|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Глава 9
На Дмитровском шоссе всё оказалось не так печально, как я представлял. По этой дороге явно кто-то ездил. Одна полоса прочищена бульдозером от скопившихся машин и прочего брошенного при бегстве мусора. Где-то в районе станции "Петровско-Разумосквая" виднелся дымок. Это обстоятельство не предвещало ничего хорошего. Когда мы жили в северном лагере некто Стас, выходец из Москвы, рассказывал множество баек о том, как изменённые обитают в покинутом метро. Для них, холоднокровных, там идеальные условия жизни. А также рассказывал, что некоторые из них научились пользоваться огнём. Он убеждал, что видел, как изменённые готовили пойманных людей. А правда это или нет проверять не хотелось.
На Дмитровском шоссе я всё же не разгонялся. Раз этой дорогой пользовались, то были это именно те люди, против кого мы решили выступить. Если они ей пользовались, то в обязательном порядке и контролировали.
Треснувшее правое стекло сильно мешало. Ира сидела на пассажирском месте и постоянно то пригибалась, то вытягивалась, пытаясь сквозь него что-либо разглядеть. Брошенные на дороге машины были обчищены мародёрами. Этих людей поначалу было много. Большинство из них остались в Москве навсегда. Пополнили ряды изменённых. Каждый человек хоть раз, но смотрел фильмы про зомби — придуманных больным воображением тварей. Когда первые мародёры вооружались для походов, не учитывали, что изменённые, которые ожидали их в павшем городе, были живыми, а значит хитрыми и умными. Вместо тупых зомбаков, которыми накормил всю планету Голливуд, мародёры сталкивались с засадами и ловушками.
Когда подъезжали к гостинице "Молодёжная" рация ожила.
— Центр. Вызывает Север.
— Слушаю Север, — раздался хриплый голос уверенного в себе человека.
Мы с женой переглянулись. Раз есть Север и Центр, значит есть и другие части света. Вероятно, это именно те, кто должен нас остановить. На чьё имущество мы решили позариться.
— Вижу машину на шоссе. КамАЗ. Кого-то ждём?
— Нет. Не ждём. Это они и есть. — Ответил хриплый голос. — Полная боевая готовность. Отбой.
Мы ещё раз переглянулись. В последние годы в этом городе ездит мало автомобилей. Двояких трактовок услышанного быть не могло.
— Сворачивай! — переполошилась Ира.
— Рано, — сжал я зубы, каждую секунду ожидая какого-нибудь подвоха. — За нами следят с гостиницы. Она в округе самая высокая. Надо уехать вне зоны прямой видимости, а потом уже менять маршрут.
— Ага! — саркастически ответила жена. — А эти... три сестры? — ткнула в высотки рядом с "Тимирязевской".
На этих зданиях лично я бы точно разместил наблюдательный пункт. А те, против кого мы решили сыграть на жизнь, дураками точно не были. На их месте я бы зажимал нежелательных гостей в квадрате между станциями метро "Тимирязевская" и "Дмитровская". Слева утопленные железнодорожные пути, справа перекрыть всего несколько улиц и нежданным гостям никуда не деться. Приходи и бери тёпленькими.
На сердце образовался комок льда. Без малого не угодили в волчью яму. Стояла бы рация на другой частоте, и сегодня стал бы последним днём в нашей жизни.
— Север два. Гостей принял, — раздался картавый голос из рации, когда мы подъезжали к "Тимирязевской".
Последние сомнения в засаде отпали. Это не те бандюки, которых мы встретили на мосту. Эти с нами разговаривать не станут. Они знают, что мы знаем о "пути против часовой стрелки". Следовательно, нас по определению требуется ликвидировать.
На Всеволода Вишневского я заложил крутой вираж. С "Трёх Сестёр", как жена назвала высотки на "Тимирязевской", наш манёвр точно увидели. Теперь надо играть на скорость.
— Центр, они свернули! — сразу раздалось подтверждение. — Движутся на запад.
