Суета на постоялом дворе поднялась еще затемно, едва лучи бледного зимнего солнца окрасили в нежно-розовый цвет заснеженные вершины Сьерра-Морена. Конюхи и погонщики мулов щёлканьем кнутов загоняли животных в оглобли фургонов. Повар с помощниками разогревал завтрак. Служанки бегали по двору разнося глиняные кружки с горячим глинтвейном. Охранники каравана седлали своих коней. Полтора десятка эскудеро занимались тем же самым. Им, правда, предстояла двойная доля работы — подготовить лошадей не только для себя, но и своим кабальерос. Те, в это время, не спеша стягивались в общую залу таверны, чтобы подкрепиться перед дорогой. Простолюдины, в основном, жевали на ходу или складывали провизию в седельные сумки, чтобы перекусить всухомятку по дороге.

Гальперин вскочил при первых звуках бряканья посуды. Маленькая комнатка на втором этаже, которую им с Константином и пятерым охранникам удалось вчера вечером занять, находилась как раз над кухней. Кроватей в комнате не было и спали они все на полу, на набитых сушенным мхом тюфяках. Благодаря чему, никто из рыцарей не претендовал на нее вначале. Пока они со скандалом и звоном шпаг делили дюжину спален постоялого двора, друзья успели обосноваться в ней.

Оставшиеся без кроватей кабальерос, не решились связываться с семерыми вооружёнными людьми и предпочли переночевать на столах в обеденной зале.

Поняв, что разбудившие его звуки не несут тревоги, Борис огляделся, потягиваясь. Охранники также начали просыпаться. Кое-кто уже сидел, протирая глаза. Костя продолжал сладко спать, натянув на голову одеяло. Борис потряс головой, отгоняя остатки сна, и, приоткрыв дверь выглянул на галерею и прислушался.

— Подъем, — скомандовал он, вернувшись в комнату, и потряс друга за плечо.

— А, что? — Николаев спросонья завертел головой, пытаясь понять, что происходит.

— Давай-вставай засоня, надо позавтракать успеть. Караван скоро выходит, — Борис подтянул повыше шоссы из плотного шелка, затянул шнурок на поясе и стал одевать подшитые кожей штаны.

— Ты что, опять верхом поедешь? — глядя на него снизу-вверх, спросил Костя. Он откинул одеяло и вскочил было на ноги, но тут же скривился и зашипел сквозь зубы от боли. — Нет, я еще сегодня не могу, опять на телеге поеду. Может завтра в седло сяду.

— Я тебя предупреждал: "Надевай шоссы", — Борис наставительно ткнул друга пальцем, — но ты у нас гордый: "Я мол даже в тридцатиградусный мороз кальсоны не носил". Вот и стер себе все к едрёна-фене.

Он застегнул пояс и влез в короткие кавалерийские сапоги. Порывшись в сваленных в углу вещах, он вытащил маленькую глиняную плошку с притертой деревянной крышкой и протянул ее другу.

— На вот, смажь. Это гусиный жир — веками проверенное народное средство.

За те три дня, что они добирались верхом до Линареса, Константин, несмотря на тренировки в Малаге, умудрился до крови стереть себе кожу на бедрах. Борис, напротив, достаточно быстро освоился в седле, приподнимаясь на стременах в такт аллюру. Как он выразился: "Не сложнее, чем передвигаться во время бортовой качки по мокрой палубе". В Линаресе им удалось передохнуть денек, поджидая торговый караван. Купцы, привёзшие оружие и припасы для кастильского войска, осадившего город База в Гранадском халифате, везли обратно в столицу вино, оливковое масло, хлопок, шерсть, ткани и другие товары Андалузии. К ним также примкнули несколько местных торговцев.

Присоединится к каравану особого труда не составило. Единственное, что требовалось — это внести достаточно небольшую сумму за общий ночлег и фураж. Продовольствием каждый присоединившийся обеспечивал себя сам. Кроме того, с них взяли обещание защищать караван в случае нападения разбойников. Вообще-то, кроме трех десятков профессиональных охранников, нанятых купцами, к каравану присоединилось еще около сотни вооруженных людей. Тут были наемники, с легкими ранениями, либо те, кто не пожелал продлевать контракт, а также кабальерос, которым надоело воевать, или просто решивших устроить себе каникулы. Сопровождали всю эту гоп-компанию дюжины полторы шлюх-маркитанток, успевавших обслуживать клиентов не только на привалах, но и прямо на ходу в фургонах на тюках хлопка и мешках с шерстью.

