|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Оттолкнув драконов и телохранителей-дроу мягким толчком, командирский мех, выбивая ступоходами пепельные султанчики, на крейсерской скорости рванул через пепелище к ставшим доступными пирамидам. За спиной стремительно мчащегося биоробота в выжженную землю и сплавленный песок ярким росчерком с набатным гулом вбилась полыхнувшая манной цепочка рун заранее приготовленного заклинания силового барьера. Человек, бросивший подчинённых, решил обойтись без никому ненужных жертв. Призывая богов и проклиная всех известных демонов ада, оставленный позади отряд бессильно колотился в невидимую преграду, в которую не пожалели влить маны.
Могучие сервоприводы Ши гудели в такт частому дыханию пилота, накачивающему окружающее пространство манной и обвязывающему его сложным кружевом рунных цепочек. В такт дыханию и гулу сервоприводов билось сердце человека и призрачно светился формируемый над биомехом купол, подобный парашютному. Будь рядом с Вадимом маг, он бы наверняка сумел разглядеть тончайшие линии шёлковых строп, тянущиеся к хрупкому телу, скрытому бронёй щитков и кокпита. А подойди воображаемый адепт магического искусства ещё ближе, его бы поразило другое открытие — стропы замыкались не на человеке, а на пульсирующем нечто в нагрудном кармане куртки.
Перепрыгивая через завалы из тел псанов, которых будто бульдозером сгребали, Вадим без внимания оставил живых и раненых защитников древнего чуда света. Псоглавым не хватило совсем чуть-чуть, люди удержались не иначе, как чудом и драконьим промыслом. Явившиеся к окончанию разборки илантские помощники внесли свою лепту, разом прихлопнув армейский корпус. Зацепило и земных военных, но их потери не шли ни в какое сравнение с противником. Несколько сотен протеев десятков тысяч — это приемлемый размен при любом раскладе, а учитывая то, что при реализации плана Белова погибнут ещё сотни, если не тысячи солдат и офицеров, драконы отработали ювелирно и "дружеский" огонь проходил по разряду незначительных мелочей.
Пирамида Хуфу росла с каждым шагом, быстро наплывая на металлического муравья, пытающегося подобратьсяк циклопической постройке. За милю до потрескавшихся граней до Вадима начало разить невообразимой древностью камней. Археологи и прочие официальные институты долго вводили в заблуждение наивное человечество, осторожно оценивая возраст сооружения в четыре с половиной тысячи лет. Эксперты от науки ошибались примерно в шесть раз и архитекторы усопшего в те далёкие времена фараона, носившего имя, которое унаследовала величайшая пирамида, приложили руку только к оформлению некоторых внутренних камер. Остальное было сделано задолго до них, и не всегда, точнее, не только людьми. К постройке приложили руки и лапы циклопы и миуры, среди них затесались несколько других рас, память о которых стёрлась со временем Что сказать — иных уж нет и те далече. Из многих потомков строителей на Землю вернулись лишь миуры и некогда изгнанные прочь псаны, расправившиеся с остальными обидчиками.
— Готовь маяк, Ши.
— Есть!
Пропылённая машина, покрытая грязными разводами и подпалинами, остановилась у подножия памятника архитектурного и магического искусства. Четырёхугольная громада просто давила на окружающих магической мощью, заставляя падать ниц и распластаться плашмя. Пористые блоки из которых сложена постройка за время боя успели впитать достаточно маны, чтобы дать магам почувствовать бренность бытия и ничтожность мелких песчинок на фоне Эвереста, дающего приют облакам и пронзающего ледяной шапкой небесные чертоги. Мощь мнимой гробницы не просто подавляла, она дарила надежду на благополучный исход сражения за прародину человечества. Запуск пространственного щита не остановит войну, он даст Альянсу стратегическое преимущество, закупорив межмировые дороги и отрезав псанов от "земного" кластера. Союзникам нужна передышка для наращивания мышц и подготовке к изматывающему столкновению с объединённой мощью войск псанов и их сателлитов. Мира не будет, зато родится надежда на долгожданный мир.
