Альбус Дамблдор наперед распланировал жизнь Гарри Поттера, героя магического мира, еще в тот вечер, когда оставил его на пороге дома номер 4. Но случилось то, чего никто не ожидал. Пятилетним ребенком Гарри Поттер сбежал от Дурслей и оказался среди уличных воров и пьяниц.Но и там он выжил, познал дружбу и заботу и научился убивать, чтобы сохранить все это. Как сложится жизнь мальчика-который-выжил,на какую сторону он встанет в грядущей войне, и как это отразится на планах великого светлого мага? Предупреждение: Аu, ООС... в более поздних главах трупы, убийства, смерть второстепенный персо
Mир Гарри Поттера: Гарри Поттер
Гарри Поттер, Альбус Дамблдор
AU || гет || R
Размер: макси || Глав: 34
Прочитано: 654872 || Отзывов: 2544 || Подписано: 2077
Это был удивительно теплый день для середины ноября. Сквозь серый купол облаков, привычно нависающих над городом, пробивались солнечные лучи, согревающие местных жителей, уставших от дождей и тумана, своим ласковым осенним теплом. Городок Воллингфорд располагался к западу от Лондона и многократно уступал в размерах своему огромному соседу. На окраине города располагались ровные ряды светлых однотипных двухэтажных домов, не отличавшиеся ничем особенным от сотен подобных аллей по всей стране.
Дом номер семь на Рэднор Роуд ничем не отличался от своих соседей. Такие же светло-бежевые стены, такая серая черепичная крыша, зелены газон, кусты магнолий и клумбы с пестрыми цветами.
В своей комнате на втором этаже этого абсолютно ничем не примечательного дома высокий юноша нервно расхаживал из стороны в сторону. На вид молодому человеку было лет восемнадцать, а может и больше. Возраст было сложно определить точно из-за чрезвычайно серьезного взгляда ярко-зеленых глаз. Взгляда, который больше подходит ветерану, повидавшему далеко не самые светлые стороны этого мира, но никак не такому юнцу.
Уже в который раз, пройдясь по замкнутому пространству комнаты, молодой человек с печальным вздохом опустился на широкую кровать. Он изучающим взглядом окинул помещение, в котором вынужден был находиться в ожидании гостей. Бежевые обои с серыми парусниками, мягкий песочного цвета ковер, красивая добротная мебель из светлых пород дерева. Стену над кроватью украшала большая картина с изображением какого-то морского пейзажа, на подоконнике в маленьких керамических горшочках стояли цветущие кактусы. Все это было таким правильным и красивым, таким нормальным, но... Но юноша, напряженно ждущий чьего-то прихода никогда не был нормальным. Гарольд Джеймс Поттер, а это был именно он, с самого детства усвоил простую истину — он не такой, как все, и никогда ему не быть "нормальным".
Снизу доносился шум телевизора и голос мистера Блюма, комментирующего ту или иную услышанную новость. На кухне миссис Блюм громыхала посудой, оттуда же по дому разносись ароматные запахи свежей выпечки. Идеальное семейство. Идеальный дом. Только 16 летний Гарри Поттер, по совместительству герой магического мира, не жил в Воллингфорде, мистер и миссис Блюм, эти очаровательные радушные люди, не были его семьей. И естественно, комната, в которой Гарри чувствовал себя сейчас как лев к клетке, никогда не была его комнатой. Так что он здесь забыл? Он ждал гостей, которые по всем расчетам должны были появиться уже совсем скоро, дабы поведать наивному мальчику, почему-то выглядящему намного старше положенного ему возраста, об удивительном и загадочном мире магии. Об этой сказке, которая ждет — не дождется его появления. Вернее, возвращения национального героя магической Британии, вот уже много лет считавшегося потерянным. Вот только и наивным мальчиком Гарри Поттер тоже не был. И в сказки не верил. Никогда.
