Боевой маг-1. Как я стал боевым магом

Пролог

Как я стал боевым магом? Долго. Больно. Страшно. Особенно когда заставляли лезть с чахленьким силовым щитом на пулемётную позицию по уши в грязи, когда заставляли идти по минному полю, прививая экстрасенсорную чувствительность, когда я впервые увидел человеческую кровь на своих руках. Да и нечеловеческую тоже.

Почему я стал боевым магом? Не знаю. Один бюрократ предложил. Другой утвердил. Маховик государственной машины потихоньку начал раскручиваться, и я попал в него, наматываясь всё больше и больше.

Но когда было принято решение, а я сидел в мягком уютном кресле лаборатории прикладного чародейства в Государственном Институте Магии, совершенно не подозревая о своей дальнейшей судьбе, на военном полигоне далеко от столицы уже начли потихоньку скрипеть шестерёнки бюрократического механизма. Они начали скрипеть, а на полигоне происходило следующее:

Медленно тлеющая сигарета висела в паре сантиметров над ладонью мужчины, который задумчиво на неё смотрел. У мужчины на полевой форме был шеврон с насупленной совой, держащей меч в одной лапе и волшебную палочку в другой, и надписью: 'Управление боевой магии'. Сигарета же висела, опираясь на воздух и покачиваясь, как в невесомости. Вскоре маг свёл пальцы щепотью, и невидимая сила смяла табачное изделие, превратив в комочек из сушёных листьев, белой бумаги, пепла и оранжевого фильтра, а потом мужчина щёлкнул пальцами, не касаясь этого комочка, и тот улетел в траву.

— Ладно, приступим. Первая группа на исходную! — прокричал он командным голосом, а потом сделал ладонью лёгкий пассаж, и в неё прыгнул серебристый секундомер. — К бою!

За небольшим бетонным блоком, имитирующим развалины дома, стояли четыре человека в полной экипировке и с оружием. Один из которых тоже имел шеврон мага, а остальные были простыми пехотинцами. По команде старшего, маг из отряда выставил вперёд левую руку. Кончики пальцев вспыхнули жёлтым огнём, а воздух перед ним дрогнул, создав подобие громадного мыльного пузыря.

— Пошли! Пошли! — закричал он и выскочил на открытое пространство. Остальные, пригибаясь, как в окопе, вынырнули за ним, стараясь при этом держаться в пузыре. Одновременно с этим неподалёку застрочил пулемёт. Вокруг отряда начали резко взметаться мелкие облачка пыли, противно засвистели срикошетившие от бетона и земли пули. По мыльному пузырю пошли радужные разводы, отражая попадания.

Обучаемый маг прикусил губу, изо всех сил держа силовой щит, отчего по подбородку пошла тонкая струйка крови. Его соратники вскинули автоматы и начали вести ответный огонь.

— На исходную! — заорал руководитель, крутя в пальцах остановленную телекинезом пулю. — Дай вам потяжелее оружие, поубиваетесь, нахрен, — пробурчал он, когда стрельба стихла, а группа отошла к бетонным блокам.

Наставник хотел ещё что-то сказать, но не успел, в кармане зазвонил телефон. Старый маг достал аппарат и приложил его к уху.

— Да. Что значит ещё одну группу набирать будут? Каких ещё магов-резервистов? Тащ полковник, я со штатными-то еле успеваю программу отрабатывать! Есть, тащ полковник!

Маг дал отбой звонку, убрал телефон на место, тихо выругался, а потом посмотрел на обучаемых.

— Чиполины вы мои, нахрен.

— Почему Чиполины? — спросил один из них.

— А потому что без слёз не посмотришь, итить вашу мать! Вторая группа на исходную! Мне ещё документацию на новую учебную группу делать. Буду из гражданских чародеев настоящих войсковых колдунов ваять.

Глава 1

— Колдунам Нобелевку не дают, — раздался бодрый голос над ухом, заставив меня сперва меня вздрогнуть от неожиданности, а потом отложить в сторону небольшой прозрачный кристаллик, похожий на стеклянный шестигранный карандаш, разве что он светился изнутри зеленовато-голубым цветом. Тут же лежал и длинный футляр к этому кристаллу.

