Будни следствия

Борис Мишарин

Мечты и реальность,

Фантастика и бытие.

Будни следствия

Иван Тихомиров зашел в ИЦ ГУ МВД по Н-ской области, Но ему сразу же объявили, что рабочий день закончен, приходите завтра. Но он пришел не за справками о судимости, а попросил позвать Раю Буторину. Две девушки за стеклянным окошечком, захихикали, прикрываясь ладошкой, зашептались: "Райка дура, за ней первый парень из следствия ухаживает, а она его отшивает. Наверное, ждет, когда вместо принца конь придет".

Она из девушек убежала внутрь, потом вернулась и заявила, что Буторина занята и выйти не может. Тихомиров пожал плечами и ушел. Нет, так нет. Он много раз подходил к ней, пытаясь пригласить погулять, в театр, на концерт и так далее. Но всегда получал вежливый отказ. "Нет, так нет", — произнес он и сел в свою машину: старенький РАВ-4. Поехал домой. Дома варил пельмени на ужин, но поесть ему так и не дали: позвонил дежурный, заявив, что убийство и начальник следствия ждет его у себя в кабинете; машина за ним выехала.

"Опять какая-то хрень, — рассуждал Тихомиров, — если убийство, то надо ехать на место совершения преступления, проводить осмотр и другие следственные действия, а его вызывают в кабинет. Значит, непростое убийство и замешана элита"...

Он прибыл в кабинет начальника СК по Н-ской области. У генерал-майора юстиции Коновалова Юрия Петровича, уже находился губернатор области Владимиров Олег Яковлевич.

— Проходи, Иван, присаживайся. Губернатора ты наверняка знаешь, и он в представлении не нуждается. А это Тихомиров Иван Николаевич, майор юстиции, старший следователь по особо важным делам, — представил его генерал. — Наш лучший следователь. Тут вот какое дело, Иван...

— Я сам поясню, — перебил его губернатор, — поздней осенью, то есть уже семь месяцев назад, пропала моя дочь Светлана, ей девятнадцать лет. Ушла из дома в университет и больше мы её с женой не видели. Была объявлена в розыск, но безрезультатно. А в конце мая бомжи, собирающие в лесу черемшу, обнаружили обглоданный животными труп. Экспертиза ДНК установила, что это моя дочь Светлана. Время смерти, примерно, ноябрь прошлого года. Причина смерти не установлена: животные почти все мягкие ткани съели. В том, что это убийство, я не сомневаюсь. И прошу вас, Иван Николаевич, расследовать это дело. Найдите убийцу, майор, Христом богом прошу...

Губернатор замолчал, вытирая платочком повлажневшие глаза.

— Если начальство поручит, то я возьму это дело в свое производство и сделаю всё возможное в установлении и задержании преступника или преступников. Но надо будет осмотреть комнату Светланы, допросить вас и вашу супругу. Но не сейчас, а чуть позже, — пояснил Тихомиров.

— Конечно, майор, конечно, без вопросов. Звоните в любое время суток.

Губернатор дописал на визитке телефон жены и её имя с отчеством: Елена Николаевна.

Поздний вечер и Иван уехал домой разогревать и кушать сваренные пельмени. Наконец, он всё-таки покушал и лег отдыхать. Лёжа раздумался.

"Тридцать лет, майор, старший следователь по особо важным делам, и что дальше? Работа, работа и работа: никакой личной жизни. Конечно, Рая Буторина понимает, что с таким парнем жизнь связать сложно — работа днем и ночью, и в выходные. Поэтому не желает встречаться, чтобы не сближаться и не влюбляться. Ну, и флаг ей в руки".

Тихомиров задремал на диване, так и не посетив постель. Утром проснулся, принял душ и позавтракал. Прибыл на службу. Как обычно утренняя планерка у начальника отдела. Подполковник юстиции Ветрова Надежда Александровна, начальник отдела, недолюбливала Тихомирова, считая его претендентом на своё место. Понимала, что если где-то проколется, то её уберут без разговоров.

