— Что у нас там следующее?
Старый монах и Григорий уже несколько часов сидели за столом, зарывшись в груду бумаги.
— Шторка в ванную, цветная, в ассортименте. 1 рубль за штуку. На складе 700 штук.
— Смотрим здесь. Верфь коралловая. Одна штука. Миллиард йен. У тебя?
— Коврик туалетный, 40х40, с портретом императора. 100 рублей за штуку. На складе ноль. Разлетаются, только шум стоит. Продали уже несколько тысяч.
— А почто мне не привез? Я уже почти у всей братии такие видел, а они вон откуда! Забываешься!!! Давно епитимью не получал?!
— Так ведь...
— Не спорь, сын мой. Ладно, это шутка была. Смотрим дальше. Шидо... Шида..
— "Шидотэмору", ваш сиясь...
— Вот ведь имечко, прости господи, язык сломаешь. Шидо-тамару, одна штука. Три миллиарда. Куртка замшевая, три штуки... А это что еще? Авдейка! Я сколько раз просил, не подсовывать мне свои ведомости вместе с важными бумагами!
В келью врывается двухметровый детина в рясе, бухается на колени и начинает елозить лбом по ковру:
— Не вели казнить, господин, это заявка от звонаря нашего. Очень просил тебе на подпись отдать. Мерзнет он, батюшка, на колокольне...
Старик подписывает бумагу и выгоняет детину вон, возвращаясь к прерванному разговору:
— Что у тебя еще осталось?
— Шпатели, ваш сиясь, кисточки и прочий инвентарь на сумму 15 тысяч рублей.
— Итого: у Синдзи к шестнадцати несколько миллиардов, а у твоего?
— Двести восемнадцать тысяч, господин.
Монах и Григорий пораженно уставились друг на друга:
— Так это что, он у нас совсем полный лох, что ли?
Старик начинает нервно расхаживать по келье, заложив одну руку за спину, а второй сжимая мундштук незажженной трубки.
— Крутишься тут, крутишься, все о России думаешь, а вокруг одни идиоты! Пол-Сибири не освоено! С Францией война не выиграна! Хуже того, даже не начата!!! Алексиума каждый норовит побольше хапнуть, а квоты не резиновые! А теперь еще у этого всего двести восемнадцать тысяч! Лошара!
Григорий зачарованно следит за метаниями своего начальника, внимая каждому слову.
— Садись, пиши!
Гвардеец подскакивает к столу, хватает ручку с блокнотом.
— Перво-наперво, манга богомерзкая. Какую-нибудь Наруту и этих, прости господи, Сейлормун. Но, чтоб кровища хлестала! И сисек побольше! А юбки покороче, чтоб обязательно трусы видны были!
— Так ведь не созрел наш народ еще до такого...
— Молчи! До сисек народ всегда зрелый! Это вам не квантовая физика! Второе: у Синдзи клуб есть? Есть! А наш пусть бордель откроет, разницы все равно не вижу!
— Но...
— Я сказал — бордель!!! Нет, три борделя, надо еще наверстывать! Так сказать, догонять и обгонять!
— Так за проституцию статья вроде была?
— Да кому это интересно?! Главное, чтоб поэлитнее, заодно и знакомства полезные заимеет!
— В борделе?!
— А хоть бы и там, место такое, всякому нужное...
Монах делает паузу, вспоминая видимо свой опыт.
— Третье: ему маги для чего дадены? Чтоб он их к честному труду приучал что ли? Пусть хотя бы рэкетом, вон займутся. Гоп-стопом. И чтоб обязательно в МБК! А-то что-то в Москве тихо последнее время стало. Как банду Леньки — Огонька накрыли, так уже два года ни одного кровавого замеса. Непорядок!
— Так ведь и нашего ищут, типа...
— Ищут, ищут... Это ж не повод сидеть сложа руки! Ночью, тихонечко пару банков взорви и прячься себе дальше. Как-будто не в России живет!
— А МБК ему откуда взять, товар-то специфический?
— Можно подумать армейские склады кто-то охраняет! А если и охраняет, о наоборот, самый цимес — пускай с охранников МБК и снимет. Заодно и складские запасы обновим, а то все повода как-то нету...
Старик немного успокаивается, но потом вспоминает новые косяки Егора:
— А конфликты почему такие вялые? Сколько у нас кланов?
— Сорок два, вроде бы. Это после того, как кавказцев повыбивали...
— Сорок два клана! А он, кроме как Волковым, больше ни одному не насолил! И то тайно. Подосрал, так сказать, по-мелкому. А ведь у них одной промышленности на несколько миллиардов! Отбил бы часть, глядишь, и не так стыдно было бы!
Но самое главное монах приберегает напоследок:
— А гарем? Где гарем, я спрашиваю? Наташку, и то ты трахаешь. Он у тебя поди еще девственник?!! Срочно ему бабу найди! Нет двух! Да черт с ним, четырех! Пусть между ними бегает, а в перерывах все остальное делает, хватит уже отдыхать! Иди, Гриша, работай!
Григорий хватает записи и пулей выносится вон из кельи.
— И коврик чтоб в следующий раз привез!
