Зенитки для тарелок

Пролог.

Непонятная летучая штуковина, не похожая ни на самолет, ни даже, черт побери, на классическое НЛО, вынырнула из облаков и, приблизившись к вертолету то ли Рыбнадзора, то ли какой-то иной службы, мирно летевшему по своим делам над водохранилищем, долбанула его отчетливо видным даже летним днем лучом. Результат данного деяния больше всего походил на действие футуристических лазерных пушек в каких-нибудь компьютерных играх. Машина распалась на две практически симметричные половины. Правую и левую. Которые, повинуясь закону всемирного тяготения, спустя несколько секунд бултыхнулись в воду, с громким бульком, неизвестно почему так и не взорвавшись. А агрессор, больше всего напоминающий внезапно обзаведшуюся почти птичьими крыльями стрекозу чудовищных размеров, как ни в чем ни бывало, снова набрал высоту и полетел куда-то на восток. Или на север. Сегодня уж слишком большая облачность, чтобы можно было увидеть солнце сквозь пелену туч, а с ориентированием на местности у меня были проблемы то ли с рождения, то ли с детского садика, что впрочем, почти все равно.

Я машинально взглянул на поплавок и тут же дернул со всей дури удилищем вверх. Стрежень гусиного пера, который по своим качествам ничуть не уступает цветастым импортным пластиковым игрушкам, перешел из горизонтального положения в вертикальное и упорно стремился 'солдатиком' уйти на дно. Поклевка. И, зная характер местных злобных пескарей, медлить не стоило. Если вовремя не подсечь, червя съедят, а крючок обсосут и выплюнут. Если, конечно, не заглотят с ходу острую железку, загнав ее даже не в губу, а в желудок. Бывают и такие жадные, словно наше родное правительство, экземпляры. Сколько же с ними мороки...

В вытянутую руку ткнулась повисшая на конце лески серебристая чешуйчатая тушка, отчаянно бьющая хвостом и все еще на что-то надеющаяся. Я легко отцепил ее и взглянул на место крушения, где не было видно ни одной головы плывших к не такому уж и далекому берегу людей, зато расплывалось здоровое масляное пятно. Не галлюцинация.

-Третья мировая, — предположил я, медленно осознавая увиденное и впадая в состояние, близкое к нокдауну и чисто рефлекторно стискивая пальцы, в которых бился медленно задыхающийся без привычной среды обитания улов.

— Или и правда 'планетяне', — казалось, прочел мои несформировавшиеся еще мысли Святослав, оцепеневший на свежесорванной охапке подстеленной для пущего комфорта травы в позе Роденовского мыслителя. Впрочем, даже обликом он достаточно походил на известную скульптуру, что лишь усиливало впечатление. Кудрявый, с волосами темно-каштанового цвета, загорелый до черноты и мускулистый. Только яркие зеленые глаза выбиваются из общей картины. Судя по всему его мозгам от анализа увиденного тоже весьма серьезно досталось и будь они компьютером, протестующий писк уже разносился бы на всю округу. — Откуда-нибудь с далекой-далекой галактики или иного измерения, расположенного за ближайшим углом пространственно-временного континуума. А может, повезло, и мне просто в пора в палату с мягкими стенами, длиннорукавными белыми рубашками и добрыми мускулистыми санитарами.

-Лучше не надейся, на это, Славик, — посоветовал ему я, вопреки собственным словам все же надеясь на лучшее, то есть ухудшение рассудка своего друга и двоюродного брата, с которым мы по случаю выходных выбрались немного отдохнуть на рыбалку, любовь к которой обоим привил еще наш общий дедушка, уже лет десять как покинувший бренный мир. — Коллективных галлюцинаций не бывает. Только миражи.

