Заложники темпорального ниппеля

Людвига Спектор и Сергей Калашников

Заложники темпорального ниппеля

Роман

Технократно и техногенно, мы по миру разбросаны прочно,

Только в небе общие звёзды, только сердце радостно бьётся,

Только вздохи печали — кратки и надежды на встречи — хрупки,

И метёт ночь своею грустью, заставляя свершать поступки...

Глава 1 Отслужил солдат

После прошедшего дождя, лес сверкал и искрился каждой капелькой росы на листьях и травинках. Наташа шла не спеша, впитывая красоту, окружавшего её благолепия. Воспоминания недавнего детства грели сердце. Пробродив весь день по лесу, не заметила, как ноги сами повели её к порогу пещеры, где она с друзьями, проводила много свободного времени. Только сейчас она, приняла левее, чем обычно, и ей пришлось, поднявшись по травянистому склону до каменной стенки, повернуть вправо. На пути к недалёкому уже тёмному провалу, она поскользнулась и была вынуждена опереться левой рукой об эту самую стену. Туда и рухнула, рефлекторно выпустив из рук корзинку и оберегая ружьецо.

Перекатилась через плечо, не удержалась, снова перекатилась, встала на ноги и подхватила настигшую её корзинку. Уфф. Полное расхождение субъективных ощущений и объективных данных. По внутреннему впечатлению, она провалилась сквозь стену, а фактически — отлетела от неё так, как будто вывалилась из каменной толщи тем самым способом, которым, как ей кажется, в неё ввалилась.

Такой разброд чувств навел на мысль, что сегодня она маленько перегуляла на свежем воздухе. Зная, что родители будут волноваться, заторопилась домой. Пройдя несколько шагов в сторону пещеры, удивленно огляделась. Что-то непонятно изменилось в облике знакомого места, и казалось, кто-то незримо-зловещее рыщет по тропинкам. Чтобы взбодриться, девушка стала подшучивать над собой: "Совсем городской стала, разучилась слышать лес". Но тревога не проходила. Невольно ускорила шаги, и вдруг поняла, что её встревожило — тропинка, по которой она пришла утром, заросла травой, да и остальные знакомые ориентиры не видны. Деревья другие, кусты не там, человеческих следов нет.

Растерянная, она добралась до пещеры, чтобы дождаться утра. Собрав немного валежника, разожгла костёр. С появлением огня, её страхи потихоньку отступили. Свернувшись калачиком, спокойно уснула, на охапке лапника и всю ночь ей снились удивительно яркие цветные сны.

* * *

До окончания службы оставалось совсем немного времени. Алексей зачеркнул очередной день в календаре, взглянул на фото Наташи и мысленно произнёс:

— Доброй ночи. До скорой встречи, — разговорчивостью он не отличался.

Служба в армии имеет свои достоинства. Намаявшись за день, солдат мгновенно подключается к царству Морфея. Так случилось и на этот раз — Лешка заснул, не успев додумать свою мысль. Ему снилась тайга, утро, когда он с друзьями торопится в школу, золотистые косички Наташки мелькают впереди. Солнце пробивается сквозь кружево зелени, и тонкие нити паутины касаются их голов.

От того, что сон был полон нежных воспоминаний, подъём вызвал чувство досады. Ничего, ещё пара месяцев, и дембель.

* * *

Звонкие трели птиц, оповестили о рассвете. Ещё не проснувшись, Наташа стала перебирать в памяти события вчерашнего дня. На ум пришли мысли из книги Карлоса Кастанеды прочитанной недавно, обзор системы врат сновидения.

Первые врата сновидения — это научиться вспоминать сны, осознавать себя во сне и научиться управлять вниманием энергетического тела — целенаправленно изучать различные объекты во сне.

— Может мне всё приснилось? — подумала она.

Что там было ещё? Наташа стала вспоминать. Хм. Вторые врата сновидения, это научить энергетическое тело контролируемо переходить из сна в сон, третьи врата сновидения — научиться путешествовать по реальному миру, найдя себя спящим. И, наконец, четвёртые врата сновидения — научиться закреплять точку сборки в любом месте, обретая полное восприятие.

