Книга 1. Предрассветные сумерки.
Предисловие.
Вот так всегда, только немного успокоишься, что все неприятности позади, что наконец-то снова дома, пусть и в сильно помятом состоянии. Ну ничего, тут родители, которые в беде не оставят и Келла, которая несмотря на свой ворчливый характер, самая лучшая целительница, особенно для меня.
Кто вам сказал, что на Повелителях все заживает в считанные секунды и без последствий. Это зависит от собственных стараний. Конечно, текущая в моих венах папина кровь способна вылечить мне что угодно, но на это нужно время, да и болевые ощущения никто не отменял. Царапину от колючей ветки я просто не успею заметить, мои кулинарные способности тоже зачастую заканчиваются появлением характерных, быстро исчезающих шрамов на руках, даже кровь пойти не успевает.
Были многочисленные случаи и посерьезнее. Для них то и нужна Kie-Lanna Келла. Она молниеносно оценивает степень повреждений и очищает раны, прежде, чем они успеют затянуться и превратиться либо в просто какое-то время болеющий участок, а то и в язвочку, через которую выходит оставшаяся внутри грязь.
Самое мерзкое, что со мной было — это стекло. Как-то лет в семь я решила сбежать от той же Келлы и её занятий, эффектно выскочив через окно, но на улице поскользнулась и упала коленкой на кусок стекла, которое раскрошилось под моим весом и впилось в кожу уже множеством мелких осколков. Внимание на эти комариные укусы я, конечно же, не обратила, а зря. К вечеру пришлось идти на поклон к Келле, так как колено опухло, стало ныть при каждом неаккуратном шаге и из него, продирая кожу, начали вылезать мелкие осколки. Брр.... Пока я ныла у отца на руках, мама обезболивала мне колено, а Келла надрезая кожу, аккуратно вытаскивала крупинки стеклышек.
В этот раз ситуация была не в пример серьезнее.
Я возвращалась домой в родную Догеву после зимнего отдыха на жарком пляже Леска в сопровождении первого министра Арлиса и папиного лучшего друга Ролана. Так как нам не хотелось тащиться в обход по наезженному тракту, мы решили сократить дорогу напрямик. Наши скакуны, к'яарды, вполне способны обойтись вообще без дороги, а по нашим подсчетам, вернее подсчетам дяди Ролана, мы должны были сэкономить почти два дня пути. Кто же знал, что в этих чащобах мы нарвемся на стаю рватней. Уж не знаю, откуда они здесь взялись особенно в таком количестве, но двое вампиров против двух десятков голодных существ однозначно не лучший расклад. Особенно учитывая, что на магическое решение этой проблемы времени они мне не оставили.
Мы только остановились на обеденный отдых на лесной опушки, хорошо, что не успели расседлать к'яардов, как эти твари вылетели на нас сразу с трех сторон. Первых двух я успела угостить огненными пульсарами, одного, самого шустрого, зарубил Ролан. Но к этому момент на поляне уже собралось не меньше десятка их собратьев и расстояние между нами сокращалось с каждой секундой.
— Сваливаем отсюда. — Прокричал Ролан, оценив выползающее на нас полчище.
Уже вскакивая на спину своего Греха, я сдернула с пояса и раскрыла гворд. Оружие грозное, но в данной ситуации нужен был меч, который я не успела вытащить из седельной сумки, так как в правое плечо мне вцепился спрыгнувший с дерева рватень, а гворд разделывал грудную клетку как раз отвлекшего меня, подлетевшего с левой стороны, монстра.
Ролан швырнул нож в повисшую на моём плече тварь и пустил свою Повилику в галоп.
Спасибо Греху, который не стал дожидаться команд хозяйки, а, лягая окруживших нас монстров, припустил вслед за Роланом.
Нам повезло, Ролан выбрал идеальное направление и, уже через пять минут бешеной скачки мы вылетели на заброшенный хутор, или вернее сказать уже съеденный.
