нужно. И высота для меня удобная. А на кровати низко и...

— Хорошо, — соглашается Гоша. — Сейчас простыни принесу.

— Давайте, я сама застелю, — Люда берет из рук вернувшегося в гостиную спустя пару минут Гоши махровые простыни. — А вы пока раздевайтесь.

— Совсем? Догола?

Людмила усмехается, разглаживая руками махровую ткань. Предсказуемо.

— До трусов.

— А если я в стрингах? — Гоша аккуратно вешает футболку на спинку стула.

— Отлично, — Люда невозмутимо оборачивается к нему. — Это облегчает доступ к ягодицам. Где можно руки помыть?

Гоша, посмеиваясь, указывает рукой в сторону деревянной двери.

— Вы знаете, Люся, фраза об облегченном доступе к моим ягодицам, исходящая от красивой женщины для меня... слегка неожиданна...

Люда моет руки, улыбаясь своему отражению. Ну, надо же, ее назвали красивой. Любезный. А еще, похоже, веселый. Комфортный клиент, хоть какой-то бонус за этот такой поздний сеанс. Все-таки личность клиента имеет значение. С веселым интересным человеком приятнее работать.

— Гоша, вы готовы?

— О, да... — демонстративно томно.

Люда широко улыбается. Работа обещает быть нескучной, как минимум.