Да-а! Восприятие было полным, потому, даже такая неожиданная мысль как параллельный мир не удивила её.

Воспоминания продолжали роиться в голове.

Вот она поскользнулась.

Вот летит, пытаясь ухватиться и удержать равновесие.

Вот это чувство расхождения субъективных ощущений и объективных данных, когда она будто ввалилась через стену неизвестно куда.

Окончательно проснулась, умылась у звонко поющего ручейка, съела собранные вчера ягоды, те, что не вытряхнула из корзинки при падении, и запила их прозрачной водой. Теперь предстояло главное — разобраться в сложившейся ситуации. Вокруг стоял знакомо-незнакомый лес, и удивительно щемящая тишина, не нарушаемая ничем кроме птичьих голосов.

На месте их посёлка не оказалось никаких признаков обитания людей. Только молодой лес. А ведь она ничего не спутала. Извилины ручья, откос, склон с торчащими из него камнями — все, как и раньше. Если совпадает место, следовательно, не совпадает время — шепнул ей разум. И она отправилась в сторону Шира — ближайшей станции. Может быть, там что-нибудь прояснится.

* * *

Выверив по компасу направление, Наташа двинулась в сторону Шира. К обеду с возвышенности, куда она взобралась, как на ладони открылись озера, а вот ни города, ни железной дороги не было и в помине. Растеряно оглядев окрестности, увидела вдалеке наезженную тропу, по которой катили груженые повозки, и решила узнать, куда попала. В смысле, скорее, времени, чем места. Девушка направилась в сторону дороги. Тревога не покидала её. Приближаясь, она поняла, что её насторожило. Люди, ехавшие на арбах, слишком существенно отличались от привычного для неё образа современного человека своей одеждой, прическами. Наташа затаилась в кустах, и стала наблюдать.

* * *

Алесей прикупил подарки. Для матери — недорогой цифровой фотик, для сестрёнки — диски с последними анимешками, а над подарком для Наташи, призадумался, да так ничего и не выбрал.

Сидя в вагоне, даже помечтал, как встретит его Наташа, как бросится на шею. Или нет? Что-то очередного письма от неё долго не приходит. Последнее было из родного посёлка, куда она приехала на каникулы, а потом — тишина.

Не заметил, как задремал. Снятся ему кони, несущиеся во весь опор, и люди с раскосыми глазами в странных одеждах. И крик, крик Наташи:

— Помоги!

Проснулся и не поймёт, что это было, так ярко и явно увидел он эту картину.

* * *

Нескольких минут подглядывания из-за кустов оказалось достаточно, чтобы убедиться в том, что, как ни крути, а эпоха нынче явно другая.

Повозки, катившие по дороге, были громоздки. Наташа сразу обратила внимание на их колёса. Четыре спицы, расположенные под прямым углом. Вспомнились иллюстрации, где она видела изображение отдельных видов экипажей, в которых разъезжали наши предки. Навскидку век двенадцатый — тринадцатый. Повозка одноосная, так называемая арба, иначе в горах и в лесу не проехать.

Заинтересовали её и возницы. На них кафтаны из валяного сукна, широкие штаны, заправленные в сапоги, на голове белая войлочная шляпа с короткими полями. Киргизы — первая мысль, что-то общее сохранилось в их манере одеваться, пройдя сквозь века. Несколько всадников как-то нервно мечутся вдоль короткой гужевой колонны.

Вдруг, верховые, словно услыхав сигнал, все как один повернули к хвосту процессии и помчались, на скаку доставая из налучей свои луки. Такой лук сложен в изготовлении, Каждый — уникальное произведение, результат кропотливого труда искусного мастера. Его склеивали из дерева и рога, для эластичности обматывали сухожилиями. Если не врут — пробивает любой доспех, на расстоянии до трех сотен метров.

