"Замок на краю Бездны"

— Иар Эльтеррус

При участии Екатерины Белецкой

— Безумие Бардов

Выжги, светлый огонь, выжги боль и печаль,

Освети, освяти эту смутную даль -

Все четыре угла, все четыре стены,

Бездну - замкнутый мир — где все шансы равны:

Шансы ждать — и отчаяться. Быть - и уйти.

Шансы сбиться с пути - и не сбиться с пути...

Все четыре стены, все четыре угла,

Бездна — замкнутый мир - перед нами легла;

И в ее непостижной, чужой глубине

Пляшут тени на светлой, неровной стене:

Это наша свеча на пустынном столе -

Как последний огонь на последней земле...

Юлия Клюкинова, "Заклинание"

Книга I

Замок на краю бездны.

Диссонанс доверия.

Сеть незаметно пульсировала, переливалась миллионами оттенков, заставляя замирать в восторге любого, увидевшего ее эволюции. Или ощутившего их. Одновременно она звучала музыкой Сфер, тревожной и радостной, зовущей и печальной, горюющей и смеющейся. Все одновременно. Изредка эта музыка взрывалась резкими диссонансами, заставляющими морщиться способных слышать ее. Вот только таких было очень и очень немного. Разумные жили своей жизнью, преследовали свои цели, любили и ненавидели, созидали и разрушали, даже не подозревая, что каждое, даже самое малое их деяние оставляет свой след в Сети. А в Сети ли? Как только не называли ее мудрые мириадов миров! И изнанка мира, и лабиринт сознания, и нулевой уровень реальности. По-разному. Но способные оперировать ею все-таки предпочитали именовать это странное нечто Сетью. Сетью чего? Кто бы знал...

Порой, как уже говорилось, возникали диссонансы, цветовые или чувственные несоответствия, тупики, ложные пути, ведущие в пустоту. Это вызывало реакцию разумных, ответственных за тот или иной сегмент нулевой реальности. Такие тоже были. Кое-кто из мудрых подозревал об их существовании, а кое-кто и знал точно, что они есть. Только вот понять, кто они, не мог никто. Высказывалось множество предположений, но было ли хоть одно из них истиной? О том знали только сами контролирующие, как их иногда называли, а они своим знанием ни с кем делиться не собирались. Подозревали, что они иногда изменяют Сеть согласно каким-то своим критериям, и это вызывает изменение судеб множества миров и живущих на них разумных. И уж совсем немногие знали, что у контролирующих есть не одна структура, что каждая из этих структур подходит к работе с Сетью иначе. Кто-то - на уровне ментального зрения, как Сэфес <1>. Кто-то - на уровне работы с музыкой Сфер, как Безумные Барды. Кто-то - на уровне эмпатического соощущения, как Адай Аарн. Кто-то - на всех уровнях, как Эрсай, иначе именуемые Воспитателями.

1. Сэфес — контролирующая структура. Впервые описана в книгах Екатерины Белецкой.

Состояние Сети внезапно изменилось, в ней появилось что-то новое, неожиданное. Какая-то сущность ворвалась внутрь, будто за ней кто-то гнался, и принялась щедро изливать из себя позиционированную условно-положительным зарядом энергию, отдавая ее неблагополучным мирам. Со временем это должно было дать им немало. Во многих начнут сами собой стихать войны, сходить на нет эпидемии, возникать государства с удивительно мягкими и добрыми законами. Помирятся старые враги, у людей на некоторое время исчезнет желание причинять друг другу боль и горе. Даже падет одна темная империя, отличающаяся извращенной жестокостью. Происходящее не могло не привлечь к себе внимания контролирующих. И привлекло.

В нулевой реальности появились еще две сущности и попытались остановить первую, однако все происходило слишком быстро — с начала событий не прошло и двух секунд. Контролирующие растерялись, понимая, что все кончено — не сумели остановить, не предусмотрели. Что же случилось? Безумный Бард, державший до сих пор один из сегментов мироздания, почему-то сливал свою энергию в Сеть.

— Надо вытаскивать этого идиота, Дээн! — безличный ментальный образ нес тревогу.

— Ты права, Орти. Только как? Похоже, он собрался покончить с собой, сгорев в Сети. Ты посмотри, буквально все предусмотрел. Дотянуться до него невозможно.

— Возможно или нет, а надо.

— Повторяю вопрос: как? Не вижу ни одного шанса. Он даже сумел устроить так, чтобы в процессе его гибели никто не пострадал. Я лично считал такое невозможным.

— Ари всегда был гением.

— Что это на него нашло? — с недоумением поинтересовался Дээн.

— После гибели Ирики он так и не пришел в себя, — в образе Орти переливалась грусть. — Я предупреждала, что его нельзя пускать в Сеть!

— И была права. Но это не отвечает на вопрос: что делать сейчас? Боюсь, мы его потеряли. Вытащим уже мертвым.

— Мы — возможно. Но существуют еще Сэфес и Эрсай, если ты забыл.

— Ты собралась просить о помощи Сэфес?! — потрясению Дээна не было предела.