* * *
Ему было тогда всего 5 лет. Чересчур маленький для своего возраста тихий мальчик в слишком широкой для хрупкого тельца одежде брел по незнакомым улицам большого города. Потом он узнает, город этот называется Лондон, а по тем улочкам, по которым он сейчас гуляет, даже взрослые люди предпочитают не ходить. Но мальчику это было не ведомо. Хотя даже если бы он все это знал, мало что изменилось. Родственники всегда называли его ненормальным уродом, так что в том, что он снова делал не то, что и все, мальчик не видел ничего странноего.
— Эй, что ты тут делаешь, а, малыш? — раздался за спиной хриплый прокуренный голос. Мальчик резко обернулся, как раз чтобы увидеть двух приближающихся к нему мужчин. Небритые, в не особо чистой одежде. У того, что был повыше и постарше под левым глазом красовался огромный синяк, явно полученный совсем недавно. Его товарищ, мужчина лет 30 с тусклыми голубыми глазами и русыми волосами, и был тем, кто задал вопрос. Он стоял, облокотившись о кирпичную стену, пожевывал сигарету и смотрел на незнакомого ребенка.
— Хожу, сэр, — мальчик одернул себя и опустил глаза вниз, рассматривая свои ноги в широких штанах кузена.
— А хорошие дети по таким местам не ходят, мальчик,— усмехнулся мужчина с синяком. — И с незнакомыми людьми тоже не разговаривают.
— Значит, я не хороший ребенок,— равнодушно пожал плечами Гарри. Это было забавно и странно с точки зрения двух мужчин. Нет, они, конечно, не собирались ничего делать с мальчишкой, это было не по их части, но все равно любой нормальный ребенок, столкнувшись с ними, уже дал бы деру. А этот стоит, ботинки разглядывает.
— Ты потерялся, мальчик? — спросил Брэдли, отшвырнув сигаретув в сторону.
— Наверно.
— Хорошо, а где твои родители? Мы тебя отведем к ним
— У меня нет родителей,— черная лохматая головка мальчонки качнулась из стороны в сторону, глаза он так и не поднял. — Они умерли. Давно.
Мужчины переглянулись. Правильнее было бы, наверно, оставить этого странного ребенка, пусть себе идет дальше. Но что-то не давало им поступить так. Может вид самого мальчика, такого хрупкого в этой бесформенной одежде, может его поведение и спокойный голос, а может — знание о том, что на этих улицах есть куда более опасные типы, которым такой очаровательный мальчик может прийтись по вкусу.
— Так. А родственники. У тебя же есть родственники?
— Да, сэр.
— И где они? Мы отведем тебя к ним. Наверняка они о тебе волнуются.
— Нет. Они сказали, чтобы я домой не возвращался. Я не думаю, что они будут рады меня видеть. Да и вас тоже.
— И куда ты идешь? — усмехнувшись, спросил Брэдли. Он уже примерно догадывался, что идти ребенку вообще-то некуда, иначе он бы не оказался в таком месте.
— Не знаю. Куда-нибудь, — мальчик вспомнил, как оказался на этой странной улице среди этих странных людей.
Утром к Дурслям приехала тетушка Мардж, сестра дяди Вернона. Гарри всегда недолюбливал эту толстую усатую даму, женское обличие нелюбимого дяди. Надо сказать, чувства мальчика были даже более чем взаимны. Мардж не упускала ни одной возможности дать ребенку подзатыльник, пнуть, обидеть или натравить на него одного из своих отвратительных слюнявых псов. Вот и сегодня она весь день пыталась довести его до слез, при этом периодически сюсюкаясь с Дадликом, этим молодым кабанчиком. Дадли был маленькой розовощекой копией дяди Вернона. У него были такие же мелкие поросячьи глазки, такие же короткие массивные ноги и такое же полное отсутствие шеи. Единственное, помимо возраста и веса, отличие заключалось в наличии у Дадлика копны густых блондинисто-русых волос. За это тетя Петунья называла сына ангелом, Гарри звал кузена "шпик-надел-парик". С Дадли у Гарри тоже складывались не очень радужные отношения. Кузен, подражая старшим, все время пинал, толкал и бил Гарри. А сегодня он подставил ему подножку в тот самый момент, когда мальчик нес на кухню отвратительно вычурный фарфоровый сервиз, подарок от Мардж. Тарелки с грохотом свалились на пол, осыпав дубовый паркет тысячами мелких осколков. Дальше началась дикая какофония, криков, вздохов, ругани, истеричного собачьего лая и смеха довольного собой Дадлика. Гарри пришел в себя только тогда, когда тётя Петунья выставила его за дверь со словами: "И чтоб я тебя больше не видела". На всю жизнь он запомнит лицо своей единственной родственницы именно таким. Тонкие недовольно поджатые губы, вечно опущенные вниз уголки рта, глаза, смотрящие непередаваемой смесью презрения, ненависти и отвращения.