Константин, временно неспособный сесть в седло, как и в предыдущий день занял место на облучке одного из фургонов. Его лошадь вел в поводу один из их охранников. Еще двое присматривали за парой вьючных мулов, нагруженных всякой всячиной, которую друзья решили взять с собой из Малаги. Борис, верхом на каурой кобылке, пристроился рядом.

Караван тронулся, когда уже совсем рассвело, но где-то через полчаса они втянулись в узкое ущелье. Солнечный свет не достигал дна и для путников на какое-то время опять наступили сумерки. Возы и фургоны вытянулись в одну линию. Всадники пристроились по бокам или между возами. Тропа петляла между скал, поднимаясь к перевалу. Лошади и мулы тянули тяжело нагруженные возы со скоростью, не превышающей пешеходную. Многие молодые всадники, раздраженные медленным ходом каравана, частенько пришпоривали коней и уносились вперед, чтобы через несколько минут вернуться назад. Главный погонщик вначале попытался их удержать, предупреждая об опасности, но полные удали кабальерос его не слушали. Опытные возницы и охранники, глядя на эти эскапады лишь презрительно кривили губы. Борис не спеша ехал рядом с фургоном, разговаривая с Костей, и усмехался, глядя на выходки молодежи.

Так продолжалось часа полтора, до тех пор, пока солнце не поднялось довольно высоко. Ночной ледок подтаял и один из молодых кабальерос, ускакавший вперед вместе со своим оруженосцем, каким-то образом спровоцировал небольшой камнепад. Всего-то с десяток камней скатилось с крутого склона, но юнцам этого хватило.

Конь кабальеро сломал обе передние ноги. Сам он получил булыжником по шлему и свалился без сознания. Эскудеро — мальчишка лет пятнадцати, прискакал за помощью к каравану со сломанной ключицей, с трудом управляя лошадью одной левой рукой.

Пострадавших перевязали и уложили в фургон. Коня прирезали и пара пожилых погонщиков за пять минут разделали тушу на мясо. После этого случая всадники в основном остерегались показывать свою удаль.

Вскоре после полудни караван достиг перевала. Остановились на привал сразу за мостом через узкую, но бурную горную речку. Водопадик, срывавшийся с карниза скалы, за многие годы выдолбил в камне глубокую чашу диаметром метров двадцать, откуда вода, переливаясь через край устремлялась в ущелье на северной стороне перевала.

— Здесь, по сути, единственное место, где можно нормально воду набрать, — объяснил Косте возчик фургона.

Он соскочил с облучка, быстро распряг лошадей, задал им корму и с двумя кожаными ведрами поспешил к водоему, где уже собралось с десяток людей, набиравших воду для себя и своих четвероногих подопечных. Первыми набирали воду возчики владельцев каравана. Парочка заносчивых кабальерос попыталась было пролезть без очереди, но охранники не дремали и быстро навели порядок.

Гальперин спешился рядом с фургоном, ослабил подпругу и потрепав свою лошадку за шею, протянул ей морковку. Кобылка фыркнула и осторожно, одними губами, взяла лакомство из его руки. Съев морковку, она опять фыркнула и вопросительно поглядела на Бориса, словно спрашивая: "Еще дашь?" Когда он рассмеялся и отрицательно покачал головой, лошадь понимающе прянула ушами и потянула его к воде.

— Вот ведь умная скотина, все понимает, — смеясь прокомментировал Гальперин.

— Да, они такие, — Константин морщась слез на землю, чтобы размять ноги, — только что говорить не могут.

Напоив лошадей и повесив каждой на морду по торбе с ячменем, люди сами наскоро перекусили, запивая свою немудренную снедь кто водой, а кто и вином, потихоньку нацеженным из перевозимых бочек. Огня не разводили. Дров поблизости не было, лишь кое-где в расселинах скал ютились редкие кусты барбариса и можжевельника.

