"Джон, проснись! Проснись..." — эхо чужого голоса ещё звучало в голове, когда словно тысячи мурашек пробежали по телу, глаза резанул странный голубоватый свет, а руки мои, преодолевая странную вязкость, упёрлись во что-то твёрдое и вогнутое.
Я распахнул глаза шире, вдруг разом понимая, что нахожусь полностью погружённым в какую-то жидкость, но не успел даже испугаться, как её уровень стал резко падать, и уже через пару десятков секунд, я в позе эмбриона вывалился из открывшегося резервуара на пол помещения.
Сколько я пролежал так, свернувшись калачиком, я не помню, может пять минут, может час. Тело била дрожь, периодически накрывала с головой волна боли, омывая всё тело, от кончиков пальцев до макушки, заставляя скрипеть зубами и глухо стонать.
Постепенно боль притупилась, отошла на второй план, а я смог, наконец, развязать, скрутившиеся узлом мышцы, и, со вздохом облегчения, распластаться на спине, раскинув ноги и руки.
Память потихоньку восстанавливала события прошлого, вот пролетела перед мысленным взором та, прошлая жизнь, Павла Кореева, вот более яркие воспоминания уже этой, ставшей, вдруг, такой реальной жизни Джона Шепарда. Поиски Сарена, Ил, Цитадель, вспышка, резанувшая болью, и тьма за которой теперь этот металлический потолок и чей-то монотонный бубнёж, занудный и раздражающий, словно комариное жужжание под ухом.
Одно я понял точно: умирать — это штука очень неприятная.
Полежав ещё минуту, я осторожно приподнялся на дрогнувших руках, с сомнением посмотрел сначала на них, потом на ноги, а потом поискал глазами источник голоса, женского, как дошло до меня, чуть раньше. Интерком висел на стене, метрах в пяти от меня, и я, подавив малодушный порыв добраться дотуда на четвереньках, как гордое прямоходящее, на трясущихся ходульках, доковылял кое-как до стены и ткнул, с облегчением, пальцем, попав, правда, не с первого раза, кнопку вызова.
— Шепард на проводе, — на интерлингве эта фраза звучала глупо, но в тот момент ничего иного мне в голову не пришло. Крутилась ещё фраза про базу торпедных катеров, но её я отмёл как совсем уж неподходящую, потому что до меня начало доходить где я, и что в этот конкретный момент времени происходит. С экранчика интеркома на меня смотрела недовольная пышноволосая девица, и мои слова особого облегчения ей не принесли. Чётко разделяя слова, она проговорила, глядя прямо мне в глаза:
— Джон, вы меня слышите, вы меня понимаете?
Я кивнул, чуть поморщившись, от прострелившей боли, впрочем, уже вполне терпимой.
— И слышу, и понимаю. Не знаю как вас там...
— Миранда, Миранда Лоусон. Джон, слушайте меня, времени немного, поэтому все вопросы потом. Справа от вас прямоугольная панель, сильно ударьте ладонью по правому краю, она откроется, там одежда и оружие. Не теряйте времени, все переходы сейчас перекрыты и заблокированы, но вскрыть их всё ещё возможно, — она заглянула мне в глаза. — Джон, я надеюсь, что навыки владения оружием у вас остались. Вирус в системе перепрограммировал все мобильные боевые платформы, они атакуют любые живые объекты. А теперь быстрее!
Я кивнул, и, не сдерживаясь, ладонью, со всей злостью, хлопнул по указанной панели, прямоугольнику в стене, метр на метр или около того. Не знаю, то ли вложенные эмоции, то ли вложенный императив сыграли свою роль, но в момент касания ладони с панелью, вдруг сверкнуло, и квадрат металла просто вбило внутрь, смяв и покорёжив. Оторопело посмотрев на дело рук своих, я длинно и витиевато выругался. Поднял ладонь перед глазами, затем без особой надежды подёргал расклинившуюся дверцу и, вздохнув, пошёл за новыми инструкциями. Что из меня сделали биотика, это я уже понял. Плохо, что никто не успел меня научить как этим пользоваться, поэтому я как мог обрисовал ситуацию церберше на той стороне интеркома, наблюдая, как у неё начинает дёргаться левый глаз.
— Как всё не вовремя, — тихо, сквозь зубы процедила она, но успокоившись, перешла к конкретным рекомендациям. — Во-первых, Джон, пока ты не понял базовые принципы работы с имплантом, проще всего будет применять биотику через физический контакт, как собственно у тебя и произошло. Во-вторых, имплант улавливает твой чёткий мысленный посыл и соответственно направляет биотическое поле, попробуй зацепить край дверцы рукой и, потянув на себя, чётко захотеть эту дверцу вырвать, вытащить оттуда.
