Большая благодарность А.ф.Г.
за ряд ценных идей и предложений
Книга 2.
Часть I. В плену иллюзий
Глава 1
Всего пару дней назад я наслаждался теплым осенним солнцем, а теперь дрожал от пронизывающего до самых костей холодного ветра. Ночью неожиданно выпал снег, превратив окружающую местность в ослепительно белую степь. С утра подтаяло и стало еще хуже, теперь мне приходилось месить ледяную кашу прохудившимися сапогами и мечтать о костре на привале. Небо начинало хмуриться, если так пойдет и дальше, то к вечеру не избежать метели. Нужно найти хорошее укрытие, а то замерзнем все тут на фиг. Вон Ровен Митт уже сейчас еле передвигается, да и то опиравшись на широкое плечо гнома. Только Снурвальду и Хардену все нипочем. Первый родился в этих краях, ему такая погода привычна, ну а жрец практически не чувствует холода, даже куртку немного расстегнул, видимо жарко новоявленному темному жрецу. Эх, сейчас бы мне хоть какие-нибудь перчатки, нет, лучше хорошо прошитые кожаные ботинки на меху, руки можно и на ходу погреть. На привале нужно будет внимательно осмотреть обувку — может сумею ее починить и утеплить. Я остановился и подышал на ладони. Нужно набраться терпения, Снурвальд обещал, что сегодня-завтра выйдем к людям. Давно уже пора, вместо обещанных северянином полутора недель, мы тащились через эти пустые земли добрых дней двадцать. Окружающий пейзаж надоел до чертиков — камни, камни и еще раз камни. Изредка попадались похожие на кусты чахлые деревца. Горели они плохо, густо чадили, но лучше топлива у нас не было.
Идущий за мной Харден задел ногой припорошенную снегом корягу и шумно упал. Вскочив, первым делом жрец проверил спрятанный за пазухой черный кинжал, и только потом стал отряхиваться. Артефакт был цел и невредим, я уже и не надеялся, что с ним может что-то случится. Хорошо, что теперь эта штука у него. Для этого мне пришлось всего несколько раз как бы случайно уронить кинжал и продолжать при этом идти дальше, словно не заметив потери. В итоге Харден, после моих довольно вялых возражений, отобрал каменный клинок. Теперь пусть сам будет объяснять своему высокому начальству, почему артефакт несет не маг, отмеченный его благословлением, а верный и единственный жрец. От этой выходки за версту несло мальчишеством, но избавившись от кинжала, я чувствовал себя легче. Словно, наконец, сумел отмыть руки от чего-то склизкого.
Пока мрачный Харден приводил себя в порядок, я вновь задумался о своем будущем. Эйфория от свободы давно прошла, теперь можно было трезво взглянуть на ситуацию. На холоде думалось тяжело, мысли то и дело сбивались. С одной стороны все было хорошо, я выбрался из рабства и теперь практически готов к адаптации в новом мире. А что? Язык знаю, некоторые местные реалии уже знакомы. Сумел разобраться в магии, пусть пока только в ее азах, но и этого уже хватит, чтобы иметь больший общественный статус, чем, например, беглый раб или крестьянин. У меня даже есть первоначальный капитал и поддержка местных. По-хорошему, подучиться бы еще магии, и можно искать дорогу домой. Домой, ибо чувствую, что выйдет мне боком вся эта история с древним богом. Пованивало от высокой политики застарелой мертвечиной, да и сам хозяин забытого храма был каким-то мутным. Не темным, а именно мутным. Даже имени своего не сказал, приходилось в разговоре с Харденом называть его нейтрально — Древний. Незнамо откуда засевшее в голове прозвище "Великий змей" я держал при себе, чувствуя всем нутром, что не понравится оно старому богу. Интуиция в мире магии играет огромную роль, сколько она уже меня выручала, поэтому доверился предчувствию и на этот раз.