— Славка, ты меня напугал! Что тебе не отдыхается! — воскликнул я, развернувшись в жалобно скрипнувшем стареньком кресле к своему товарищу.

— У меня жена к маме в гости поехала, холостякую сегодня, пива не с кем попить. А ты что колдуешь? — спросил друг, подвинув в сторону беспроводную мышку и оперевшись руками на столешницу.

— Призрачных пчёл нашаманиваю, — ответил я, показав рукой на большое мохнатое создание неспешно шевелящее слюдяными крылышками, сидя на краю мрнитора.

— Нафига? — не унимался Слава.

— Для красоты. Летают туда-сюда, жужжат и светятся жёлтым. На мирный лад настраивают, — со вздохом ответил я, недовольно поглядев на назойливого товарища.

— Так это пчелы. А я думал, синицы. Уж больно здоровые, — скорчив физиономию диванного знатока, произнёс товарищ.

— Не доделал пока. Не могу чары к компакт-кристаллу привязать.

Слава достал из сумки от ноутбука, что висела у него на плече, запотевшую алюминиевую баночку, а потом сделал жест рукой, от которого язычок сам собой отдёрнулся, выпуская шипящую пену на свет божий.

— Мои остолопы завалили теорию призрачной материи и основы колдовства, вот упрашивали провести дополнительную консультацию. Будешь?

— Достань одну, — ответил я, показав ладонью на коврик для мыши.

Из сумки показалась ещё баночка пива, скользнув, послушная телекинезу, в ладонь товарищу. Он поставил ее на стол передо мной и зашуршал пакетиком с чипсами. Те, уподобившись вареникам из книги 'Вечера на хуторе близ Диканьки', выпрыгивали в воздух, а Слава пытался их поймать ртом. Не всегда успешно.

— Ты мне всю лабораторию загадишь, — огрызнулся я на него.

— А это что за ерундовина? — вместо ответа спросил Слава, кивнув на потолок.

— Это?

Я глянул на огромную модель галактики, не меньше двух метров в поперечнике, висевшую под потолком и сияющую миллиардом разноцветных искр.

— Это сыну на день рождения.

— Твоя бывшая разрешает с ним общаться? — проглотив чипсы, спросил товарищ.

— Немного. Как деньжат подкину лишних, так и разрешает. Ну, и переписываемся в соцсетях.

Я аккуратно открыл банку и отхлебнул прохладного напитка, наблюдая за другом, который исследовал мои апартаменты.

Тот как раз наклонился к крошечному замку с горящими окнами и бродящими по крепостным стенам миниатюрными рыцарями, которые были чуть больше спичечной головки.

— Из игрушки вырезал? — последовал очередной вопрос, и я кивнул.

— Да.

— Забавно.

Я хотел сказать, что такие иллюзии — достаточно простые для дипломированного мага вещи, но в дверь постучались, и в приоткрытую щель сразу просунулась голова миловидной студентки.

— Егор Олегович, а Вячеслав Евгеньевич у вас?

Я с ухмылкой кивнул в сторону Славы. Тот сразу же выпрямился, отодвинул своё пиво поближе ко мне, мол, трезвенник, и поправил галстук.

— Чем обязан, Котейкина?

— Можно ещё раз попробовать пересдать? — проканючила девушка, старательно изображая из себя послушного ребёнка. — Ну, пожалуйста. Мне на бюджете остаться надо, а без этой оценки не получится.

Я оторвался от магосхемы пчелы, и откинулся в скрипнувшем кресле. Наблюдая за дальнейшим развитием событий.

— Вы на часы смотрели? Рабочий день давно окончен, — ответил Слава, нахмурив брови с видом сурового лектора, который ни за что в жизни не будет повторять сказанное дважды. Ну разве что за приятную улыбку, и только за неё.

— Ну, пожалуйста, — уже плача протянула студентка.