— Тихомиров, — он встал, — у вас в производстве три уголовных дела по убийствам. И я что-то не вижу результата. Докладывайте, — распорядилась начальница отдела.

Иван хмыкнул, ему даже не предложили присесть, а всех других сотрудников она вставать не заставляла. Ему надоели необоснованные претензии, и он заявил:

— Товарищ подполковник, разрешите доложить тет-а тет.

— Ты не доверяешь своим коллегам, Тихомиров, — спросила с ухмылкой Ветрова.

— Ты, Ветрова, ничего умнее не придумала? — тоже с усмешкой ответил Иван.

— Да как ты смеешь так со мной разговаривать, щенок?! — возмутилась в неистовстве Ветрова.

— Смею, сучка, смею, — закричал Тихомиров, — я следователь, а не администратор, как ты, и на твоё поганое место не претендую. Даже если назначат — не пойду. А ещё раз мне тыкнешь — вылетишь со своей должности в тот же день. Поняла, дура неуёмная? Я всё сказал... достала уже своими придирками.

Тихомиров вышел из кабинета, хлопнув дверью. Ветрова, разинув рот, объявила с дрожью в голосе:

— Все свободны.

Сотрудники вышли из кабинета ошарашенными. То, что начальница гнобила лучшего следователя управления, знали все. И не одобряли её действий, как и не вмешивались в происходящие процессы. Как говорится, чтобы не прилетело. И что теперь будет? Тихомиров правильно её отодрал, но уж слишком резко. Сама она ничего сделать не сможет. Пойдет жаловаться, напишет рапорт или проглотит пилюлю? Поживем — увидим. Но в удобном случае подставит не хило.

А Тихомиров знакомился с материалами доставленного ему розыскного дела из полиции и изучал уголовное по убийству, общаясь с районным следователем СК.

Обычно "подснежники" так и оставались "глухарями". (подснежник — труп, обнаруженный после таяния снега; глухарь — не раскрытое дело.). Видимо, поэтому следствие велось спустя рукава. Но никто и не знал, что труп — это дочь губернатора. Позже выяснилось и дело сразу же забрали в область.

— Подснежник, что ещё тут можно сказать? Сами всё понимаете и знаете, Иван Николаевич. Ни следов, ни свидетелей, ничего. И даже труп не опознан — звери всё обглодали, — заявил районный следователь Сухоруков Аркадий Павлович, капитан юстиции.

— Я не для порки вас пригласил, капитан, и не для взысканий. Но дело раскрыть надо.

— Конечно, — усмехнулся Сухоруков, — дочка губернатора, а другой бы труп обыденно закопали молча и всё на этом — дело в архив.

— Не надо язвить, капитан, — одёрнул его Тихомиров.

— Не надо? — возмутился Сухоруков, — я не прав что ли? Что-то я не припомню, чтобы ранее подснежниками занимались лучшие следаки области?

— Отставить прения, — скомандовал Тихомиров, — поедем на место обнаружения трупа. Пригласите понятых, а я возьму с собой эксперта.

Из кабинета Сухоруков выходил удивленный. "Что там можно найти, если даже вода от снега впиталась в землю и высохла? Конечно, можно деревья допросить или дятла-стукача послушать", — иронизировал мысленно капитан. Но приказ выполнил: понятых организовал и место обнаружения трупа показал.

Тихомиров объявил понятым:

— Проводится повторный осмотр места происшествия, места, где был обнаружен труп. Прошу внимательно следить за всеми нашими действиями и позже подписать протокол. Обязанности и права вам разъяснены.

— Вот здесь вот находились обглоданные зверьем и воронами кости женского трупа. Вокруг несколько веток, видимо преступник или преступники не желали закопать тело, а забросали его ветками, которые для зверей препятствием не явились, — пояснил Сухоруков.

Тихомиров внимательно осмотрелся, походил вокруг веток и указал рукой на небольшой бугорок.

— Смотрите, везде почва ровная, а здесь бугорок. Копните, — попросил он прибывшего с ним эксперта Куприянова Аркадия Трофимовича.

Тот сходил за лопатой к машине и поддел ею дёрн.