Добыча отправилась в двухлитровый ржавый бидончик, помнивший еще как бы не построение коммунизма. Он был примерно на половину заполнен водой, позволявшей пескарям, красноперкам, окунькам и прочим обитателям мокрой стихии некоторое время пожить, дожидаясь попадания на разделочную доску. Ну, или как минимум не протухнуть на более чем тридцати градусном пекле. Куканом пользоваться для этой цели еще в детстве уже покойный старший родич отсоветовал, заявляя, что подобный способ резко снижает улов, мол рыба 'чует' боль собратьев и уходит в сторону...Хотя щуки и другие водоплавающие хищники напротив активизируются, но блесны с собой сегодня нет, да и не люблю ее, если честно. До уха донесся какой-то непонятный, еле слышимый звук, повернув голову в его сторону, я увидел метрах в ста пятидесяти левее себя по берегу еще одного отдыхающего, который махал руками, показывая непонятно кому то на небо, то на воду и, судя по всему, выражал свое удивление настолько громко, что его можно было расслышать даже на таком расстоянии.

-Стасик, это не мираж, — решил Святослав, наконец-то отмирая и поднимаясь на ноги. — Это писец. Причем полярный и особо крупный. Если в дело пошла секретная техника, то и до атомной бомбардировки недалеко. А уж в случае, если летающий аппарат, вооруженный бластером и управляемый совсем не людьми, гоняется за гражданскими вертолетами, то дело совсем швах. Может дойти до геноцида, то есть тьфу ты, ксеноцида, мы же для инопланетян чужие. В любом случае, пора бежать...только вот куда? Шансов уцелеть в надвигающейся бойне, чем бы она ни была, у просто человека столько же, сколько вот у этих уже пойманных рыбок...

Я по натуре человек логичный и рациональный. В мистику и приметы не верящий. Но бидончик над водой перевернул. Вдруг пронесет. Маловероятно, конечно, но в таком деле и десятитысячной долей процента пренебрегать нельзя. В набегающие на крупную гальку волны полетел десяток мелких тушек, годных, если честно, только на приготовление ухи или кормление кошек. Большая их часть закачалась кверху брюхом без всяких признаков жизни, но пара-тройка, в том числе и моя последняя добыча, шустро забила хвостами по мелководью и спустя какую-то секунду уже скрылись в глубинах водохранилища, где их ждала долгая жизнь и спокойная смерть от старости или же, что боле вероятно, зубы щуки. Ну или сома.

-Не рационален ты, Стас, — сказал братец, после того как узнал ход моих мыслей, сматывая собственную удочку. — Единственного доступного продовольствия лишился. А ну как в городе больше ничего найти не удастся? При условии, конечно, что он еще есть. И не в виде радиоактивных руин.

-Так чего же ты очнулся уже после того, как я выпустил всю добычу? — хмыкнул я, не чувствуя за собой особой вины. — Остановил бы. Не дал бы свершиться непоправимому разбазариванию ресурсов. В конце-концов, кто из нас старше и обязан заботиться о подрастающем поколении?

-Саму пора о себе заботиться, — откликнулся кузен, высыпая на землю банку с червями и, закинув рыболовные снасти на плечо, пуская в бег легкой трусцой. — Большой уже лоботряс. И, между прочим, ты младше всего на полтора года!

Несмотря на слова Славика, вроде бы правильные и логичные, где-то в глубине души был уверен: поступил правильно. Загадочна ты, русская душа аспиранта кафедры истфака, пославшего в выходной к чертям свою только начатую научную работу и махнувшего на природу, развеяться и порыбачить. Дорыбчалися...нет, ну может это все-таки глюки были? Мало ли от чего мог вертолет упасть? Воздушная яма, ошибка пилота, техническая неисправность...а никакой летающей фигни, похожей на громадное насекомое и в помине не бьло? Она мне просто пригрезилась. И брату тоже. Будем надеяться. От перегрева. Хоть и не слишком жарко сегодня.