Мое общение с Древним было коротким. Он пообещал вернуть меня домой и попросил взамен только узнать имя врага, сумевшего заблокировать божественную связь с храмом. Еще дал туманный намек на дополнительный бонус, если сумею положить на алтарь его недоброжелателя обсидиановый клинок. И все, даже спасибо не сказал. Хотя когда я это, опустив только свое иномировое происхождение, пересказал Хардену, он уверил меня в чрезвычайном расположении Древнего. Даже назвал отмеченным каким-то благословлением. Только это и не хватало для полного счастья — лавры избранного меня не прельщали, да и не ощущал особого расположения высших сил.
Своих спутников мы с Харденом не стали посвящать во все детали. Сказали только, что нам повезло наткнуться на древнее святилище исчезнувшего народа, в котором нашел прибежище один демон. Я его смог победить и теперь можно отсюда уплывать.
Не по нутру мне были эти недомолвки, как и опасался, новая тайна нас стала постепенно разделять. Меня это коснулось в последнюю очередь, а вот с Харденом гном и наемник старались разговаривать только по делу, будто догадавшись об изменении его статуса.
Я покачал головой, не нравилась мне эта история с древним храмом, ох как не нравилась. Особо раздражало, что темный бог не спросил моего согласия. То ли Древний был настолько уверен, что я не откажусь от такого предложения, то ли он посчитал, что смертный должен быть вне себя от счастья после оказанного доверия. Скорое всего последнее, мы для него простой инструмент, не имеющий права на свое мнение. Как он там меня называл? Мелким или низшим? То же еще один Гитлер нашелся, юберменш недоделанный! Будет еще указывать что делать. Сейчас вот избавился от артефакта, и ничего со мной не случилось, потом, если приспичит, отделаюсь и от излишней опеки Хардена. Уж не знаю, что там ему наговорил Древний, но эта храмовая сволочь постоянно крутилась рядом, не на минуту не оставляя меня в одиночестве. Словно вынюхивает что-то.
Я остановился и ожесточенно потер руками горячее лицо. Куда-то мысли не туда ускакали. Откуда причина такой злости? Неужели это остатки из того бреда, привидевшегося мне на алтаре? Наверное, да. После насланного тварью из кинжала видения, в котором Харден хотел моими руками убить Ровена Митта, я не мог смотреть на послушника как прежде. То и дело за его добродушной улыбкой жреца мне чудился злобный оскал. Это недоверие стало распространяться и на других членов отряда, порой казалось, что они готовы в любой момент сбросить топорно сделанные маски дружелюбия и оставить меня одного в снежной пустыне.
Стоп, опять не туда заносит. Остальные-то тут причем? С Харденом понятно, уж больно реалистичным был насланный сон в храме, от такого просто так не избавишься, особенно, если человека знаешь всего без году неделю. Я несколько раз глубоко вздохнул и злость стала потихоньку исчезать. Странно все это, у меня давно не было таких перепадов настроения, причем наиболее сильно это проявлялось утром. Днем с эмоциями было справиться намного легче, а после сна мне приходилось немного медитировать, чтобы не сорвать злость на спутниках.
Да и сам сон начал потихоньку превращаться из отдыха в пытку. Вместо нормальных сновидений я будто проваливался в багрово-огненную бездну. Ничего такого конкретного, за что можно было бы зацепиться для анализа, в моих снах не было. Оставалось только гнетущее чувство тошноты, словно меня всю ночь раскручивали на центрифуге. Ох, боюсь — подцепил какой-то вирус. Удивляюсь, как этого еще раньше не произошло, ведь у меня нет иммунитета к местным болезням. А если вспомнить случай в лодке?