Орти не ответила, она сформировала и отправила в пространство поисковый импульс с запросом о местонахождении ближайшего находящегося в Сети дежурного экипажа Сэфес. Вскоре импульс вернулся, и контролирующая послала по полученным координатам блок информации с описанием случившегося.

— Мы в курсе, — ворвавшийся в сознание Бардов ментальный образ был исполнен недовольства. — Вы чем думали, выпуская человека в Сеть в таком состоянии?! Достало уже за вами хвосты подчищать!

— За нами? — изумилась Орти. — Вы что имеете в виду?

— Вам напомнить совмещенные воедино два мира<1>?! — в образе второго Сэфес, почему-то показавшегося Бардам огненно-рыжим, горело неподдельное возмущение. — Или у вас настолько короткая память, что позабыли, чем это могло кончиться?.. Нет, я все понимаю, но не до такой же степени...

1. Имеются в виду события, описанные в книге Е. Белецкой и А. Чениной "Нарушители".

— А, вы об этом... — с горечью сказал Дээн. — Можем только попросить прощения, но ситуация там сложилась очень нехорошая, и мальчик, по ошибке совместивший миры, погиб. Только... Вы можете помочь?

— Хорошая какая ошибка, — с сарказмом произнес рыжий Сэфес. — А этот... поздно. Он уже мертв.

— Ясно... — в образе Орти явственно ощущались слезы. — Простите, что побеспокоили.

— Ну почему всегда все кончается банальной провокацией, а? — жалобно спросил первый Сэфес. — Совесть есть?!

— Может, все-таки?.. — вмешался рыжий Сэфес.

— И ты туда же, рыжий, — с досадой оборвал его первый. — Сам знаешь, что нельзя.

— Постой! Воспитатели просят вмешаться!

— И что с того?

— Я вас очень прошу... — образ Орти наполнило отчаяние.

— О, Господи... — первый Сэфес тяжело вздохнул. — Хорошо. Мы поможем.

— Вы же сказали, что он уже мертв, — удивился Дээн.

— Вернуть можно, тело вытащить — тоже, только это нам влетит в копеечку... И в небольшой скандал со Встречающими, конечно. Не выпускайте этого придурка в Сеть, пока у него мозги в норму не придут!

— Вообще допер, тоже мне, — усмехнулся рыжий Сэфес. — Хочешь с собой покончить — топись в собственной ванной!

— Десять лет, как минимум, не выпустим! — обрадованно заверила Орти.

— Десять?! — изумился первый Сэфес. — Ничего себе... Ну и порядки у вас, ребята... Может, не надо так жестоко?

— Предупредите этого типа, что в первом же отпуске мы ему морду набьем! — буркнул рыжий. — Как только до него доберемся. Кстати, куда его потом?..

Орти поспешила передать координаты безлюдного мира, в котором находилась на данный момент одна из сегментных станций Безумных Бардов, и ощущение присутствия Сэфес исчезло. Затем Барды сами покинули Сеть, выйдя в реальность в указанном мире.

Прошло десять дней по местному времени, и на станции появился донельзя истощенный человек.

— Зачем? — спросила Орти, худенькая, миниатюрная женщина лет тридцати.

— Ты знаешь... — глухо ответил Ари, падая в выросшее из пола кресло. — Оставьте меня в покое!

— Не оставим, — холодно сказала она, изучающе рассматривая его лицо. — Ты забыл о долге.

— Долг?! — взорвался несостоявшийся самоубийца. — Да подите вы в задницу с вашим долгом! Сколько можно?!

— Он неадекватен, — подошел ближе Дээн, высокий чернокожий человек.

— Сама вижу... — тяжело вздохнула Орти. — Значит так, драгоценный наш. Выбирай себе мир для отпуска. На десять лет, как минимум! Обижайся, не обижайся, но иначе не будет. От нас слишком многое зависит.

— Мне все равно... — мрачно буркнул он. — Средневековый какой-нибудь. Магического уровня. Ненавижу технологические миры!

— Хорошо, я подберу тебе тихое место. Надеюсь, ты хотя бы там не набедокуришь.

— Надейся... — ехидно осклабился Ари.

I.

Мелодия отторжения.

Ар-адмирал Лерек hа-Кодо, созидающий первого ранга.

Видневшаяся на гигантском экране планета постепенно приближалась, эскадра зонирования расходилась зонтиком, охватывая ее, и не спеша разворачивала сканирующие антенны, готовясь к сбору и анализу информации. Помешать агрессорам здесь было некому, местные жители едва вышли в космос, слишком увлекшись генетическими преобразованиями и евгеникой. Они изменяли самих себя в недопустимых пределах, даже отказывались от своей человеческой сущности, превращаясь в каких-то чудовищ.

Ар-адмирал брезгливо скривился, вспомнив данные, привезенные кораблем дальней разведки. На кого только не походили местные разумные! Гуманоиды, кентавры, спруты, полусобаки, а зачастую — и вовсе нечто неузнаваемое. А ведь все произошли от людей! Ничего, пройдет зонирование, мир отойдет к Арао-Ден, и опасные эксперименты навсегда запретят. Необходимо, конечно, будет преобразовать эгрегор<1> планеты, после чего негуманоидные и искореженные разумные вымрут за одно поколение, не давая потомства.