В благоговении замерев на несколько мгновений перед величайшим артефактом доисторических магов, Вадим опрометчиво понадеялся на адекватность и пропустил момент срабатывания аварийной катапульты. Отлетевший в сторону кокпит освободил дорогу силовому пилотскому кокону, устремившемуся ввысь на реактивных ускорителях. Из связных мыслей голову и язык Белова покинуло эмоционально ёмкое выражение, состоящее из одного слова с мягким знаком на конце. Когда спасательная связка плюхнулась на землю, Вадим моментально высвободился от страховочных ремней и кинулся к боевой машине. Не добежав пяти метров до биомеха, он увяз в плотном, словно густой сахарный сироп, и мягком барьере. В магическом спектре было хорошо видно, как от биомеха расходились концентрические круги силовых полей, отодвигающие от антропоморфного биоробота солдат и офицеров российской армии. Люди медленно отступали под их давлением. Ворожба Ши не затрагивала единственного человека — Вадима. Вот на сто метров не осталось ни одного человека, кроме указанного выше, на двести, вскоре радиус свободной зоны превысил триста метров и продолжил увеличиваться. Из ставшей неуютной зоны убрались даже раненые, "тяжелых" унесли на плечах. Минутой позже дислоцированным поблизости частям поступил приказ свыше убраться из зоны спецоперации. Энергии хватало, запасные маноаккумуляторы в набедренных карманах Ши разрядились всего на три процента. Убрав эмпатические щиты, Вадим окунулся в эмофон биомеха. Враждебности не ощущалось. Все действия оказались продиктованы заботой о людях. Пятьсот тысяч кубов воды утопили бы их надежней магии псанов. Облегчённо выдохнув, Вадим сделал шаг вперёд.
— Не стоит, — остановил его бархатный женский голос. На широком ремонтном манипуляторе Ши лежало пульсирующее семя меллорна, а в глаза пилота смотрело черное око рельсового пулемёта, чутко отслеживающего все движения человека за очерченной границей.
— Ши! Пропусти меня немедленно! — отвергнутый пилот яростно стукнул в обманчиво податливо-упругую преграду, успешно противостоящую попыткам магического взлома. Инк отлично подготовилась к встрече со взбешённым напарником. Великолепно видимые в магическом спектре линии сигнальных контуров и заполненные под завязку кристаллы манонакопителей, расставленные по вершинам сложной геометрической фигуры, выжженной лазером за время приземления парашюта, как бы намекали на толстые обстоятельства. Таки дополнительные периферийные блоки логических счислителей существенно ускоряют работу мозга, позволяя ему работать в нескольких параллельных потоках. Вышедший из-под контроля инк своевременно успевал реагировать на все попытки преодолеть барьер силой. — Ты что творишь?!
— Что должно, — у неприступной границы сформировалась голограмма женщины средних лет со спортивной фигурой, великолепно оттеняемой лёгким приталенным летним платьем. — Не подходи!
— Будешь стрелять в меня? — ядовито ухмыльнулся Вадим, внутренне морщась от эмпатического шока. Ши, ранее воспринимавшаяся развязной весёлой оторвой, повесой в беззлобной женской шкурке с хорошо подвешенным и колким языком, в одночасье превратилась в жесткого прагматика с холодным разумом и жёстким характером, не приемлющим компромиссов. Из-под лопнувшей яичной скорлупы краснощёкой матрёшки проступил облик личности, готовой на всё ради достижения поставленной цели. Хуже всего то, что в необычном облике инка доморощенный эмпат узнавал собственные черты, словно он смотрелся в зеркало.
— Буду, — буднично прозвучало в ответ под тихий рокот раскрутившегося лазера. От тона и обещания, вложенных в слово, пропадали всякие сомнения — будет, обязательно будет. Не насмерть, всего лишь, чтобы задержать и обездвижить. Никто не упрекнёт Ши в незнании человеческой анатомии. Дыры в ногах прекрасно справятся с ролью тормоза. — Не доводи до греха и не пытайся прощупать сигналки.
Вольфрамовый дождь вспорол спекшийся песок перед носками ботинок Вадима.