Повилика неслась к амбару и скрылась с Роланом внутри. Мы же не успели добежать всего два метра. Оказалось, что от рватней убежать практически невозможно, даже со скоростью к'яардов. Они бегут, не сбавляя темпа, по земле, деревьям, стенам и потолкам строений.
Один из таких ретивых преследователей прыгнул на меня с одной из крыш. Так как после укуса его собрата я уже не могла толком двигать правой рукой, то и отпора дать не смогла. Все на что меня хватило это наклониться вперёд в надежде, что он просто пролетит мимо цели. Но от резкой боли, пронзившей мой правый бок и хруста моих же рёбер, я поняла, что мои надежды не оправдались. Не глядя, запустив левой рукой гворд себе за спину, я оторвала эту тварь и ворота амбара захлопнулись за моей спиной.
Ролан добил моего рватня, я укрепила заклинанием стены амбара и скатилась со спины, севшего на попу Греха.
— Сколько их там ещё осталось? — охрипшим голосом, выплевывая кровь, спросила я.
— Не знаю. — Ответил, выглядящий не сильно лучше меня Ролан. — Я уложил четверых по дороге и двоих тут. А всего их было где-то около восемнадцати.
— Я двоих на поляне, ещё трех по дороге. Шестого, я так понимаю, ты уже посчитал.
— Значит всего одиннадцать. Ну, в принципе, стаю, мы уполовинили. — Ухмыльнулся Ролан.
— Они нас практически тоже. — Боль мешала нормально соображать. Правую сторону я вообще не чувствовала. Внутри все горело и клокотало, было невозможно дышать.
Ролан воткнул меч в землю и стоял только благодаря этой шаткой опоре.
Вопрос о продолжении боя и искоренения стаи рватней просто не стоял. Даже если их осталось только семеро, нам с ними уже не справиться. А судя по сотрясанию стен и жидкому вою, их количество могло сильно отличаться от наших предположений.
Судя по глазам и мыслям Ролана, он был просто в панике, при том не столько из-за внешней угрозы, сколько из-за моего состояния. Все-таки, какой бы сильной я не была, мне только шестнадцать лет, я ровесница его младшего сына и дочь его друзей. Привести меня домой живую и по возможности здоровую, или хотя бы с полным комплектом конечностей, стало целью его жизни на ближайшие несколько дней.
Защита стен не бесконечна, да и эти твари уже додумались изменить тактику и перестали биться в ворота, решив устроить подкоп. Было очевидно, что надо отсюда выбираться, причем быстро и желательно незаметно от наших голодных сторожей.
— Рина, ты как? — прервал мои путаные мысли Ролан. — Колдовать можешь? Может, сможешь перенести нас подальше отсюда, поближе к Догеве?
— Я? Хреново. Все болит, и мысли путаются. Колдовать страшно, но, наверно, придется. Постараюсь перенести нас сразу в Догеву. А то сама я даже версту уже больше не пройду, на Греха тоже смотреть страшно. Да и вам с Повиликой нужен отдых.
— Я могу помочь? — Ролан с сомнением посмотрел на меня, но противоречить не стал, хотя, судя по его мыслям, он был совершенно не уверен, что у меня что-то получится, и обдумывал вариант обороны амбара.
— Нет. — Ухмыльнулась я, представив себе, как Ролан с глупым видом, стоит, растопырив крылья и сложив руки лодочкой, повторяет за мной тарабарщину, называемою заклинанием перемещения. — Просто последи, что бы они сюда не влезли, а то мне точно не до них будет.
Я упала на четвереньки, хотя изначально планировала грациозно, чтобы не повредить больной бок, опуститься на корточки, и стала чертить пентаграмму. Можно было конечно обойтись и без этого. Моя мама все-таки архимаг и научила меня более совершенному способу перемещения, но её заклинание обладает очень сложным узором, а в моем состоянии я боялась не уследить за собственными действиями. При этом результат был непредсказуем, а нам надо попасть именно в Догеву, причем в оживленное место. Если мне надо просто отлежаться в какой-нибудь берлоге (желательно с медведем, а то голод уже стал давать о себе знать), то Ролану определенно нужна помощь лекаря.
