Глава 27
Почему так происходит? Почему двое взрослых самодостаточных и разумных молодых людей, встречаясь, вдруг превращаются в неуправляемых малолетних хулиганов, которым плевать на все доводы рассудка, и для которых нет авторитетов? Причем доходит до абсурда: проснувшись рано утром — за окном лишь начало светать, я услышала чьё-то размеренное дыхание, заглушаемое душевным матерным шепотком. Присмотрелась. Лежавший на средней полке Антонов, ободрав с березового прутика все листики усердно орудовал его тонким окончанием в районе носа Станислава, почивающего на полке ниже.
─ Что ты делаешь? — Пораженно зашептала я. — А если он проснется?
Вздрогнувший всем телом напарник, неловко повел рукой, и непроизвольно загнал прутик значительно глубже запланированного. У спящего задергался нос, перекосился рот и он оглушительно чихнул, подскочив с лежанки и растерянно оглядываясь. Но мы-то с напарником уже слились с окружающей обстановкой, старательно посапывая, Антонов умудрился даже всхрапнуть "во сне". Выдали листики, которые он обдирал прямо на свое одеялко.
─ Ах ты подлец! — Воскликнул оскорбленный Стасик, хватая оппонента за грудки.— Ты за это мне ответишь!
─ Всегда к вашим услугам! — Прозвучал ответ в лучших традициях жанра.
─ Где и когда?!
─ Да хоть здесь и сейчас!
─ Здесь не уместно! Дама смотрит!
Смотрит — не то слово. У меня глаза скоро лопнут. Дуэлянты хреновы. Шуты гороховые.
─ Выйдем поговорим?
─ Можно. — Перешли от французской трагедии к кабацкой драме.
Как были так и вышли. У Антонова положение было заведомо невыгодное — он был в майке, за ворот которой его сейчас и полоскали. Противник же был обнажен по пояс, и там хватайся, не хватайся... Дверь за парнями захлопнусь, прикрыв мне обзор. Пришлось передислоцироваться к окошку. Черт, запотело все и в подтеках, но хоть что-то. Ага...напарника уже избавили от маечки...а Стаса уже частично и от штанов...бр-р, с головой в сугроб, наверное холодно...надеюсь это вольная борьба, уж больно выглядит все это подозрительно...бокс...теперь, кажется что-то из восточных единоборств...площадку разровняли на совесть, осталось залить и можно кататься...Нет Кирюша, затылком об снег — толку не будет. Ага! Кажется и сам понял, перевернул вниз лицом и продолжил методично окунать...У дома собрались болельщики. От мужской половины поступали конструктивные советы и замечания по технике приемов. От женской охи, ахи, "только не по лицу" и "картошка остывает!".
Устали оба, это было видно, держались на одной силе воли, но на чью-либо капитуляцию не стоило и рассчитывать. Может предложить продолжить после завтрака, а там глядишь от еды раздобреют и перестанут маяться дурью? Все разрешилось само собой. Запутавшись в съехавших трениках, Станислав ударил лицом в грязь...в снег, Антонов далеко не рыцарь, потому уселся сверху, придавив затылок противника коленом, и что-то нравоучительно ему поясняя, потом похлопал того по плечу, и направился в дом.
Народ зрелищ получил, потому разбежался за хлебом. И мне наверное пора. Помогать поверженному не было ни малейшего желания, после вчерашнего я перестала питать какие-либо иллюзии. Быстренько одевшись, покинула "спальню", избегая оставаться со Стасом наедине. А в Доме все уже завтракали, собравшись огромной шоблой у общего стола, гвалт стоял неимоверный, все цапались, гавкались, грызлись. Только Куджо довольный, гордый, молчаливый, обозревал происходящее с хозяйских колен, хитро посверкивая выпуклыми маслинами глаз, заметив меня, рванул приветствовать. Подхватив раздувшегося в сытой утробе кобелька, я согласилась с напарником в том, что касается гадюшника. Как эти люди могут уживаться — уму непостижимо!
─ Нин, передай-ка мне сальца!
─ Ты сдурела-либо, сестра? И так прибавляешь по три размера в год!
─ Именно поэтому я замужем, а ты четвертый десяток разменяла старой девой!
─ Да мне просто мужик ни к чему! Я сама себя могу обеспечить! А не висеть на шее у мужа — слабовольного, слабоумного импотента!
─ Этот импотент сделал мне троих детей! И зарабатывает вдвое больше тебя! А ты и нафиг кому нужна!..
─ Ну Стас, как твое дело продвигается? Продолжаешь скрывать от государства свои доходы? Не вернешь мне долг в срок, пойду к налоговикам!..
─ Что, твои оболтусы так и ходят в класс коррекции?..
─ В семье не без урода, если человек неудачен, то он неудачен во всем!..
─ Папа, я слышала, твой секретарь на корпоративе перебрала, и таксисту пришлось доставлять ее до кровати. Ай, как неприлично, в ее-то возрасте! Еще колбаски?..
