— Да, дети мои, — женщина, от которой буквально исходило ощущение силы и власти, спокойно прошла и с достоинством села на место во главе стола, — присаживайтесь. Познакомьтесь, это моя подруга, Зубейда!

Громовые раскаты голоса будто по волшебству куда-то пропали, и теперь на сидящих за длинным столом смотрела карими глазами немолодая испуганная женщина, которая едва выдавила из себя слова приветствия. Она явно растерялась от множества незнакомых лиц, от обстановки, царящей внутри странных пещер. Конечно, Эгерия постаралась подготовить Зубейду к этой встрече, но одно дело — рассказы, другое — личное участие. Так что "королева-мать" токра срочно вернулась.

— Многие из нас погибли за прошедшие тысячелетия, но борьба токра подготовила нацию гоаулдов к неизбежным переменам.

— Ты предлагаешь прекратить войну против Октархии и стать такими же, как остальные? — Персуш, экзарх Консулата, не ожидал, что их мать окажется ...такой деятельной и властной. Её, казалось бы, ничуть не затронуло неизбежное для всех маток гоаулдов сумасшествие — наоборот, её сознание стало лишь ярче и ...жёстче. — Нет? Тогда о какой же нации гоаулдов можно вообще говорить?! Мы же отреклись от этого имени, поклявшись не давать обожествлять себя!

— Вы полагаете, что гоаулды — это обязательно "черви", насильно захватившие разумное существо? Вы вправду забыли, что словом "Гоаулд" обозначается любое существо, имеющее божественную природу?

Для Эгерии не были секретом мысли, вьющиеся в мозгах эпархов Консулата. Она глазами Зубейды видела их, будто рой мух, назойливо вьющихся вокруг. Её дети ничего не хотели менять и боялись перемен, о которых упомянула мать, больше всего остального.

— Как назовёте вознёсшегося древнего, если ему вдруг будет угодно вас посетить?..

Шок. Недоумение. Лица её детей отражали крайнюю степень растерянности. Божественность вознёсшегося — например, Омы Десалы, сомнению не подлежала. Но тогда именно их, отринувших телесную оболочку, следует именовать гоаулдами?!!

— ...Или вы в гордыне своей полагаете, — продолжала Эгерия, — что базы токра, в том числе и эта, скрыты от них? От тех, кто создал разумную жизнь во всём Дуате? Как же вы их станете приветствовать? Вдруг они уже здесь?!

— О! — Гаршав поспешно закрыла ладошкой рот.

— Тек-ма-те (приветствую тебя)! — неуверенно произнесла Анис, одна из эпархов.

— Мак-ло-онак (О, Боже)! — Персуш непроизвольно сделал жест, отвращающий зло, и Эгерия удивлённо подняла бровь.

— Онак-ша-кри, шел гоаулд (какому богу ты поклоняешься)? — предложила свою версию Джэйлен. Её пригласил Консулат для того, чтобы получить подробный отчёт об асирах.

— Вот, милая, — улыбнулась Эгерия смущённой Джэйлен, — это единственно правильное приветствие. Гоа-ша-кри, ло гоаулд (мой единственный Бог — не гоаулд), дорогая! А что означает твой странный жест, Персуш?

— Прости, Великая Мать, — извинение экзарха звучало довольно формально, но Эгерия не спешила возмущаться, — ты долго отсутствовала, и всё это время токра в одиночестве сражались против экспансии наших врагов-гоаулдов. Никто из вознёсшихся не потрудился нам помочь, и даже Асгард ограничился защитой всего нескольких планет, оставив прочие на забаву Октархии.

Персуш замолчал и сразу, как по команде, стих тихий радостный говорок, журчащий за столом. Все эпархи сразу вспомнили погибших братьев и сестёр, ...увы, братья и сёстры — это носители симбионтов, а все 'черви' — просто рабочие особи, не имеющие без Эгерии никакого будущего. Но их мать вернулась! И цена за это — мир с тем, против кого они яростно сражались все эти столетия!!