Гарри побрел по улице, проклиная все на свете: тетю с дядей, Мардж, её слюнявых бульдогов, уродливый сервиз, толстые ноги Дадли и начинавшийся дождь. От последнего мальчик попытался укрыться в каком-то фургоне, так гостеприимно распахнувшем свои двери. А потом он задремал, а когда проснулся и вылез из машины, был уже в абсолютно незнакомом городе.
Брэдли вздохнул и посмотрел на своего товарища, Вилли. Они вдвоем занимались мелким грабежом, иногда перебивались работами вроде грузчиков, но основным их занятием все же оставалось воровство. Ничего хорошего в этом нет, и не было, мужчины это знали, но и воровать они стали не от хорошей жизни. Познакомились они лет 6 назад, когда оба сидели в одной тюрьме. С тех пор они стали партнерами, и все решения принимали сообща. Вот и теперь им предстояло принять достаточно непростое решение. Можно было оставить ребенка здесь и будь с ним что будет, можно было бы отвести к ближайшему приюту. Но было в этом ребенке что-то, из-за чего оба решили оставить мальчика с собой, хотя и не считали, что ребенку в их воровской среде будет хорошо. Но эти люди редко поступали хорошо, так что их поведение итак слишком отличалось от их обычных действий и поступков.
-Как тебя зовут? — спросил Вилли. Мальчик молчал. Слишком долго молчал, как будто задумавшись над тем, есть ли у него имя.
-Гарри,— произнес он, наконец. На самом деле он действительно не был уверен, что "Гарри" — это его имя. Родственники его так никогда не называли. Мальчишка, урод, выродок, ненормальный, голодранец-список можно было продолжать. Но однажды странная соседка, миссис Фигг, назвала его "Гарри". Возможно, это и есть его имя. Ведь у Дадли, дяди Вернона, тети Петуньи — у всех было имя. Значит, и у него должно быть. И чтобы не забыть его, чтобы у него есть хоть что-то нормальное, мальчик перед сном, как мантру, повторял: "Гарри. Гарри. Гарри"
— Ну что же, Гарри. Раз тебе некуда идти, то пойдем с нами. Мы, конечно, не самая хорошая компания, но бывает и хуже. Пойдем, малыш.
И он пошел с ними. Не задумываясь о том, куда идет, и что с ним могут сделать незнакомые люди. Об этом он задумается потом, когда последняя капля детской наивности испарится из рано повзрослевшего мальчика. Гарри Поттер, герой магического мира, Мальчик — который — выжил, оказался в трущобах среди разного сорта воров, попрошаек и проституток.
Однако ему повезло. В этой странной, в большинстве своем, доброжелательной компании он не был единственным ребенком. Ребекка и Дэн, его ровесники, которых воровская братия взяла в ученики, тоже были сиротами. Красивые, тихие, спокойные, они ни капельки не напоминали мальчику шумного злобного кузена.
Жилось мальчику неплохо. Вообще-то даже лучше, чем у родственников. Быстро поняв основы воровского дела, Гарри стал работать и теперь зарабатывал себе на жизнь. Только если раньше он бесконечно убирался, стирал и ковырялся в клумбах за кусок хлеба и стакан воды, то теперь он воровал. Трое детишек легко могли затеряться в огромном потоке людей, маленькие ловкие пальчики незамеченными пролезали в карманы и сумочку вечно спешащих мужчин и женщин, вытаскивая кошельки, набитые банкнотами.
В трущобах на Гарри редко кричали, еще реже били. Были, конечно, неприятные инциденты, но после жизни у Дурслей и каждодневных побоев, болевой порог мальчика изменился.
