Книга 2.
* * *
*
Проснувшись, я пошарил рукой по полу рядом с топчаном, но ни одна клыкастая сволочь не догадалась оставить там кувшин с водой. Вот же нелюди бестолковые, видели же, что их драгоценный Вестник идет словно матрос по палубе попавшего в шторм корабля. Придется вставать и тащиться на кухню.
От резкого подъема у меня закружилась голова, и виски пронзила острая боль. Черт, знал же, что градус понижать нельзя. А все Рамон: давай, попробуй, лучшее пиво в столице... Вкус я вправду был отменным, такого на Земле пробовать не приходилось. Плотное, ароматное, холодное, с хвойной горечью, переходящей в легкую сладость на послевкусии, и божественный аромат хмеля, скрывающий крепость напитка. Хорошо погуляли, давно такого себя не позволял. Но боже, как же болит голова!
Я некоторое время посидел на кровати, размышляя, что лучше — сходить за водой или еще поспать? Победила жажда. Немного пошатываясь и морщась от боли в висках, я подошел к двери своей комнаты, и попутно похвалил себя, что вчера не стал раздеваться и перед сном только стянул с ног сапоги. В общей зале было пусто, только валялись подстилки, на которых спали орки. На секунду кольнула тревога, я быстро шагнул к окну и с облегчением оперся о стену, услышав тихую орочью речь.
— Нет, так не получится, — лениво возразил кому-то Гэцэн.
— Я говорю, только так и можно, — Цэгун как всегда о чем-то спорил. — Смотри: берем человека, ломаем ему спину и он складывается назад, потом быстро сворачиваем голову и в результате он смотрит на свой зад! Ардын?
— Не, он помрет сразу. Шею свернуть — это же верный способ убить любого.
— А давай попробуем? Спорю на свой кинжал, что у меня все получится! Вечером поймаем прохожего и попробуем. Спорим?
— Нельзя, — неуверенно произнес Ардын, — мы дали ему слово не выходить за ограду.
— А мы не будем, — согласился Цэгун, почувствовав колебания десятника, — помните, он нам рассказывал, как рыбу в реке ловят? Вот так и мы — кинем на веревке что-нибудь ценное, гном или человек это увидит, вцепится и попадется в наши руки!
Орки на некоторое время замолчали, обдумывая идею столь странной рыбалки. Тут я заметил стоящий на полу кувшин, поднял его, покачал в руке и, обрадовавшись тихому плеску, жадно припал к горлу. Холодная свежая вода показалась мне нектаром. Все-таки я молодец, что было выбрал дом с колодцем во дворе!
— Шонхон, как думаешь, поймаем? — спросил Ардын у Шонхона, которого из-за службы в Храме и моего лечения, считали лучшим специалистом по людям.
— Я думаю, что без магии ничего у вас не получится.
Голосе Шонхона прозвучал так, будто он объяснял ученикам прописные истины. Я аж головой помахал, пытаясь избавиться от наваждения, что во дворе сидит не полуграмотный кочевник, а убеленный сединами профессор университета.
Орки снова замолчали, а мне стало интересно, что они так обсуждают. Я аккуратно поставил пустой кувшин на пол и прислонился к стене, так голова кружилась меньше.
— Точно без магии не получится? — переспросил лекаря Цэгун.
— Да, может пару мгновений еще поживет, а потом точно сдохнет.
— А если тогда так, — теперь подал голос обычно молчаливый Цогт, — выбиваем осторожно глаз, и наклоняем голову вперед!
'Выбиваем осторожно глаз'? — от такой формулировки я аж икнул. Что ж они задумали, что даже Цогт, эта здоровая флегматичная туша, стал таким красноречивым?
— А может он слова перепутал? — задумчиво произнес Ардын, даже не помышляя остановить это безобразие. — Сами видели — он был не в себе, вином разило, словно в нем искупался. Вот и сказал 'натяну' вместо 'дотяну'.