Кивнув, я приложил ладонь к краю металла и, сжимая пальцы, потянул на себя. Словно голубой огонь окутал ладонь, и панель, заскрипев и сминаясь ещё больше, начала выгибаться в мою сторону. В тот момент, видя, как под пальцами сталь мнётся словно пластилин, в голову приходили аналогии, не знаю, наверное, даже с божественной силой, настолько это выходило за рамки человеческих возможностей. В отношении других раньше это воспринималось как-то обыденно, что ли. Как ещё один игровой класс, не больше. Но видеть у других — одно, а делать самому... Но отставив оценку своих новых возможностей на потом, я вернулся к содержимому ниши. В шкафчике оказалось несколько комплектов, состоящих из безразмерного комбеза тёмно-синего цвета, лёгкого броника, каски и пистолета: какой-то неизвестной мне модификации "Карпова" от "Розенков Мэтириэлс", похоже, церберовской переделки.
О, одевание это был еще тот опыт, если прямохождение мне далось почти сразу, хоть и похож я был, по началу, на паралитика, то с мелкой моторикой все было куда как хуже, слава яйцам, пуговиц тут не было, иначе я бы заманался их застегивать. Но все же натянул, застегнул и даже смог подогнать под размер бронник, отчего немедленно собой возгордился — ибо это и в правду было не просто. Пистолет в кобуру, крепления к поясу как на боевом скафе тут не было, обычная тактическая пластиковая кобура без верхнего клапана, и я уже совсем, совсем готов.
"Какой-то полицейский набор", — пришла в голове мысль, когда я взглянул на себя, в чудом уцелевшее в глубине ниши зеркало и, не удержавшись, присвистнул:
— Ну и рожа у тебя, Шарапов! — всё моё лицо было покрыто шрамами, красными, бугристыми, словно воспалёнными.
— Джон! — донёсся голос Миранды.
— Здесь, — коротко ответил я, снова показываясь ей, уже в полном вооружении.
— Хорошо, — она оценила мой новый облик, удовлетворённо кивнув. — Я направила к тебе уцелевших оперативников, но они могут не успеть, сам никуда не уходи, постарайся забаррикадировать вход и сделать хоть какое-то укрытие. Хакнутые роботы с тяжёлым вооружением в эти коридоры не пройдут, а те что есть, вооружены только пистолетами и не бронированы.
— Так может мне самому навстречу... — заикнулся было я, но был тут же остановлен гневной отповедью брюнетки.
— Шепард, мать твою, я сказала, забаррикадируй дверь и прижми задницу. Твоё воскрешение нам стоило двух лет, не говоря уже о финансовой стороне проекта. Ещё двух лет у нас нет!
— Окей, принято, прижать задницу и ждать команду спасения, — я кисло улыбнулся. Хотя... играть в героя, после двух лет забвения, как-то не тянуло. Да и боец из меня сейчас был, прямо скажем, никудышный.
Не теряя времени, с максимально доступной мне сейчас скоростью, собрав со всего помещения всё что только можно, единственно, не смог сдвинуть бак, в котором, до недавнего времени, плавал бессознательной тушкой, со скрипом, от которого заныли зубы, подтащил металлические шкафы, столы и прочую мебель ко входу, свалив их друг на друга, оставив просвет только на уровне голов. Ещё несколько столов, помассивней, с помощью биотики и такой-то матери, опрокинул в углу, сбоку, для себя. Достал волыну, вытянул прицелившись, и с грустью констатировал, что стрелять, похоже, придется учиться заново. Не было ощущения сидящего как влитого оружия, наоборот, словно держал в руке кирпич, тяжелый и неудобный. Да и дрожать ствол начинал при мало-мальски длительном удержании в вытянутой руке. Для надёжности перехватив рукоять пистолета обеими руками, я присел за импровизированное укрытие, нашел подходящий упор для рук и, наведя оружие, приготовился ждать.
Собственно оперативники и не успели. Когда руки уже начали затекать, с непривычки, за металлической переборкой кто-то завозился и заскрёбся. По молчанию Лоусон, я догадался, что это те самые роботы, что заразились желанием: "убить всех человеков". Ну ладно, тактически, я вроде бы организовал всё грамотно, если они попрут как стадо леммингов, будет у меня бесплатный тир, а вот если не попрут, то возможны варианты, но думать об этом не хотелось.
