Право Инквизитора

0.

Осенними вечерами на набережной почти всегда безлюдно. Облачённое в строгий чёрно-серый гранит, городское побережье даже днём производило мрачное впечатление, став, вопреки ожиданиям мэрии, вместо любимого места отдыха горожан, одним из самых непопулярных районов города. Безжалостный промозглый ветер непрерывно дул с реки, и никакая одежда не спасала от этого холода. Но три раза в году даже здесь появлялись гуляющие и веселящиеся люди: День основания города, Рождество и Новый год — и Хэллоуин.

Сегодня именно такая ночь.

Хэллоуин! Праздник демонов и духов, торжество нечистой силы, к которому спешат присоединиться все верующие. И никакой холод не может отменить этого веселого времени, и даже ветер не в состоянии прогнать с гранитных плит гуляющих горожан. Кого только нет на набережной, под жёлтыми фонарями! Черти и ведьмы, скелеты и вампиры, персонажи фильмов ужасов и злые герои комиксов — все, кому человеческая мысль приписала такой пугающий и манящий таинственной тёмной силой ярлык "зло". Единственная ночь в году, когда добропорядочный, глубоко и искренне верующий обыватель может совершенно безнаказанно для собственной души и будущей райской жизни побыть на стороне Князя тьмы.

Время стремительно приближалось к полуночи, но небольшие стайки крепко подвыпившей для веселья молодёжи мелькали на набережной, громко распевая песни и разбивая бутылки о парапет.

Очередная ряженая и подогретая алкоголем компания, незадолго до самого зловещего ночного часа угнездившаяся на парапете, недалеко от скульптурного ограждения моста, не обратила внимания на фигуру мужчины, стоявшего на краю тёмной арки. Да и какое дело молодым до одиноких ночных скитальцев? Мужчина стоял неподвижно, слегка опираясь на узорчатые перила моста, и созерцал чёрную гладь реки. С виду ему было около сорока лет, никакого соответствующего празднику костюма, нет даже маски, а классическое кромби, под которое тщетно пытался попасть неугомонный ветер, не привлекало к себе внимания. Взгляды прохожих скользили по одинокому человеку. Люди морщились от вдруг возникающего непонятного чувства смутной тревоги, словно им заглянули в самые потаенные уголки души, поспешно отводили глаза, обходили незнакомца — и забывали о нём. И меньше всего их интересовало, почему мужчина вдруг перестал смотреть на воду, а обратил внимание на хохочущую под фонарём стайку подростков. Один из компании, обряженный в костюм Сатаны, вдруг передёрнул плечами и оглянулся. Взгляды мужчины и подростка встретились, губы взрослого почти беззвучно шевельнулись, ряженый вздрогнул, а незнакомец отвернулся, неторопливо спустился с моста и пошёл прочь, в глубину улиц, не обращая внимания на возникшие за спиной встревоженные крики, а потом и истерический женский визг.

1.

Голова болела нещадно, таблетки помогали плохо. Фреодерик Мария Антоний Декстер, предпочитающий называться просто Декстером, сдавил пальцами руль любимого старенького автомобиля "Ситри", зажмурил глаза и сдавленно застонал. Слегка запотевшее зеркало салона хладнокровно отражало страдающего похмельем коренастого мужчину средних лет, с короткой стрижкой, квадратной челюстью и крупными чертами лица. Углубившиеся, после обильного праздничного возлияния, морщины и появившиеся мешки под глазами только добавляли детективу возраст. Сейчас он как никогда соответствовал своему старинному прозвищу 'Бульдог', хотя сослуживцы наградили им Декстера не столько за внешность, сколько за хватку, упрямство и практически собачий нюх на преступников. Впрочем, умение доводить любое запутанное дело до конца сейчас не спасало детектива от похмелья.

Праздник он отмечал, видите ли. То, что возраст уже зашкалил за отметку "сорок' и время, когда можно глотать любую дрянь без особых последствий, стало историей, — про это он, так получилось, совсем забыл. А ведь как хорошо вчера всё начиналось... Сначала небольшая вечеринка на работе, потом продолжили отмечать Хэллоуин, а заодно и начавшийся отпуск Варда — уже в пивном погребке, потом заглянули в ирландский бар... Всё же зря он вчера так надрался. Вард теперь отсыпается, наслаждаясь заслуженным отпуском, а он...