И тут понял, о чем они говорят: вчера, чтобы орки не разбудили меня рано утром своим гамом, я приказал им молчать, пригрозив самому громкому глаз на зад натянуть. Нужно быть осторожнее с земными идиомами, не понимают тут юмора, дикари-с. Но шутки в сторону, раз уж Цогт разговорился, а Ардын не только не осаживает ветреного Цэгуна, очевидно, что отряд изнывает от безделья. Если им срочно не придумать занятие, они точно учудят чего-нибудь такое, что все на плахе окажемся. Сейчас вот только немного вздремну, и начну думать, а то на больную голову ничего другого не приходит кроме разбоя в темном переулке.
Проснувшись второй раз, я почувствовал себя намного лучше. О знатной гулянке с Рамоном напоминала только легкая жажда, голова не болела, с координацией тоже все было в порядке. Я натянул на ноги сапоги, накинул безрукавку, взял плащ и посох шамана и вышел во двор. Орки, мельком взглянув на скрипнувшую дверь, продолжили заниматься своими делами. Н-да, дисциплины ни какой. Хоть бы встали или поздоровались бы со мной, я же у них как бы за главного. Я на мгновение представил, как они все разом вскакивают с земли, становятся в строй и начинают рявкать приветствие, и рассмеялся.
— Шонхон, иди сюда, — махнул я рукой лекарю, внимательно осматривающего засушенные травинки на разложенной перед ним тряпице. Дождавшись, я протянул ему посох и плащ. — Возьми это.
— Зачем? — осторожно поинтересовался Шонхон.
Несмотря на длинное путешествие, лекарь все еще меня побаивался и старался держаться подальше.
— Бери, говорю!
Шонхон сглотнул от волнения слюну и взял наследство Кархая.
— Одевай, не бойся, — приказал я лекарю.
Шонхон трясущимися руками надел плащ и оперся на посох.
— Ну как, похож он на шамана? — спросил я у орков.
Огадуры придирчиво осмотрели лекари и единодушно вынесли вердикт:
— Ни капли не похож...
— Посох не так держит...
— Лицо простое...
— Ты человеческий язык знаешь? — обратился я к лекарю, отметив, что солнце уже в зените.
— Немного, — осторожно ответил Шонхон. Несмотря на длинное путешествие, лекарь все еще меня побаивался и старался держаться подальше.
— Тогда будешь учить остальных. Сначала счету. Вечером приду, проверю.
— Зачем? — спросил лекарь.
Я посмотрел на заинтересованных представлением орков и чуть не ляпнул знаменитое: 'Посольство будем брать'.
— Затем, что мы в этом городе надолго и пора вас куда-то пристроить.
— Куда? — встрепенулся Ардын, — мы тебя одного не оставим.
Десятник знал, что единственная работа, на которую может рассчитывать орк — это служба в отряде наемников на материке. Они же, кроме как сражаться и охотиться, ничего другого не умели. Был, правда, вариант с портом, там всегда требовались грузчики, но суеверия и предрассудки местных жителей поставили на этой идее жирный крест. Спасибо Рамону, просветил вчера, что всех орков считают шаманами и разбойниками-людоедами, таким не доверят даже дров нарубить — мол такое чудище если топор не украдет и им же хозяина не зарубит, то точно сглазит.
— Здесь пристроим, — пообещал Ардыну и кивнул на Шонхона. — охранять его будете. Он шаманом нашим будет.
— Но я не умею, — пролепетал бедный лекарь. — Духи меня не слушаются, я же рассказывал...
— А куда ты денешься? — я ласково потрепал Шонхона за плечо. — Плащ у тебя есть, посох тоже, да и еще в травах разбираешься. Чем не великий шаман огадуров?
