Жаркий полдень, маршрутка. В кармане дребезжит мобильник. Я принимаю вызов.
— Позвони мне, — говорит трубка. А следом — гудки.
Я усмехаюсь и перезваниваю. И подношу трубку к уху, хоть и знаю, что вызов не примут. Но я буду набирать номер снова и снова, пока мой абонент на том конце провода не отключит телефон... У него дорогой и стильный телефон, у моего абонента. У него престижная работа, молодая жена и маленький ребенок. А еще у него — я. За тысячу километров от него нажимащий кнопку вызова. Роуминг — величайшее изобретение человечества...
Я прислушиваюсь к гудкам и завожусь от собственных фантазий. Я думаю, что девушка, сидящая напротив, вполне может принять мое возбуждение на свой счет. Ничего, пусть себе воображает, мне не жалко. Я и сам навоображал такого, что мне трудно сидеть на месте и не ерзать. Он заплатит мне за это, мой абонент. Как только вернется.
Я представляю его в гостиничном номере, на казенных белых простынях. У него за окном сейчас уже, наверное, сумерки. Такие же душные, как здесь в прошлую пятницу, когда он позвонил и сказал, что разделся и ждет. У меня было полтора свободных часа, так что раздумывать я не стал. Тридцать минут спустя я был у него и торопливо стаскивал штаны. Он не помогал мне. Он лежал и смотрел. Его ладонь прикрывала стоящий член, поглаживала его, сжимала... Я велел ему не распускать руки, и он послушался. Он вообще у меня послушный. Он все делает так, как нравится мне. И ему это нравится.
Когда я вставил ему, он задохнулся, всхлипнул, но так и не отцепил от простыни сжатых в кулаки ладоней. Я хотел разрешить ему... Я был вовсе не против почувствовать, как его ногти царапают спину, но увлекся и забыл об этом. Он отомстил мне, цапнув за руку, и я в миллионный раз пожалел, что не могу оставлять следы на его коже. Ломать ему жизнь — не входит в мои планы. Нам обоим не нужно проблем.
"Закрой глаза", — сказал я ему. Он застонал обиженно, но подчинился. Я хотел запретить ему стонать, но передумал. В конце концов, я не некрофил, чтобы получать удовольствие от недвижного и безгласного партнера. Да и не смог бы он. Со мной — не смог бы.
Я коснулся губами его опущенных век и продолжил насиловать податливое гладкое тело, вскрикивая в моменты, когда ему удавалось сомкнуть зубы на моей коже. Почему я не запретил ему кусаться? Да потому что сейчас его нет, а укусы — вот они, на мне. И один из них до сих пор болит...
Я кончил раньше него, и это было бы замечательно, если бы не недостаток времени. Я люблю смотреть, как он дрочит, пока мои скользкие от семени пальцы поглаживают его простату. Мне до безумия нравится наблюдать за ним — возбужденным, плохо соображающим, умоляющим о чем-то. Оставаясь при этом абсолютно трезвым и всеми доступными способами растягивая удовольствие. Иногда до того, что можно успеть снова возбудиться. Но в пятницу у меня не было времени на игры. Только несколько минут, чтобы очнуться и привести себя в порядок.
Я сел на край кровати и огляделся. Милая семейная спальня, белая рубашка, аккуратно повешенная на спинку стула, плюшевый пес на ковре, позабытый ребенком... Подключенный к заряднику мобильник на трюмо мигнул мне зеленым, сообщая, что батарея дошла до кондиции... Я подумал о презервативах, лежащих в барсетке, и ушел в ванную.
Он так и не попытался удовлетворить себя. И глаз не открыл. Только прошипел что-то вслед. Но я не собирался мучить его слишком долго. Вернувшись, я оделся, достал упаковку резинок, отключил от зарядника небольшую черную раскладушку, откинул крышечку...
Не знаю, понял ли он, что именно я вставляю ему в зад. Мне хочется думать, что нет. Я разрешил ему отдрочить, когда за мной закроется дверь. И поцеловал его, прежде чем нажать на кнопку вызова.
Он застонал так, что я едва не бросился отменять встречу, на которую и без того почти опаздывал. Он дергал бедрами, мотал головой и разочарованно скулил в промежутках между гудками. Я с минуту полюбовался на него и вышел. Никто из встреченных мною на улице пешеходов не обратил внимания на человека с прижатой к уху трубкой. Никто из них не догадался, что за каждым гудком ему слышится что-то другое...
...Я улыбаюсь, глядя сквозь сидящую напротив девушку и продолжаю прислушиваться к монотонному гудению. Маршрутка зависла в пробке, от жары капельки пота стекают по груди и оставляют влажные пятна на рубашке. Мне все равно. Я занимаюсь сексом.