На сочувствие к двум сильно побитым вампирам, я уже не говорю про помощь, от людей рассчитывать глупо. Единственное, что нам удосужатся сделать мирные жители человеческих поселений, это предложат воткнуть осиновый гол в грудь, чтоб не мучались, ну или постараются сжечь вместе с тем помещением, в котором мы будим находиться.
Я закончила свое корявое художество, черчение у меня всегда хромало, вставила по краям насколько горящих щепок и основательно разрезов о меч Ролана левую ладонь, стала плести заклинание, представляя центральную площадь Догевы в мельчайших деталях. Почему-то больше всего мне вспоминался фонтан, расположенный в условном центре долины. Наверно из-за физических ран хотелось восполнить хотя бы магический резерв, а на месте фонтана на поверхность как раз поднимается энергетическая жила.
— Рина? — в страхе прошептал Ролан, глядя на мои руки. Я не рассчитала, что из-за стольких повреждений регенерация стала идти гораздо медленнее обычного и кровь из ладони никак не останавливалась, так что вместо столовой ложки моя импровизируемая лодочка уже была доверху заполнена Повелительской кровью. Растерявшись, я разомкнула руки, и кровь хлынула в распахнутую пасть Хакши, с жадностью принимающую мою жертву.
В следующую секунду меня ослепило яркое зимнее солнце, освещающее Догевских фонтан с западной стороны. Надо же уже вечер, а мы без обеда, что бы съесть. Ноги свело ледяной судорогой, а потом и все тело окатило струёй такой желанной, но вместе с тем такой нестерпимо холодной водой.
В голове тут же закрутилось множество чужих мыслей. Да, это не тихий лес с монотонными рассуждениями дяди Роланом о целесообразности укрепления экономических связей между Леском и Арлисом, благо Повелители можно сказать общие.
Я осторожно открыла глаза и увидела выбегающего из Дома Совещаний отца. Он остолбенел в дверном проёме, глядя не меня расширяющимися от страха глазами, и был практически тут же снесен мамой и Демианом.
"Господи, что с ней!" — пронеслись в голове мамины мысли, под аккомпанемент её же собственного крика, который заставил меня оглядеть себя со стороны.
"Что случилось?"
"Кто это?"
"Что с ними?"
В моей голове крутился уже целый рой мыслей, сбегающихся на площадь вампиров. Просто физически ощущался их страх.
"Рина?" — мысленно вопросил Демиан, через его же глаза я и увидела себя любимую.
Да видок у меня потрясающий, хорошо, что в амбаре было темно, и я не видела себя и Ролана настолько ярко, а то бы — не о каком перемещении и речи не шло. Я бы просто рухнула в обморок, решив, что мой вид явно не совместим с жизнью или как минимум с дееспособным состоянием.
Я стояла на полусогнутых ногах практически у самого края фонтана и смотрела на родителей немигающими полу мутными глазами. Одежда на мне скорее угадывалась, что не болталось лохмотьями, было заляпано кровью. От куртки целым остался только левый рукав. Лицо белое как снег, правая щека заляпана брызгами крови. С правого плеча свисает красноречивый кусок кожи. Из правого же бока почему-то торчит кость, по всей видимости, ребро, благодарно омываемое водой из фонтана, впрочем, как и все остальное. Я точно знала, что ребро у меня не сломано, и пригляделась к нему внимательнее. Выяснилось, что правый бог выглядит вообще неестественно худым, по всей видимости, от меня в прямом смысле оттяпали кусок.
Чуть справа от меня, уже за бортом фонтана, на коленях стоит, а вернее висит, держась за уздечки наших к'яардов Ролан. У него вроде бы все на место, но он весь в крови, которая продолжает стекать на землю.