[ОБНОВЛЕНИЕ ОТ 09.10.2016]
В городе было два больших рынка — 'королевский' и 'рыбный'. Первый находился почти в центре столицы, в находящихся там лавках аллирийских купцов можно было купить все, было бы золото. Магические артефакты, ювелирные изделия, броня и оружие лучших мастеров Островного королевства и подгорных кланов, алхимические ингредиенты и диковины со всего света. Выносной торговли там не было, все только в лавках и торговых домах. По брусчатке день и ночь прогуливался отряд стражников, готовый тут же схватить наглого воришку, рискнувшего покуситься на добро богатейших торговцев королевства.
'Рыбный' рынок, в отличие от 'королевского', был более простым и не требовательным к размеру кошелька покупателя. Ткани, специи, мелкая живность, различная утварь, вино, соль, хлеб и, конечно же, огромное разнообразие рыбы привлекали сюда всех жителей города. По задумке властей, рынок должен был располагаться на широкой площади, огражденной невысокой оградой из белого ракушечника, но он уже давно не вмещал в себя всех желающих. И поэтому на 'рыбном' торговали везде: на соседних улицах, в притирку к стенам двухэтажных домиков и вдоль дорог, вплоть до пирса, разложив многочисленные товары на грубо сколоченных прилавках или прямо на земле.
На восточной окраине 'рыбного' рынка, стояло серое неприветливое здание городской стражи, в казематах которого томились будущие каторжане. Столица постоянно расширялась, и материала для строительства катастрофически не хватало, поэтому за многие преступления основным наказанием была работа в каменоломнях. Разница между мелким воровством или убийством была только в длительности наказания. Смертная казнь — это уж для самых отъявленных преступников: пиратов и фальшивомонетчиков. Их, под громкие улюликивания толпы, вздергивали на стоящей вблизи виселице и, для назидания, оставляли гнить на веревке.
Местные торговцы то ли из-за каких-то суеверий, то ли из-за смрада мертвых тел, старались не приближаться к виселице ближе чем на двадцать шагов. Только вечером, закрыв лавки, проходили мимо и кидали в руки осужденных, протянутые через железные прутья окошек подвала, остатки непроданной еды.
Предрассудки предрассудками, но это место подходило для моих целей идеально, и главное, аренда земли здесь должна была стоить намного меньше. А запах от виселицы не так страшен, по мне рыба у торговцев к концу дня воняла сильнее.
Зайдя на территорию 'рыбного' рынка, купил кулек свежих пирожков со сладкой начинкой, и, дегустируя на ходу продукты местной кулинарии, дошел до одинокого стражника, стоящего рядом с виселицей.
— Дорого дня, уважаемый, — поприветствовал я блюстителя порядка, меланхолично наблюдавшего за рыночной суетой.
Тому было слегка за сорок, плотная куртка, обшитая металлическими бляхами, была расстегнута около ворота, шлем сидел на голове немного криво. Из оружия у него было длинное копье, да обитая железом дубинка, висевшая на широком кожаном поясе.
Стражник лениво на меня посмотрел, переступил на месте, и устало произнес:
— Узников кормить днем запрещено.
— А на кой их кормить? — удивился я.
— Правильно, не зачем, — согласился стражник и вытер рукавом набежавший из-под подшлемника пот. — Быстрее сдохнут — меньше проблем, другим наука. Че надо?
— Да ничего, по рынку хожу, смотрю, только устал немного от шума и мельтешения. Решил в сторонку отойти, отдохнуть, — ответил я и откусил пирожок.
— С мясом или рыбой? Если с рыбой, лучше выкинь, животом будешь потом маяться, — посоветовал он. — Они утром пирожки пекут из той, что пропала накануне. Вечером лучше брать, так свежее.
— Нет, сладкие, — я доел пирожок, облизал выступившую на пальцы начинку и протянул кулек. — Хочешь?
Стражник задумчиво пошевелил челюстью, вздохнул, словно ему предстояла тяжелая работа, и потянулся к кульку. Сграбастав зараз четыре пирожка, он оставил в руках один, спрятав остальные под полой куртки. По нынешней жаре он в ней уже, наверное, спарился. Да и шлем под солнцем нагрелся сильно, вон волосы все мокрые.