— Ни разу! Никто!!..

— Да? — Эгерия с любопытством уставилась на своего отпрыска. — Ты считаешь, они были должны...?

— Да! Тысячу раз — да! Гоаулды — зло.

— Вот только в их глазах и токра ничуть не лучше, а наша борьба ни у ноксов, ни у Асгарда никак не ассоциируется с добром...

— Но почему?!..

— В чём цель токра?

— Победить Ра? Без него между октархами начнётся усобица, они неизбежно ослабнут и падут под ударами Асгарда ...или кого-нибудь ещё!

— А дальше?

— Что — дальше?! — недоумённо переспросил Персуш.

— Вот именно, — кивнула Эгерия, понимая, что ей предстоит долго и нудно объяснять тонкости политики Консулату, будто простому сборищу невежественных лотаров, — предположим, вы добьётесь успеха, уничтожите расу гоаулдов — нет-нет, не перебивайте! — Эгерия замахала руками попытавшимся возразить Анис и Гаршав. — Кто придёт на их место? 'Мартышки', получившие в наследство множество артефактов, вплоть до космических кораблей? Вы знаете, как они распорядятся этим богатством?

Эпархи удручённо кивнули. Что будет 'потом', они даже не задумывались, а как 'дикари' распорядятся трофейными хаттаками, алкешами и телтаками, токра уже догадывались — были прецеденты. Пираты, работорговцы, бандиты — не лучшая замена гоаулдам.

— Поэтому вас никто и не поддержал. Для Асгарда вы — ничто, для ноксов и вознёсшихся — досадное недоразумение, несущее разруху и хаос в эту галактику. Я 'счастлива', что они до сих пор вас не истребили...

— Мы хорошо прячемся, мама, — нервно хихикнула Джэйлен, — и никогда не действуем открыто.

— О! Я в восторге от того, что мои дети стали бандитами, пиратами и убийцами. Я даже промолчу, что ваши дурацкие представления об Октархии, — Эгерия махнула рукой на висящую над столом голограмму пирамиды власти гоаулдов, на вершине которой сиял символ Владыки Ра, — мой бывший муж уже десяток тысячелетий ничего не решает. И всё это время он находился под домашним арестом на Абидосе, не имея сколь-нибудь заметных военных сил. Октархи даже лишили его джаффа. Похоже, для вас это — новость, да?

Эгерия сверху вниз с усмешкой глянула на остолбеневших эпархов Консулата. Вожди, готак (непереводимое ругательство)!

— Но, Великая Мать...

— Что хочешь сказать, Персуш? Токра сражались?! Не спорю, но с кем? И ради чего?!

— Ради общего блага народов Галактики!

В голосе Гаршав медным колоколом звенел пафос с некоторой долей истерики. Это выглядело настолько фальшиво и нелепо, что Эгерия, не удержавшись, фыркнула:

— Ты готова говорить от имени всех наций? За Асгард и Нокс, за толлан и сиракинов? И за асиров тоже?

— Гоаулды — наибольшее зло!

— Лозунг, дорогая. Просто лозунг.

— Они порабощают разумных, подавляя их, препятствуя естественному развитию, эволюции...

— Доказательства? Пока всё, сказанное тобой — слова.

— Ну... — откровенно растерялась Гаршав, — ...это очевидно, ведь никто из гоаулдов не спрашивает своих будущих носителей согласия на 'заселение'.

— Никто — спорное утверждение. Надеюсь, вы не думаете, что я подчинила Зубейду силой?

— Нет, Великая Мать, — хором ответили эпархи и Джэйлен, внимательно наблюдающая за спором. Голос Эгерии изменился, куда-то исчезла царственная осанка и все поняли, что перед ними именно Зубейда.