Скрежет закончился, створ практически бесшумно отъехал в сторону и на небольшом свободном пятачке, который я благоразумно оставил перед входом, показался первый "железный дровосек", лупоглазый и ведроголовый. Вернее, показалась одна его голова и я, не раздумывая, сделал прицельный выстрел. Но вопль "хедшот" застыл у меня на губах, потому что я промахнулся, с десяти метров... из пистолета... промахнулся... Чёртово новое тело, матерясь, я сделал ещё несколько выстрелов и только с четвёртого вражеский котелок разлетелся металлической требухой.
Это было неожиданно и неприятно. И вопрос скорейшего восстановления боевых навыков, только что встал ещё острее. Похоже, о былом снайперском мастерстве в ближайшие годы придётся забыть, пока заново наработаю навыки и смогу чувствовать оружие на прежнем уровне, пройдёт ни мало времени.
За ним следующий, сделав поправку, я поразил его со второго выстрела, что уже было прогрессом и наконец, третий и последний, больше за створом ничего не лязгало и не скрежетало.
Посидев ещё с минуту, вслушиваясь в наступившую тишину, я выбрался из-за укрытия, и аккуратно заглянул за баррикаду. Действительно, роботов было всего трое, их обезглавленные тушки, слегка подёргиваясь, валялись кучей в проходе. И, похоже, что я действительно угадал их слабое место, поднять оружие выше плеч, а значит над баррикадой, они не могли, дав мне безбоязненно попрактиковаться в стрельбе.
— Джон, группа скоро будет у тебя, — ожил интерком с Мирандой.
— Угумс, — ответил я односложно и занял прежнюю позицию, радостно выбегать навстречу, уподобляясь канонному Дженкинсу, дураков не было. А ну как недобитки какие выползут.
Невольно задумался о ситуации в целом. Канон, в общем-то, вылез практически один в один. "Лазарь", "Цербер", пышноволосая и тёмноокая Миранда и бунт роботов. Правда, героический забег в стиле игрового Шепарда мне не светит, я сейчас даже на соревнованиях параолимпийцев призового места не займу. А значит, ждём и думаем, думаем и ждём. А там "Цербер" и товарищ "Призрак" собственной персоной. Ох-хо-хо, неоднозначный блин, персонаж. Кем он окажется здесь, вне рамок игровой условности?
Хакет и Ко, да и в целом, руководство Земного Альянса, показали, что они далеко не такие идиоты, что бы сидеть сложа руки, пока "Нормандия", в единственном числе, с доблестным Спектром, отбивает нападение гетов. Блестящая операция флота по деблокаде и освобождению Фероса — тому пример. А здесь, человечище, практически из ничего создавший глубоко законспирированную, мощнейшую организацию. Чьи возможности трудно даже представить. Слепить новую "Нормандию", да не копию, а творчески переработанную конструкцию, с учётом выявленных недостатков и недоработок, это та ещё задачка. Это не только мощная производственная база, а энергетическое ядро, да ещё и перспективной конструкции, на коленке не сработаешь. Это целый проектный институт, не один и не два человека. Это система. А ещё, перспективные системы вооружений, в плане вооружения "Цербер" как минимум идёт на шаг впереди остальных...
И словно по заказу вспомнилась Кэрриган, такая, какой я видел её на Иле. Рыжеволосая фурия, с призрачными лезвиями омниклинков. А в душе вдруг защемила глухая тоска, и как на яву почудилось касание её сухих жарких губ. Я помотал головой, отгоняя непрошенные воспоминания, для них сейчас было не время и не место.
А за входом, снова послышалась какая-то возня, заставившая меня напрячься, но голос, несомненно принадлежащий человеку, чуть снизил уровень адреналина в крови.
— Шепард, вы здесь? Не стреляйте, мы за вами. Меня зовут Джейкоб. Я командир оперативной группы...
Лёгкая пауза, возникшая следом, заставила меня улыбнуться. Они не хотели сейчас при мне говорить это слово: "Цербер". Слава о них и впрямь была неоднозначная. Вспоминая контр-адмирала Кахоку, я до сих пор задавался вопросом, а так ли уж необходимо было его убийство.
Ладно, сделаем вид, что мы, наше героическое величество, не в курсе происходящего.
— Здесь я, здесь, — я вышел из укрытия. — Только надо вход расчистить.
— Отлично! Шепард, не подходите, сейчас всё сделаем. — Голос Джейкоба заметно повеселел. Сверкнула ещё одна голубоватая вспышка и мои загородки, словно карточные, сдуло, смачно, с гулом, припечатав к стене.
Джейкоб как и в каноне оказался биотиком. Что неплохо, так как с него уроки биотической грамотности будет получить проще, чем с мисс совершенства — Миранды.
