Токио-3. Икари Синдзи.
Ярость Евы вычерпала меня мало что не до дна. Мир вокруг казался пыльным и серым, а отголоски фантомной боли — терзали меня, не давая толком уснуть. Впрочем, последнему не меньше мешали врачи, кажется, твердо решившие доделать то, что не удалось Ангелу. По крайней мере, крови они у меня забрали больше, чем враг, которому так и не удалось добраться до моего реального тела. Не понимая, что со мной происходит, они брали все новые и новые анализы, пока не пришел культист Императора, закончивший процедуры с Аянами Рей.
Разобравшись в том, что происходит, Като-сан наорал на окружающих меня медиков, выразив глубокие сомнения в их умственных способностях. После этого мне вкатали обезболивающее, успокаивающее и несколько инъекций разных витаминов. После этого Като-сан удалился, пообещав того, кто меня побеспокоит до утра — лично направить на обширное проктологическое обследование, и проследить за выполнением рекомендаций.
Утро застало меня в некоторой депрессии. Сил по-прежнему почти не было, равно как и желания что-либо делать. Так что некоторое время я просто лежал, рассматривая незнакомый потолок. Тоненькие и редкие извилистые черные линии подсказывали, что строение возведено капитально и качественно, и без внешнего вмешательства способно простоять очень и очень долго. Впрочем, ощутив, что накопил достаточно сил, чтобы отказаться от одного из даров Всеизменяющегося, я закрыл глаза, а когда снова открыл их — потолок над моей головой вновь радовал меня идеальной побелкой. Правда, не приходилось и мечтать о том, что мне удалось навсегда избыть этот нежеланный дар: когда я снова встану на Грань — линии неизбежной смерти вновь расколют небо надо моей головой, даруя мне ощущение хрупкости и ненадежности всего сущего.
Лежать становилось скучно. Плейер я снял по совету Акаги Рицко, когда собирался отправиться в капсулу, и где он сейчас — я не имел ни малейшего представления. Книг в палате не было. Зато в одном из ящиков стоявшего у окна стола нашлось несколько листов чистой бумаги и три простых карандаша разной твердости. Это навело меня на мысль, и я вновь попытался решить когда-то заданную Учителем задачку, и нарисовать Логрус. Задача, впрочем, осталась нерешенной, и я не стану обвинять в этом Кацираги Мисато, пришедшую забрать меня из госпиталя. К моменту ее прихода я уже безнадежно запутался, и отчетливо осознавал, что делаю что-то не так, но продолжал править рисунок уже из чистого упрямства.
Однако, похоже, что у меня все-таки что-то начало получаться, хотя на средоточие Хаоса рисунок все равно не был похож даже издали. Но, по крайней мере, капитана Кацураги мне удалось заворожить.
Разговор в коридоре оставил неоднозначные впечатления. Ощущения, исходящие от этой Джессики Браун в точности соответствовали тому, что я воспринимал от Хига-сан, и заставляли меня задуматься, вспоминая некоторые особенно хитрозлобные проклятья, способные привести человека к "совершенно случайной" гибели, не бросив даже тени подозрения на убийцу. Это ощущение только усилилось, когда отец принес ей приказ о повышении. И успокоиться мне удалось только после того, как Мисато-сан разъяснила мне сущность данного приказа и смысл образования в институте "отдела Вторичных проектов".
Однако даже это разъяснение хоть и уменьшило мое желание продвинуть мировую магическую науку, сказав новое слово в прикладной малефцистике, но полностью этого желания не убрало. И, кажется, Мисато-сан это мое состояние заметила.
По дороге от выхода из Геофронт, находящегося в стороне от города, к месту моего нового проживания, Мисато остановила свой автомобиль на смотровой площадке. Внизу, в долине, лежал город. Конечно, с городами планетарного масштаба, в которых мне приходилось бывать по поручениям Учителя, он не сравниться. Но лучи восходящего солнца придавали ему определенное очарование. В отличие от полосы погашенных, но все еще дымящих пожаров и разрушений, как огромный шрам проходящей прямо через центр города. К счастью, с той точки, где мы стояли, не было видно кратера от N2-бомбы...
Под вой сирены раздвинулись заслонки, и из подземных шахт начали выдвигаться убираемые на ночь здания. Мисато-сан начала рассказывать что-то пафосное и возвышенное, про "город, противостоящий Ангелам". Но я хмуро взглянул на нее и спросил:
— Сколько?
— Что "сколько"? — попыталась изобразить непонимание мой командир.
— Сколько погибших... там? — и я указал на следы моей схватки с Ангелом.
Мисато-тайи отвела взгляд. Мы немного постояли, пока я не понял, что она не собирается отвечать.
— Так сколько? — повторил я вопрос.
— Да не знаю я! — выкрикнула капитан Кацураги. — Еще считают. Не все завалы разобраны... Зато некоторые, считавшиеся пропавшими без вести — еще возвращаются оттуда, куда они позабивались... Даже военные еще не полностью потери посчитали! А уж гражданские... — и она тяжело махнула рукой.
Я сжал челюсти. Конечно, хотелось бы сказать себе, что "в следующий раз я смогу лучше"... Но вот смогу ли? Я не знаю...
Токио-3. НЕРВ. Госпиталь НЕРВ. Аянами Рей
Утро я встретила в госпитале. Через открытую дверь я видела, как прошли мимо Кацураги-тайи и сын Командующего. Икари-сан был хмур и как будто чем-то расстроен. Возможно — он тоже считает, что не справился?
Я задумалась. Почему Икари-сан захотел получить под свое командование меня — бесполезный придаток, не способный участвовать в управлении Евангелионом? И что имела в виду Кацураги-тайи, когда назвала его "бака-хентай"? Нет, в некоторых книгах, которые мне удалось прочитать, описывались отношения между мужчиной и женщиной. Но... Не может же Икари-сан пожелать вступить в такие отношения со мной? Или... может? И, если пожелает, то что мне ответить? Я совершенно не представляю, как вести себя в подобной ситуации...
— Аянами-кун. Доброе утро. — Командующий время от времени посещал меня после аварии, вызывая раздражение Хига-сан. Но сегодня? После боя? — Проснулась?
— Хай, Икари-сама... — я пытаюсь приподняться, но Командующий, успевший подойти вплотную, удерживает меня.
— Это хорошо, — блеснул очками Икари-сама. — А то я не могу уделить тебе много времени.
— Простите меня, Икари-сама... — я попыталась принести извинения Командующему.
— За что? — удивился он.
— Я... не смогла...
Икари-сама сел на стул рядом с постелью-каталкой и поставил локти на тумбочку. Взгляд его поверх сплетенных пальцев уперся в стену.
— Это ты меня прости, Рей-кун, — ответ ошеломил меня. — Я не должен был использовать тебя в качестве инструмента давления... Это было нечестно и жестоко и по отношению к нему, и по отношению к тебе. Но нам всем очень нужно было, чтобы Синдзи-тян управлял Евой. У нас просто некем было его заменить.
— Но я... — я попыталась дернуться, но Командующий покачал головой.
— У тебя — шесть переломов, недолеченные ожоги, поврежден глаз. Тебе надо лежать и выздоравливать, — он опустил руки и повернулся ко мне. — Тогда, будем надеяться, что к следующему бою — ты уже будешь управлять Евой-00, и поможешь Синдзи-куну.
— Хай, Икари-сама, — что еще я могу ответить.
— И еще... — Командующий замялся. В первый раз я видела, чтобы он не находил слов. Обычно он всегда четко и жестко высказывал свое мнение как подчиненным, так и начальникам, не делая различий. — Хотя Хига-сан умерла, но после выздоровления тебе придется вернуться в ту квартиру, где ты жила перед этим... злосчастным экспериментом. Прости...
— Меня устраивают условия моего проживания, — я не понимаю, за что Командующий может просить у меня прощения?
— Тебя, может быть, и устраивают, — криво, одной стороной губ усмехнулся Икари-сама, — но, думаю, кое-кого другого они никак не устроят...
Я пожала плечами, вздрогнув от боли. А что мне еще оставалось?
-Икари-сама... — начала я. — Простите, пожалуйста... Не могу ли я обратиться к Вам с просьбой?
— Конечно, можешь, — кивнул Командующий.
— Не могли бы Вы приказать доставить мне новые книги? Эти, — я кивнула в сторону стопки книг на столе, — я уже прочитала.
— Они будут доставлены, — Икари-сама улыбнулся. — Что бы ты хотела почитать, Рей-кун?
— Что-нибудь по... — я замялась, не зная, как сформулировать то, что было мне непонятно... или, хотя бы, в какой области это "непонятное располагается. — По психологии.
— Конечно, Рей-кун, — Командующий улыбнулся и потрепал меня по голове, — книги будут тебе доставлены.
Вот и хорошо. Когда мне принесут книги — я буду читать. И пойму...