Только успела это припомнить — откуда ни возьмись, будто вынырнув из-за скрывшей их сопки, вылетели всадники на низкорослых мохноногих лошадях. Их одежда оторочена мехом, лисьи и волчьи хвосты развеваются на шапках, на ногах сапоги, в руках арканы. Вот оно что! Пока мужчины сражаются с группой, догонявшей беглецов по дороге, второй отряд добрался до своей цели в обход.

Притаившись и сжимая в руках "мелкашку" она следила за происходящим. Возницы, увидев нападавших, побросали телеги с грузом и побежали в сторону леса, толкая впереди себя женщин и детей. Да и сами возницы — подростки. Вот один с копьём наперевес бросился навстречу вырвавшемуся вперёд всаднику, но свистнула плеть, и паренёк покатился в траву.

Петли арканов опускаются на плечи бегущих, натянувшиеся верёвки валят людей с ног, но одна быстроногая фигурка вырвалась вперёд и ближайший из воинов торопит коня по её следу.

На ум пришли слова недавно прочитанной книги: "Действие — отличное средство от тоски, в момент затруднения человек обязательно делает выбор, чем заняться. Можно посочувствовать себе, погоревать, сосредоточиться на переживаниях. Сконцентрироваться, так сказать, на высшей нервной деятельности. А можно примитивно, как предок наш примат, взять в руки палку и лупить ею всё, что попадёт под удар. Может — орех сшибёшь ненароком, или шишку учредишь на кумполе старого недруга".

Это и послужило командой к дальнейшему действию.

Пока разум трудился над обдумыванием этого неимоверно длинного рассуждения, тело заняло положение для стрельбы стоя. Руки вскинули и прижали прикладом к плечу старую добрую мамину биатлонку. Прицелившись, Наташа задержала вдох и легко, почти нежно нажала на спусковой крючок. Выстрел потонул в криках всадников. А тот, что уже приготовился поймать беглянку, накренился и сполз с лошади.

Всё правильно, охотник попадает белке в глаз. В левый. В хлопотах по ловле людей, никто из нападавших не заметил случившегося.

Вновь прицелилась, и снова, неслышный в гомоне выстрел, затем ещё. Сотня метров — вполне приемлемая дистанция для опытного стрелка. Пятеро спешены. Смена магазина. Ритмично, как на стрельбище. Остальные, разглядев её и поняв, откуда снисходит на их товарищей смерть, стали выхватывать из-за спин луки. И падать из сёдел.

Другие, видимо быстро сообразили, что к чему, повернулись к ней спиной и, побросав пленников, умчались. Стрелять вслед не стала. Последняя пятая обойма уже в магазине, остальные надо собрать и набить патронами.

Люди, избежавшие плена, вернулись к своим телегам и быстро покинули поле боя, изредка поглядывая в сторону непостижимого существа, занятого своими делами. Кажется, сегодня богиня смерти показалась на глаза не для того, чтобы забрать их жизни. Нет причины мозолить ей глаза.

Наташа подошла к убитым. На груди одного, того, что одет богаче других, блестела матовая пластина со знаками. Надо же, кажется именно её буквально позавчера, рисовал на экзамене Сергей Анатольевич. Девушка сняла кругляш и прихватила с собой.

К пещере, где провела свою первую ночь в этом, похожем на древний, мире, возвращалась в задумчивости, перебирая в памяти события последних дней.

Она только что сдала экзамены и сразу заторопилась домой. Результат последнего экзамена сильно смущал. Сергей Анатольевич, после её демарша в отношении господствующих в современной исторической науке методов датировки материальных памятников, сначала размазал её по столу, молча нарисовав изображение пайцзы Чингисханова сотника, а потом выпроводил с пятеркой в зачётке. На её вопросительный взгляд ответил: — Поймете позднее. Главное то, что Вы думаете, а не механически запоминаете.