— Я ...я расскажу вам! — женщина стеснялась, ей явно тяжело делиться столь личными переживаниями с чужими. — ...мне было очень страшно впускать внутрь червя, ...извините! Но ещё страшнее остаться без него. Когда лотары Владыки Ра объявили о предстоящей церемонии, набежали тысячи добровольцев, готовых отдать своё тело гоаулду. Что их обычная жизнь? Полуголодное бесцельное существование, бессмысленное, нудное. Работы, которая может прокормить семью, на всех не хватает даже для мужчин, а женщины, если не смогли заинтересовать кого-нибудь своим телом, ...извините! Одинокие женщины никому не нужны — лишний рот, который нужно кормить. Последнее время, благодаря Императору — да будет благословенно имя его! — стало лучше, намного ...ой! Хорошо, Эгерия, я об этом не буду. Но я, Зубейда, хочу, чтобы вы, токра (это слово прозвучало как ругательство), знали: я счастлива и горжусь тем, что оказалась достойной, что добрая Эгерия согласилась избрать именно меня, обычную невзрачную женщину, и тем самым возвысить...

— Достаточно, спасибо, милая! — не выдержал Персуш. — Верни, пожалуйста, Великую Мать!

— ...Ну что, дети мои, выслушали мнение Зубейды?

— ...Но, мама, — попробовала возразить Анис, — гоаулды выдают себя за богов, откровенно обманывая наивных и доверчивых людей...

— Обман — это действительно нехорошо. Но, во-первых, далеко не все гоаулды выдают себя за богов. Например, Яшмовый Император, Владыка Нефритового Трона Ю никогда не объявлял себя богом.

— Это правда, — тяжело вздохнула Анис.

— Во-вторых, не нужно намеренно обманывать тех, кто и сам желает быть обманутым. Император всех асиров Константин ни разу не объявил себя богом, но многие гоаулды — я даже не говорю о людях! — склонны считать его таковым. Я говорю именно о гоаулдах, дети мои! О гордецах, которые совсем недавно требовали относиться к себе как к живым богам!!

— И кто же эти ...гоаулды, мама?

— Солнечный Диск Амон-Ра и его царица Хатор...

— ...Хатор жива и снова с Ра?!

— ...Не может быть!!

— ...Осирис и Исида...

— Они нашлись?!!..

— Апофис и Амонет, Клорел и Сет ...перечислять можно долго, дети мои. Но зачем? Достаточно того, что и я сама склонна считать асиров наследниками ушедших древних. Я говорю не о тех, кто вознёсся...

4

1909, августа 20-го, пятница.

Офир, Дворец-на-Горе.

— Ваше императорское величество! Я уполномочен передать вам личное послание Его Святейшества Пия X-го.

Епископ Ахилле Локателли, апостольский интернунций в Аргентине неторопливо поклонился и, подойдя на одеревеневших ногах к Перламутровому Трону (так стали называть кресло, в котором сидел Император на официальных приёмах), вручил стоящему у его подножья секретарю тонкую папку. Происходящее изрядно било по его нервам, ибо как не готовься, к этой реальности приспособиться невозможно. И потому, что личный секретарь — невероятно красивая женщина восточного типа с золотыми сверкающими глазами (демоница, суккуба?), и из-за огромных чёрных волков у входа (эти-то точно демоны!), и потому, что сам трон и его Владыка вызывали трепет и желание опуститься на колени. Сеньор Локателли пробовал читать молитву, но и это не помогало. Кто этот Эрарик? Антихрист — или Мессия?!

— Благодарю, ваше превосходительство, — голос императора, вопреки ожиданиям епископа, оказался тихим и мелодичным, но при этом, без сомнения мужским, не ангельским и не диавольским. Константин принял из рук женщины-секретаря письмо Папы, быстро пробежал по нему глазами и снова перевёл взгляд на Локателли, — надеюсь, ваше путешествие на эршипе было удобным?

Латынь Владыки оказалась безупречна. Повинуясь жесту императора, слуги быстро внесли два стула, низенький стол и установили их у подножья трона. Подождав, пока на средину стола установят графин с водой и изящные бокалы из незнакомого епископу материала, Константин жестом пригласил епископа присесть на один из них, тогда как другой занял сам.