Бедненький Андрей Борисович, и ведь это его семья, он здесь не в гостях, не на два вечера, а на всю оставшуюся жизнь. Всю жизнь видеть, слышать и понимать, что твои кровиночки хают и унижают друг друга, и добиться хоть какого-то единения случается лишь раз в году, неимоверными усилиями. Да плюнуть и растереть, на таких родственничков! У нас в детдоме было больше душевности!
В такой обстановке, кусок в горло не лез, что само по себе удивительно, и стало для меня открытием. Перехватив пару картошин и кусочек пресловутого сальца, откланялась, сославшись на утренний собачий туалет. Но, судя по тому что Куджо не проронил и капли, его гуляли до меня. Закрыв на это глаза упорно пробиралась сквозь сугробы по поселку, всего менее желая возвращаться. Мопс шнырял в снегу, в поисках полёвок. Я так думаю. Как бы там ни было, за десять минут, беспощадно меся снежные заносы, смогла отдалиться лишь на два участка в сторону. Потому заметить и догнать меня было не сложно.
─ Тома!
Иду, дескать не слышу. Дескать ветер бьет в лицо унося все звуки прочь.
─ Тамара!
Ого! Мощный вокал. Ему б в хоре Турецкого солировать. Способный.
─ Ерофеева!
─ Ну уж дудки! Ничего подобного я не позволяла и позволять не намерена! Что еще за фамильярность?!
Есть лишь один человек, который может звать меня как ему вздумается, не спрашивая моего разрешения. Ибо все равно ему.
─ Ну простите! — Растерялся Станислав. — Просто я заметил, что это обращение оказывает на Вас волшебное действие.
─ Смотря в чьем исполнении...Так и что же Вы хотели?
─ Извиниться. — Уверенно заявил он. — Я повел себя самым бесчестным образом, пытаясь путем Вашего унижения унизить другого, гораздо менее достойного человека...
Трепался он долго и со вкусом. Сразу стало заметно явное сходство с отцом-демогогом. Тот тоже, как заберется в дебри витиеватостей и заумных фраз, так и сам себя за уши к смыслу не выведет.
─ Как мне понять, что это искреннее раскаяние, а не очередная готовящаяся каверза в спину напарника?
─ Ну...
На этот раз с ответом Стася затруднился, и я решила перейти на его язык:
─ И напрасно вы решили, что причиненные мне неудобства и обиды, в какой-то мере скажутся на Антонове. Он же ж чурбан чурбаном... — Блин, сбилась. — Не проще ли, выяснить отношения лицом к лицу, отбросив все условности и лишнюю мебель в сторону, раз и навсегда прикончив бутыль спиртного и гложущее, терзающее, давящее чувство взаимной неприязни?..
─ Вам именно это позволило ТАК с ним сблизиться? — Улыбнулся он.
─ Не совсем. — Осторожно начала я. — Бутылок мы прикончили не мало, но с гложуще-терзающим пока в процессе...
─ Признаться честно, я Антонову даже завидую немного. Он козел каких поискать, но вот нашел же единственную в мире женщину способную его выдержать...
─ Серьезно?! — Вскинулась я.
Как это? Кирилл уже кого-то нашел, а Борисыч и не знает? Носится со своей идеей фикс "Антонов-не-одинокий-мальчик".
─ Думаю что вполне. Насколько я могу судить. Но вам виднее.
─ Куда уж там...Из него ж слова не вытянешь...
Да и с чего ему делиться со мной своими сердечными переживаниями? Чтобы представить подобную картинку, нужно иметь неизлечимо больное воображение.
─ Ты хочешь услышать от НЕГО признания?! — Даже подавился удивлением и резко перешел на "ты". — И не мечтай! Эта скотина даже нажравшись не сболтнет лишнего, только контролирует себя сильнее! Просто поверь мне на слово, я точно знаю как он обращается с ба...рышнями.
─ Считаешь я этого не знаю? Ха, ничего нового ты мне не расскажешь.
─ Да-да, я вижу, что ты не слепая, объективная, адекватная...хотя охарактеризовать твои умственные способности пожалуй воздержусь...Ты понимаешь Антонова, будь он не ладен, и принимаешь его таким какой он есть.
─ А я что, могу его как-то изменить? Нет. Так и чего рыпаться? Ставить психику и тело под удар? Это тебя он в снегу повалял и вы пошли завтракать. У меня же иная весовая категория: дунет, плюнет и посадит в инвалидное кресло.
─ Да ладно! — Поразился в очередной раз. — Он женщин и пальцем не тронет, это точно! В смысле, тронет конечно, и не только пальцем...но, чтобы бить?! Он контуженный, но не отморозок.
Из носа ощутимо потекло, надо бы возвращаться.
─ Договорились. Считай извинения приняты, попробуем начать знакомство заново, но на какую-то исключительную доверительность не рассчитывай. Я может и не самая умница-разумница, как ты это милостиво не стал охарактеризовывать, но дважды на одни грабли не стану.
─ Идет!
Пожали руки, повернули к дому. Уже у самых дверей Куджо опомнился, и обильно пометил дверной косяк под нецензурные порицания теток, вышедших на утренний перекур.
