Прогрессор каменного века - 5

Александр Абердин

Прогрессор каменного века

Часть пятая - Карманная Мегавселенная

Фантастический роман

Глава 1

Первый день в новом мире

В то время, когда люди, покинув защитные сферы осматривались в своих новых жилищах, в старом доме Митяя собрались на просторной террасе, увитой виноградом, его друзья и всё семейство Мельниковых. Это было не торжественное, а самое обычное застолье. Как бывало и раньше, в гости к хозяевам пожаловали их ближайшие соседи, а вместе с ними древние демиурги во главе с Дионисом и Эланией. Хотя не только на Земле но и вокруг неё произошли гигантские перемены и была создана совершенно новая, отличная от всего, модель малого, домашнего Мироздания, никому и в голову не пришло как-то отпраздновать это событие. Поэтому торжественным обедом или пиром это застолье назвать было нельзя.

Таких застолий их дом знал великое множество. Митяй и Таня любили принимать в своём доме гостей и за завтраком, и во время обеда, да и ужинать они тоже редко садились одни. Так что накрывать на стол для нескольких десятков людей было делом вполне обычным. Впрочем, сказать, что это был тот же самый дом, который когда-то стоял в самом центре Дмитрограда на Земле Второй, было нельзя. Тот дом стоял на своём месте и в его саду по-прежнему возвышалась Башня Знаний, сооруженная учениками Прогрессора каменного века.

В Сфере Валеирдена также никто не стал посягать на дом Митяя, хотя он стал больше, как не стали там сносить увеличившуюся в несколько раз Башню Знаний. Зато вилла-общежитие, стоявшая ещё совсем недавно в Лагонаках, исчезла точно так же, как исчезли все озёрные фермы. Этому чудесному уголку Северного Кавказа был возвращён его первозданный природный облик, а потому и большая часть живности также была перенесена оттуда в другие районы Земли. Виллу сама хозяйка переставила из Лагонаков в Апшеронск на то самое место, где когда-то стояла домна её мужа. Город преобразился полностью и его стало просто не узнать. Апшеронцы, убрав все промышленные объекты и многоэтажки, расселились на большом пространстве вокруг снова ставшего полноводным и глубоким, как в глубокой древности, Триречья.

Хозяйка между тем вовсе не считала этот вариант окончательным, и пока шло застолье, немного поработала. Прогрессор каменного века не стал возражать, когда Таня, окинув взглядом их новую виллу на берегу Пшехи, недовольно покрутила головой и как только они встали из-за стола и направились в сад, чтобы поговорить в тени деревьев, принялась воплощать свой план в жизнь и первым делом полностью изменила облик Триречья. Для начала она попросила всех соседей перебраться в какое-нибудь другое место, и ей никто не стал перечить. Жители Апшеронска ведь уже были все поголовно если не демиургами, то полноценными, продвинутыми ведлами. Узнав, что хочет сделать жена Митяя, они с радостью стали ей помогать.

Впрочем, их помощь только в том и заключалась, что они, быстро осмотрев окрестности, перенесли свои виллы с своими мастерскими в другие, ничуть не менее живописные места. Сделала это и Таня. Гости дома Мельниковых остались, где стояли, а вот сам дом перенёсся на противоположный берег Пшехи и был поставлен вместе с большим садом на вершине горушки напротив латифундии. Рядом с ним в прежнем порядке выстроились виллы их ближайших друзей. Всем сразу стало интересно, что задумала спутница жизни отца народа Говорящих камней, а её план может быть и не был по своей сути грандиозным, но всё же наглядно показывал людям, как её мужу пришлось когда-то поработать.

То, на что у Митяя когда-то ушло так много времени, буквально выросло само из-под земли в считанные минуты и их гости увидели большой трёхэтажный дом на холме, а вокруг него местами кривоватую, но, тем не менее, капитальную, высокую стену, стоящую на прочном фундаменте из булыжника. Неподалёку находилась ферма, а за ней примитивное сооружение для сбора нефти и длинное, низкое нефтехранилище. Выросла домна со всеми прилагающимися к ней каменными сараюшками, примитивная лесопилка и две страшноватые на вид, но прочные деревянные нории.

Самым диким сооружением показалась гостям Мельниковых Великая китайская стена, сооруженная из брёвен, но более всего они всё же подивились размерами огорода Прогрессора. Дед Максим даже присвистнул и удивлённо спросил:

— Митька, неужто, ты и в самом деле такой огородище сам вскопал? Опупеть можно. Это же сколько тебе хим гнуть пришлось?

Митяй заулыбался и ответил:

— Дедуль, так у меня же твой Ижик с собой был.

Таня кивнула, и перед мужем тотчас появились его верный, неубиваемый мотоцикл, а рядом с ним встала Шишига. Денис недовольным голосом поинтересовался:

— Из Дмитрограда утащила?

— Нет, Динечка, воссоздала заново, — ответила она, — ребята, пусть здесь всё будет точно таким, каким было тогда, когда я привела Митюшу к олродам нашего племени.

