Глава 16
— Буцефал, сколько еще времени до перехода в подпространство? — устало спросил я псевдоискина.
— Шесть часов, тридцать одна минута, капитан, — немедленно отозвался он. Я же лишь устало вздохнул. Не спал уже двое суток. И ладно бы просто не спал, на препаратах от дока можно было протянуть и больше, но нервное напряжение выматывало организм так, что никакие стимуляторы не справлялись.
Хейли выжила. После выстрела я недолго пробыл в ступоре, причины которого так и не понял. Скорее всего, на первый план снова вылезла личность Тома. Придя в себя, приказал Буцу срочно вернуть Хошеля. Но Сержант дожидаться его не стал. Подхватил Хейли на руки и побежал в медблок. Женщина к тому времени уже потеряла сознание.
Я же проверил Прайна. Сержант бил этого козла в полную силу и вполне мог убить. Но пилот был жив, хоть его лицо и было похоже на кровавую маску. Если честно, то я даже немного огорчился. Спустя пару минут прибежали Мейсон и Купер. Осмотрели Прайна и тоже потащили его в медблок. Похоже, что Сержант ему все же что-то сломал. После этого все, кроме меня и раненых, отправились в трюм. Оказывать помощь пострадавшим, а в той или иной степени пострадали все переселенцы, и ловить кошек.
Последним занимались до сих пор, потому что эти мохнатые создания каким-то образом сумели разбежаться по всему кораблю, и то тут, то там слышались азартные крики и отчаянный кошачий мяв.
Доктор Хошель же все это время лечил пострадавших. Только операция Хейли длилась шесть часов, по истечении которых док передал через Буцефала, что ее жизнь вне опасности. Вот только сколько времени займет восстановление, Хошель пока не говорил. Ссылался на то, что еще рано об этом думать, главное, что жива осталась. У Прайна обнаружился какой-то перелом шейных позвонков. Как он выжил, пока док оперировал Хейли и не обращал на пилота внимания, непонятно. Но выжил. Хошель его подлатал и так же оставил в медблоке, долечиваться. Что теперь делать с этим уродом, я понятия не имею.
Ребекка за это время меня ни разу не навестила. Обиделась. Сам я подумывал пару раз оставить управление на Буца и пойти с ней поговорить. Но сдерживался. Понимал, что, в принципе, я был прав. Вместе мы спим или нет, а субординация на корабле должна соблюдаться. А она еще и мой приказ проигнорировала.
Джессика, разбуженная неожиданным толчком и временным отсутствием гравитации, во всем винила себя. Говорит, что если бы она не ушла отдыхать, то я был бы в пультовой и все предотвратил. Утверждение спорное, о чем я ей и сообщил. Вот был я в пультовой, когда этот пьяный идиот устроил стрельбу, и что? Сделать ничего не смог. А если бы не Сержант, то, скорее всего, Прайн выстрелил бы и в меня.
И вот теперь я тут, слежу за полетом. Остальные пилоты пока что выбыли из строя. Прайн навсегда, что с ним делать я еще не придумал, но оставлять на корабле его нельзя. Хейли временно, пока не поправится. А еще Торакумо недавно сообщил, что гравитационная установка не просто глючит, а вообще собирается накрыться. Он тоже все это время не спал, что-то там над ней колдовал, надеясь починить и предотвратить катастрофу. А она, если "Единорог" окажется без гравитации, непременно будет.
Шесть часов. Я в очередной раз вздохнул и отправил в рот еще одну капсулу стимулятора. Через шесть часов "Единорог" наберет достаточную скорость для нырка в подпространство. Останется только врубить рулаиновую установку, включить автопилот, и почти на две недели забыть про управление. В подпространстве нам ничего не грозит. Вероятность с чем-нибудь столкнуться, встретить другой корабль или сбиться с курса — равна нулю. Удобно.