Минут через сорок караван двинулся вновь. Дорога пошла вниз, но скорость не только не возросла, но скорее даже уменьшилась. Возничим приходилось притормаживать фургоны, чтобы не покалечить животных. К тому же сама тропа стала уже и обоз растянулся. Слева от нее громоздились скалы, а справа зиял обрыв, по дну которого, метров на двести ниже, с грохотом перекатываемых камней неслись воды Рио Деспеньяперрос.

Еще пару часов обоз медленно двигался, петляя между скалами вдоль ущелья. Солнце скрылось за тучами и с неба начал сыпать мелкий сухой снежок. Сразу резко похолодало и возничие, и всадники натянули на себя еще по одному слою теплой одежды.

— Зябко, — пожаловался Константин Борису, кутаясь в шерстяной плащ поверх овчинного полушубка, — пробежаться бы для согрева, так я сейчас еле-еле ковылять могу.

— Верхом тоже не жарко, — Борис вытащил из-за пазухи оплетенную кожаными ремешками пузатую флягу из толстого стекла, сделал глоток и протянул ее другу, — на вот, погрейся — ликер по моей рецептуре. Гранатовая настойка, настойка алжирской мушмулы, немного амонтильядо, ну и спиртяшкой закрепил.

Николаев понюхал, глотнул и почувствовал, как огненный клубок прокатился по пищеводу и ухнул в желудок. Приятный на вкус напиток был крепостью не менее семидесяти градусов.

Ух-х, хорошо пошла, — передернув плечами он сделал еще один небольшой глоток, затем, заметив любопытный взгляд сидящего рядом возничего, протянул тому фляжку, — на попробуй.

Ямщик схватил протянутый ему сосуд и, сунув горлышко в рот, запрокинул голову. Непонятно чего он ожидал, но через какие-то полсекунды глаза у него полезли на лоб, и он зашелся в кашле. Костя едва успел подхватить выпущенную им флягу.

— Это что за зелье? — поинтересовался кучер, немного придя в себя. — Я такого крепкого пойла никогда не пробовал, его небось из желчи дракона делают.

— Ты много драконов видел? — засмеялся Константин. — драконов не существует, а это просто концентрированное вино.

— Ну я сам не видел, но многие кабальерос рассказывали, — начал оправдываться возничий. — Драконы в горах, в пещерах живут. Они дев похищают и скот у крестьян крадут. В христианских землях их рыцари почти всех вывели, но у неверных драконов еще много водится.

— Врут твои кабальерос. Нет никаких драконов.

— Как это врут? — возмутился ямщик, — они же кабальерос.

— А вот так и врут, — поддержал друга Гальперин, подъезжая ближе, — как все хвастуны.

— Один из них зуб дракона показывал, — не сдавался возничий, — сам видел. Вот такой огромный, — не выпуская вожжей, он развел руки где-то на метр с лишним.

— Все равно врут. Вот если бы я этот зуб увидел, я бы точно сказал тебе откуда он взялся.

В этот момент зоологический диспут был прерван громкими криками в голове каравана, за поворотом тропы. Затем до них донесся грохот одного, а затем второго мушкетного выстрела, сопровождаемых многократным эхом, отраженным от стен ущелья. Со стены ущелья по ту сторону пропасти сорвался небольшой камнепад и рухнул в реку. Погонщики натянули вожжи и обоз постепенно остановился.

— Разбойники, — прокатилась весть от фургона к фургону.

— Ну вот, надо отрабатывать свое обещание, — проворчал Константин, спускаясь с облучка.

— Не спеши в драку лезть, — придержал друга Борис. — Тут вон под сотню профессиональных вояк. Небось без нас справятся. Кроме того, вначале обстановку выяснить надо.