— Они нас слышат, — в хриплом голосе ни капли тревоги. — Всем перейти на второй канал.
— Крути настройку! — скомандовал я. — Ищи этого умника!
Скорость пришлось сбросить с самого начала. В этот момент наехали на раскрытый, но замаскированный люк. КамАЗ трухануло так, что в кунге посыпались тарелки из посудного шкафчика. Диски у нас кованые, а подвеска не убиваемая — здесь я даже не волновался. Беспокоило другое — будь мы на ином автомобиле, то непременно бы перевернулись. Не просто так отсутствовала на этом месте крышка люка. Кому она вообще понадобилась в постапокалиптическом мире?
Ира крутила колёсико настройки. Ответом была тишина. У меня появилось крепкое подозрение, что теперь игра началась по-крупному. А ещё мне не нравился этот хриплый голос. Позывной "Центр". Слишком легко и быстро он догадался о том, что мы их слышим. Не люблю слишком умных. Рядом с ними чувствуешь себя идиотом.
Когда проезжали театр "Золотое кольцо", из двора выехал красный джип с наглухо тонированными стёклами. Какая-то сумасшедшая переделка УАЗа. В ней от родоначальника уже ничего не осталось. Огромные колёса давали ему не меньшую проходимость, нежели у нас. А четырёхствольный авиационный пулемёт, ГШГ-7,62, установленный на крыше, не оставлял сомнений в намерениях водителя.
Несколько минут преследователи просто ехали за нами, словно почётный караул. На кругу с Вучетича я рванул прямо через бывший газон. Одно из непомерно разросшихся фиолетовых деревьев потянуло к нам свои ветви. Крутнул руль вправо, увернулся. Преследователи тоже вильнули. У них манёвренность была получше нашей. Плохо и печально. Когда подъехали к переходу через железнодорожную ветку, застрочил пулемёт. Причём в камеру заднего вида я не видел человека, производящего выстрелы. Наша броня отзывалась глухим стуком. Какое-то количество попаданий она выдержит, а потом?
Нет, так дело не пойдёт.
— Держись, — крикнул я и вжал педаль тормоза. Тяжёлый автомобиль постепенно остановился. — За руль, но без команды не двигайся!
Джип вильнул и достаточно быстро развернулся. Стрельба по нам прервалась лишь на какие-то секунды.
Я пролез через резиновое соединение в кунг. Ира заняла место водителя. Пока раскрыл башню и схватил "Вал" джип уже подъехал вплотную. Но стоило мне прицелиться в тонированное стекло, где должен сидеть пилот этого красного монстра, как машина резво крутнулась, уходя от выстрела. Пулемёт смолк. Джип рванул в сторону области с такой резвостью, будто я в него из танка прицелился. Меня это даже немного смутило. Зачем вообще нападали?! Не знаешь моська как сильна, так нефиг лаять на слона. Поймав в прицел заднее левое колесо, я плавно нажал спусковой крючок. Раздался сухой щелчок. Вездеход начало кидать по дороге. Скорости водитель не сбавил — первостепенная цель уйти, потом уже зализывать раны. Они явно не рассчитывали, что наша машина бронирована. Неожиданным нападением хотели заслужить себе славу, выслужиться перед таинственным "Центром".
— Заднюю! — крикнул я. — Преследуем!
Ира всегда боялась водить нашу громадную машину задним ходом. А сейчас это и вовсе задачка не из лёгких. Зеркала оторвала тварь из пруда. Она же разбила и одну из камер. КамАЗ ехал относительно ровно, иногда подвиливал, но это не мешало мне держать на мушке джип. Главное чтобы моя благоверная никуда не врезалась.
Пули из "Вала" ложились точно в стекло. После отстрелянного третьего магазина красный джип резко вильнул в сторону. Врезавшись в погибшие ещё до апокалипсиса "Жигули", остановился.
— Стой! — крикнул я Ирине.