— Письмо содержит две просьбы, сеньор Локателли. Одна — во-первых, принять вас в качестве дипломатического представителя Ватикана на всех территориях, принадлежащих Государству Офир. Не вижу к этому никаких препятствий, ваше превосходительство. Правда, ваш дипломатический статус не будет распространяться на военные базы и закрытые от посещения населённые пункты, список которых вы получите. Офир лояльно относится к католической церкви — как, впрочем, и любой другой, — но требует ограничиться простыми религиозными нуждами верующих в Христа и избегать любой миссионерской или политической деятельности. При первой же подобной попытке вас вышлют из пространства Офира, а ваш статус дезавуируют. Никакого миссионерства, никакой пропаганды!

— Я услышал, ваше императорское величество.

— Во-вторых, ответить на несколько вопросов, которые вы зададите от лица Святого Престола. Прошу вас быть внимательным, сеньор Локателли, формулируя свои вопросы. За оскорбление Императора виновного ждёт серьёзное наказание. Правда, — Константин улыбнулся краешком губ, но его взгляд стал пронзительно холодным, — вы, как дипломат, подобного наказания счастливо избежите, но территории Офира, без сомнения, покинете.

Волки, будто подтверждая слова хозяина, грозно зарычали, а секретарь, стоящая за спиной императора, сверкнула глазами так, что по спине епископа пробежали морозные мурашки.

— Спрашивайте, ваше превосходительство...

— Верит ли ваше императорское величество в одного Бога, или поклоняется многим богам?

— Верую в Единого Бога.

— Поклоняется ли ваше императорское величество изображениям Бога в виде людей, животных или иных существ, которые способен вообразить человек?

— Нет.

— Считает ли себя Мессией, посланником Божьим?

— Нет!

— Антихристом, явившимся, чтобы истребить род человеческий на Земле?..

— Нет!! — раздражённо повёл плечами Константин. Назойливость 'мартышки' начала его утомлять. — Я не знаком с Иешуа из Дома Давида по прозвищу Христос лично, не испытываю к нему ни вражды, ни приязни, хотя слышал о нём много хорошего. Знаю, что Иешуа вознёсся, а потом воскрес, но меня это не удивляет и не вселяет религиозного трепета, поскольку я сам был свидетелем многих подобных случаев. И не я один — многие из асиров. Твои вопросы глупы и бессмысленны, епископ, ибо ты даже не понимаешь, о чём спрашиваешь, о чём тщишься узнать. Полагаю, этих ответов достаточно!

Ахилле изумлённо смотрел на существо, сидящее напротив него. Оно говорит о вознесении и воскресении, как о чём-то обыденном вроде посещения театра или ресторана, и в чувствах, которые епископ неплохо умеет 'читать', нет ни зёрнышка фальши. Кто же эти асиры? Демоны? Нет, раз за них заступаются ангелы, ...тогда кто?

— Извините, ваше императорское величество, если вызвал ваше неудовольствие. Я только честно стараюсь выполнить поручение, данное мне Святым Престолом...

— Ханжество тебе не идёт, епископ. Ватикан сейчас находится в трудном положении: веками незыблемая власть Церкви зашаталась и рушится. Святой Престол стремительно теряет своё влияние в Европе, даже в таких традиционных католических странах как Италия и Испания. Та религия, что распространилась по Латинской Америке или Филиппинам, мало походит на истинный католицизм, но епископы смотрят на это сквозь пальцы — чего не сделаешь ради сохранения доходов, не правда ли?

— Ваше императорское величество!!

— Успокойся, жрец. Церковь, став государством Ватикан, вынуждена вести политические 'игры', это понятно, и действовать во враждебном мире подобно светским государствам, не отказываясь от приёмов тайной войны и прямого насилия, неизбежных в арсенале властителей. Но светские владыки стремятся к власти и богатству, апеллируя к обычным человеческим слабостям. Ватикан же эксплуатирует стремление каждого живущего к бессмертию, ханжески измеряя его в деньгах и политическом влиянии.

123

↓ Содержание ↓