Красноглазый дракон

Пролог.

Отлично, просто отлично.

Голова просто раскалывается. Такое чувство, словно десятки тонких игл вонзаются прямо в мой мозг, а потом их вынимают и вонзают снова. В памяти всплывают размытые картины чьей-то жизни, не моей. Морщась от мигрени, сильнейшей в моей жизни, я смотрел вверх, с все нарастающим раздражением. А в ночной черноте беззвездного неба на меня смотрела кроваво-красная луна. Вот в центре этого алого диска появляется черная точка, словно сузившийся зрачок.

— Что за... — Недоуменно протянул я.

Ведь дальше на этом диске появился черный ободок, на котором начали появляться запятые. И вот, через пару секунд на меня уже смотрел самый настоящий шаринган с тремя томое. Помотав головой, я осмотрелся. Окружающий меня мир выглядел, скажем, так, сюрреалистично. Качающиеся голые деревья, больше похожие на жуткие лапы невероятных чудовищ, тянулись прямо ко мне. Впереди виднелись деревянные монументальные ворота, забрызганные кровью. Вымощенная камнями дорожка к этим воротам пугала окровавленными отпечатками чьих-то ботинок. И, с каждой секундой до меня все явственнее доходило понимание того, что все это просто сон. Немного жуткий, основанный на просмотренном мной недавно аниме, похоже, но, все же, просто сон.

— Учиха... — Слышу напряженный шепот за своей спиной.

Резко разворачиваюсь. Тело само совершило быстрый скачок назад, разрывая дистанцию с неизвестным. Вот только, я не увидел того, чего ожидал. Никаких маньяков и прочих личностей, только серебристая туманная дымка. Прищурившись, я заметил, что эта дымка медленно плыла ко мне. Начинаю медленно отступать к воротам, как...

— Кха, какого бидзу!? — С яркой вспышкой воскликнуло серебристое облако.

У него были на то причины. Из непроглядной черноты, совершенно незаметные до сего момента, вылетели черные вороны. Птицы всей стаей налетели на это облако и с грозным клекотом и карканьем принялись терзать его когтями. И, хоть облако было не совсем материальным, но птичьи когти причиняли ему серьезные неудобства.

— Демон! Откуда ты здесь!? — Восклицает облако.

Часть ворон слилась в темную фигуру. Из-за черных волос и плаща очень четко выделялось бледное лицо парня, в глазах которого горел шаринган. Едва заметные полоски под его глазами позволяли без затруднений признать в этом парне Учиха Итачи.

— Вы здесь лишние. — Зловеще прошелестел его голос.

Вспышка ненадолго ослепила меня, а когда я снова смог нормально видеть, никакого Итачи уже не было, как и серебряного облака. Нда, и что это было?

Скрип деревьев привлек мое внимание. Мир вокруг меня менялся с поразительной быстротой. С обеих сторон от дорожки начали вырастать новые деревья, создавая древесную стену, через которую было никак не пройти. Такое чувство, будто сон хочет, что бы я шел только по этой дороге прямо к воротам. Но, так как я все еще не сдвинулся с места, сон начал отсекать другие пути и решил простимулировать мое продвижение. В том месте, где недавно был серебряный туман, вспыхнуло черное пламя. В груди неприятно кольнул холодный страх, вспыхнув в голове болезненным воспоминанием. Точно такое же черное пламя, жадно пожирающее оказавшихся рядом людей. Аматарэсу.

Оно подбиралось все ближе и ближе, но жара от него не шло, только пронизывающий холод...

И я отступил от него, сделав шаг к воротам. А потом еще раз и еще. Когда я наконец-то добрался до дверей, пламя удовлетворилось моими действиями и потухло, а врата распахнулись. И перед моими глазами предстала удручающая картина. С десяток потрепанных домиков, выбитые окна, развороченные двери, кое-где и стены не целые. А на земле лежали человеческие тела разной степени целостности. У кого-то не хватало руки или ноги, а кто-то был без головы. Но, самое главное, у всех взрослых мертвецов, у кого еще была голова, отсутствовали глаза. Про взрослых я добавил потому, что найденные мной тела детей, все же, имели глаза.