...Декстер мотнул головой, прогоняя воспоминания, от которых боль только усилилась, вытряхнул из кармана новую пачку таблеток, проглотил одну, запивая минеральной водой. На этот раз реклама не обманула, голова и в самом деле стала болеть меньше. Да и шут бы с ним, со здоровьем. Мог бы вполне сидеть сейчас в конторе, потягивая какой-нибудь коктейль и прижимая ко лбу кусочек льда, тихо жалуясь самому себе на "магнитные бури".

Многолетняя практика доказывала, что клиенты пойдут спустя день после праздника: у кого украли кошелек, кого-то обчистили домушники, кто-то потерял любимую жену... Но в этот раз всё вышло иначе. Ну вот объясните кто-нибудь, какое этому Элигору дело до этих дурацких, непонятных смертей? Других дел у него нет, что ли?

Мысленно Декстер в который раз прокрутил в голове странный утренний визит.

Часов в десять утра в контору "Декстер и Вард. Детективное агентство" вошёл мужчина, лет тридцати-тридцати пяти, приятной внешности, в чёрном тренче и с белым шарфом, живописно обёрнутым вокруг шеи. Выглядел он при этом весьма элегантно, производя впечатление человека, привыкшего отдавать распоряжения. Судя по свежему виду, гость вчера не напивался, как некоторые... А ещё детектив вдруг понял, что не может определить род занятий визитёра: гость мог быть как заезжим бизнесменом, так и представителем творческой профессии, что обещало дело не простое, а весьма щекотливое. Он по опыту знал, что такого рода клиенты ещё достаточно эмоциональны и импульсивны, чтобы подозревать своих жён в готовности лечь с первым подвернувшимся мачо, но уже достаточно состоятельны, чтобы проверять подозрения не лично, а с помощью профессионалов.

Посетитель тем временем, игнорируя Мари Энн, новенькую секретаршу, неумело старавшуюся остановить раннего визитёра, прошёл прямо к кабинету Декстера и без стука открыл дверь. Войдя, гость молча достал из кармана плаща внушительную пачку купюр и довольно небрежно бросил её на стол. Детектив хотел было осадить хамоватого гостя, но вид денег, сразу напомнивший о многочисленных кредитах, сделал его более дружелюбным, и он решил не обращать внимания на мелочи.

— Слушаю вас. — Произнёс деловым тоном хозяин кабинета и директор агентства в одном лице.

— Отлично, детектив. — Голос у гостя оказался под стать поведению: холодный и высокомерный. И ни малейшего акцента: местный? — Просто великолепно. Вижу, я не ошибся в выборе конторы.

— Не ошиблись. — Подтвердил Декстер. — Чем могу служить, господин...

— Элигор. Лэнг Элигор. — Визитёр без всяких приглашений уселся в кресло для посетителей.

— Чем могу служить, господин Элигор? — Детектив прищурился, но стерпел и эту выходку. Пачка купюр на столе пока покрывала хамоватость возможного клиента, а дать наглецу от ворот поворот он всегда успеет. 'Бульдог' никогда не стеснялся резких высказываний, за что был особо не любим начальством.

— Вы, конечно, уже слышали про убийство Рэлсы Кадогена? — Поинтересовался гость, вольготно вытянув ноги и расположившись в кресле, как у себя дома.

— Убийство? — Декстер с лёгким недоумением смотрел на визитёра: неужели кто-то из бывших сослуживцев решил его разыграть, подослав этого типа? В своё время 'Бульдог' был притчей во языцех, распутывая сложные дела и находя преступников, даже если те скрывались в других городах. Коллеги же считали своим долгом периодически подшучивать над матёрой ищейкой, то пряча его вещи, а то и подсылая уличных актеров с рассказами о 'преступлениях'. Декстер же, к удовольствию зрителей, очень быстро выводил ловкачей на чистую воду, даже не используя свой 'нюх' — способность 'чувствовать преступника', как он сам это называл. Но то, что сейчас говорил посетитель, звучало крайне глупо даже для розыгрыша.