— Ну вы даёте, майор! Замашки экстрасенса или провидца у вас точно есть, — говорил он, доставая из земли небольшой пакетик, в котором оказались паспорт на имя Владимировой Светланы Олеговны, сотовый телефон и кошелек, внутри которого находились пластиковая карта ВТБ, деньги в сумме пятнадцати тысяч рублей. — Никто бы и не подумал даже копнуть маленькую кочку на земле.

Но сумочки так и не обнаружили. Не в руках же девушка носила, паспорт, телефон и деньги.

— Интересно, содержимое сумочки вытряхнули и закопали, а сама сумочка исчезла, — произнес Тихомиров, — вы, Сухоруков, опрашивали родителей: какая сумочка была у их дочери, где она училась, кто её последним видел и так далее?

— Случайно установили, что она дочь губернатора и дело сразу же вам передали, — ответил районный следователь.

— Понятно, нашли "подснежник", возбудили уголовное дело по заключению медэксперта о насильственной смерти и бросили его в долгий ящик, чтобы позднее списать в архив, — бросил с издевкой Тихомиров.

Сухоруков ответил с нервозностью:

— Это у вас, майор, в областном управлении по одному-два уголовных дела на брата приходится, а у нас их десятки на одного. И сроки те же и всё остальное — только вот зарплата меньше. Дальше пояснять или сами всё понимаете?

Тихомиров ничего не ответил и уехал сразу в морг. К судмедэксперту Гриневой Алле Тимофеевне, которая производила вскрытие трупа. Вскрытие... вскрывать там было нечего, но исследования провела.

— Здравствуй, Алла Тимофеевна, как поживаешь?

— Здравствуй, Ваня, здравствуй. В отличие от клиентов в другом мире. Ты по какому делу, Иван?

— А в гости нельзя что ли? — спросил он.

— С удовольствием встретила бы тебя в качестве гостя. Но не здесь же... у меня здесь совсем другие гости. И по которому ты из них прибыл? — спросила медэксперт.

— По Владимировой Светлане Олеговне. В начале неопознанной.

— Скелетированный труп. Да, помню такой. Мягких тканей практически не было, но в остатках адреналин присутствовал в огромных количествах. А на ребре в области сердца была царапина, скорее всего, от ножа. Экспертизу по ДНК ты наверняка уже знаешь. Значит, дело от Сухорукова тебе отдали? — спросила Гринева.

— Дело-то отдали, только в деле ничего нет.

— Неопознанный "подснежник", Ваня, ты чего-то другого хотел?

— Ну да, может быть, встретимся вечерком, в кафе или ресторан сходим? — спросил Тихомиров.

— Решил поухаживать за мной, Ваня? — спросила напрямую она.

— Решил, ты мне давно нравишься, а с моей работой...

Тихомиров не стал продолжать и махнул рукой.

— Можно и встретиться, Ваня. Но лучше приходи домой ко мне. Сегодня пораньше могу уйти и приготовить ужин. С тебя Мартини.

— Добро, буду, — ответил довольно он и ушел.

В машине Тихомиров позвонил жене губернатора:

— Здравствуйте, Елена Николаевна, это следователь Тихомиров, ваш номер мне дал Олег Яковлевич. Мне необходимо допросить вас. Я могу подъехать к вам домой?

— Да, муж говорил о вас. Подъезжайте, вас встретят.

Охрана проверила документы и пропустила Тихомирова без вопросов. Разговаривал он с женой губернатора в гостиной.

— Елена Николаевна, когда вы выдели свою дочь в последний раз?

— Это было 14 ноября прошлого года, утром. Мы позавтракали втроем, с дочерью и мужем, и она уехала в университет. Больше мы её не видели. Она училась на втором курсе юрфака.

— Весной, после таяния снега, бомжи обнаружили скелетированный женский труп у подножия леса. При сверке ДНК было установлено, что это ваша дочь, Елена Николаевна. Ваша ДНК была в базах полиции? — спросил Тихомиров.