КамАЗ резко встал. Я спустился по лесенке и выпрыгнул через боковую дверь кунга, предварительно сменив магазин. Вообще удивительно, что так долго пришлось стрелять по джипу. Неужели навыки теряю? Не может быть. Наоборот, за последние семь лет я столько навоевался, что будь моя воля, к оружию бы никогда больше не притронулся.
Не прекращая гадать в чём дело, обогнул дымившуюся машину. Несколько пуль пробили приборную доску и натворили бед под капотом. Наведя оружие на заднюю дверь, я нажал спусковой крючок и провёл аккуратную линию из пуль сверху вниз. Вылетело стекло. На заднем сидении никого. На переднем пассажирском тоже. Мелькнула тень на водительском месте. Хотел пройтись "Валом" и по передней левой двери. Но снял палец со спускового крючка уже после двух выстрелов, когда вылетело стекло. Переднего сидения, как такового, не существовало. Вместо него к днищу умельцы прикрепили роботизированный компьютер. Мы такой уже видели — во взорвавшемся грузовике. Только не думал я, что подобные машины могут устраивать охоту на людей. Или он управлялся дистанционно? К сожалению, понять этого уже не представлялось возможности. Последними выстрелами я разнёс "мозги" этому чуду техники.
Надо отдать должное — великолепный механизм для работ в современном мире.
Перекинув "Вал" за спину, я заскочил обратно в кунг.
— Поехали! — крикнул жене. — Теперь всё решает только время! Надо успеть прорваться, пока они не стянули все силы для нашей поимки.
Двигатель КамАЗа зарычал. Тяжёлая машина двинулась в сторону третьего транспортного кольца.
Глава 10
Последние двадцать минут перед приходом возлюбленного Кристина сидела как на иголках. Дима был крайне пунктуален. Если он сказал, что придёт к девяти, то появиться должен именно в это время, плюс-минус три минуты.
Заглянула коллега с третьего этажа — Маринка. Она училась в том же институте, но на курс старше. А познакомились они именно в хосписе. Весёлая хохотушка. У неё никогда не было парня, чего она даже не скрывала. Кристина вообще подозревала её в нетрадиционной ориентации. Слишком странными казались поглаживания по рукам, личные вопросы...
Быстро избавиться от коллеги не вышло. Та минут десять рассказывала о новом враче в дневной смене. Примечательно было то, что новый врач был женского пола. При этом довольно симпатичной и одинокой. Со слов Маринки, конечно. Кристину вообще сейчас мало что интересовало. Она ждала Диму, и новая врачиха ей была так же интересна, как и новая фильтрационная установка в Африке.
Наконец коллега ушла. До прихода Димы осталось от семи до десяти минут. Вновь зажглась тревожная лампочка сто десятой палаты.
— Издеваешься, да? — Кристина решила, что сходит, и если там всё штатно, то она напишет такое гневное послание технику, чтобы у того от стыда за собственное бездействие, суицидальные наклонности появились.
Медсестра лёгкими и бесшумными шагами направилась к сто десятой палате. Подошла, заглянула в окошко. На экране мелькнула большая красная машина. Когда Кристина вошла в палату, экран уже был тёмен — мозг пациента перешёл в режим дефрагментации. Все биологические показатели были в норме. Никаких отклонений. Только большая красная машина вызывала подозрения. Кристина не помнила, чтобы в видеоряде, который закачивался в шлемы хосписа, она присутствовала. Второй раз проверила все приборы, все показатели. Заглянула в "утку". Новенькие обычно на ней и попадаются. Забывают глянуть под койку.
"Утка" пуста.
В задумчивости Кристина побрела к вахте. Что за красная машина? Откуда она в видеоряде шлема? Присев на стул, она открыла рабочий компьютер. Можно спросить у Марины, что она знает о машине. Но, во-первых, есть врачи, в задачи которых и входит решать проблемы подобного рода. А её брали как медсестру с задачей — "утки" выносить. Во-вторых, эту красную машину мог банально вытащить из недр памяти мозг пациента. Она на мгновение задумалась, не поискать ли в файлах больницы информацию о красной машине?