Перемолвившись с одним из приданных им охранников, он отправил его в голову каравана на разведку. Вскоре тот вернулся и доложил, что разбойники скатили на тропу огромный валун, перегородив проезд. Пешеход или верховой пройти может, но фургоны точно не проедут. Сами разбойники засели на каменном карнизе чуть дальше и не дают расчистить тропу, обстреливая караван сверху из арбалетов и мушкетов. Была уже одна попытка атаковать бандитов в лоб, но безуспешно. Один из охранников убит и двое кабальеро серьезно ранены. Караванщики с охраной совещаются, но пока не ясно, как этих разбойников отогнать. Уж очень у них позиция выгодная.

— Шестой год с караваном езжу, — вставил свой комментарий ямщик, — но первый раз вижу, чтобы разбойники так высоко в горы поднимались. Почти каждый раз они нападать пытаются, но обычно уже перед выходом в долину там, где дорога через лес идет. Здесь в горах их заметить легче, деревьев-то нет, чтобы укрыться. И, кроме того, здесь холоднее и до жилья далеко.

— Наверное шайка залетная, — рассудил Николаев, — разбойнички — они народ ленивый, далеко ходить не любят. Или новая банда сколотилась, или перемещаются куда-либо.

— Можно подумать, ты много с разбойниками общался, — усмехнулся Гальперин.

— А чего тут сложного, — пожал плечами Костя, — элементарная психология. Кто в разбойники идет? Те, кому проще чужое добро отнять, чем самому заработать. Значит лентяи.

— Не все так просто. Иногда в разбойники от безысходности идут или из мести. Вспомни пушкинского Дубровского. Или, к примеру, шайку Робин Гуда. Они же от непосильных налогов в лес подались. А тут война уже не первое столетие идет. Кто в первую очередь страдает — крестьяне да ремесленники. Если вражеская армия не разорит до черного волоса, то собственное правительство налогами все соки выжмет. Вспомни, что Наполеон сказал: "Для войны нужны три вещи — деньги, деньги и еще раз деньги".

— Хм-м-м, уел, — признал Константин, почесав в затылке. — Впрочем, для нас это не важно. Нам бы здесь в горах на ночь не застрять. Не лето все-таки. Замерзнем к чертям собачьим.

— Вот тут ты совершенно прав. Сколько нам еще до следующего ночлега ехать? — обратился Борис к возничему.

— Если тропа дальше не обледенела, то еще часа полтора до выхода из ущелья, а там еще пару часов до постоялого двора. А если обледенела, то все три займет, — поразмыслив ответил тот.

— Так, — Борис поглядел на небо, — часа через два с половиной, максимум три, смеркаться начнет. Если в течение часа не двинемся, то, с большой вероятностью, поимеем холодную ночевку. А ну ка пошли сами обстановку оценим, — с этими словами он потянул друга вперед.

Едва они обогнули поворот тропы, как из головы каравана раздался грохот, сопровождаемый клубом черного дыма. Это охранники выпалили по разбойникам из установленной на треногу кулеврины. Гранитная щебенка, используемая вместо картечи, хлестнула по стене ущелья на полметра ниже карниза на котором засели разбойники. В ответ оттуда прилетело десятка полтора арбалетных болтов. Один из "артиллеристов" вскрикнул от боли и присел, зажимая пробитое плечо. Друзья подошли поближе, но остановились на недосягаемом для обстрела расстоянии.

— Мартышкин труд, — проворчал Костя еще через пятнадцать минут, после очередного бесполезного выстрела, — их так просто оттуда не выковырять. Хорошо позицию выбрали черти. Наверняка среди них профессиональный военный есть.

— Вполне может быть, — задумчиво протянул Борис, продолжая разглядывать позицию противника. — Дезертиры часто в разбойники подаются.

В этот момент, тройка купцов подошла вплотную к запирающему тропу валуну. Помахав привязанной к пике белой тряпицей и, дождавшись ответного сигнала, они отправились на переговоры с бандитами. Стрельба с обоих сторон прекратилась и все с нетерпением ожидали результатов "дипломатической миссии". Борис, грызя ноготь, продолжал сосредоточенно осматривать ущелье впереди. Он даже прошелся пару раз вдоль тропы с задранной головой, изучая скальную стену по левую руку. Переговорщики вскоре вернулись. На нетерпеливые вопросы окружающих, глава каравана лишь разочарованно развел руками.

123 ... 101112

↓ Содержание ↓