С такими оптимистичными мыслями, отдающими легким сумасшествием, я прицепил удочку к своему велосипеду и, оседлав двухколесный транспорт с ножным приводом, медленно покатил в сторону дороги, не видимой из-за окружающих водоем деревьев, которые больше напоминали маленький лес, чем большую лесопосадку, стремясь догнать Славика, уже успевшего удрать достаточно далеко. Профессионал, что тут еще сказать? Легкоатлет. Кандидат в мастера спорта по бегу, на Олимпиаду, конечно, не попадет, но первенство по району держит стабильно, да и на общероссийских соревнованиях пару раз призовые места занимал. До наших квартир, находящихся в соседних домах, с их телевизорами и выходом в интернет было каких-то полтора часа своих ходом. Плевая дистанция по меркам марофонца, не так уж и сильно нуждающегося в личном автомобиле или ином транспорте при перемещении на расстоянии меньше чем в полсотни километров. А без доступа к информации о происходящем даже гадать толком не получится...стоп! Есть же радио! В телефоне.

-Притормози и подержи велик две минуты! — попросил я Святослава, с которым наконец-то поравнялся. — Попробую какую-нибудь станцию поймать, вдруг чего толкового скажут.

-Делать нечего, — мотнул головой он, и не думая останавливаться. — Время терять нельзя! Это тебе спешить особо некуда, а у меня Ленка в центре города живет, почти напротив военкомата! Это же цель если не первого, так второго эшелона точно!

-Паразит, — только и осталось процедить вслед упорно прущему вперед словно танк родичу, видимо не на шутку перепугавшемуся за свою давнюю подружку и уже практически невесту, которой повезло иметь жилплощадь рядом со зданием, снящимся в кошмарах призывникам.

Вытащить свой мобильный аппарат из кармана штанов и вставить на ходу в него наушники, да еще петляя по извилистой тропинке между деревьями было делом сложным. Но я честно старался с ним справиться. Пока не навернулся, больно ударившись о землю левой ногой и боком, но, по счастью, не угробив маленькую коробочку с хрупкой электронной начинкой производства то ли Китая, то ли Кореи.

-Вставай! — Все-таки вернувший назад Славик поднял меня за шиворот и, поставив на ноги, символически отряхнул. — Вот же ж гуманитарий свалился на мою голову! Как ты не убился то еще, чудо в перьях?

-Утихни, стероидов профессиональный потребитель! — Не остался в долгу я, ошалело крутя головой, и потихоньку приходя в себя. Черт, небо может рухнуть, но мы с двоюродным братцем будем вести себя как всегда. Собачиться на словах и дружно действовать рука об руку на деле. Сегодня все точно так же, как и последние двадцать лет. Даже странно, что я в спорт следом за ним не подался, а неожиданно для самого себя поступил на исторический факультет. Ладно, всю эту лирику и пару полученных царапин побоку, зато теперь ничто не мешает попробовать послушать эфир, думаю, ради чего-то чрезвычайного обычную попсу с них уберут куда подальше.

-Машина! — дернул меня за плечо Святослав, когда до ушей донесся звук мотора и помог поковылять в сторону от накатанной колеи, вместе с моим транспортным средством. Как оказалось, мы едва успели вовремя. Мимо на скорости где-то километров в девяносто пронеслась иномарка, за рулем которой красовался знакомого вида мужик.

-Кажется, это был наш сосед по рыбалке, — задумчиво протянул братец, смотря вслед быстро удаляющемуся автомобилю. — Интересно, с чего он так спешит? Как на пожар же несется. Неужели что-то о происходящем уже знает и потому торопится?

Его слова заставили меня вспомнить о сжатом в руке до хруста пластикового корпуса телефоне С сомнением и робкими трепыханиями все еще теплящейся в груди надежды, я вставил наушник в предназначенное для него гнездо и защелкал клавишами, судорожно вспоминая, в каком месте интерфейса спрятано радио.

-Нет поводов для паники, — уверенно вещал на первой же пойманной волне мягкий мужской голос. — Не выходите из своих домов, соблюдайте дисциплину. Вам не будет причинено никакого вреда. Не пугайтесь происходящего на улицах, не смотрите в окна...

Я вслушивался в слова и понимал, это что-то важное. Очень важное. И его никак нельзя пропускать. Надо сесть, успокоиться и попробовать понять...