— Какое убийство? Это несчастный случай, сегодня в утренних новостях передавали. Мальчишка просто перепил...

— Несчастный случай... — жёстко усмехнулся посетитель, ничуть не смутившись под тяжёлым взглядом детектива и потирая гладко выбритый подбородок. — Знаете, какое заключение дали судмедэксперты?

— Понятия не имею. — Декстер откинулся на спинку стула. — Я не занимаюсь несчастными случаями.

— Хм... кажется, у вас напрочь отсутствует любопытство, — недовольно поморщился гость. — Так вот, у мальчишки разорвалось сердце. В прямом смысле. Хрясь — и всё. — Для большей наглядности Элигор подхватил со стола оставшееся после вчерашней вечеринки яблоко и с хрустом разломил его пополам. Декстер вздрогнул, вытирая щёку от попавшего на неё сока. Гость же небрежно бросил половинки яблока на стол, отряхнул руки и слегка усмехнулся, довольный произведённым впечатлением.

— Не совсем так, конечно, но общий принцип ясен. Так похоже это на отравление алкоголем?

— Не очень. — Детектив уже пришёл в себя и нахмурился: поведение этого Элигора ему определенно не нравилось, а голова после вчерашнего ощутимо потрескивала, не способствуя шуткам и поднятию настроения. От желания выставить хама за дверь удерживало только одно — пачка пока ещё не оплаченных счётов на одной из полок в сейфе. — Но и на убийство тоже не тянет.

— Конечно. — Элигор, однако, ничуть не смутился. — Не тянет. Как и во всех остальных случаях. Во всех десяти случаях.

— Десяти? — Детектив недоуменно посмотрел на визитёра, чувствуя, что ещё немного — и этот плохой фарс не перевесит даже пачка денег на столе. — Каких десяти?

Клиент поджал губы.

— Я думал, вы лучше знаете полицейскую хронику своего города, детектив.

— Я её знаю. — Ничто так не заводило Декстера, как намёк на его профнепригодность. — Если вы имеете в виду смерти...

— Да, — Элигор удовлетворенно кивнул. — Именно их я и имею в виду.

Детектив откинулся на спинку своего кресла и ненадолго задумался. Кем бы ни был этот Элигор, он явно владел информацией, которая совсем не предназначена для простых обывателей. В груди появилось знакомое волнение, более всего напоминающее азарт. Его 'нюх', ещё ни разу не подводивший за все годы работы, давал знать, что след взят. И, как бы бредово ни выглядело заявление гостя, посетитель не разыгрывал 'Бульдога'. Декстер снова посмотрел на невозмутимого Элигора, с лёгким прищуром разглядываюшего висевшие на стенах дипломы и награды, которые хозяин кабинета сумел получить за всю свою жизнь.

— Ну хорошо, допустим, это убийства. Но разве это возможно — убивать вот так?

— Очевидно, возможно. — Элигор оторвался от изучения регалий и, вновь обратив внимание на детектива, слегка пожал плечами. — Так или иначе, выяснить это предстоит вам. Аванс на вашем столе.

— Аванс? — На глаз содержимое пачки превышало обычный гонорар раза эдак в полтора, если не в два.

— Аванс. — Подтвердил клиент. — Видите ли, детектив... Я, в некотором роде, очень заинтересован в установлении истинного виновника этих убийств.

— Очень? — у Декстера мелькнуло подозрение, но его чутьё отмело эту версию едва ли не раньше, чем Элигор расхохотался.

— Думаете, я — маньяк, азарта ради заказавший розыск самого себя? Полно, господин Декстер, у меня хватает дел куда более важных, нежели заниматься такими детскими играми.

— Тогда зачем? — Декстер посмотрел Элигору в глаза, надеясь смутить странного клиента, но тот и не думал теряться.