— Нет, конечно. Поиски дочери были безрезультатными. Весной я не выдержала и пошла к экстрасенсу. Он по фотографии определил, что дочь мертва, и её тело находится на опушке леса. Я сразу обратилась в полицию, а там, оказывается, тело уже нашли. Но опознать его было невозможно. Кровь на анализ у меня брать не хотели и вообще грубо советовали убраться. Пришлось обратиться к мужу, тогда они все забегали, залебезили. Вот так и установили, что это моя дочь, наша с мужем.

— Понятно. Её подружки, друзья из парней? Чем она увлекалась в свободное время?

— Особо ничем не увлекалась. Подружки... про университет ничего не знаю. Ещё со школы была подружка Елизова, тоже Светлана. К нам же просто так домой не придешь, охрана не пустит. Из парней вроде бы ни с кем не дружила.

— Хотелось бы осмотреть комнату вашей дочери, Елена Николаевна.

— Пойдемте, — пригласила она.

При осмотре ничего важного Тихомиров не обнаружил. Но попросил на время отдать ему ноутбук. И он его получил.

— И последний вопрос, Елена Николаевна. С какой сумочкой обычно ходила Светлана?

— С какой сумочкой? Сумочку ей привезли из Англии. Очень дорогая сумочка розового цвета. Вот, есть фотография дочери с этой сумочкой, — ответила Владимирова.

Тихомиров перефотографировал её, поблагодарил хозяйку дома и ушел.

На сегодня сделано достаточно и уже вечер. Он проехал к дому Гриневой, зашел в соседний магазин и купил бутылку Мартини. Гринева встречала его в откровенном домашнем халатике, демонстрируя длинные стройные ножки в чулочках телесного цвета и не совсем скромное декольте.

— Проходи, Ваня, — пригласила она, забирая у него бутылку Мартини, — ты сегодня рано, но я успела уже приготовить ужин. Мой руки и за стол, — распорядилась Гринева.

Она сразу заметила его учащенное дыхание и взгляд на ножки и грудь. Поняла, что цель достигнута. Предложила:

— Ты, Ваня, целый день в делах и заботах, наверняка устал. Может быть, примешь душ для свежести духа? Мужского халата у меня нет, но обернешься простынёй. Полотенце в ванной уже есть.

Она не оставляла ему выбора. А он и без выбора хотел её гораздо больше ужина.

За стол на кухне они сели уже почти в полночь. Алла подогрела поджарку из свинины...

— Я живу один, как перст. Девушки со мной серьёзных отношений заводить не желают из-за работы. Ни выходных, ни проходных, — усмехнулся Иван. — Вот и тебе, Алла, боюсь предложить что-то серьезное...

— А ты не бойся и предложи, — ответила она.

Тихомиров не стал заморачиваться и тянуть резину. Спросил прямо:

— Ты выйдешь за меня замуж, Алла?

— Сразу замуж без признаний в любви? — спросила она.

— Мы оба знаем прекрасно, что любим друг друга. Так ты выйдешь за меня замуж?

— Конечно, выйду, Ванечка, даже без конфетно-букетного периода, куда я денусь. Нам по тридцать лет и давно пора завести семью. А жить где будем? У меня двушка, а у тебя я никогда не была.

— И у меня двушка, но более удобно расположена в городе. И до работы ближе обоим. Пока твою хату, Алла, можно будет сдавать или обе обменять на большую площадь. Завтра после работы переезжаем ко мне? — спросил Тихомиров.

— Говоришь ты убедительно, Ваня, но надо посмотреть твоё жилье. Вечером завтра посмотрим и определимся.

Молодые ушли в спальню.

II

Утром на рапорте (на планёрке) начальница отдела Ветрова вела себя, словно ничего не произошло. Но Тихомирова более не "тыкала". Все решили, что затаилась и ударит при первой возможности и уверенности, что сможет свалить.

— Иван Николаевич, доложите о результатах, — вежливо потребовала Ветрова.

— Есть доложить о результатах, товарищ подполковник. До вчерашнего дня у меня было два уголовных дела в производстве. Но по прямому указанию генерала Коновалова, я передал их своим коллегам, — он указал рукой на присутствующих.