С острова, на который нас выбросил таинственный портал из гномьих шахт, наша лодка отчалила от берега сразу после восхода. Большая вода всегда меня манила, на нее был готов смотреть часами. Я расположился на корме и решил немного полюбоваться морем, но насладиться прекрасным видом не успел. Веселые солнечные блики на мгновенье ослепили меня, а потом весь мир изменился. На него будто легла желто-красная паутина, превратив окружающее пространство в блеклые декорации реальности. Я пытался проморгаться, но не мог избавиться от заполонивших мое зрение линий. Куда бы не посмотрел, они постоянно плыли перед моими глазами, изменяясь и свиваясь в причудливые узоры. Я прекратил дышать, почувствовав, что приближаюсь к порогу величайшего в моей жизни открытия. Но не хватило самой малости, после следующей порции ярких вспышек на воде у меня резко сжало горло и сознание отключилось.
Когда очнулся, долго не мог понять, что со мной произошло и почему у всех такие озабоченные лица. Особенно у Снурри, обошедшегося без своих обычных шуточек. Тогда я приказал себе выбросить это из головы, а видимо зря, не того боялся. Чего испугался? Да того, что если судить по симптомам приступа, мне можно уже сейчас паковать чемоданы и готовиться к переселению в мир иной. Но не на другую планету, а в ад или рай. Хотя, судя по последнему году жизни, ждать меня будут только под землей. С эпилепсией долго не протянешь. А как еще можно трактовать судороги, вызванные яркими вспышками? Даже без медицинского образования с такими признаками можно с уверенностью поставить неутешительный диагноз.
Так думал тогда. Наверное, я все же поспешил с выводами. Точно, эпилепсия тут не причем, скорее всего это случилось от перенапряжения. Сколько перед этим энергии прошло через меня! Океан, не меньше. Если верить Хардену, такое по силам только волшебникам ранга архимага, но большому эрудиту веры особой не было, он постоянно говорил всем, что я великий маг и скоро заткну за пояс знаменитых чародеев древности. Врет, конечно, но немного приятно.
С того самого случая мир еще несколько раз одевался в желто-красную паутину, но сознания я больше не терял. Это вселяло определенные надежды. Главное, чтобы эти черточки в глазах окончательно исчезли. Словами не передать, как они мешают колдовать, так и норовят влезть и разрушить правильно построенное плетение. Так и угробиться можно. Именно из-за этого решил повременить с введением в мой распорядок ежедневных тренировок.
Крепко задумавшись, я механически переставлял ноги и перестал наблюдать за окружающим миром. В себя пришел после того, как усилившийся ветер кинул мне в лицо пригоршню снега. Блин, вот и накаркал. Еще немного и начнется настоящая метель. Я ускорил шаг и догнал Снурвальда.
— Нам нужно найти укрытие, — сказал я и указал рукой в затянутое низкими тучами небо.
— Знаю, — ответил наемник. — Я с утра немного изменил маршрут, скоро мы должны выйти к старой крепости.
— А ты не ошибешься с направлением? — все-таки ориентироваться в такой местности, практически лишенной примет, даже для выросшего здесь человека почти невыполнимая задача.
— Нет, приведу вас точно туда. Еще когда небо было чистое, я попросил Онира крепко запомнить нужное направление, теперь он меня сразу поправляет, стоит хоть немного сбиться, — наемник остановился и громко, перекрывая нарастающий шум ветра, крикнул гному. — Дружище, я правильно иду?
Онир утвердительно потряс головой, отчего с его бороды осыпалась начавшаяся собираться наледь. Я позавидовал его пышной растительности на лице, у меня после встречи в лесу с демоном волосы на щеках отказывались расти. А с ними было бы теплее.
— Как я придумал, здорово, да? — похвалился Снурри. — Да за такую идею, использовать гномов в качестве путеводной звезды, мне только в султанате отсыпят полный кошель золота.
— Ты сначала приведи нас туда, а потом уж считай монеты, — живой компас недоверчиво хмыкнул и шумно высморкался, показав свое отношение к прожекту наемника.