1. Эгрегор (от лат. еx и grex — буквально "из стада") — коллективный разум (или душа), сущность, являющаяся по отношению к социальной общности тем же самым, чем душа является по отношению к единичному человеку. Под эгрегором понимается реально существующий или воображаемый нематериальный объект, спонтанно порождаемый человеческой общностью и обретающий независимое от последней бытие. Сила и долговечность эгрегора зависит от согласованности и численности группы.

Бросив взгляд на результаты сканирования, hа-Кодо приподнял бровь — на удивление богатый ресурсами мир, жаль только — населенный. В прежние времена флот просто стерилизовал бы планету, чуждая биосфера мастеров Арао-Ден никогда не интересовала, куда проще заново создать привычную. Не то теперь — негуманно, видишь ли, урпак дери этих проклятых гуманистов вместе со всеми их идиотскими идеями. Только никуда не денешься, забот из-за них у командующего эскадрой зонирования прибавилось. И значительно! Нескоро еще удастся преобразовать менталитет местных в достаточной для ассимиляции мере, не раз придется на изнанку ходить, перекраивая их эгрегор.

Дополнительными чувствами созидающего ар-адмирал на скорую руку оценил этот самый эгрегор и поморщился — на удивление цельный, сходу не разрушишь и не изменишь. Как к нему и подступиться-то? Никогда до сих пор не видел ничего подобного - единая глыба, даже цвета почти сливаются. Намудрили местные что-то. Это насколько же адаптивной должна быть их главенствующая идеология, чтобы привести к такому результату?

- Первичное сканирование завершено, господин ар-адмирал, - доложил полковник hа-Рито, представитель Службы Контроля на флагмане.

- Приступайте ко второму этапу, - недовольно буркнул hа-Кодо.

Он с неприязнью наблюдал за подтянутым офицером. Хорошо хоть, делом занялся, а не выискиванием признаков нелояльности у членов экипажа, как во время пути. Благо, сам ар-адмирал, как созидающий, не подотчетен Службе Контроля. Однако эсковцы давно жаждут заполучить рычаг давления на Круг Созидания, внимательно наблюдая за каждым созидающим. Нельзя дать им шанса заполучить компромат, иначе придется изворачиваться и оказывать услуги, оказывать которые не хотелось бы.

С борта флагмана сорвались тысячи юрких разведывательных кораблей, которые в боевом флоте назвали бы истребителями. Да истребителями они и являлись, но экспедиции зонирования официально считались гражданскими мероприятими, из-за чего приходилось использовать эвфемизмы. В данной планетной системе воевать было не с кем, на десятки световых лет гиперлокаторы не ловили присутствия чужих кораблей. Разведчики один за другим ныряли в атмосферу планеты, начиная сканирование поверхности.

В стенах рубки загорелось десятка два больших голографических экранов, каждый выборочно демонстрировал снятое разведчиками. Первым делом ар-адмирал обратил внимание на какое-то подобие города и гадливо скривился. Это вот скопище скользких щупалец, противно шевелящихся гигантских пузырей и непонятных, но явно живых конструкций, местные называют городом? Его бы воля - забросал бы эту гнусную планетенку кварковыми бомбами, выжег бы на ней даже намек на жизнь. Увы, приказ. Что ж, придется думать, как изменить здесь все.

Хотя со столь сложной задачей созидающий еще не сталкивался, он не сомневался, что справится. На планете не было никого, сравнимого с ним по ментальной силе, чтобы помешать. Ар-адмирал смотрел на разворачивающиеся на экранах пейзажи, с трудом сдерживая отвращение. До сих пор он не верил в существование биологических цивилизаций, однако факт был налицо. Счастье еще, что проклятые монстры не успели выйти в большой космос, только на орбиту вывели живые корабли - несколько штук флот уничтожил по выходе из гиперпространства. С древних времен в Арао-Ден боялись столкновения с пошедшими иным путем развития, слишком страшную память оставила по себе война с измененными, с тех пор в конклаве и были строго-настрого запрещены генетические эксперименты. Нарушители уничтожались вместе с результатами их преступных изысканий. А теперь целая планета измененных...

С отвращением ha-Кодо смотрел на "червячьих" пастухов — обнаженных юношей и девушек с двумя парами рук, идущих по краю канав, наполненных медленно шевелящимися белыми червями. Порой пастухи наклонялись, зачерпывали горсть червей и отправляли их в рот, одобрительно причмокивая губами. Нескольких офицеров в рубке флагмана стошнило от этой картины.

А что можно сказать о людях, сращенных с какими-то непонятными склизкими чудовищами, медленно ползущими по джунглям и оставляющими за собой полосы гигантских белых пузырей? В них тут же поселялись какие-то собакообразные, но явно разумные твари — об этом говорили четырехпалые руки. Выбравшийся из под земли гигантский паук, изо лба которого торчал безрукий человеческий торс, принялся заплетать пузыри сверху блестящей паутиной, которую не видели никакие сканеры.