— Разрешите, капитан? — заставил меня вздрогнуть голос Сержанта. Сам он стоял за моим креслом и глазами вопросительно указывал на соседнее. Хм. Вот это я задумался, даже не услышал, как он вошел.
— Конечно, садитесь, — сказал я.
— Спасибо, — поблагодарил он. Уселся в кресло, смотрит в сторону и молчит.
— Что там, — я неопределенно мотнул головой, — нормально все?
— Да. Кошек почти всех переловили. По последним подсчетам не хватает всего трех. Всех переселенок док поставил на ноги. Только один парнишка с переломом ноги все еще не может нормально передвигаться.
— А что Прайн? — с деланным безразличием в голосе, спросил я.
— Очнулся. Сначала ругался. Потом начал каяться и обещать, что больше такого не повторится. Мы его отволокли в каюту и заперли.
— Понятно, — кивнул я. А затем, после недолго молчания, повернулся к Сержанту. — Мистер Вольт, что мне делать?
— С Прайном?
— Нет. Точнее не только с ним. Вы же видите, что происходит? Я не справляюсь. Мы не успели взлететь, а уже столько всего произошло! А дальше что будет?
— Капитан, разрешите без чинов? — неожиданно спросил Сержант. Я лишь согласно кивнул. — Томас, на самом деле то, что произошло, должно было произойти. Вы нанимали людей, не имея о них никакого представления. Знаете, как подбирают экипаж на военные корабли?
— Но, мисс Фест... — попытался возразить я.
— Ой, да брось, Томас! — перебил он. — Что может узнать эта девочка? Вот ты думаешь, что у Прайма это первое подобное происшествие? Я на сто процентов уверен, что нет.
— Но почему тогда нет никаких пометок в личном деле? — удивленно спросил я.
— Томас, запомни: то, что случилось на корабле, на корабле и остается. Если капитан сам не в состоянии решить возникшую проблему, то он не стоит и ломаного кредита. Скорее всего, Прайн был уличен в пьянстве, заперт в карцере и высажен в ближайшем порту. У нас тоже так бы все и случилось, если бы не Хейли. Эта девка совершенно не умеет контролировать свои эмоции! Нет, ну заметила она, что он пьян. И что? Надо было сразу сообщить тебе. Или мне, если не хотела тебя тревожить. Мы бы тихо — мирно проводили его в каюту, а потом так же тихо уволили. Так нет, ей же надо было ему нахамить! И нет ничего удивительного в том, что он полез в драку.
— Вы что, его оправдываете? — воскликнул я.
— Нет. Конечно же, нет, — Вольт скривился и покачал головой. — Я пытаюсь объяснить тебе, из-за чего это все произошло.
— Если честно, — я хмыкнул, — то не очень-то получается.
— Да? — Сержант задумчиво почесал щеку, а затем залез во внутренний карман куртки и достал фляжку. Ловко скрутив колпачок, он сделал большой глоток и протянул ее мне.
— Я, вообще-то, на вахте, — беря у него фляжку, и тоже глотнув, пробурчал я. В ней оказался коньяк. Возможно даже неплохой, потому что не захотелось немедленно закусить. Но так как мой опыт распития спиртных напитков очень мал, то точно сказать не могу.
— Ничего, — отмахнулся от моих слов Сержант, — чуть-чуть можно. Я вот что пытаюсь тебе сказать, сынок. Все приходит с опытом. Информацию о любом человеке, служившем в космосе, и не важно, на гражданском флоте, или военном, можно получить всего лишь пообщавшись с другими капитанами или старпомами. И намного более полную информацию, чем та, которую в состоянии найти эта девчонка Фест. Нет, я не спорю, — заметив, что я нахмурился, он выставил перед собой руки в примиряющем жесте, — девочка молодец! Но опять же — опыт! Уже через пару лет и тебе и ей не придется вообще собирать никакую информацию. Достаточно будет взглянуть на человека и станет понятно, чего он стоит. Я сейчас, конечно, немного утрирую, но поверь мне, Том, человек всегда учится на своих ошибках. Это и называется жизненным опытом. Так что, не переживай, — он хлопнул меня по плечу, — все у тебя еще получится!