Зашедших было четверо. Все без знаков различия, в лёгкой броне и шлемах. У переднего забрало было убрано и командирское выражение лица на негритянской морде, сразу же безошибочно показало мне моего собеседника.
Пожав не малых размеров ладонь, я с любопытством вгляделся в экипировку оперативников. "Цербер" не дремал и тут. Другая компоновка шлемов, уже не торчали из затылка подводящие шланги от системы жизнеобеспечения. Да и сам горб системы, между лопаток, был более незаметным. Какое-то дополнительное покрытие поверх бронепластин. Усиленные наголенники и наручи, рассчитанные на ближний бой. Эта броня делалась под конкретные нужды, я бы сказал, для абордажа и общей свалки в небольших замкнутых помещениях кораблей.
Само оружие тоже было чуть другим, хотя и угадывались земные образцы в предках.
— Значит вы мой, так сказать, эскорт? — я пытливо вглядывался в лицо церберовца.
— Он самый, — тот кивнул. — Путь мы, практически, расчистили, поэтому особых проблем быть не должно. Наша задача добраться до ангара и убраться со станции. Крейсер с командой зачистки уже в пути, но будет только через полсуток. А, ещё двенадцать часов отстреливаться от долбаных жестянок, мне не улыбается.
— А Лоусон, Миранда? — задал я логичный вопрос.
— Она будет нас там ждать с другой группой. Не волнуйся, ей есть чем ответить этим консервным банкам, — Джейкоб мстительно пнул, валявшийся рядом, остов убитого мной робота.
— Ок, ещё вопрос, — сейчас я старался получить по максимуму полезную для себя информацию, могущую дать мне дополнительный шанс на выживание, поэтому не отпускал оперативника, несмотря на проступавшее на его лице нетерпение.
— Я тут обнаружил, неожиданно для себя, что стал биотиком. Можешь показать что-нибудь, ты же вроде тоже сам? А то, стрелять толком не могу, двигаться тоже ещё не вполне, может хоть с биотикой чем помогу?
Тот сначала нахмурился, но потом вдруг посветлел лицом и, оценивающе оглядев меня, начал излагать:
— Ну смотри, чему-то боевому, так сходу научить сложно, но вот силовое биотическое поле, вполне. Там всего-то надо представить, что тебя закрывает, со всех сторон как бы кокон, и всё. А дальше имплант будет поддерживать его в активном состоянии, даже без твоего контроля. И тебе будет спокойней и нам.
Это и в самом деле оказалось легко, проявившись на секунду, кокон укутал моё тело и пропал, однако я продолжал, словно бы краем сознания чувствовать что он есть. И это ощущение дарило уверенность и какое-то даже, действительно, спокойствие, как и говорил Джейкоб. А что, теперь случайной пули можно уже не бояться, следовательно группе меньше отвлекаться на прикрытие моей тушки и больше на подавление встреченного противника, что положительно скажется и на скорости передвижения.
Не удержавшись, мысленно похвалил сам себя, какой я теперь умниц.
Ну а дальше всё было обыденно и скучно. Единственно, чуть помучились с тяжёлым боевым роботом, но церберовцев было четверо, и в загашнике у них имелся весомый довод в виде пусковой ПТУРа с комплектом ракет. Хитрить не стали, двое отвлекли на себя, а двое всадив пару ракет, проломили и выжгли ему все внутренности.
Миранду я встретил уже в ангаре. Что сказать, в каноничном костюмчике она смотрелась шикарно, вид не портили даже заляпанные кровью сапоги и безголовый труп у ног, в когда-то белом медицинском халате.
Поздоровавшись, я глазами указал на ещё парящие останки, на что Лоусон только отмахнулась:
— А, не бери в голову Джон, просто один мудак заваривший всю эту кашу на станции. Я его уже простила, — она вытерла подошву сапога об спину трупа, и больше не обращая на него внимания, запрыгнула в гостеприимно распахнутый створ челнока, стоявшего рядом.
Чуть помедлив, я заскочил следом, плюхаясь на сиденье напротив. Последним шёл Джейкоб, с натугой дёргая за ручку, опуская и захлопывая люк, а остальная группа поддержки загрузилась в соседний.
Стоило нам взлететь, как, усевшись поудобней, я натолкнулся на острый и внимательный взгляд красотки. А Лоусон, облизнув губы, сказала, чуть хрипло:
— Ну что же, Джон, наверное, настало время ответов.
На что я чуть кивнул, уголками губ обозначив улыбку:
— Да, похоже на то...
