Хэнку Маккою не так часто доводилось спокойно заняться любимой научной работой. Все время мешало что-то: то преподавание, то страшные события, то взрывы дома... Статью в "Scientific American" он откладывал уже полгода, хотя она в уме давно была закончена.
Сегодняшний день обещал стать исключением. Занятий не было, мутантофобов, агентов спецслужб и дурной погоды не обещалось, враги на территорию Академии не проникали (в этом Зверь убедился заранее).
В самом радужном настроении Маккой уселся за компьютер, окружив себя разнообразнейшими исследовательскими приспособлениями, и замурлыкал себе под нос "My Way". Но стоило ему пробежаться пальцами по клавиатуре, набирая строку — и в дверь постучали.
Зверь еле слышно вздохнул и отозвался:
— Войдите!
На пороге объявился улыбающийся и как всегда довольный жизнью Эликсир.
— Простите, доктор Маккой, — сообщил золотокожий целитель, — у меня к вам пара вопросов по поводу медицины...
Хэнк вздохнул. Кажется, работа откладывалась — но нельзя же не помочь. Дар Джоша слишком ценен, чтобы не помогать ему развиваться при каждой возможности.
Через полтора часа, выпроводив Эликсира, Маккой с трудом сдерживал раздражение. Фоли словно подменили — он задавал самые идиотские вопросы и не понимал простейших вещей. Только многострадальное терпение Зверя помогло ему выдержать эти полтора часа и ни разу не рявкнуть, ограничиваясь сарказмом.
Что такое с Эликсиром, спрашивается? Впрочем, это вопрос к Дани, ее подопечный. Надо будет известить...
Маккой вновь вернулся к компьютеру, постепенно успокаиваясь. Он потянулся к пробирочной стойке, и пальцы сжались на пустоте. Хэнк непонимающе оглянулся и обнаружил, что стойка оказалась на полметра дальше, чем была. Недоуменно хмыкнув, Зверь переставил ее обратно, сверил номера и принялся работать.
Через несколько минут ему вновь понадобилось взглянуть на номера — и пальцы снова нащупали пустоту. Стойка опять оказалась почти у самого окна!
— Да звезды и подвязки! — выругался Зверь, переставил стойку назад, потянулся за лабораторным журналом — и не нащупал его. Маккой крутнулся в кресле и обнаружил журнал в добрых двух метрах от того места, куда он его положил.
Зарычав, Хэнк вскочил с места и схватил журнал так, словно тот сам пытался убежать. Но нет — толстая тетрадь спокойно лежала в пальцах.
— Что за день такой! — Зверь со злостью хлопнул журнал обратно на стол, припечатав сверху ладонью. И внезапно вскинул голову — острый слух донес отголосок смеха за раскрытым окном.
Хэнк сощурился и вернулся к компьютеру. Так... где тут управление камерами?
Эликсир и Хеллион встретились за углом Академии; на лице Келлера сияла победоносная улыбка.
— Видел? — заявил телекинетик. — Я выиграл.
— Ты жульничал! — возмутился Джош. — Я сам полтора часа идиота изображал...
— Тебе несложно, — дополнил Джулиан.
— ...а ты только издали работал, даже не появился! — не дал себя сбить Фоли. — Так-то просто, конечно, полтергейст из себя строить...
— А ты знаешь, как это тяжело — так сосредотачиваться? — мгновенно рассвирепел Хеллион.
— Ну да, тебе проще валун запустить, чем спичку сдвинуть! Слово "микроконтроль" ты в жизни не слышал.
— Я выиграл, — насупился Келлер, — так что не морочь голову, Фоли. Мы не договаривались, как именно Зверя злить.
— А зря, — послышалось сверху.
Оба юных мутанта резко вскинули головы: из окна над ними свесился улыбающийся Маккой. Улыбался он до такой степени доброжелательно, что мороз шел по коже.
— Если бы договорились, — продолжил Хэнк, спрыгивая вниз и опуская могучие лапы на плечи юношей, — я бы ничего не заподозрил. А еще вы о поле зрения камер безопасности не знаете... Ну что? Давайте договариваться?
— И что было? — недоверчиво спросил Росомаха.
— Расплачиваются за препоны мировой науке, — широко улыбаясь, сообщил Зверь. — Эликсиру я на месяц запретил любое общение с девушками. Хеллиону назначил каждый день в течение месяца же по три часа молиться о даровании смирения; спасибо Курту — нашел молитвы нужной длины.
— А послушаются?
Хэнк улыбнулся еще шире.
— Я Эмме обо всем рассказал. Она проследит.
— Мать твою иллинойскую, — только и сказал Логан. — Надо запомнить, Хэнк — никогда тебя не злить.
11.02.2012
