Посылаю Вороного вперёд. Конь сильный, легко вырывает из слежавшегося снега свои копыта и одним прыжком пробивает снежную застругу. Вот и перевал! Внизу, прямо передо мной, пологая лощина, покрытая множеством горячих источников. И я восхищённо вздыхаю — вся она буквально усеяна металлическими листами, оплавленными кусками непонятного происхождения, изуродованными контейнерами. Хватило бы людей... Оборачиваюсь — метрах в пятидесяти от меня начинается бесконечная колонна из саней и людей, кричу, перекрывая завывание ветра:

— Мы на месте! Сейчас спустимся, и начнём!

По моим следам к нам приближаются двое закутанных в тулупы всадников:

— Сьере граф?

Показываю жестом на валяющееся внизу богатство:

— Видите?

Ролло бледнеет и осеняет себя знаком церкви:

— Оборони меня Высочайший...

Дож более спокоен. Но я то знаю, что сейчас у него внутри...

— Спускаемся и начинаем собирать всё. До последней железки, до единого кусочка. Всё, что попадёт под руку. Сколько бы не потребовалось сил — грузить на сани, это нужно, ребята. Считайте, что это наша жизнь...

Вассалы кивают в знак согласия, возвращаются к саням, вижу, как они машут руками, иногда до меня доносится отрывочная брань. Девушка на рыжей кобыле приближается ко мне:

— Вы довольны, сьере граф?

Слегка прищурившись, окидываю взглядом долину, обильно парящую множеством гейзеров. Однако, интересное местечко... Впрочем, картинка передо мной тоже... Ничего... Баронесса дель Рахи одета в специально пошитый костюм для верховой езды, лёгкий, но очень тёплый. В таком не замёрзнешь и в пургу, и в лютую стужу. Он соблазнительно подчёркивает выпуклости красивого тела, и, обладая неким опытом и воображением можно увидеть, что под ним скрывается...

— Выше всяких ожиданий, доса баронесса. Честно скажу, мои деньги не пропали.

Ну, ещё бы! Почти пятьсот золотых. Сумма для Фиори колоссальная. Мало кто вообще даже слышал о таких деньгах. Здесь, в этом непонятном объединении феодальной вольницы счёт на золотые монеты идёт поштучно. Редко, когда на десятки монет. А тут — почти полтысячи полновесных, новеньких монет. Теперь баронесса одна из самых завидных невест! С таким то колоссальным, не побоюсь этого слова, приданным... Она алеет, затем опускает очень красивую головку, на которую одета пушистая шапочка с большими помпонами у висков, по местной, только что появившейся моде:

— Ваша светлость, сьере граф, простите, но у меня ощущение, что вы меня просто раздеваете взглядом...