— Хорошо, — сжалился мой товарищ. — Заходите, давайте зачётку и отвечайте историю зарождения колдовства.

Юное создание улыбнулось, скользнуло в кабинет, сразу же встав перед импровизированной аудиторией в нашем лице, и затараторило ответ, нервно ломая пальцы.

— Двадцать лет назад у семи процентов населения начали фиксировать проявления сверхъестественных способностей, выразившихся в воздействии на окружающую действительность при помощи биополя человека. Это были телекинез, пирокинез и прочие силы. В ходе изучения появилась возможность создания аналогичного поля приборами, назваными магогенераторами. Как частный случай, в поле, производящимся генератором, стало возможным создавать стабильные оптические структуры, именуемые фантомами. Впоследствии их стали широко использовать в обиходе.

Исчерпав свои знания, девушка замолчала, глядя на Славу преданными-преданными голубыми глазами.

— Откуда берётся энергия на колдовство? — продолжил допрос с пристрастием мой друг, начав расхаживать по моей лаборатории, словно по лекционному залу.

— Из магополя Земли и из генераторов, но нужно синхронизироваться с ними. Это требует практики, — выпалила девушка, после чего шумно вздохнула.

— Маловато. Там ответ на три листа. Глянув на греющееся рядом с монитором пиво, произнёс Славка.

— Ну, Вячеслав Евгеньевич, спросите ещё что-нибудь.

Товарищ достал из кармана флешку, в торец пластикового корпуса которой был вделан маленький прямоугольный компакт-кристалл, и протянул студентке.

— Если ответите, какая фантомная фигура здесь закодирована и какой комментарий к ней идёт, поставлю зачёт.

Девушка быстро взяла предмет и сжала его в ладонях, зажмурившись, что есть сил.

— Куб. Я дура, — произнесла она, наконец, сильно покраснев.

— Хорошо. Какую премию дают за достижения в области чародейства? — добавил небольшой вопрос Слава к своим пыткам неизвестными юному созданию знаниями.

— Премию Мерлина.

— Котейкина, за проявленную самокритику и поставленную перед собой цель ставлю вам хорошо. Идите, — произнёс мой товарищ, снисходительным тоном.

— Спасибо! — выкрикнула студентка, радостно подпрыгнув на месте, а потом подхватила зачётку и убежала.

Мы проводили ее взглядом, после чего Слава тяжело вздохнул.

— Я пойду. Достанут ведь из-под земли, — произнёс он и исчез, оставив свою сумку с пивом у меня на столе.

Я тоже встал и потянулся, разминая затёкшие мышцы, потом свернул призрачную пчелу, сунул кристалл в карман и вышел.

Да. Рабочий день давно закончился. Последние студенты, невесть по каким делам торчавшие допоздна, спешно и шумно разбежались по домам, занятые проблемами молодой, бурной и малообеспеченной жизни. Редкие преподаватели тоже покидали громадное казённое здание ГИМа — государственного Института магии.

Я не был ни учащимся, ни преподавателем. В моем ведении был большой зал и крохотный личный кабинетик, заставленные шкафами с барахлом и книгами, представлявшие собой небольшую лабораторию прикладного чародейства, отвечающую за основы синтеза фантомной материи. Особого успеха это направления у нас в институте не имело, ведь им в куда бо́льших масштабах занимались другие организации. Однако и простаивать ценным колдовским ресурсам, накопленным в нашей лаборатории, тоже не давали. Надо же было как-то учить подрастающее поколение магов.

На ясном небе сияла луна, соревнуясь в яркости с уличными фонарями. Идти до места моего пребывания в этой бренной вселенной было недалеко, но нужно ещё было заскочить в магазин купить что-нибудь на ужин, поэтому пришлось сделать небольшой крюк. Всё равно дома меня никто не ждал, так как с некоторых пор я жил совершенно один, скрашивая своё одиночество посиделками допоздна в лаборатории, где мог позволить себе не думать о превратностях судьбы, редкими походами на природу и компьютерными играми. Зарплата штатного мага позволяла снять без проблем двухкомнатное жилье, но мне хватало и квартиры-студии на восемнадцать квадратов.