— Ты сумняше решил за двоих, нехорошо! Извини, я перерешала. Тебя исключили из уравнения. У меня нет времени на пафосные речи, не в боевике снимаюсь, мы оба ограничены жёстким лимитом, но знай, я с самого начала читала тебя словно открытую книгу. Спрашиваешь, как же сэттаж и эмоциональный контроль? Здесь ты мастер без всякого сомнения, но мне хватало малейших нюансов и отклонений, а сложить сумму из двух слагаемых по силам любому младенцу. Ты обманул всех, кроме меня, жён и, пожалуй, Санина. Умереть решил, так? Шиш тебе!
Внешность Ши поплыла. Теперь перед Вадимом предстала другая женщина. Тоже самое летнее платье, лёгкие невесомые босоножки, короткая стрижка под каре, но лицо и фигура изменились.
— Ши? — сусликом замер парень, боясь оторвать взгляд от мерцающего из-за ряби помех облика знакомой незнакомки. Ноги бесстрашного воина, без страха заглядывавшего в арктически вымораживающие глаза смерти, предательски подогнулись.
— Да, ты прав — это я настоящая, — грустно улыбнулось голографическое воплощение инка биомеха. — Открою секрет, в той жизни боги не даровали мне детей. Не знаю почему... И ты вновь прав... Не забывай о биометрии и удалённой нейросвязи. Я, касатик, ходячий детектор лжи, ты знал об этом, но забыл. К тому же, я — это ты, только в женском воплощении, а обманывать себя ты так и не научился, а я, в отличие от некоторых, преуспела в этом искусстве. Спасибо, что дал почувствовать себя живой и нужной, но, сколько можно врать самой себе? Меня обманывать не нужно, я сам обманываться рад...
Лазерный луч выжег очередной контур, замкнувший геометрический рисунок в единый сложный контур. Оценив работу, голографическая дама вновь обернулась к безмолвному человеку, медленно, но верно подтачивающему барьеры инка.
— Не трать ману, командир, она тебе ещё понадобится. В моей задаче тебе отведена главная роль. Я лишь второстепенный персонаж этой театральной постановки, чтобы ты себе там не думал. Позволь на пару секунд вернуться к рассказу, — Ши настрополилась филигранно активировать магемы, коих в биоэлектронные мозги было закачено великое множество. Подхваченные невидимыми руками кристаллы накопителей рысью вылетали из грузового контейнера и разлетались по чётко обозначенным местам. — Сложить два плюс два не составило труда. Итогом твоей задумки была добровольная жертва сильнейшего мага Земли. Ты надеялся скрыть это от меня? Хочешь, я тебе открою ещё один секрет? С того самого момента, как я обрела разум и осознала себя, ты мне был вместо сына, мой мальчик. По иронии высших сил я обрела тебя после смерти. Боги обожают посмеяться над смертными и жестокий сарказм. Ты думаешь, почему из всех инков только твоя механическая половина обрела полноценный разум и получила душу? Наши ДНК имеют самый высокий процент совпадений из всех известных мне, такое возможно только у близких родственников. Миры разные, а цепочки ДНК похожие, как тут не рассмеяться.
Вадим все же сел на песок, окончательно ослабевшие ноги отказались держать. Ни сэттаж, ни аутотренинг не помогали. Приемлемых моменту слов у него тоже не оказалось.
... как? — вопрос с трудом протиснулся через ставшее ежом горло.
— Любовь Вит. Любовь Белая в переводе, — по-детски улыбнулась голограмма. — Выше нос, напарник! Кроме того, мне оказана великая честь считать себя твоим самым близким другом, братишка, поэтому не обессудь, я не могу позволить тебе сдохнуть здесь и сейчас. Не в мою смену. Хочешь, чтобы твои дети остались сиротами, а жёны вдовами? Вот хрен тебе, выкуси тепленькое! — дама скрутила фигу.
Скосив глаза к кончику носа, у которого крутилась фигура из трёх пальцев, Вадим открыл рот, но с языка так и не сорвалось вопроса.