Поморщившись от боли, я "вспомнил", как Итачи резким ударом меча обезглавливает не ожидавшей подобного женщину. И, это была не просто какая-то посторонняя личность, это была его родная мать. В том же воспоминании мелькнуло лицо отца Итачи, который замер неподвижной статуей, стоило ему взглянуть в глаза сына. А в следующий момент на пол упала уже вторая голова. Да, это было воспоминание, словно я смотрел на все это своими глазами, со стороны приоткрытой двери. А Итачи, обезглавив обоих родителей, медленно повернул голову в мою сторону. И его светящиеся алым светом глаза заполнили собой все...

Я снова возвращаюсь к кварталу. Мое сознание тянет через него, словно кто-то насильно тащит меня куда-то. Я запоминаю дорогу. Главная дорога к первому дому, где жила семья главы клана. Задний двор, подземный храм, какие-то каменные плиты. Еще мгновение и меня выбрасывает обратно, в квартал. Сверху на меня льется что-то густое. Поднимаю голову и вижу, как луна-шаринган изливается кровью.

Сон окончательно превратился в жуткий кошмар, я начинаю тонуть в крови. Пытаюсь закрыть рот, но она все равно проникает внутрь, я захлебываюсь кровью, мир вокруг мутнеет, превращаясь в бесконечную кровавую пелену, за которой уже ничего нет...

Глава 1. Дом, милый дом.

Сплюнув остатки зубной пасты в раковину, и прочистив рот, я флегматично уставился на свое отражение в зеркале. Бледное мальчишеское лицо с азиатскими чертами смотрело на меня двумя омутами темных глаз. Нда, это покраснение склеры, синяки под глазами, да и сам истощенный вид. Одного взгляда достаточно, что бы понять, что обладатель этого лица очень долго рыдал. Показываться на людях в таком виде совершенно не хочется. Как мне, так и той части меня, что осталась мне от Саске.

Вчера я проснулся от кошмара, но не в своем уютном доме, а в больнице Конохи. Первое время я от шока совершенно не соображал. Ниндзя-медики осматривали меня. Кровоподтеки, синяки, физическое истощение. Но, вместе с этим, перенасыщение чакрой, которая била из меня мощным гейзером силы. Может быть, дело в силе чакры, или это досталось мне от Саске, но, я сразу почувствовал струящуюся в моем теле энергию. Воспоминания мальчишки все еще гудят в моей голове, но большая их часть уже заняла прочное место в моем сознании, настолько прочно, что я уже рефлекторно откликаюсь на его имя. А так же я вспомнил простые дзюцу, которым Саске научился от старшего брата. Стандартный набор — каварими, хенге, иллюзорное клонирование. Самой сложной техникой, которую знал Саске, был огненный шар. Главная сложность в преобразовании нейтральной чакры в огненную. Но, огонь, это основная стихия для любого Учиха, так что, парень справился. И все эти техники я не только "вспомнил", их знает мое тело. Руки легко складывают нужные печати и чакра послушно принимает требуемую форму. Точно так же дела обстоят и с клановым тай-дзюцу. Только основа, но, большему меня и не стали бы обучать. Боевой стиль Учиха это и есть основа, которую взрослые представители клана с развитым шаринганом модифицируют самостоятельно. Все, что мне нужно в "тай", это более сильное, крепкое и быстрое тело. А вот ген-дзюцу Саске не знал, еще слишком рано было его обучать этому направлению дзюцу.

Но, вернемся к медикам. По их словам я был истощен, но ничего серьезного с моим организмом не произошло, госпитализация не требуется и на следующий день меня должны выписать. Вот только, я не смог оставаться в палате так долго. Когда медики ушли, до меня начало доходить, что со мной произошло. Естественно, я не имею ни малейшего понятия, почему я оказался в теле персонажа манги, но меня это угнетает. Я не жаловался на свою жизнь. Теперь же моя жизнь превращается в бездонный колодец проблем, и я уже падаю вглубь этой бездны. И, будто этого мало, на мои переживания сверху привалило отчаяние Саске, на глазах которого его любимый старший брат убил их родителей, а заодно и весь остальной клан. Счастливые детские воспоминания о семейном уюте в родовом гнезде в один момент вспыхнули душераздирающей болью в глубине моего разума.