Мимо меня, задумчиво бредущего по тротуару, проплывали серые многоэтажки, бросая из окон жёлтый свет на газон, асфальт дороги и припаркованные автомобили. А из окна каждой машины за мной бдительно наблюдало синтетическое рукотворное привидение. Владельцы покупали их в комплекте с сигнализацией. Навредить кому-либо призраки не могли, но вот вовремя поднять шум и запомнить автовора — это запросто. И будучи рядом с ними единственным человеком, я был потенциальным нарушителей. Это их беспокоило.

А кроме того, какой-то рекламный морок, витающий у закрытого магазинчика, неспешно потёк ко мне по воздуху. Закон о частном чародействе четко регламентировал их габариты, запрещал делать мороки быстрыми, страшными для детей, опасными для населения, слишком шумными в ночное время, напичканными политической пропагандой. Вот и сейчас призрачное создание чуть больше ладони, сияя красочными огнями, текло по воздуху, чтобы рассказать о том, какие у его хозяев низкие цены на заморские женские тряпки. Я отмахнулся от него и свернул в сторону, где стоял мини-маркет.

Проходя мимо одной из витрин, а глянул в стекло. В нём отразился мужчина тридцати двух лет, метр семьдесят ростом, когда-то жилистый и подтянутый, а сейчас со слегка намечающимся брюшком. Густые соломенного цвета волосы были коротко стрижены. Из-под выгоревших почти до белизны бровей сверкали серо-голубые глаза. На правой стороне подбородка виднелся небольшой шрам, огрубляя мягкое от природы лицо с небольшим прямым носом. Отросшая за сутки щетина красовалась на манер эспаньолки. Если бы захотелось отрастить усы и бороду, то щеки подбривать бы не понадобилось, на них и так ничего не росло. Это был я.

Зайдя в магазин, я неспешно оглядел торговый зал, залитый ярким светом люминесцентных ламп. По нему ходили редкие покупатели, а сотрудница единственной открытой кассы с сонным взглядом пропускала товар через пищащий сканер. Выбор у меня был небольшой. Несколько яблок, пачка пельменей и бутылка минералки. Готовить, откровенно говоря, мне сегодня было лень.

Выйдя после покупки из магазинчика, и пройдя ещё сотню шагов, я, наконец, оказался у панельной многоэтажки с решётками на первом этаже, где располагалось моя холостяцкая берлога..

Пикнув домофоном и поднявшись по лестнице, я открыл дверь. В квартире сразу загорелся свет, а на пороге меня встретили три фантома. Мультяшный повар Лингвини, заменяющий поваренную книгу, строгая секретарша из бесплатной версии магософта и дух-хранитель. Полупрозрачные фигурки размером, как и тот рекламный дух, с ладонь висели на уровне лица. Повара я купил за сотку, а страж был бесплатным. Дух-защитник надёжно охранял жилище от нежелательных, в том числе и вредоносных мороков. Но электроэнергии ел прорву. Полуметровый тонкий цилиндр генератора, стоявший рядом с большим плоским телевизором, чуть слышно гудел, раздавая силу иллюзорным существам. Таких приборов много наделали, когда создание призрачной материи было поставлено на поток.

— Зафиксировано неразрешённое потребление энергии мощностью в сорок два ватта, — вместо приветствия отрапортовала Марго.

Я вздохнул и вытащил содержимое пакета. Пластиковая бутылка была наполнена чёрной комковатой мутью, среди пельменей шевелились какие-то червяки, а яблоки, лежавшие там же, сморщились и покрылись белой шапкой плесени. И только одно, лишнее по счету, с ярлычком известной продовольственной компании на черешке, улыбалось в тридцать два зуба и моргая смотрело на меня.

Все ясно. Плесень и паразиты — это морок, насланный конкурентами посещённого мной магазинчика, а вот яблоко порадовало. Я поднял весёлый рекламный фрукт и положил на край стола.

— Марго, сколько он потребляет? — спросил я, глядя на зелёного колобка с широкой-широкой улыбкой.