Три дороги на двоих. Путь в никуда

Судьба решила жестоко пошутить, отправив в путь, где всё делится на два. И жизнь, как дотошный репортёр, следуя за тобой, задаст немало вопросов, на которые придётся ответить. Легко ли жить на два мира? Безумно трудно, но ни один из них меня не отпускает! Можно ли любить на два фронта? Неправильно, нечестно, но оба мне нужны! Как выжить между двух огней? Наверное, нереально, ведь идёт война и я не в состоянии ни спрятаться, ни сбежать, ни понять кто прав. Сможешь ли выбрать из двух зол меньшее? Не хочу принимать ни иллюзию свободы, ни призрачное счастье. Тогда зачем тебе всё это нужно? Задумываешься и наперекор судьбе делаешь то единственное, что тебе остаётся: разделить два на ноль и получить неопределённость — последнюю дорогу, которая не ведёт никуда.

Дорогие читатели!

"Путь в никуда" — это третья книга трилогии "Три дороги на двоих", продолжение приключений Вероники и Басана.

При чтении пользуйтесь ссылками на глоссарий, они активны. Роман закончен, окончание можно найти здесь. Текст авторский, без редакторских правок.

— — — — — — — — — — — — — — — —

Эль Бланк

ТРИ ДОРОГИ НА ДВОИХ. ПУТЬ В НИКУДА

Меняем реки, страны, города...

Иные двери... Новые года...

И никуда нам от себя не деться.

А если деться — только в никуда.

Рубаи Омара Хайяма

ОГЛАВЛЕНИЕ

Часть 1. На грани миров

Глава 1. Границы понимания

Глава 2. Поиск в пространстве

Глава 3. Как разозлить амиота

Глава 4. Встреча

Глава 5. За гранью

Глава 6. Зачем нужен Лаудир

Часть 2. В плену воспоминаний

Глава 1. Иной мир

Глава 2. Соразмеряя желания и возможности

Глава 3. Чужие замыслы

Глава 4. Диверсия

Глава 5. Как любить двоих

Глава 6. Переломный момент

Часть 3. У финальной черты

Глава 1. Призрачное счастье

Глава 2. Лазутчик

Глава 3. Иллюзия свободы

Глава 4. Как удержать позиции

Глава 5. Между двух огней

Глава 6. Выбор

Эпилог

Глоссарий

ЧАСТЬ 1

НА ГРАНИ МИРОВ

ГЛАВА 1

Границы понимания

Вероника

Чем больше ты узнаёшь о мире, тем болезненнее осознание того, что знаешь всё меньше и меньше.

— Хом-м-м-м-м.....

Безумно тягостной, вибрирующей волной окутывает меня монотонный, навязчивый звук. Раскачивает тело, пробуждает сознание, заставляет чувствовать холод и что-то неприятно жёсткое под моей спиной, смешивает палитру эмоций, поднимая волну беспокойства.

Как же он меня раздражает! Я не хочу просыпаться. Не хочу двигаться. Мне не нравится то, что я чувствую. О, как было хорошо в полном покое и забвении!

Блямс!

Звон разбитого стекла сопроводил резкий, болезненный удар от падения вниз. Отозвался головной болью и ощущением впившихся в тело острых граней.

Организм повёл себя соответственно воздействию. Не дожидаясь пока мой мозг, находящийся в состоянии медитативной расслабленности, соизволит сообразить, что именно происходит, и отреагировать, почки выдали в кровь гигантскую порцию адреналина. Сердце немедленно принялось выбивать бешеный ритм, мышцы сократились с невероятной силой, помогая рукам оттолкнуться от опасной поверхности, а телу принять вертикальное положение.

Дольше оставаться безучастной к происходящему я уже не могу. Встряхиваю головой, концентрируясь на происходящем, стараясь сориентироваться и понять — ЧТО всё это значит?

Вот только глаза упорно не желают выдавать нормальную картинку и всё, что я вижу — размытый серо-коричневый фон и что-то тёмное в непосредственной близости.