Сложим печать концентрации, я ускорил течение чакры в своем теле, переводя его в боевой режим. Эмоции заглохли, словно между моим разумом и чувствами выросла ледяная стена, но, глаза все равно продолжали гореть от обильно выступивших слез. Распахнув окно, я просто выпрыгнул наружу. А дальше мое возвращение в родные места Саске превратилось в горячий бред. Открывшаяся передо мной картина больно резанула по глазам своей детальной четкостью, отпечатываясь в моем мозгу намертво. Мой взгляд начал метаться из стороны в сторону, находя среди людей на улицах шиноби, оценивая их движения и прикидывая опасность боевого столкновения с ними. Среди листвы некоторых деревьев я находил прячущихся под вуалью маскировочных дзюцу оперативников АНБУ, если судить по лицевым маскам. Но, все это я оставил позади, ветром устремившись к клановому кварталу Учиха. Сдерживающие печати пропустили меня как обычно, не заподозрив подмены. Хотя, я не уверен, что это действительно можно назвать подменой...

Ворота отворились передо мной, и мои глаза поймали картину из кошмарного сна. Четырнадцать мертвых тел взрослых Учиха были раскиданы по клановому кварталу, и, неизвестно, сколько еще в домах. Глаза почти у всех были вырезаны, только у троих детей они были на месте. Так же я сразу заметил голову кузена, что лежала под лестницей его дома, у него так же не было глаз.

Рывок вперед и я влетаю в главный дом, срывая дверь. Родители нашлись именно там, где и должны быть. Их мертвые обезглавленные тела. Сами безглазые головы лежали на отцовском столе. Кажется, кто-то специально положил их туда вместе. Глядя на эти головы, я не понимал, что чувствую. Мама, всегда такая добрая, красивая молодая девушка. Не женщина, а именно девушка, ей и тридцати не было-то. В памяти всплывают образы, как она нянчится со мной, сюсюкает, что очень раздражало Саске. А сейчас, в этом безглазом лице больше не было ни капли того семейного тепла, что ощущалось ранее. Вся любовь и доброта ушла. Похожее было и с отцом. Всегда сильный и гордый, человек с несгибаемым внутренним стержнем. Но, в его мертвой голове не было, ни силы, ни гордости...

Только представив, как кто-то берет их головы руками и расставляет на столе, словно статуэтки, как гнев пробил ледяную стену отчужденности. Глаза вспыхнули острой болью, и я ощутил, как по щекам потекла горячая влага. Вот только, желая вытереть слезы рукой, я понял, что это были вовсе не слезы. На моих руках осталась густая алая кровь. После этого момента мой разум словно погрузился в багряную жижу, воплощая ненависть. Нечеловеческая злоба вспыхнула и прошла волной по моему телу, требуя действий. По кварталу пронесся оглушительный крик, и стены дома опалило взрывом огненного шара. Кажется, я даже пытался сформировать пресловутый разенган, что бы и вовсе снести эти стены, но получился лишь смачный "пфф", что еще сильнее меня разозлило. Фуин-печати в доме автоматически запечатали в себя энергию начавшегося пожара от моей техники. Я же вырвался наружу и начал отрываться на всем, что попадалась на глаза, стараясь обходить тела Учиха стороной. Каких же мне усилий стоило не спалить дома, но вот деревьям досталось по полной программе. Я бесновался, выплескивая из себя чакру через удары и огненные шары. И, это безумие продолжалось наудивление долго, чакры хватило на поддержание этой истерики в течение получаса, не меньше. Учиха всегда обладали солидным резервом чакры, но, то количество, которое я истратил в тот день, никак не могло соответствовать резерву молодому Учиха. Мой запас соответствовал взрослому представителю клана, но никак не ребенку. Да и в наличии шарингана я уже не сомневался. Правда, количество томое я не смотрел, мне было просто не до этого. А когда запал кончился, то есть запас чакры в моем теле истощился, я упал посреди квартала без сил. Зато, эта истерика действительно помогла. Переживания и душевную боль просто выжгло огнем ненависти, превратив в тлеющие угли. Я просто смертельно устал и уже не мог испытывать столь сильных чувств.