А подготовка к празднеству тем временем шла своим чередом. Дабы вступить в Новый год с чистыми помыслами, оставив всю грязь в старом решили растопить баньку, для чего Антонов старательно изображал активную рубку дров. После нашего возвращения туда же направили и младшего Андреевича. Я вначале испугалась, все же топоры уровняют шансы обоих огрести по пятое число, но боялась напрасно: на этот раз решили бескровно выяснить кто круче и нарубит больше дров. Напарник с явным удовольствием проигрывал...
Когда вокруг пышущей жаром бани начал подтаивать снег, настала пора группового омовения. Первой группой пошли мы — одинокие незамужние в количестве четырех штук.
─ Ух, как я это люблю!..
То и дело вскрикивал кто-нибудь из этих подружек, хлестая друг друга вениками со страшною силою. Я лишь шумно сглатывала, наблюдая как один за другим, эти пушистые роскошные березовые "букеты" приходят в негодность, теряя свои листья и упругость на очень мощных телесах Настоящих Русских Женщин.
Первый шок когда все разом оголились уже прошел. Созерцание того чем именно нормальная женщина отличается от меня ввергли в глубочайший ступор, и я вполне удачно замаскировалась под банный инвентарь. Но доведя себя до равномерного цвета "вареный рак", они обратили на меня свое внимание. Пытку, проходившую в три руки я выдержала не дольше одной минуты и запросила пощады, вылетев в предбанник в чем мать родила.
─ Че Антонов с ней носится? — Доносилось тихое обсуждение из парилки, где банщицы обмазывались медом. — Это ж кошмар...
─ Абсолютно плоская...
─ Вы видели, у нее даже ребра торчат?!..
Я осмотрелась. Ну да, торчат. А значит уже не совсем плоская. А то что грудью в папу пошла, так куда ж нам против генов? Нет, мне иногда тоже интересно отчего у некоторых женщин, при всех их стараниях, эта самая женственность не висит до пупа вожделенным для мужчин размером D? Но кажется уже привыкла не получать ответы на большинство своих вопросов.
─ Ну что, Глиста, на выход?
Кажется это мне. О, Господи! Они собрались выйти так на улицу?!
─ Да ни в жисть!
─ Вопрос был риторический. — Хохотнула хозяйская дочка и, прижав меня к самой мощной груди, какую мне доводилось встречать, так сказать, глаза в глаза, потащила к двери.
Мысли лихорадочно метались в голове, боясь себя обнаружить. На помощь не позовешь, а то ведь и впрямь явятся. И отказаться не выходит, меня просто игнорируют. Беспорядочное шаринье руками по стенам, дало некий результат: удалось схватить полотенце. Правда уже на улице, по колено в снегу, выяснилось, что оно для рук, и прикрывает либо выше талии, либо ниже. Да, дилемма. Хорошо хоть из дому нас не видно, да и стук топоров, частично заглушаемый визгами закаляющихся, так же доносится с обратной стороны строения.
Приняв решение, намотала полотенец на манер набедренной повязки, обхватив незащищенные плечи руками, и попыталась незаметно смыться. Не вышло. Чтобы открыть тяжеленную дверь понадобились обе руки и нога упертая в стену. Тут меня и хватились.
─ Куда собралась?! А ну-ка, девоньки, вали ее!
Повалили, и стали снегом ошкуривать. На первых порах пыталась даже поорать, но в рот быстро набилось белого и холодного, и я заткнулась. Потом, правда затащили обратно в тепло, и честно растерли мягким махровым банным халатом. Было и холодно и жарко одновременно. А еще во всем теле ощущалась невероятная бодрость. Хотелось скорее чем-то заняться, и все непременно получится! Но я точно знала, что никогда-никогда не повторю того что было, даже ради последующей эйфории.
Распаренные, румяные и довольные собой завалились в дом. Мадамы разбежались марафетиться, в баню отправились сразу две супружеские пары, вызвав во мне сонм вопросов, озвучить которые я бы не рискнула и под дулом пистолета. Правда, чуть позже выяснилось, что там все вполне целомудренно и без голозадых снежных обтираний. Пришлось обругать себя последними словами, за излишнюю поспешность суждений.
На кухне собралось избранное общество, и брань шла нешуточная, но все уже как-то скорее по привычке. Антонов — рубил мясо, Стася — начищал столовые приборы, подружки — измельчали овощи на гарнир, я — естественно мыла посуду.
─ Слышь, Кирилл, — раздался громкий шепот, кого-то из теток, — зачем ты свою девку бриться заставляешь? Голая как младенец. Я думала тебе натурель нравится...
Воздух куда-то улетучился — ни вдохнуть ни выдохнуть, я была готова утопиться прямо в раковине с недомытыми тарелками, боясь обернуться и увидеть реакцию на сказанное. Станислав зашелся надсадным кашлем, зазвенели выроненные ложки. И наступила тишина.
─ Ларис, блин, ну ты и беспардонная. — "Зашептала" ее товарка.
─ Не а че? Пусть ответит.
Вот же упертая. Ну, Олечка, очередное спасибо за "подарок". Век теперь не забуду...
─ Мне нравится разнообразие. — Прозвучал невозмутимый голос Антонова.