Зажмуриваюсь, растирая лицо холодными ладонями.

— И как тебе такое пробуждение? — совсем рядом раздаётся едкий смешок. — Нравится?

— Что? — убираю руки, вглядываясь в того, кто столь бесцеремонно со мной разговаривает. Нет, мне в принципе всё равно, просто нужно же хоть какие-то правила приличия соблюдать. Поздороваться, например... Ой!

Всё чётче проявляющийся образ, словно бритва резанул по сознанию, обнажая то, что затаилось в глубине моего тормозящего мозга. Карие глаза, завораживающие своей шоколадной сладостью. Каштановые волосы, легкой волной откинутые со лба. Тонкие, чуть кривящиеся в усмешке губы, к которым безумно хочется прикоснуться своими. Борис!

Непроизвольное движение ему навстречу, отзывается ноющим ощущением неправильности и абсурдности того, что происходит, вынуждая остановиться и не совершать необдуманных действий. Почему он ТАК со мной разговаривает?

Взгляд невольно фокусируется на окружающей обстановке и, в ответ на медленно прорисовывающиеся контуры, лавиной накрывает мощная волна паники. Господи, ГДЕ я?

Затемнённые своды пещеры, с которых свисают грязно-бурые сталактиты, похожие на оплывшие перевёрнутые свечи, рыхлая, совершенно непередаваемого цвета тёмной охры, пыль под ногами, почти чёрные и от этого теряющиеся в мрачном полумраке стены. Даже воздух здесь тяжёлый, пронизанный неприятными нервирующими запахами. И холод. Не ледяной, вымораживающий, скорее мучительный, медленно вытягивающий тепло из тела.

Это — вокруг.

А внутри моего мозга, словно желая усилить негативное впечатление, чередующимися волнами накатывают на восприятие реальности воспоминания, создавая резкий контраст происходящему.

Борис, нежно обнимающий меня пред тем, как улететь на Превентир.

Дейван, с беспокойством в глазах, вручающий мне йкурпа и убегающий к ожидающему его у двери отцу.

Бледное, фиолетовое марево за барьером из трипслата, хищно окутавшее корабль.

Мужская рука, безжалостно убивающая ни в чём не повинное существо.

И яростно блеснувшие глаза, словно грозные предвестники вспышки боли от удара по щеке.

Амиот!

В ужасе смотрю на того, кто позволяет себе так нагло использовать чужой образ. Я ведь знаю, что он... оно... всего лишь форма ментальной энергии, способная материализоваться в реальный объект. То есть субъект. Но как он это делает? Да и зачем?

Впрочем, последний вопрос у меня какой-то глупый. А как ему, невещественному, иначе контактировать со мной, весьма-таки осязаемой?

Кстати. Вот и подтверждение.

По всей видимости решив, что слова до меня не доходят, эта тварь весьма так оперативненько шагнула ко мне и оказалась настолько близко, что я даже почувствовала жар его тела.

Теперь уже движение назад, в попытке отстраниться, оказаться как можно дальше, заканчивается новым болезненным ощущением врезающихся в спину жёстких и острых каменных граней. Короче. Основательно влепилась я в стену, по его милости! Хорошо ещё, если комбинезон не порвала!

— Боишься? — с придыханием и явным удовольствием в голосе продолжила издеваться надо мной эта инопланетная.... нет, стоп... иномирная? Тоже не то. Как же обозвать-то его? А! Иноформенная сволочь.

Нет, ну а правда! Присвоил себе облик моего мужа. Раз. Ика убил. Два. Меня с корабля умыкнул. Три. Ой! Где Алина?! Я вспомнила, что вовсе и не одна была, когда сиреневый смерч затянул нас в свои объятия.

Быстрый взгляд в сторону, и никаких признаков присутствия кого-то ещё. Только я и этот... это... Застонать от бессилия хочется, честное слово!

И вновь, перетягивая моё внимание на себя, амиот делает шаг вперёд. Теперь отступать совершенно некуда. И уже не остаётся ничего, кроме как замерев в неподвижности, ждать. Вот что ему нужно, а?