Гарри никогда не плакал, никогда не кричал, когда Энди Пернек, рослый крупный мужчина, живший, казалось бы, только ради виски и покера, напившись, начинал "учить" его и Дэна с помощью своих тяжелых кулачищ. Мужчина считал, что мальчишкам нужно ставить характер, чтобы они были готовы к жизни, что нужно приучить их слушаться взрослых, иначе они начнут воровать у "своих". Но чаще всего пара пинков и затрещин — все, что он успевал, потому что сразу появлялся кто-нибудь из взрослых и доходчиво объясняли порядком подвыпившему Пернеку, куда ему стоит идти. Обычно, он быстро все понимал и, бурча себе под нос что-то относительно того, что все еще пожалеют, что пригрели этих змеенышей, шел по указанному адресу.
Ребекку он, слава богу, никогда не трогал. "Может, думает, что он — джентльмен?" — шутила по этому поводу девочка. Мальчики тогда над этим смеялись, на самом деле, искренне радуясь, тому, что девочку старый алкаш не бьет. За прожитый вместе год, в течение которого троица не расставалась, они стали друг другу семьей, в которой Бекка была горячо любимой сестренкой. Ребекка была хорошенькой блондинкой. Её золотые кудряшки и ангельское личико мало вязались с карманным воровством, которым девочка зарабатывала на жизнь, зато это же делало её единственным светлым лучиком в тусклой жизни трущоб. Еще у Ребекки были удивительные голубые глаза, переливающиеся бирюзой теплой морской волны и лазурью летнего неба. Так утверждала "ночная бабочка" Мими, суховатая молодая женщина с ярко-алыми накрашенными губами и грустными карими глазами. Ребекка не была живой и веселой девчушкой, как положено шестилетнему маленькому ангелочку вроде неё. Она была не по годам умна, молчалива и хитра, иногда даже коварна, если так можно сказать о совсем маленьком ребенке. Она редко общалась с кем-то, кроме двух не менее необычных мальчиков.
Дэн был шатен карими серьезными глазами. Худенькое личико, огромные темные омуты умных глаз, шоколадные кудряшки волос и то же минимальное количество эмоций на лице, что и у его названой сестры. Если Ребекка была хитра, и острый ум позволял ей находить решение большинству проблем, которые вываливались на голову троице, то Дэн был не столько мыслителем, сколько наблюдателем. Молчаливый и задумчивый мальчик подмечал мельчайшие детали, малейшие изменения в поведении людей, запоминал любое случайно оброненное слово. В паре Реббека и Дэн могли составить удивительные планы, простые и в своей элементарности иногда доходящие до гениальности. Вили и Брэдли часто прислушивались к этим чересчур умным детишкам, не раз задумываясь о том, какими же могут вырасти эти детки.
А Гарри, с виду такой маленький и беззащитный мальчик с угольно-черными волосами и невероятными изумрудно-зелеными глазами, был движущей силой маленькой троицы. Самые удивительные дополнения в уже готовые планы вводил именно он, как и претворял задумки в жизнь. Парадоксально, но за все время своей бурной воровской деятельности мальчик еще ни разу не попался, хотя было видно, что он будто специально сует голову в петлю, осуществляя самые рисковые и невероятные задумки. А еще он был невероятно стойким и сильным малышом. За все время его пребывания в этом, отнюдь не шикарном, месте его никто и никогда не видел плачущим или жалующимся. Даже когда ему доставались побои от нетрезвых типов, вроде Пернека, он не только не уворачивался, он еще и Дэна прикрывал, будто для него боль была чем-то обыденным и привычным. Однажды, приводя ребят в порядок после очередного такого вечера, Мими заметила на руках Гарри следы от старых ожогов, а на спине — шрамы, похоже, от ремня. Глядя на мальчика, Брэдли не раз задумывался о том, как же жил этот малыш, что же ему пришлось пережить у своих родственников, и куда смотрели в это время окружающие. Ведь не могли же соседи не заметить растрепанного худощавого мальчика со шрамами на руках и в одежде не по размеру. Черт побери, мальчик в трущобах отъелся!! Разве это нормально?