В течение следующих часов, до самой темноты, я вяло бродил по кварталу, стаскивая трупы соклановцев во дворе главного дома. Там же были и мои родители...

Мои?

Родители Саске.

Черт, я даже в мыслях начинаю считать их своими родителями, а Учиха своим кланом. Во мне осталось слишком много оригинально Саске. Он никуда не исчез, просто его знания, черты характера, воспоминания и чувства, все это растворилось в моей личности, став ее неотъемлемой частью.

Полночную темноту в квартале Учиха разрывал огромный погребальный костер.

Проморгавшись, я отмахнулся от нахлынувшего ощущения холодного вечернего ветра, разбавленного жаром костра. Воспоминания о вчерашнем дне освежили горькие воспоминания. Вдобавок, из-за этих эмоций шаринган активировался самостоятельно, без моего контроля. Собственно, из-за этого я и узнал степень развития своего додзюцу. Высшая форма обычного шарингана — три томое. Не знаю, можно ли это назвать достижением в моем случае. Но, не каждый взрослый Учиха мог достигнуть даже двух томое. Только в главном доме, то есть, в правящей ветви клана, к которой принадлежал и я, была тенденция быстрого развития шарингана. Возможно, это обусловлено более сильной предрасположенностью или "чистотой" крови. В любом случае, развитый шаринган, это хорошо. Эта ступень развития додзюцу сильно упрощает освоение любых дзюцу, которые я, теоретически, способен освоить.

Прикрыв глаза, я глубоко вздохнул, успокаивая течение чакры, особенно в глазах. А если точнее, то не столько в самих глазах, сколько в каналах между шаринганом и моим мозгом. Как результат, додзюцу перешло в спящий режим, вернув моим глазам человеческую форму и черный цвет. Впрочем, непривычнее к такому глаза продолжили немного болеть.

Гостей ждать не стоит. Может меня, и захотят проверить, назначить опекуна или еще что-то, но, для личной встречи я должен покинуть клановый квартал. Либо, желающим придется взламывать сдерживающие печати, ну, или, пробивать их силой. Нда, может кому-то и хотелось бы так сделать, но они на это не решаться. Ведь как это будет выглядеть со стороны? Единственному выжившему наследнику клана не дают даже время на траур, врываются в его дом и.... В общем, даже этого достаточно, что бы вызвать возмущение практически у всех кланов Конохи. Дело даже не в сочувствии, просто, если так поступили с Учиха, то, могут и с ними обойтись подобным образом. В общем, благодаря кланам и старейшинам я могу надеяться на относительную независимость и сохранность моего наследства. Конечно, то, что вынесли в ночь резни, мне никто не вернет, я имею в виду глаза Учиха и книги из разграбленных библиотек семей клана. Немного обидно, но, все могло бы быть еще хуже. А сейчас, меня хотя бы не дергают, и я могу спокойно отсидеться здесь некоторое время, что бы привести мысли в порядок.

И я не собираюсь терзаться лишними сомнениями. Можно сказать, я смирился с тем, что я стал Учиха, впрочем, этому смирению серьезно поспособствовало понимание того, что я теперь смогу освоить мистические умения, не доступные простым людям. Наверное, многие в детстве мечтали о волшебстве. Хотя, восприятие Саске, воспринимающее ниндзюцу как нечто вполне естественное, немного портит общее впечатление. Тем не менее, я действительно хочу развивать эти способности. К тому же, это не просто мое желание, а необходимость. Я должен стать как можно сильнее и как можно быстрее, пока не начались каноничные события. Я ведь не хочу, что бы Оротимару-тян овладел моим телом. Ну а первым делом, ведущим к моему развитию, я займусь остатками библиотеки. Или, нет, сначала я должен посетить храм, который мне показал Итачи. А в моем кошмаре был именно он, по крайней мере, какая-то часть его. Я в этом почти уверен.