Дома её ждали не только папа с мамой, но и родные места. Никогда бы раньше не подумала, что способна скучать по лесам и голым каменистым осыпям, по увалам, падям, скальным обнажениям и топким берегам зарастающих озёр. В своих мечтах, она уже спешила по юрким тропинкам, заглядывала в самые грибные и ягодные места, а там вскоре и Лёха вернётся, хоть и не быстро, но служба его подходит к концу. Тоже неожиданно заскучала по этому охламону и задире — верному товарищу в самых рискованных похождениях и, хм, экскурсиях.

Отец встретил её на вокзале, и вместе они поехали домой на новомодной тарахтелке — квадрацикле. Прижились эти порождения человеческой изобретательности в их бездорожной лесной глуши.

Вечер дома прошёл незаметно. Рассказывала об учёбе, о друзьях и преподавателях, о жизни в городе. Родителей волновало всё, одна она у них. Да и дочка, соскучившись, торопилась выговориться.

Едва рассвет коснулся крон деревьев, засобиралась в лес. Бутерброды, мелкашка с непочатой пачкой патронов и объёмистая корзинка — вот и все сборы.

* * *

В вагоне Алексей отсыпался, и дорога пролетела незаметно, несколько раз вновь снился всё тот же сон. И вот мелькнули вдалеке озера Шира и Иткуль.

Места в Хакасии достойны кисти лучшего живописца, только мысли Алексея, совсем о другом, не о художниках и вдохновении, а о девушке, по которой соскучился. Но сначала необходимо предстать пред ясны очи папе и маме по случаю успешного завершения срочной службы, а потом наведаться в город, поговорить с Наташей, и нужно уезжать. Что тут в глухомани делать? Руки у Алексея золотые, как и у его отца — поселкового кузнеца, который тут один на все случаи мастер. Да только где в лесных дебрях работу найдёшь? Может завербоваться по контракту? Всё же служба в ВДВ научила многому. Да и Наташа, студентка исторического факультета, что ей в этих местах делать? Надо обосновываться в солидном городе.

С этими мыслями вышел он на перрон, где его ждали родные. То, что подруги среди них не оказалось, не удивительно — занятия в институте уже начались. Однако мать неожиданно расплакалась и рассказала, что Наташа потерялась в лесу. Ушла по ягоды и пропала. С тех пор прошло уже два месяца, даже поиски прекратились.

Непонятное внутреннее беспокойство не покидало Алексея, и он вышел, не доезжая до родного посёлка, оставив в машине вещи и пообещав родителям быстро вернуться. По лесу, мол, соскучился.

Осень стояла сухая и теплая, знакомая тропинка успокаивала. Любовался красотой родных просторов, а мысли текли ровно. В этих местах несложно заплутать городскому жителю, но не подруге детства, с которой они знают каждый камушек на километры вокруг. А вот и поворот к бревну через ручей, но ноги сами несли Алексея в сторону пещеры, где они играли детьми, то в неандертальцев, то в Робин Гуда, а после встречались с Наташей, чтобы готовиться к выпускным экзаменам. Светлая и неглубокая, эта каменная камера защищала от дождя и ветра, и создавала нужное настроение строгой монументальностью своего интерьера. Как в читальном зале крупной библиотеки, только ехать никуда не надо.

А вот и "читальный зал". Лёха вошёл внутрь. Тишина и покой опустились на него. Присел у стены, где было сделано подобие скамьи, и призадумался. И вновь, нахлынули странные видения. Посидев ещё немного, засобирался домой. Там его ждал накрытый стол, родные и друзья. Со всеми надо поговорить, расспросить, послушать, а ему хотелось поскорее остаться одному, чтобы осмыслить произшедшее.

Нет, слов любви они с Наташей друг другу не говорили, обнимашками-целовшками не занимались. Это была просто дружба, оказавшаяся чем-то большим только тогда, когда служба в армии принесла разлуку. Чувства нелегко переложить на бумагу, но, вот чудо, именно в строках писем с рассказами о повседневных событиях и зазвучали впервые нотки нежности и доверия.