Две ладони мощным движением впечатываются в стену по бокам от моей всё ещё плохо соображающей головушки. ЛжеБорис наклоняется так, что его лицо оказывается совсем рядом.

На мгновение встречаюсь с ним глазами и отвожу взгляд. Не хочу. Не буду я на него смотреть. Ну почему он выбрал именно такой облик?!

— Трусишка, — выносит вердикт наглая зараза. — А на корабле, вела себя так реши-и-и-ительно, — сладко тянет.

Решительно? Это он о том, как я ему материальность нарушила? Ну да, было дело. Только получила я потом за это по полной программе! По крайней мере, скованные руки мне не понравились. Да и пощёчина тоже. Так что повторять свой "эксперимент" у меня желания нет.

Упрямо продолжаю смотреть в сторону. Есть же определённый смысл в его попытках добиться от меня эмоциональной реакции? Попробуем не поддаваться!

Видимо, сообразив, в чём причина моего молчания, амиот как-то тяжело вздыхает и отступает на пару шагов.

— Ладно, — коротко бросает. Теперь в голосе только холодный расчёт. — Можно и иначе.

Едва заметный взмах ладони, и мои запястья тяжелеют, оказываясь в плену толстых металлических браслетов. А потом ещё и непроизвольно разлетаются в стороны, потому как нежданно приобретённые "украшения" намертво прилипают к стене.

Естественное движение в попытке выдернуть руки из захватов, приводит только к тому, что оковы невероятно сильно впиваются в кожу. Даже в глазах темнеет и я, не сдержав стона, прикусываю губу. А по щекам катятся непрошеные слезы.

— Ах, сколько боли, — с мягкой улыбкой смотрит на меня мой мучитель. — Как сладко... — хищно втягивает носом воздух. — Но недостаточно, — недовольно решает. Усмешка немедленно пропадает и на лице вновь рисуется весьма серьёзное выражение. — Давай, попробуем добавить ещё.

— Не надо! — срывается с губ быстрее, чем я успеваю проанализировать ситуацию.

— А я тебя не спрашиваю, — тонкогубый рот снова растягивается в ухмылке. — Это предупреждение!

Не дав мне опомниться, резким движением руки выхватывает из воздуха плётку.

Молниеносный, хлёсткий удар, и мой комбинезон, который теоретически мог защитить меня от подобного воздействия, рвётся в клочья. С каждым новым взмахом безжалостной руки, плеть, словно огненная, раскалённая змея, ложится на обнажённое тело, сжигая кожу и заставляя кричать, срывая голос.

Я снова почти ничего не вижу, теперь из-за водной пелены застилающей глаза. Во рту солёный привкус. И я уже не понимаю — это потоки слёз? Или же я искусала губы в кровь?

— Этого хватит? — звучит в ушах вкрадчивый голос.

Едва успеваю заметить как амиот шагает ко мне, отшвыривая орудие пыток, которое разлетается мелкими ярко-жёлтыми искрами, не успев коснуться земли. Неуловимо быстрым движением вздёргивает голову вверх, сильно прижимая моё тело своим к стене и заглядывает в глаза.

— Да-а-а, — тянет на выдохе и впивается в губы.

А у меня уже нет сил сопротивляться. Тело стонет от боли. Страх, сковавший мышцы, теперь отзывается нервной дрожью. Сознание словно небо, то заволакивается мрачными тучами беспамятства, то вновь проясняется, и тогда я с пугающей ясностью осознаю, что происходит.

Именно в один из таких моментов, наконец соображаю, что назвать поцелуем это безумие невозможно. Да, он всё также упорно не желает разрывать появившееся между нами физическое взаимодействие, но ощущения иные. Такие, как если бы гигантская пиявка высасывала из меня то, что я сейчас чувствую. Боль постепенно начинает уходить и страх уже не так сильно сковывает моё тело. Всё исчезает, будто амиот забирает это в себя.