Игнат в притворном испуге отшатнулся и воскликнул:

— Танюша, только не надо нас превращать в тех обормотов, какими мы были в те времена. Мне об этом даже страшно вспоминать.

Митяй положил ему руку на плечо:

— Нет, Игнат, ты никогда не был обормотом.

Дионис покрутил головой и вздохнул:

— Чёрт, сколько же тебе пришлось вкалывать, парень, чтобы вручную построить такую усадьбу меньше, чем за три года?

Пожав плечами, Прогрессор ответил:

— Так у меня ведь не было другого выбора. Не будь у меня этой латифундии, Танюша за меня замуж бы не пошла. Ну, что, пойдёмте в наш старый дом? Только учтите, там запахи, не ахти какие, если Таня воссоздала всё в таком виде, каким он когда-то был.

— Успеется, — возразил отец, — я хочу, чтобы ты сначала показал нам свою домну, мастерские и прочее хозяйство.

Сын немедленно возмутился:

— А больше ты ничего не хочешь, батя? Может быть мне специально ради твоего удовольствия ещё и вагранку раскочегарить? Извини, но я здесь когда-то так уродовался, что даже вспоминать не хочется. Только на одних морально-волевых и выехал.

Тем не менее, Митяй всё же показал друзьям своё хозяйство, поражаясь тому, как точно воссоздала его Таня. У всех возникло такое ощущение, что их работящий друг только что прервал работу и вышел на минуту, чтобы сделать небольшой перекур. Наверное, только теперь первые ученики Прогрессора осознали в полной мере, как много ему пришлось трудиться, чтобы создать этот небольшой росток цивилизации. Да, причиной его появления в здешних местах были действия Валеирдена, очень тонко и осторожно направившего их учителя на этот путь, но вкалывать до седьмого пота приходилось всё же ему, а они если что и делали, то незаметно ему помогали, чтобы ускорить работу. Причём делалось это настолько аккуратно, что Прогрессор очень долго считал, что он сам всё построил, но при этом удивлялся своей производительности больше кого-либо другого.

А ведь помощь Валеирдена и демиургов из его команды была очень существенной. Это благодаря их действиям у Митяя почти всё получалось с первого же раза, тяжести существенно уменьшались в весе, не рвались тросы и верёвки, а брёвна не вертелись на тросе самопального подъёмного крана, как скаженные, и не сбивали его с ног. При этом демиурги всё же не делали так, чтобы их подопечный смог что-то заподозрить. Так или иначе, но в конце концов это молодому парню, внезапно "провалившемуся" в прошлое по их велению, приходилось вкалывать по двенадцать, четырнадцать часов в день без выходных, чтобы стать настоящим Прогрессором.

Теперь, когда Митяй знал, что рядом с ним всё время находились незримые помощники, он вовсе не считал, что это они, а не он сам построили непомерно большой дом и мастерские вокруг него. Не будь он с детства приучен к труду и не научи его отец и дед Максим добиваться поставленной цели через не могу, не объясни они ему с малых лет, что человек должен сам обеспечивать себя всем необходимым, у Валеирдена так ничего бы и не получилось. Таких рукастых парней, как он, как в России, так и во всём мире имелось немало, но его выбрали ещё и потому, что он очень любил жизнь и людей, к которым никогда не предъявлял слишком высоких требований. К себе он относился гораздо требовательнее и строже, чем к другим, но так было раньше. То, как он поступил с людьми на планете Земля, явно нельзя назвать актом человеколюбия. Всё это куда больше походило на произвол и жестокосердие, но поступить иначе он не мог.

Больше всего Митяй боялся, что на него обрушится гнев миллиардов людей, которым не придутся по нраву перемены. Что ни говори, а заснуть в одном мире и проснуться в совершенно другом и не испытать при этом шок, под силу далеко не каждому. Тут не помогут никакие увещевания и в какой-то мере так всё и произошло, хотя и в гораздо меньшей степени, чем можно было ожидать. В общем, проклятья на головы демиургов посыпались, как из мешка. Людям не понравилось, что их взяли за шкирку и, словно кошка котят, перенесли в совершенно другой мир. Ругани было немало, но она всё же имела свои пределы и не была слишком уж гневной.

Не смотря ни на что, даже самым ярым противникам всего нового перемены понравились. Особенно тем, кто жил на грани нищеты и не имел большого достатка. Для таких людей обрести новые знания, а вместе с ними прекрасный дом — полная чаша, да ещё и умный автомобиль, способный к тому же летать, плавать и нырять под воду, было куда важнее того, что старый, прежний мир безвозвратно сгинул. Люди по разному люди восприняли произошедшие с ними перемены, всю глубину которых большинство из них не смогло понять и осознать в первые часы. Так европейцы сразу же стали искать, кому бы пожаловаться, но прежних властей уже не было. А вот американцы отнеслись ко всему гораздо спокойнее.

Жители теперь уже полностью самостоятельного мусульманского мира по привычки вышли на улицы протестовать и громить посольства, но тех на прежнем месте не осталось. Они были отныне мало того, что предоставлены самим себе на огромной девственной планете, так ещё и столкнулись с яростным противодействием воскресших предков, многие из которых были скорыми на расправу. И при этом самые опасные граждане находились вне общества, а попросту начали отсчитывать первые часы своего невероятно длинного, пока не надоест, заключения и видели над головой вместо прежней бледной луны огромный зелёно-бело-синий шар Земли.

Большинство жителей чёрного континента, ставшего отдельной планетой, так ни во что и не въехали, хотя и обрели новые знания, а вместе с ними расширенное сознание. Что одно, что другое им было без особой надобности, поскольку там в прежние времена для подавляющего большинства народа была очень актуальна стихотворная поговорка советских времён про "хочешь жни, а хочешь куй". Вот они и смотрели на все свалившиеся на них блага с полным безразличием, хотя подспудно и понимали, что это уже навсегда и никто у них ничего не отнимет. Более того, у всех тех соплеменников, которые взяли в руки "калаш" и стремились вырвать себе кусок пожирнее даже из чужой глотки, отобрали это орудие труда и даже более того отправили на Луну, где им теперь придётся столкнуться с точно такими же хищниками, но только с другим цветом кожи.

С куда большей радостью восприняли перемены жители Юго-Восточной Азии и особенно Китая, когда проснулись и не увидели своих прежних мегаполисов, а также осознали, что теперь им уже не грозит перенаселение. Быстро осмотрев свои новые дома, они тоже вышли на улицы, но в основном для того, чтобы радоваться и веселиться. Точно такая же обстановка царила и на Марсии Первой, но индусы радовались не только тому, что им досталась огромная планета, но ещё и тому, что теперь против них некому было совершать теракты. Это они поняли сразу же и потому не только вздохнули с облегчением, но и стали праздновать такое важное событие. Мир и покой пришли на Марсию вместе с этим древним народом. А также огромные, просто невероятные перемены как связанные с ним самим, так и с Матерью-Марсией. Чуть ли не с самых первых минут без малого все индусы решили, что они, наконец, достигли просветления, а потому теперь у них есть только один Бог — их Мать-Марсия.

Митяй не особенно интересовался тем, что происходит за пределами Земли Первой. Среди русских людей и тех, кто веками жил рядом с ним бок о бок, тоже вполне хватало недовольных, но он собрал в кулак всю свою волю и решил — как будет, так и будет. Хотя ему и не понравилась идея Тани создать своеобразный памятник его прогрессорству, он не стал возражать. В конце концов, вряд ли кто-то кроме живущих окрест апшеронцев захочет посмотреть на неказистые плоды трудов Прогрессора каменного века. Они были свои, земляки, а потому и без этого напоминания прекрасно знали, где побывал и что сделал парень из их города — Дмитрий Мельников, из-за чего он не очень-то прислушивался к возмущённым воплям тех людей, которые сочли его действия самым настоящим произволом. Всё равно назад дороги уже не было и рано или поздно они поймут, что все произошедшие перемены только сделали их жизнь лучше.

Чтобы не сильно вслушиваться во все, а сидя за столом Митяй именно это и делал, он пусть и не очень охотно, но всё же рассказал друзьям о своих мытарствах. При этом Прогрессор вовсю насмехался над самим собой и безжалостно критиковал как свою "продукцию", так и то, на чём он её изготавливал. В столярке ему попалась под руки заготовка для лука и он, взяв в руки нож, быстро довёл её до ума, после чего натянул тетиву и, наложив на неё одну из уже изготовленных Таней стрел, выстрелил, нацелившись в липовый чурбачок. Тренькнула тетива и наконечник стрелы глубоко вонзился в мягкую древесину. Покрутив головой, Крейзи Шутер сказал:

— А ведь я так ни разу и не поохотился с луком.

— Зато я подстрелила из лука несколько волков, — откликнулась Таня и призналась, — глупая была и не понимала тогда, что даже охота может быть бескровной. Поэтому я могу сказать, что луки у Митяя были отличные. С такими и на охоту, и на войну, да только, как раз от войн он нас спас в первую очередь, и мы их не знали.

— И создал таким образом самую удивительную цивилизацию во всей Мегавселенной, Танюша. — сказал Дионис — Единственную высокоразвитую цивилизацию, которая за всю свою историю ни разу не воевала и никогда не готовилась к войне.

Игнат с улыбкой махнул рукой:

— Дио, не думаю, что пять с лишним веков нашего развития можно назвать историей. У нас ведь народилось несколько новых поколений и при этом никто из тех людей, которые жили в то время, когда к нам пришел Митяй и кому посчастливилось встретиться ним, не умер. А сейчас воскресли все те, кого мы оплакали так давно, что с трудом припоминаем, кем они когда-то были.

— Столь короткая история вашего взлёта, ничуть не умаляет ваших заслуг, Игнат, — задумчиво сказал Дионис, — вы смогли сделать больше, чем иные за многие миллионы лет.