— Спасибо, Сержант. Но мне бы хотелось узнать, что делать сейчас?
— А что не так? — Сержант удивленно поднял брови. — Скоро нырнем. Сможешь отдохнуть и спокойно обо всем подумать. Сейчас тебе этим заниматься вредно. Хейли должна поправиться за это время. Кошек уже почти всех поймали. Переселенки живы и здоровы. Ну, подумаешь, ЧП! С кем не бывает?
— Ребекка не выполнила мой приказ, — неожиданно выпалил я, и покраснел, почувствовав себя мелким кляузником. Вот зачем ему об этом знать! Зачем ему капитан, который ведет себя как девчонка и не в состоянии сам справиться со своими проблемами.
— Да, я в курсе, — спокойно сказал Вольт. — Она прибегала ко мне жаловаться. Я тебе вот что скажу, Том... — он замолчал, видимо подбирая слова. Потом зачем-то махнул рукой и продолжил. — Никогда не крути отношений с подчиненными. До добра это не доведет. Ты уж извини за прямоту.
— Так вы знали?!
— Конечно, знал! Я же не слепой. Вмешиваться не собирался, так как дело не мое. Но теперь просто посоветую — прекращай! Ребекка девочка с характером. Да к тому же и своевольная без меры. Это ей, видимо, от отца передалось. Очень упертый мужик Квини. А Бекка... Как бы тебе объяснить? Знаешь такие ситуации, когда отец хотел мальчика, а родилась девочка?
Я понимающе кивнул. Знаю, конечно. Слышал про такое.
— Так вот, — продолжил Сержант, — тут все совсем по-другому. Квини вообще никого не хотел! Он время приятно провести рассчитывал с ее матерью. Какие у нас могут быть дети, Том? Тем более в то время. Сегодня мы отдыхаем в очередном кабаке на богом забытой планете, а завтра нас пошлют штурмовать какой-нибудь корабль или усмирять очередных зарвавшихся колонистов. Но у Квини так получилось, что родилась дочь. Узнал он про нее, когда девочке уже десять было. Вначале не поверил, конечно, экспертизу провел. Но когда убедился, то сразу принял. Мать-то у нее погибла. Бекка из завещания про отца узнала. Ну, Квини подумал, подумал, да и вышел на пенсию, дочурку воспитывать. Правильно, в общем, поступил. Но как может воспитать девочку человек, который только и умеет в жизни, что воевать? Вот и выросла она у него такой — боевитой и упертой. Достала отца в конец, он и попросил ее в команду к нам взять. Иначе бы она все равно куда-нибудь ушла. А тут хоть под присмотром. К чему я все это? А к тому, что успел девочку немного изучить. Не нужен ты ей, Том. Точно. Ее вообще, по-моему, никто, кроме неё самой не интересует. Так что прекращай. Заканчивай это все, пока не поздно. Хорошего ничего из этого не выйдет. Поверь старому солдату. А насчет невыполнения приказа — я с ней поговорю. Но и ты уж, будь добр, соблюдай дистанцию. Ты капитан, она подчиненная. Будешь с ней спать, и таких проблем будет больше. А в другой ситуации это все может бедой обернуться.
Он замолчал. Потом глотнул еще раз из фляжки и, закрутив крышку, убрал ее в карман. А я сидел и смотрел перед собой невидящим взглядом. Из всей его речи я услышал только то, что мне надо Ребекку бросить. И не просто бросить, а даже общаться с ней в будущем только по службе. Но дело было в том, что я этого сделать уже не мог. Лишь от одной мысли о том, что больше нельзя будет ее обнять и прижать к себе, внутри все леденело. И сразу становилось плевать на все: на "Единорога", на экипаж, на чертов космос и на идиотские условия завещания. Если рядом не будет ее, тогда и все остальное ни к чему.