У Повилики болтается лоскутами кожа на задних лапах. Мой Грех дрожит окровавленным крупом и поджимает левую переднюю лапу. Так вот почему в амбаре он так поспешно сел.
— Allar'riana! Рина! Что случилось? — краем закрывающихся глаз я увидела бегущего ко мне отца, он как всегда первый пришел в себя и, по всей видимости, уже точно знал, что сейчас будет делать.
Мир передо мной стал закрываться почему-то белой пеленой. Вокруг стали что-то кричать и о чем-то думать, но суть происходящего я уже не понимала. Вздрогнув, я упала навзничь, для полного счастья очень сильно ударившись об острые камни любимого фонтана.
Мир окончательно погас. Похоже, что сознание я все-таки потеряла. Странно, что папа не поймал меня, он же уже должен быть рядом со мной. Но это уже не важно. Главное, я дома, в моей Догеве и рядом моя семья.
Глава 1. Из огня да в полымя.
Первое, что я почувствовала, приходя в себя, была дикая слабость, которая быстро дополнилась безумным голодом. Мне казалось, что если я сейчас не съем чего-нибудь мясного, то мой желудок съест меня изнутри.
Это нормальная реакция организма вампира на сильное повреждение. Регенерация поврежденных участков идет за счет внутренних резервов, а точнее за счет крови и плоти, позаимствованных из других органов. А, учитывая, что я, не много не мало, молодая Повелительница (у детей и Повелителей регенерация идет с бешеной скоростью, по сравнению с обычными вампирами), то и сил это требует больших. Отсюда и голод. Как говорит папа (Повелитель нашей долины), наш организм хочет занять чужой плоти. Вот была бы рядом корова или другая, какая живность, я бы даже сопротивляться не стала. Фу! О чем я думаю?
Вокруг снова закружились чужие мысли, но почему-то я не понимала, ни слова. Разобрать можно было только зрительные образы и эмоции. По все видимости окружающие была удивлены и насторожены:
"Ой! Какой странный запах!"
"Это человек?"
"Откуда она тут, да ещё в таком состоянии?"
— Не подходите сюда, она ранена. Эллис подстрахуй Джаспира. — Прокричал какой-то мужчина. Все правильно, я ранена и сильно, а раненому вампиру подходить очень опасно, могу и схарчить с голодухи.
Я попробовала сесть, почувствовав, что нахожусь на покрытой снегом земле. Бок отозвался на мои действия сильной режущей, но уже не такой невыносимой болью как раньше. Зубы уже начали отбивать замысловатый ритм. Странно, что я не в своей постели под присмотром как минимум Келлы? И вообще где все, где родители, Демиан и опять же где Келла?
Ели-ели удерживая равновесие, я, наконец, дотронулась до ноющего затылка, сплошной колтун из спутанных и пропитанных уже спёкшейся кровью волос не давал возможности оценить рану, а может она уже просто затянулась.
Кто-то сел рядом со мной и потянул руку к моему лицу. Я подняла голову и, пытаясь сфокусировать ещё мутное зрение, увидела светлые волосы и потянулась к отцу.
— Arr'akk-tur. — Радостно прошептала я и застыла на пол дороге, наконец, разглядев бледное лицо совершенно незнакомого мне молодого человека, я в ужасе вскочила на ноги, выхватывая гворд левой рукой, осознав суть незнакомца — суть упыря. Данный представитель нежити из отряда кровососущих обладал огромной силой и почему-то приятным запахом. Обычно плоть упыря и на вид, и на запах не оставляет сомнения в том кто он такой. Помимо всего этого несоответствия я слышала целую тираду его мыслей, хотя ничего и не понимала. Обычно у них на уме только одно слово: "Мясо!"
Обольщаться все равно не стоило упырь, есть упырь, а вампирьему чутью на суть вещей я доверяла больше чем своим глазам.
— Гхыр! Из огня да в полымя! — На алладаре прошипела я, корчась от боли в боку и правом плече, хорошо, что рука снова стала меня слушаться. Иду на поправку — хоть одна хорошая новость.