От неловкого движения затекших мышц небрежно воткнутый в гнездо штекер наушника вылетел из гнезда. Наступила тишина. Но мое сознание на это не отреагировало, продолжая находиться в каком-то расслабленном и полусонным состоянии. Сколько так просидел, не знаю, но на лицо упала капля. Вторая. Начался слабенький, 'грибной' дождик, который уже был сегодня пару раз, но не заставил нас свернуть рыбалку. Стекающая по коже вода, дополняемая вроде бы и не сильным, но ставшим вдруг очень холодным ветерком наконец-то привела мозги более-менее в норму. А вот кузен по-прежнему стоял на одном месте, пялясь глазами в одну точку и без малейших проблесков разума во взоре.

-Славик! — Мой отчаянный вопль заставил его вздрогнуть и, кажется, частично воспринимать окружающую обстановку. Но тем не менее в дополнению к акустическому воздействию понадобилась еще парочка пощечин, чтобы родич окончательно пришел в себя и стал отбиваться.

-Отстань, — вяло отмахнулся он, шатаясь и позорно плюхаясь на траву. — Проклятье! Что это было? И сколько мы здесь уже торчим?

Я прислушался. Машины слышно не было. Она, наверное, уехала очень уж далеко, за то время, что я сидел в прострации.

-Вот блин! — дошла до меня мысль, жуткая настолько, что речевой аппарат не спрашивая согласия своего владельца, решил ее озвучить. — Нас же только что чуть не зомбировали!

Не в том смысле, разумеется, который вкладывают в этот термин различные мечтатели, перечитавшие фентези. В каноническом. Том, который и применялся шаманами на далеком тропическом острове Гаити. Едва не сделали живой безвольной куклой. Хитрозадые негры для этого пользовались ядом какой-то экзотической рыбешки, но в нашем пресвященном обществе давно изобретены более совершенные технологии контроля сознания, начиная от пресловутого двадцать пятого кадра и заканчивая даже и скажу чем. Одну из них, кажется, мне только что пришлось испытать на себе. Если бы не вылетевший из гнезда наушник сидел бы я тут пока...пока что? Пока не умер бы от голода и истощения? Или инстинкт самосохранения смог бы рано или поздно пересилить внушение? Не знаю. И проверять на себе не хочу. Радио больше включать не буду, да и от телефона надо бы избавиться, точно знаю, по нему можно отследить владельца. Вот только родителям и друзьям позвонить надо бы...

-Чего стоишь? — окликнул меня Святослав, уже успевший извлечь откуда то свой аппарат мобильной связи и теперь судорожно жавший кнопки. — Быстро звони нашим! А то у меня денег на счету как всегда ни копейки нету, а Ленка, с которой соединение бесплатное, почему-то не в сети.

Никто из тех, за чью судьбу мы оба беспокоились, трубку не взял. По загривку полилась холодная вода, и было ее слишком много для почти прекратившегося дождика. Судорожно обзванивая все имеющиеся номера, я наконец добился, разговора с хоть кем-то. На моей родной кафедре на своем рабочем месте и в сознании оказалась страшно перепуганная вечная лаборантка Екатерина Петровна. Пожилая и довольно вредная тетка, имевшая детей и, очень может быть, внуков, истерила словно маленькая девочка.

-Стас, Стасик! — буквально рыдала она в трубку. — Они тут! Тут! Они тут ходят и всех собирают! Все стоят, как мертвые и меня не слышат и не видят и Юля и Оля и даже Василий Захарович, все, все ты понимаешь?! Все! А теперь еще и эти рыцари приехали и собирают их! Они и меня соберут!

Я слегка отодвинул надсадно кричащий динамик от уха и подумал, не без какого-то мстительного удовольствия, что для начала лаборантку, периодически делающую для студентов различные контрольные работы и даже рефераты за деньги, сначала разберут, а уж только потом смогут собрать. Однажды, когда было лень делать совсем уж нудную курсовую по истории развития теологии, я попробовал сделать ей заказ. Деньги тетка взяла. А потом вернула. Когда уже все экзамены прошли, со словами 'некогда мне этой фигней заниматься'. Причем до самого последнего дня уверяла, сволочь, что завтра все будет. Чего мне стоило не лишиться в тот семестр стипендии, это отдельная песня, больше подходящая под сценарий для приключенческого фильма.