Краска на личике становится совсем густой, и я улыбаюсь про себя — вот, чертовка! Воистину, что на уме, то и на языке! Но красива... Просто не описать словами. Повезло моей бете встретить такое чудо! А что такое бета? Если объяснять простым языком, то это человек, в мозг которого записывается психоматрица, содержащая личность совершенно другого организма. Так что имеется тело, а вот внутри него совершенно другой индивидуум. Проблема в том, что психоматрица снимается лишь в момент биологической смерти альфы, того самого, чья личность пересаживается в носителя. А дальше матрица ищет подходящее для альфы тело и внедряется в мозг. Пять лет назад я, майор Русской Империи, пилот транспортного корабля 'Рощица', погиб в результате того, что мой корабль попал в метеоритный поток, не замеченный из-за выхода из строя системы дальнего обнаружения. Получив несовместимые с жизнью ранения, решил прибегнуть к последнему шансу, отдав приказ корабельному компьютеру снять с меня психоматрицу. Очнулся в теле тощего, слабого подростка, подхватившего неизлечимую местную заразу, лихорадку святого Йормунда. Страшная болезнь! Честно скажу! Её можно сравнить с форматированием жёсткого диска компьютера, когда в человеческом мозгу стирается всё — память, рефлексы, умения... Остаётся растение, которое даже не умеет самостоятельно дышать... Вот в такого вот больного матрица меня и переписала. И стал я Атти дель Парда, баронский сынок четырнадцати лет от роду. Правда то, что я аристократ, принесло мне больше хлопот и головной боли, чем прибыли. Потому что баронство, наследником которого я стал, оказалось нищим. Десяток крепостных, да полсотни арендаторов. И вдова, биологическая мать носителя, раздавленная горькой судьбой женщина, бьющаяся за выживание, словно рыба на льду... Было всякое. И хорошее, и плохое. Пришлось убивать, лгать, подставлять ни в чём неповинных людей. Увы — Средневековье. Самая так сказать, сердцевинка. Примерно двенадцатый, может, тринадцатый век эры Исхода. Простые до ужаса нравы, варварские порядки. Одно время я пытался вести себя, как положено офицеру и гражданину Империи. Увы. Меня просто не поняли, посчитав слабаком... Но я выжил. Полюбил без всякого притворства вдову, мать моего тела, словно свою собственную, смог заинтриговать и стать впоследствии компаньоном самого богатого человека планеты сьере Хье Ушура, сделавшего меня не только несметно богатым, но и купцом Высшей Гильдии, чьё слово значит очень и очень много. Разбил трёх довольно сильных аристократов, возжелавших прибрать к рукам мои богатства и земли, присоединив их владения к своим. Поэтому из барона я стал графом. Ну а дальше, вроде бы, жизнь покатилась по накатанной, пока я вновь не встретил одну мою знакомую даму, досу Юрику дель Рахи, на земли которой неожиданно даже для меня упали обломки моего старого космического корабля. 'Рощица', между прочим, должна была пробираться к планете, на которой я сейчас живу, ещё шесть стандартных лет. Короче говоря, что-то там произошло. В космосе. Непонятное. И сейчас я любуюсь на раскиданные по долине обломки своего корабля. Хотя... Впрочем, кажется, не только моего... Я настораживаюсь — один большой холмик, засыпанный снегом, явно мой транспорт. Знакомые очертания большого параллелепипеда угадываются под снегом. Но тут же, совсем рядом, лежит распластанная туша боевого корабля саури... Саури?! Саури?!!

— Эй! Стоять! Стоять всем на месте!!!

Я ору благим матом, потому что разглядел свежую цепочку следов на снегу, отходящую от вражеского корабля. Совсем свежую! Проложенную буквально минут за пятнадцать до нашего прибытия! Рука сама, уже рефлекторно, тянется к мечу, ноги дают шенкеля Вороному, и могучий жеребец рвёт с места, вывернув копытами здоровенные комья снега. Едва успеваю выдохнуть:

— Юрика! Стой на месте!

Мне не до этикета, и девушка явно шокирована моей реакцией. А я уже мчусь вниз и кричу обгоняемым мной возчикам:

— Стоять! Стоять! Всем стоять на месте! Ждать моего возвращения!

Я должен справиться сам! Вряд ли кто, кроме меня, на этой планете способен противостоять исконному врагу человечества! Но следом срывается вдогонку десяток личных телохранителей из моей спецшколы. Этих бесполезно уговаривать — у них чёткий приказ: охранять мою драгоценную тушку даже ценой собственной жизни! И я, махнув на всё рукой, понукаю Вороного во всё горло. Мой конь сейчас в расцвете своих лет, и легко мчит меня по неглубокому снегу. Горные ветры сдувают его с земли, к тому же внизу долина с тёплыми источниками, и потому покров едва доходит жеребцу до бабок. Вот и следы! Точнее, их начало. Я не ошибся — передо мной саурийский боевой корабль класса Малый Лист. Нечто вроде нашего имперского эсминца. Странно! Следы ведут не к кораблю, а от него. А! Ясно! Люк вывернут на креплениях, и, кажется, внутри тоже сплошной хлам. Так что — не отсидеться! Рывком заворачиваю коня влево, и жеребец несёт меня вперёд, позади — молчаливый лошадиный топот коней моих ребят-охранников. Ни крика. Ни лишнего шума. Но что-то странное в этой цепочке отпечатков саурийской обуви. Ощущение, что беглец приволакивает одну ногу. Глубина следов разная... Вороной выносит меня на противоположный гребень долины и... Я вижу хрупкую фигурку в обычном флотском комбинезоне главного противника человечества. Беглец оглядывается, замечает меня, и тут за спиной вырастает моя десятка.

— За мной! Взять живым!

Теперь нечего таиться, и из-за спины раздаётся дикий переливчатый крик:

Йа-йа-йа!!!

Впрочем, Вороной самый быстрый из всех коней, и я легко оказываюсь впереди. А беглец ускоряет свой бег, но получается у него не очень. Саури явно ранен, потому что сильно, очень сильно хромает! В моей руке оказывается меч. Сам собой. Ну... Мы сравниваемся бок о бок, и клинок опускается на прикрытую шлемом голову... Треск, лёгкий пластик обычной дыхательной маски разламывается на куски, враг катится кубарем по снегу, зарываясь в некстати подвернувшийся заструг, и я рву поводья, останавливая и разворачивая жеребца к распростёртому телу, возле которого уже возятся мои диверсанты. Они споро опутывают неподвижного саури, затем кто-то продевает непонятно откуда взявшееся копьё между его ног и рук, и тело беглеца влетает в воздух, словно туша оленя, добытого на охоте. И тут я замечаю... Замечаю... Что это самка... Самка саури! Длинные волосы седого оттенка волочатся за ней по снегу, потому что она мало того, что связана, так ещё и без сознания. Впрочем, та должна благодарить своих богов, потому что пожелай я её убить, то бил бы не плашмя, а лезвием... Вижу, что левая штанина её стандартного пилотского комбинезона распорота, и её нога скрыта под слоем зелёного, как у них принято, биобинта. Получается, что я не ошибся. Самка ранена. И, похоже, единственная уцелевшая из экипажа. Как же мне повезло! Отловить саури второго пола неслыханная редкость! Но странное дело, я не чувствую к ней той ненависти, которую, по всем канонам, должен испытывать. Просто любопытство, злорадство, но только не ненависть... Выезжаем обратно на гребень, и я машу своим людям рукой — можно начинать работу! Чёрные точки сервов медленно ползут вниз, бросаю своим орлам:

— Едем к большому источнику...

Наконец останавливаемся, я спрыгиваю с коня и подхожу к шесту, на котором висит вниз спиной саури. Она по-прежнему без сознания.

— Исчадие Нижайшего...

Шепчет кто-то из моих телохранителей, но я резко обрываю болтуна:

— Молчать! Она не порождение Бездны! Всего лишь мутантка!

Непонятное всем слово, как ни странно, успокаивает ребят. Приказываю положить пленницу на землю, прикрываю её своим запасным плащом, вытащенным из седельной сумки. Нечего лишним глазам смотреть на неё... Теперь я даже ощущаю к ней жалость. Бедняжка... Оказаться на примитивной планете, в лапах своих злейших врагов... Одна, без защиты и помощи...

— Ставьте шатёр здесь. Девчонку — внутрь. Нечего всем глазеть на неё.

Старший десятка охраны кивает. А я, прищурившись, смотрю на занесённый снегом Малый Лист. Досталось ему не слабо. Провалившаяся внутрь обшивка, торчащие, словно рёбра диковинного животного, шпангоуты. Удивительно, что хоть кто-то уцелел...

— Сьере граф, кого вы поймали?

На меня смотрят круглые от любопытства глаза Юрики. Она осмелилась приблизиться к саурийскому кораблю и стать рядом со мной. Девчонка явно ко мне неравнодушна... Машу рукой, мол, ничего особого. Но всё же приходится пояснить:

— Одного из тех, кто летал на этом вот... Этой небесной лодке.

Глаза девушки становятся ещё больше, хотя кажется, что это невозможно.

— Но разве на этом можно... Летать?

Киваю.

— Можно. Поверь.

Делаю шаг к зияющему темнотой люку, и слышу испуганный голос досы дель Рахи:

— Сьере граф! А если там сам Нижайший?!

Смеюсь в ответ и ныряю внутрь. Мда... Снега нанесло... Малый Лист мёртв. Окончательно и бесповоротно. После таких повреждений работать что-либо не сможет гарантированно. Всюду следы огня, свисающие провода и обломки панелей. Переборки зияют пробоинами. Досталось саури не слабо. Но это явно не следы боя. Что-то другое. Совершенно другое... Дальше идти невозможно. Сплошные завалы. Перекрученные гравитацией конструкции, обломки, провалы... Нужен светильник. А лучше — стандартный армейский фонарь. И чтобы кто-нибудь страховал... Выныриваю наружу. Как же хорошо, несмотря на зиму... Народ уже приблизился и со страхом смотрит на меня, на две исполинские груды металла. Саурийскую и имперскую. Машу им рукой:

— Собрать всё вокруг. До последнего кусочка. Сложить в кучи. Дежурным ставить палатки. Готовить ужин.

А, вот и подходящий холмик. Можно присесть. Подхожу к нему, но тут словно кто-то дёргает меня за ногу, и я разгребаю бугорок носком сапога. При первом же движении обувь за что-то задевает, а затем за моей спиной раздаётся дикий визг. Я оборачиваюсь — Юрика полуприсев, её рот безобразно искривился, показывает мне под ноги рукой. Впрочем, я теперь и сам вижу. Мертвец. Человек в залитом бурой засохшей кровью мундире майора Русских Имперских ВКС, Военно-Космических Сил. Это — я...

Глава 1.

...Я вхожу в уже поставленный слугами шатёр. Внутри тепло, походная печурка успела прогреть внутренность временного жилища. Ткань изнутри обшита шкурами лесных зверей, поэтому в нём можно жить даже зимой. На покрытом коврами выровненном полу стоит скромная мебель: раскладной стол, несколько стульев, шкафчик, окованный металлом сундук и походная кровать. Правда, в углу довольно нетипичный для обстановки предмет, обычная грубая клетка, в которой казнят самых злостных преступников, подвешивая их на столбах. Привезли специально из полуразвалившегося замка Рахи, находящегося в десяти милях от тёплой долины. Юрика мечтает восстановить древние фамильные стены. Ну-ну... Сбрасываю с себя плащ, оставшись в своей обычной чёрной одежде. Настроение у меня, прямо скажем, не ахти. Ещё бы... Только что хоронил сам себя. Не в прямом смысле, разумеется. Мою альфу. Удивительно, как мы стали похожи с ним... Видимо, матрица действительно добилась практически полного соответствия оригиналу. Неплохо бы провести более углублённый анализ, но на всей планете не найти обычного медицинского сканера. Уровень развития, увы, не тот... Звоню в колокольчик, слышен шум шагов за пологом. Появляется слуга, кланяется.

— Обед готов?

— Да, сьере граф.

— Подавай.

Тот исчезает. Слышно, как хлопает ткань, прикрывающая промежуточный тамбур. Чуть обдаёт холодом, но печь тут же возвращает внутреннюю температуру шатра к прежнему уровню. Устало усаживаюсь за стол, откидываюсь на спинку, вытягиваю ноги. Мои люди похоронили всех: меня прежнего, и мой экипаж, механика и канонира. Отдельно уложили найденных саури. Их оказалось двенадцать. Большинство умерло сразу. Кое-кто погибал долго, мучительно и страшно. Выяснилась и причина, благодаря которой уцелела эта... Самка... Её запихнули в спасательную капсулу. А эти устройства делают настолько прочными, что трудно вообразить. Капсула, кстати, оказалась единственной на Малом Листе. Видимо, остальные либо потеряли, либо их просто не было. Очень дорогая вещь, и они имеются не на всех саурийских кораблях...

— Сьере граф, прикажете подавать?

Внутрь просовывается голова прислуги. Киваю утвердительно ему, прикрываю глаза. Я устал. Не физически. Морально... Шуршит ткань полога. Слуги уходят. Открываю глаза — да. Стол накрыт. Еда попахивает дымком костра, на котором её готовили. Вкусно, кстати, получается. Впрочем, так всегда на открытом огне. Поднимаюсь со своего места, подхожу к стоящей в углу клетке, сдёргиваю с ржавых прутьев ткань, которой та накрыта. В ответ слышу злобное шипение. Внутри сидит моя пленница, плотно упакованная. Безразлично пожав плечами, снова усаживаюсь за стол и приступаю к еде. Некоторое время стоит тишина. Иногда стукает нож по тарелке. Обед вышел на редкость удачным! У повара явно талант. Надо будет озаботиться о награде для него... Похоже, что от вкусной еды у меня начинает вновь подниматься настроение. Время от времени между прожёвыванием очередной порции пищи бросаю бесцеремонные взгляды на скорчившуюся внутри яйцевидной клетки саури. На той стандартный пилотский костюм Кланов. Только без знаков различия. Это наводит на мысль, что она не член экипажа, а пассажирка. Поэтому её и запихнули в капсулу последнего шанса, пожертвовав собой и всеми остальными. Молодая. Даже младше меня нынешнего. Не говоря уж обо мне предыдущем. Длинные пепельные волосы, забранные на затылке в пучок, две длинные пряди, как принято, выпущены у висков, оставляя чуть прикрытыми не очень длинные острые аккуратные ушки. Пальцы на руках длинные. Можно сказать, музыкальные, с ухоженными коготками. Точнее, обычными ногтями. А вообще саури практически не отличаются от нас, людей. Во всяком случае, внутренние органы у нас идентичны. Так, несколько внешних отличий: чуть более тонкие кости, что сказывается на внешнем облике и фигурах, остроконечные длинные уши, похожие на звериные. Ну и отсутствует извечный бич человечества — ожирение. Поэтому все наши человеческие женщины остро завидуют самкам саури, те просто не знают таких слов, как целлюлит или лишний вес. Всегда, в любом возрасте, после любых родов — идеальная фигура, поэтому зависть никогда не утихнет... Отвлёкся. Личико... Идеальный овал, с тонким прямым носиком, пушистые длинные брови и столь же длинные седого оттенка ресницы. Губки... Пухлая нижняя, чуть потоньше — верхняя. Между бровей — какой то символ. Естественно, вытатуированный. Похоже, что это метка клана. Правда, какого, я не знаю. Их у саури едва ли не тысяча. Хорошо, хоть язык для всех общий... Необходимый минимум мне известен. Обучают у нас этому переливчатому наречию в обязательно порядке. Как-никак — основной враг человечества, война с которым с небольшими перерывами длится уже больше тридцати лет... Ноги у пленницы длинные. Стройные. Просто умопомрачительной формы. Их не различить под мешковатыми штанинами, но строение тела самки мне хорошо известно. Руки тонкие, с узкими кистями, на которых так же, как у нас, по пять аккуратных длинных пальчиков. Таков вот внешний портрет моей пленницы... Я ем, и замечаю, как саури сглатывает слюну. Украдкой, таясь от внимательного взгляда. Девчонка явно голодна. И даже очень голодна. Случайно уловил негромкое бурчание в её желудке. Тем лучше. Для меня. Покончив с едой, наливаю себе натты, местного напитка, очень похожего на кофе и по вкусу, и по действию. Сейчас все мои люди трудятся снаружи, тщательно разгребая снег и снося всё найденное в кучи. Когда закончат, я бегло просмотрю все находки, отсортирую полезное и нужное, и начнётся погрузка. А потом — обратный путь домой. За корпусами же упавших кораблей приедут позже. И, скорее всего, без меня, потому что мне предстоит вассальная обязанность перед императором Рёко. Год службы вместе со своими людьми. Эх, как же не вовремя. Ну да ничего. Дож потихоньку станет перевозить свалившееся с небес богатство в Парда, а когда закончится срок обязанности, я вернусь и разберусь со всем окончательно. Впрочем, обоз у меня большой, почти сто саней и триста человек сервов. Так что останется мало чего. Мой старый транспортник вёз обычный набор контейнеров для армейских лавок. Одежда, всякая мелочёвка, вроде новых кристаллов с развлекательными записями, ширпотреб, прочее барахло. Ни оружия, ни станков, словом, почти ничего из его груза мне здесь особо и не нужно. Вот будь у меня колониальник, ну, колониальный транспорт — тогда да. А так... Хотя у моего механика большая коллекция всяких инструментов, у парня был бзик по этому поводу, и он тащил на 'Рощицу' всё, что только мог... Эх, Коля... Перед глазами на миг появляется его широкое скуластое конопатое лицо с зелёными глазами. Весёлый, вечно благоухающий вакуумной смазкой. А умер так нелепо, от декомпрессии. Первый же метеорит прошил корпус корабля насквозь, просадив моторный отсек, и атмосфера мгновенно улетучилась через микропробоину. Надеюсь, он не успел понять, что произошло... Ну, человеческий корабль тоже сильно разбит. Практически так же, как эсминец саури, так что, особой надежды найти его богатства нет. Но если найдёт — тогда я смогу нарезать валы и винты для суппортов... Тянусь за сладкой булочкой, и перехватываю горящий ненавистью взгляд саури. Чуть дёргаю краешком губы в ухмылке. Самка отворачивается. Лениво отщипываю от сдобы по небольшому кусочку, тщательно прожёвываю. Девчонка отворачивается. Пытается переменить позу, но со связанными руками и ногами это не так то легко. Тем более, в этой идиотской клетке. Раздаётся резкое шипение. Ага! Похоже зацепила раной прут. И ей больно. Точно! Вижу, как вздрогнули её плечи, и она даже на мгновение откинула свою головку. Потом утыкается в поджатые под себя колени, и молчит. Ну, что же... Вспоминаю уже почти забытые звуки их языка, вбитые в меня с помощью глубокого гипноза:

123 ... 383940

↓ Содержание ↓