Он резко отрывается от моего рта и... И в душе не остаётся ничего. Полное опустошение. Никаких ощущений, никаких эмоций, никаких желаний. Словно я и не человек вовсе, а робот какой-то.

Оковы, фиксирующие запястья, исчезают, и тело мешком падает вниз. Но я даже не придаю этому принципиального значения. Сажусь, опираясь руками на грязный грунт.

Всё также бесстрастно наблюдаю, как насытившаяся тварь, плотоядно облизнув губы, потягивается и медленно теряет материальность, скручиваясь в фиолетовый поток, растворяющийся в пространстве. А в моём разуме, потерявшем способность чувствовать, медленными, холодными узорами рисуются мысли.

Амиоты. Страх и ужас Вселенной. Те, кто рвёт пространство, разрушает материю и несёт смерть всему живому, которое с ними соприкасается...

Вот и моя очередь. Соприкоснуться и умереть.

Умереть?

Ну нет! Не хочу!

Вскакиваю, в бессознательном стремлении избежать незавидной участи и замираю, анализируя свои ощущения. Неужели ко мне возвращается способность переживать? Значит потеря была временной? Ох, лучше бы она продлилась дольше! Вместе с душевной болью возвращается телесная. Начинают ныть следы от ударов, повреждённые запястья, искусанные губы, саднит горло.

Едва удерживаю тело в вертикальном положении, прислоняясь к стене. Не падать физически! Не падать духом! Сейчас мне нужно сориентироваться и разобраться, что конкретно я могу сделать для того, чтобы... чтобы... Ну не знаю... Сбежать? А что? Может получиться. Тем более, что амиот ушёл.

Осматриваюсь, настороженно обходя пещеру по периметру и понимаю, что впечатление, которое я получила при первом беглом взгляде, было слишком мягким, нежели то, которое складывается у меня сейчас.

Здесь не просто мрачно, а угнетающе страшно. То, что я приняла за сталактиты, при ближайшем рассмотрении оказалось мягкой, стекающей вниз по скелетам, разлагающейся плотью подвешенных за ноги существ. Разных. Хотя я даже примерно не могу определить, как они выглядели при жизни. Да и не хочу. Так вот откуда этот запах! Я едва сумела подавить накативший приступ тошноты и отступила в то место, с которого этого ужаса уже не было видно.

Желание смыться из этого кошмара усилилось до максимума. Оказаться ТАМ, стать ещё одной висящей фигуркой мне не хочется категорически! Вновь охватывает паника и я решаю больше не медлить. Стараясь не поднимать голову вверх, продолжаю своё исследование.

В одном из углублений стены неожиданно обнаруживаю кувшин и небольшой кусок хлеба. И этот факт удивляет меня безмерно. Это значит, что убивать меня в его планы не входит? Но еды мало. Может просто желает продлить моё жалкое существование, чтобы иметь возможность издеваться дольше?

Оба варианта крайне неприятные. Но и оставаться голодной тоже смысла никакого нет, так что просто съедаю и выпиваю то, что нашла.

Вода почти не утолила мучительную жажду и я с сожалением возвращаю пустой кувшин на место, а оглянувшись замечаю ещё один ход. Более узкий и светлый. Выход?!

Постепенно, вязкая, чёрная пыль под ногами сменяется на поскрипывающий, словно снег, красноватый песок. Лаз расширяется открывая глазам совершенно нереальную перспективу. Ох, мамочки!

Гигантский простор чужой планеты раскидывается перед моим взором. Унылый, мрачный, пустой. Угнетающего цвета фрёз небо, тусклый маленький диск красной звезды, скупо освещающий местность, бордовые камни, земляничный песок, малиновые горы, гигантские трещины разломавшие их на куски. Ни воды, ни зелени. Розовая тоска...

Проваливаясь по щиколотку в мелкий песок, бреду прочь от пещеры. Бесконечно долго петляю среди камней, периодически чертыхаясь, когда спотыкаюсь о те, что присыпаны песком, а посему не видны, но вскоре, это "удовольствие" мне надоедает. Надо же понимать куда топать? Раз уж сбежала...