— У вас принято соблюдать тайну клиента, детектив? Впрочем, я ведь могу обратиться в другое агентство, если мои условия вас не устраивают. Устраивают? Вот и отлично. Приступайте, а я буду наведываться время от времени и справляться о том, как у вас идут дела.

Таким образом, в родном офисе отойти от похмелья не получилось, и Декстер сидел в своей машине, массируя виски и тихо проклиная Варда, так вовремя взявшего отпуск: молодость давно прошла, и самому мотаться по городу, собирая информацию, тяжеловато.

Расследование же не клеилось. Да и как оно могло клеиться, если все — все до единой! — жертвы умирали без каких-либо признаков насилия! Как и говорил этот Элигор — разрыв сердца. В буквальном смысле.

Декстер в очередной раз пролистал лежащую у него на коленях папку со сведениями о каждом из умерших за последний год.

Адриан Бенеш, Мэрион Лу, Роберт Эрисмалль, Крауфорд Лонг, Рэлса Кадоген и другие. Преимущественно — обычные подростки, из нормальных семей. Трое из списка имели проблемы с законом, но мелочь — вроде перехода улицы в неположенном месте, остальные и вовсе были чисты. Проблем со здоровьем и сердцем не имел никто. Между собой знакомы не были. Кадоген и Эрисмалль, правда, в школе учились на параллельных потоках, но никогда активно не общались. Единственное, что ещё объединяло жертвы, — все смерти произошли в публичных местах.

Предположим, что все подростки действительно стали жертвами неизвестного убийцы или убийц. Оставим пока в стороне вопрос о способе убийства: детектив, при всём своём опыте работы, плохо представлял, как можно вызвать у жертвы разрыв сердца. Но даже в этом случае оставался вопрос, ответа на который Декстер никак не мог себе представить: зачем кому-то нужна смерть всех этих людей? Друг с другом они никак не связаны. Так что же могло объединять их в глазах неизвестного монстра?

Или это маньяк, выбирающий свои жертвы без всякого принципа?

Очень похоже, что да.

Декстер помассировал висок, пытаясь отогнать вновь нахлынувшую волну боли, снова проглотил таблетку. Нет, глупо. Маньяку надо видеть страдания жертвы, для этого он и совершает убийство. Допустим, что каким-то образом убийца сумел заставить всех этих людей принять некое вещество, провоцирующее остановку сердца, но как он сможет постоянно находиться рядом с жертвой, дожидаясь её смерти? Да и сама по себе смерть очень быстрая, навряд ли жертвы и понять успевали, что умирают...

Детектив снова перелистал папку, задержал взгляд на распечатке фотографии Рэлсы, которую один из подростков сделал за пару минут до смерти мальчишки. Фотография с телефона: смеющийся Рэлса в костюме Сатаны, а за его спиной, на мосту, виднеется тёмный силуэт человека, судя по всему мужчины, смотрящего Кадогену в затылок.

Декстер приблизил снимок едва ли не к самому носу, старясь рассмотреть незнакомца. Внутреннее чутьё будоражило детектива, указывая, что он на верном пути. Эх, ну что ему стоило вчера прогуляться по набережной! Глядишь, и не гадал бы сейчас... Но если это тот, кого он ищет, — где орудие убийства? В чём его мотив? Почему Рэлса? Может, это месть? Элифас и Йоланда Кадогены, родители мальчишки, считались одними из самых состоятельных и уважаемых людей в городе. Им принадлежала обширная сеть кафе и несколько автозаправок. Может, они чем-то не угодили этому типу?

Ну да, а заодно ещё десяток посторонних людей, не имевших к этому делу никакого отношения. И этот тип убил Рэлсу, даже не приближаясь к нему! Это даже не мистика, это ерунда какая-то! Прямо дешёвый ужастик, из тех, обожает Вард. К тому же Кадоген на данный момент является последней жертвой этого Мстителя — ну всё, закрепилось рабочее название. А поскольку Рэлса был последним, к чему мстителю — если это действительно мститель, — убивать перед тем ещё кучу людей, никогда в жизни даже не видевших Кадогена?