Зазвонил мобильник. От неожиданности Кристина подпрыгнула. Порывистым движением схватила телефон со стола. На фотографии Дима.
— Алло! — приняла вызов. — Ты пришёл?
— Да! У дверей стою!
— Бегу!
Кристина действительно побежала. То ли из-за того, чтобы её гостя не увидели лишние глаза, то ли из-за того, что идти бы всё равно не смогла. Мелькали двери с окошками, коридор показался длинною в несколько километров. Наконец поворот, за которым находился выход из отделения, приёмная. Створки в автоматическом режиме беззвучно и быстро распахнулись. В тёмной приёмной мрачными тенями стояли вдоль стен диваны. Пахло лимонным освежителем воздуха. На столике секретаря постукивал мобиль из пяти шариков. Останавливался он обычно ближе к полночи.
Дверь закрывалась изнутри на щеколду.
— Привет! — прыгнула Кристина возлюбленному на шею.
— Привет! — он поцеловал медсестру. Осторожно, словно она была стеклянной, поставил на пол. — Давай зайдём внутрь.
— Пойдём!
Они прошли через тёмный холл, мимо лестницы на другие этажи. Вообще приводить гостей не разрешалось. Но Кристина частенько видела посетителей. Недаром работала на первом этаже. Так почему другим можно, а ей нет?
От Димы пахло улицей. Асфальтом, горячим воздухом и чем-то неуловимо вкусным. Вероятно проходил мимо заведения быстрого питания.
Дима был всего на несколько сантиметров выше Кристины. Стоило ей надеть каблуки и ситуация менялась. Когда-то, в детском лагере, она встречалась с парнем, который сильно комплексовал по этому поводу. Дима к этому относился равнодушно. Вообще удивился, когда Кристина завела такой разговор. Стригся он под машинку с минимальной насадкой. Носить предпочитал спортивные костюмы и кроссовки. По выходным при этом всегда надевал джинсы. Кристина заметила эту особенность, но ещё не интересовалась, с чем связана такая традиция.
— Крутятно у тебя тут! — осмотрел он вахту. Плюхнулся на стул, поёрзал в нём пятой точкой. Навалился на спинку. Та хрустнула, но выдержала. — А знаешь, что самое главное? — заговорчески посмотрел на медсестру.
Кристина молча помотала головой.
— Тихо! — многозначительно поднял Дима указательный палец.
— Здесь так и должно быть, — прошептала она. — Я же говорила...
— Помню, помню! — Дима поднялся и обнял свою девушку за талию. Поцеловал. От его гладкой кожи пахло ванилью. — Ты даже не представляешь, какой шум у меня на работе! Постоянно работает или первофратор или штроборез. Или дрель или болгарка. А если на деревянном объекте, то Василич ещё и циркулярку таскает. Вообще хоть вешайся!
Кристина несколько раз спрашивала, собирается ли Дима получать высшее образование или рабочей специальности ему вполне достаточно? Не то, чтобы ей это было важно... а вот мама надоедала нравоучениями, что сапоги следует выбирать по размеру. И если человек отстаёт от тебя степенью образованности, то гармонии в семье не будет. Может поэтому отец, доцент математических наук, предпочитал проводить время на работе, а не с женой, у которой образование закончилось на получении школьного аттестата?
Поначалу Дима уходил от этого вопроса. Потом ответил, что не видит в этом смысла, так как с ним в бригаде работает некто Михалыч с дипломом саратовского института физкультуры. И что в итоге? Зарплата одинаковая, обязанности одинаковые, только Михалыч тратил свою жизнь на ненужные знания, а он в это время уже деньги заколачивал.
— Да и невозможно в институт поступить без взяток, — в другой раз утверждал Дима. — А потом? На каждой сессии тебя трясут словно свинью-копилку. В итоге ты и не учишься и не работаешь. А на двух стульях, как говорится в древней русской пословице, усидеть невозможно. Что получаешь на выходе? Диплом. А без опыта работы по этому диплому устроиться на работу невозможно. И что дальше? Зачем учился?
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