— А что здесь стоите, узников караулите? — спросил я, подождав, пока он прожует кусок.
— Не-а, пиратов, — смог удивить меня стражник. — Несколько лет назад они сперли с виселицы труп своего главаря, шуму потом было, до самого неба. Уже никто не помнит как звали того висельника, да и подельников всех давно пустили на корм рыбам или тут же вздернули, но дурацкий указ об охране виселицы никто отменять не собирается. 'Дабы впредь', — процитировал он свое начальство, подняв указательный палец вверх, и зло сплюнул.
— А-а, поэтому здесь рядом торговцы и не ставят свои палатки, — догадался я.
— Что? — переспросил он, — нет. Запрета такового нет, бояться просто, что свою торговую удачу мертвяк заберет. А к чему спрашиваешь?
— А как тебя звать, уважаемый?
— Элар, — нахмурился стражник.
— Элар, а меня Вольдемар. Я вот хотел палатку на рынке поставить, да места свободного там нет. Не за оградой же, словно босяк какой-то, дело вести.
— Этими делами в магистрате вообще-то занимаются.
— Да разве чиновники что в жизни понимают? У них, главное, бумаги должны быть в порядке, а про людей им не интересно. Добрый человек должен жить так, чтобы другим неудобства не чинить. Вот ты не против, если здесь я свою палатку открою?
Стражник, услышав мой вопрос, приосанился. Не каждый день у него, словно большого начальника, торговец разрешение спрашивает. Элай провел ладонью по усам, словно солидный купец при заключении сделки, и напыщенно произнес:
— Хороший ты человек, Вольдемар, правильный. Я так полагаю, что близкая торговля приведет сюда много разного люда. А вдруг среди них лиходеи морские? Тут тогда нужно будет за висельниками присмотр усилить.
— Вот поэтому, уважаемый Элар, я с тобой и решил сначала посоветоваться. Чтобы проблем хорошим людям не создать, да и помощь получить, случись что, — я достал из кошелька серебряную монету и перекатил ее по пальцам.
Нехитрый трюк ошеломил стражника. Он завороженно уставился на монету и непроизвольно сглотнул. Все правильно, стоя здесь денежку с торговцев не сшибешь. А тут такое счастье привалить может. Я большим пальцем подбросил монету, и стражник поймал ее в воздухе.
— Всегда на меня положиться сможешь, — заверил меня Элар.
— Вот и хорошо, — улыбнулся я стражнику, — а не подскажешь, с кем в магистрате лучше поговорить насчет этого места? Ну, чтобы, побыстрей все оформить, понимаешь?
— Быстрее? Тогда ищи Кирана, но больше трех серебрянок ему не давай.
— Спасибо, дружище! — искренне поблагодарил я Элара и отправился в магистрат.
Через пару часов я нашел Кирана и, повторив трюк с перекатыванием монеты, получил полное содействие в своих начинаниях. Небольшая заминка вышла с определением сумму налога, который здесь зависел от размера торговой площади и вида товара.
— Чем торговать будешь? — Спросил чиновник.
— Советами.
— Чем, чем? — переспросил Киран.
— Советами, — подтвердил я. — Как лучше поступить, что сделать. Многие не знают что хотят, вот я и буду давать им советы.
Чиновник посмотрел на меня как на умалишенного, но перечить не стал. Что ему какой-то сумасшедший, решивший выбросить деньги на ветер? А вот учет порядок требует, поэтому Киран вздохнул и устало сказал:
— Советы это хорошо, но их нет в списке облагаемых товаров и дел. А без налога никак нельзя, не порядок это — торговать на рынке и не платить.
— Ну, тогда, сувенирами. Это фигурки различные, из дерева и обычной кости.
Чиновник удивленно поднял брови, но, увидев еще одну монетку, понятливо кивнул и произнес.
— Так и запишем, детские игрушки. С них налог будет меньше.
Продолжение следует....