Недавно мне казалось, что в подземельях у гномов было холодно. Наивный, я тогда не знал каково это попасть в метель без зимней одежды. Мы шли плотной толпой, видимость была низкой и существовала реальная опасность потеряться. Даже Харден перестал бравировать своей морозостойкостью и теперь кутался в свои тряпки, только по недоразумению называвшиеся одеждой. Да и остальные были одеты не лучше. Все, что только было можно, мы потратили на то, чтобы как можно лучше утеплить себя. Впервые все были благодарны скаредности Ровена Митта, таскавшего с собой ворох тряпок. Наверное, именно так выглядели немцы под Сталинградом в сорок втором — грязные, обмороженные, так укутанные в ворох разной одежды и ткани, что становилось непонятно — мужчина это идет или женщина.
Ветер безостановочно дул в лицо, чтобы преодолевать его сопротивление приходилось низко сгибаться, чуть ли не по пояс. Подтаявший утром снег покрылся ледяной коркой, ноги постоянно скользили, и приходилось делать короткие шаги, чтобы не поскользнуться. Скорости, разумеется, такой способ передвижения не прибавлял. Первым не выдержал Ровен. В какой-то момент его покинули силы, он упал и больше не смог подняться.
— Онир, подожди, — прокричал Снурвальд идущему впереди отряда гному.
Подгорный житель медленно развернулся и, прижав ладонь к лицу, попытался рассмотреть через снежную круговерть причину остановки. Его борода и густые брови давно уже покрылись коркой льда, отчего гном стал похож на Деда Мороза. Но не на того добренького дедушку, которого я знал из детских сказок, а на беспощадного хозяина стужи и холода.
Онир, подталкиваемый в спину сильным ветром, подбежал к нам. С трудом мы подняли старика, ставшего неожиданно тяжелым для его телосложения. Снурвальд часто задышал на свои пальцы и, немного их согрев, просунул руку под отрез ткани, служившей Ровену Митту шарфом.
— Жив! — облегченно выдохнул наемник и громко крикнул, чтобы его слова мог расслышать напряженно прислушивающийся гном. — Он жив, просто потерял сознание.
Онир крепко сжал кулаки, обмотанные обрывками старых штанов. Он прекрасно понимал, что если мы не найдем в ближайшее время укрытия, то его старый друг умрет.
— Ты можешь что-нибудь сделать? — обратился гном к северянину. — Где твоя старая крепость?
— Где-то рядом, — Снурри неопределенно указал назад.
— Может попробовать закопаться в снег? — предложил Харден. — Я читал, что так на самом севере люди спасаются от холода.
— Здесь мало для этого снега, — осклабившись, прокричал наемник. — Так, попробуйте нарубить льда и сделать из него хоть какой-нибудь заслон от ветра. Ждите, я сейчас.
После этих слов он переложил замерзающего старика на руки Хардена, скинул с плеч сумку, резко развернулся и бросился вперед.
От холода моя реакция была запоздалой. Силуэт Снурвальда уже скрылся в кружащей метели, а я стоял и не шевелился. В себя меня привел сильный толчок гнома.
— Вадим, не стой столбом. Бери в руки кирку и чисть землю.
Я машинально взял протянутое мне кайло и снова застыл, чувствуя абсурдность ситуации. Зачем мне нужно рубить лед? Я отбросил в сторону кирку и, не обращая внимания на протестующий окрик Онира, развернулся спиной к ветру и попытался сосредоточиться. Три секунды, мне нужно всего лишь три секунды спокойствия.
Раз, и передо мной возникло нужное плетение. Два, я почувствовал, как волна энергии устремляется в заклинание. Три, огненный шар ударил в землю в паре шагов от меня.
Черт, не сообразил, что файербол нужно запустить чуть подальше. Осколки льда ударили по нам не хуже настоящей шрапнели, меня же ударной волной повалило с ног. Первым опомнился Харден. Он указал ошеломленному гному рукой на глубокую воронку от взрыва, на краях которой плавился лед:
