Молодая женщина осторожно тронула носком сапога лежащую на дороге груду проржавевшего и помятого металла.
— Так и лежит? — Осведомилась она у рыжеволосого мужчины, стоящего в тени старого дерева.
— Так и лежит, — согласился тот, лениво покусывая травинку.
— Не сильно ли ты его приложил, Феликс? — В голосе женщины скользнуло беспокойство, однако помогать лежащему она не спешила.
— Не волнуйся, Рара, он уже давно очухался, просто лишний раз дыхнуть боится. — Хмыкнул мужчина, отбрасывая травинку в сторону. — Ну что, герой, разлегся? Давай, вставай, не заставляй ждать сиятельную госпожу.
— Дааааааа, — раздался из кучи жалобный голос. — А вы драться будете...
— Конечно, будем. — Согласился Феликс. — Еще как будем! Вставай, кому говорю! И зубочистку свою забери! Я на безоружных не нападаю.
Мужчина точным пинком отправил в сторону соперника огромный меч, лежащий у его ног. Меч проехал по земле и звучно ударился о кучу железа. Из кучи заскулили.
— Вставай, кому говорю, — рассердился мужчина.
— Я не могу! — Испуганно взвыла куча. — Доспехи мешают!
Сердито сплюнув, рыжий Феликс решительно двинулся к лежащему, и, ловко подняв его за шкирку, поставил на дорогу. Стало понятно, что это рыцарь, правда не слишком успешный. Разномастный доспех был то ли найден на свалке, то ли приобретен у старьевщиков — его детали имели еще меньше общего, чем пирожки неумелой хозяйки. Покрытый вмятинами, кое-где тронутый ржавчиной, со следами прошедших схваток, доспех словно кричал о крайней бедности его обладателя — молодого парня с простецким выражением лица.
— Ничего себе! — Восхитился Феликс, разглядывая рыцаря. — И кто же это у нас тут?
— Айван, — испуганно пискнул рыцарь. — Айван Балда, сын Тарза Хомяка из Болотищ.
— Дай-ка угадаю, — хмыкнул Феликс.— Младший сын?
— Восьмой.
Феликс присвистнул, пробормотав себе под нос: 'Вот на него-то совсем ума не осталось — все братья разобрали'
Рыцарь скис еще больше.
— Младший сын младшего сына. — Зачем-то уточнил он.
— И ... уже рыцарь? — Рыжий Феликс преувеличено внимательно оглядел доспех.
— Оруженосец, — шепотом признался 'рыцарь'. — Мастер Робер Спотыкач снизошел милостью.
— Похоже, выбора у мастера Робера совсем не было? — Снова поддел его мужчина.
— Не было, — печально признался Айван.— Прежний его оруженосец сбежал еще до Болотищ, да еще и кошелек, мерзавец, прихватил.
— А ты, значит, кристальной честности человек? — Усмехнулся Феликс. — Что-то я мастера Робера тут не вижу, да и доспех у тебя... не по размеру.
— Так я ж не корысти ради! — Возмутился Айван неожиданно громко и даже, кажется, стал выше ростом от того, что распрямился и расправил плечи. — Я ж все верну! Вот дракона убью и верну!
Рыжий Феликс помрачнел, разом утратив всю смешливость.
— Дракона он убьет, — возмутился он, поворачиваясь к женщине. — Нет, ты слышала, Раравис? И откуда только такие герои берутся!
Женщина отбросила за спину две белокурые косы, и двинулась к парню, позвякивая многочисленными браслетами.
— И зачем такому приятному молодому человеку потребовался дракон? — С легкой усмешкой спросила она. — Неужели, Айван Балда из Болотищ, ты не мог выбрать другой, более легкий способ свести счеты с жизнью?
— Как зачем? — Растерялся тот. — Вы что, не знаете? За дракона герб дают! Да! А когда у рыцаря герб есть — он не просто так рыцарь, а бла-го-род-ный! Небось, такого ни один лавочник из дома не выставит и сам дочку в жены отдаст! Я же потому к мастеру Роберу и пошел. Мне бы только дракона убить, хоть самого маленького! Я же его тут даже видел, на поляне — тот в лес, я за ним, а тут этот как из кустов выскочит и давай драться!
Айван потянулся к заплывающему глазу прямо рукой в латной перчатке, со скрежетом ударился ею о козырек шлема и сконфуженно попытался спрятать руку за спину.
— Так ты женится хочешь? За принцессой пришел?! — Восхищенно всплеснула руками Раравис.
Рыжий Феликс тут же бросил на нее недоуменный взгляд.
— За какой принцессой? — Опешил 'рыцарь'-неудачник.
— Ну как за какой? — Удивилась Раравис. — Драконы же не просто так живут. Каждый из них охраняет высокую башню, в которой томится принцесса. Кто дракона убьет, тому и герб, и слава, и почет, и принцессу в жены...
— Как в жены? — Ошарашенный Айван с мольбой посмотрел на рыжего. Тот лишь развел руками, мол, ничем не могу помочь — правила есть правила. — Как принцессу? Мне не надо замуж! Мне герб надо! Чтобы Люси...
— Видишь, какая незадача с драконами выходит? — Вздохнула Раравис. — Герб только с принцессой впридачу, иначе никак.
— И как же теперь? — Расстроился 'рыцарь'. — И что же я?
— Кажется, я могу помочь твоему горю, — Раравис незаметно подмигнула Феликсу. — У меня как раз есть один бесхозный герб. Я могу тебе его пожаловать.
Айван скептически оглядел женщину, её простую блузу, больше похожую на крестьянскую, домотканую юбку до земли, многочисленные, кажущиеся простенькими, браслеты, украшавшие её руки, но, заметив внушительный кулак, который ему продемонстрировал Феликс, тут же кивнул, с грохотом уронив забрало шлема.
Раравис отошла на обочину, отыскала в густой траве явно самодельный щит, изготовленный на скорую руку, и щелкнула пальцами.
Парень, смотревший за женщиной с приоткрытым ртом, только ахнул.
— Вот. — Раравис повернула щит так, чтобы его можно было хорошо рассмотреть. Геральдический зверь бурундук на фиалковом поле. И девиз: 'Дементия эт фидентия'. Как бы тебе это перевести?
Но Айван уже не слушал её. Доковыляв до щита, он крутил его во все стороны, щупал, и, разве что не пытался попробовать на зуб. И то, скорее всего, потому, что этого бы не позволило заклинившее забрало, теперь никак не желавшее открываться, несмотря на настойчивые попытки горе-'рыцаря' его поднять.
— Гляди-ка, и зверюшка странная, и буквочки не наши! — Восхищенно цокал языком парень. — Как настоящий. Вот теперь пусть лавочник только посмеет!
Он уходил со скрипом и скрежетом, насвистывая веселую песенку и волоча за собой огромный двуручный меч, который так и не смог поднять с земли самостоятельно. Рыжий Феликс и Раравис смотрели ему вслед.
— Слушай, откуда у тебя это? — Дождавшись, пока 'рыцарь' скроется за деревьями, полюбопытствовал Феликс. — Геральдический бурундук — это, конечно, сильно, но 'Слабоумие и отвага'?
— Отец после очередной подростковой выходки подарил. — Пожала плечами Раравис.
— Но почему на фиалковом поле?
— Потому, что фиолетовый сводит с ума. Так он сказал.
— Ты страшная женщина, Раравис! — Восхитился Феликс. — Это же надо, суметь вывести из себя Демиурга!
— Перед подростковым пубертатом все родители равны. — Хмыкнула Раравис. — Ты можешь быть демиургом, Черным Властелином, Императором Палпатином, да хоть пресветлой Галадриэль, но все-равно где-нибудь облажаешься. Просто поверь.
— Не знаю, кто все эти люди, но верю тебе на слово, — хмыкнул Феликс, и увернувшись от тычка в бок, разом стал серьезным. — Рара, шутки в сторону, и так задержались из-за идиота. Давай, принцесса, отнесу тебя в башню.
Сторонний наблюдатель, окажись он в этот момент в лесу, крепко задумался бы о своем душевном здоровье: бурундука оседлавшего дракона, удается увидеть не каждый день. Но, к счастью для всех, золотой дракон Феликс взмыл в небо незамеченным.