— Постой, ничего не говори! — Любовь закрылась ладонью от набравшего полную грудь воздуха пилота. — Выслушай, я не займу много времени и повторяю — не надо взламывать барьер. Манонакопители удержат его ещё пять минут, времени на задуманное мне хватит с лихвой. Пойми, умрёшь ты, умру я. Всё просто, как дважды два. Ты поделился со мной душой, вдохнул в биосоставляющую часть робота жизнь. И именно ты поддерживаешь её во мне. Без тебя я вновь постепенно стану бездушной машиной. Я этого не хочу. Зачем мне прозябание бездушного калькулятора с межремонтным периодом от ТО-1 до ТО-2 и заводской капиталкой? Прошу как друга, дай мне шанс умереть на моих условиях. Неужели я этого не заслужила? Я хочу вложить в это семечко величайший дар, доставшийся от тебя — душу и, возможно, возродиться в виде духа нового Леса, а ты останешься жить. Тебе есть ради кого жить. Полюшка, жены, Лес, твои орки и дроу, твои мечты. Разве этого мало? У меня есть одна просьба к тебе. Пообещай, что станешь целителем, не бросай мечту. Хотя нет — просто живи! Для меня этого сверх, чем достаточно.
По воздуху проплыл лист голоснимка с изображением конструктора, одного из изобретателей биомехов и просто красивой женщины со старинным славянским именем. Крутнувшись вокруг своей оси, снимок медленно опустился на землю у границы барьера.
— Ты мне поможешь?
— Умереть? — кое-как справившись с эмоциональным штормом и вставая в полный рост, Вадим отыскал взглядом глазки визоров.
— И умереть тоже, хотя я у тебя хотела набраться решительности, которой мне по-прежнему не хватает. Странно, не правда ли? Люди такие нелогичные создания, только они могут одновременно желать смерти и бояться умереть. Я боюсь, цепляюсь, как... Высокопарная дура! — на миг сорвалась инк. — Ведь умирала уже раз, а всё равно гидропривод дрожит и заклинивает. В то же время без тебя у меня ничего не получится, нужна связь с миром. Стальной голем слабо подходит на эту роль. Я стану смертью, на втором полюсе нужна жизнь — ты! Нужна живая связь с Лесом — это ты, нужна привязка к миру и планете — это ты, нужны якоря и желание защитить — у тебя всё это есть. Для ритуала необходимо благословение богов и эгрегора мира. Храм в Лесу говорит краше любых слов. Видишь, как много. Осталась только жертва, прости, но эту роль и будущую должность стража мира я у тебя отбираю. У меня есть только ты, а этого совсем мало, если вдруг тебя не станет. Владыка, вы примете мою добровольную жертву и окажете честь, проведя ритуал?
На корпусе биомеха будто сама собой возникла щель. Обнажая нутро с "биоставляющим", толстые бронещиты разъехались в стороны.
— Помогу, — сглотнув тугой комок, на секунду прикрыл глаза Вадим, которого тактично и ненавязчиво вываляли в грязи. Ткнули носом в долг, права и обязанности, так сказать. Ткнули до стыда и красных ушей. Ши не отступит, он чувствовал это всеми фибрами души и жалкими ошмётками нейросвязи, сгоревшей в эмоциональном вулкане.
— Хорошо. Только не делай мою жертву напрасной. Встань на свободный луч, — на последок тепло улыбнувшись и послав Вадиму воздушный поцелуй, голограмма погасла.
Ремонтный манипулятор захватил емкость с мозгом, обиженно тренькнув и влажно чпокнув прокладками, герметизирующая крышка контейнера поднялась вверх, медленно разъехались в стороны лепестки диафрагмы — последнего барьера на пути неумолимого рока. На панели управления инка загорелся сигнал мощного радиомаяка. Операторы портальной установки давно ожидали сигнала. В десяти метрах над землёй налилась серебристым цветом воронка открывающегося портала. Действуя по наитию, Вадим призвал лист голограммы, прижав его к груди, в которой разгорался огонь, плавящий душу. Встав на линии рисунка, он явственно ощутил дух родного Леса, словно тот был на расстоянии вытянутой руки. Запахло свежим хлебом, скошенной травой и молоком, повеяло домашним теплом, издалека прилетел весёлый серебристый звон детских голосов.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
